Гино, гино, гис!
Иу гæды нæм ис,
Хъарм фæлмæн кæрц дары,
Къонайыл хуыссы,
Аргъæуттæ мысы,
Хъал зæрдæйæ зары...

Не знаю, как назвать, но страшною тревогой
Предчувствье это мне переполняет грудь...
Нет! — нам не по пути, — иди своей дорогой,
А мне оставь в удел скитальческий мой путь...

отрывок из стихотворения «Предчувствие»; полный текст в комментариях

Сейчас уже половина второго… пора спать. Завтра встану не позже 6 час. и прямо с постели в море. Пишите, прошу вас, какую хотите болтовню, но только пишите — мне необходимы ваши письма.

Привет всем помнящим вашего Коста.

отрывок из письма А.А. Цаликовой, 1899 год

Вспомните наш лучший традиционный обычай – зиу, как каждый осетин от всей души откликался на нужду другого, не принимая во внимание ни родства, ни своих личных интересов. Молодежь отправлялась на луга и, в несколько часов покончив покос лишенной рабочей силы бедной семьи, с песнями возвращалась в аулы. Молодые женщины в свою очередь снимали хлеб с небольшой нивы нуждающейся семьи. При стихийных бедствиях каждый не лишенный способности ходить осетин при малейшей тревоге спешил на место происшествия и по мере сил и возможности помогал пострадавшим чем и как кто мог: личным трудом, хлебом, сеном, соломой, дровами, строительным материалом и пр.

отрывок из письма к землякам

Вставайте! Осталось немного
Быть с вами мне, мои друзья!
Завет любви храните строго…
Любите, как любил и я;
Молитесь, тверды будьте духом…
За правду выступив на бой,
Не бойтесь жертвовать собой…
Трудящихся зовите другом…
Бегите неразумной ссоры;
Просящему у нас опоры –
Подайте; презирая лесть,
Не зарывайте в сердце месть.

отрывок из поэмы «Се человек»

Если появление старика везде и всюду поднимает на ноги сидящую толпу, то тем более эта толпа обязана встать при виде старухи. До каких бы пределов ни дошло опьянение пирующих мужчин, как бы развязно ни вела себя компания молодежи, как бы сильно ни было ожесточение ссорящихся, дерущихся и сражающихся, – одно появление женщины обуздывает буянов, останавливает и прекращает кровопролитие.

Двусмысленное слово в присутствии женщин, неосторожное движение во время танцев, непристойная развязность с девушкой вооружают против провинившегося всю молодежь.

отрывок из этнографического очерка «Óсоба»; 1891 год

ÆРРА ФЫЙЙАУ

Раджы хохы цъуппæй касти
Иу æрра фыййау.
Мигъ æнгом йæ быны бадти,
Урс цагъд къуымбилау.

Бахъазыд дын æм йæ зæрдæ, –
Тæккæ былгæрон,
Дурыл авæрдта йæ къæхтæ:
«Агæпп æм кæнон, –

Загъта, – фос уал ам мæ сæрмæ
Хизæд уæзæгыл,
Æз фæхуысдзынæн изæрмæ
Уыцы бæмбæгыл...»

Дардыл йе уæнгтæ фæхаста, –
Гъопп! – зæгъгæ, йæхи
Пуртийы зыввытт фæласта...
Лæг ныххæррæгъ и!

*перевод С. Олендера в комментариях

Я хочу только сократить расстояние от родины и смягчить чувство одиночества постоянным, полным доверия, искренности, духовным общением с теми, кто мне так неизмеримо дорог.

*отрывок из письма А. А. Цаликовой; 1899 год

Над нами плыл месяц и звезды мерцали,
Заснуло село за рекой...
Прибрежные ивы чуть-чуть трепетали,
Волна чуть шепталась с волной...

И я колебался... Но взор твой глубокий
Сомненья мои разогнал, —
«В борьбе, — говорил он, — с судьбою жестокой
Ты счастья и жизни не знал.

Куда-то по ветру ты несся без цели,
Как сорванный вихрем листок,
Не слышал ты в мае волшебные трели
Пред тем, как алеет восток.

Не видел, как розы, сплетаясь задорно
В венки, украшают чело.
Не знаешь, что в мире любви все покорно,
Что с нею тепло и светло!»

И так он был полон любви и участья,
И так он все мог разрешить,
Что больно, мучительно хочется счастья,
Мучительно хочется жить...

Опять к тебе, любимая подруга
Заветных дум, стучусь я, как больной,
Осиливший объятия недуга,
Но с сломанной, истерзанной душой...

Прими меня... Усталой головою
Позволь на грудь склониться вновь твою,
Позволь мне смыть горячею слезою
Позор и страсть преступную мою...

*полный текст стихотворения в комментариях

Горячие объятия, поцелуи, привет и поклоны всем, кому вы сами по своему усмотрению найдете возможным и необходимым передать от моего всегда пылающего любовью сердца!

*из письма к Ю. А. Цаликовой; 1899 год

Бадзурин дæм: уарз нæ бæстæ,
Ма цæ суæлдай кæ нæ фæстæ,
Ма цæ бафæллай!..
А–лол–лай!..

Как помру — не вздумай в горе
Ты покинуть наши горы.
Ты люби свой край,
А-лол-лай!..

*отрывок из стихотворения «А-ло-лай!..»; полный текст и перевод С. Олендера в комментариях

Яркий свет витрины, приковавшей ее внимание модными безделушками, дал мне возможность рассмотреть ее как нельзя быть лучше... Вы не можете себе представить, что это была за красавица! Беспокойно-кокетливый взгляд ее жгучих глаз проник до глубины моей души...

*отрывок из рассказа «Предложение»; 1889 год

Я отживаю век, ты жить лишь начинаешь,
Я выбился из сил под бременем труда,
Борьбы и нищеты; ты весело срываешь
Весенние цветы... Я стар, ты молода.

Зачем мы встретились? Зачем душой разбитой
Я полюбил тебя, как друга, как сестру?
Ведь я допил бокал, а твой, едва налитый,
Стоит нетронутым на жизненном пиру.

Да, нам не по пути... Но, встретившись с тобою,
Я посох и суму благословляю вновь, –
Ударю по струнам дрожащею рукою
И миру возвещу свободу и любовь.

Стыр мыггаг. Члены такой фамилии, будучи более обеспечены материально, одевались чище и богаче, располагали лучшим вооружением, пользовались в народе почетом. К ним обращались за советом, их приглашали судить и примирять враждующих. Поручительство их было надежно, покровительство прочно, ссориться с ними было опасно.

Лучшие нивы, леса, луга и пастбища принадлежали им. Поселения их были неприступны, башни «литые» — из тесаного камня на известковом цементе. В набегах за перевалами главную и руководящую силу составляли они, и при дележе добычи львиная доля доставалась им. Кровь их ценилась выше иной.
Ирад (калым) их девушек достигал высшего предела.

*отрывок из этнографического очерка «Особа»

Как роза южная весною
Цветет украдкою в горах
И украшает их собою,
Так точно на моих руках
И ты росла и расцветала…

отрывок из поэмы «Фатима»

Прошел всего месяц, как мы расстались, а мне кажется, что я Вас не вижу целую вечность... И это потому, должно быть, что действительно трудно пережить за один месяц такую массу впечатлений, какая выпала на мою долю... Один сегодняшний день чего стоит!.. Путешествие из Херсона до Очакова было еще более восхитительно, чем из Николаева в Херсон... <…>

Дивная летняя звездная ночь причудливо воспроиз-водилась сначала широким Днепром, затем лиманом и зеркальной поверхностью необъятного моря. Рассвет, заря и восход солнца были полны невыразимого великолепия...

отрывок из письма к А. А. Цаликовой;
26 июня 1899 год

О том, как Коста Хетагуров помог сатикарцам

Ходоки из народа добирались к Коста даже из отдалённых мест. Летом 1902 года к нему обратились жители села Сатикар в Южной Осетии. Дело было в том, что князь Амилахвари, генерал царской армии, владел поместьем в Горийском уезде, к которому относилось и с. Сатикар. Он запрещал осетинам-жителям села пасти скот на близлежащих пастбищах. Стражники князя отнимали скот у сатикарцев, те не стерпели этого произвола, и между ними произошла стычка, которая привела к жертвам с обеих сторон. Чтобы наказать осетин, Амилахвари прислал в село так называемую экзекуцию, то есть карательный отряд из нескольких сот человек, и обязал самих же крестьян содержать их. Пришлые солдаты опустошили все запасы небогатых сатикарцев, уничтожили в селе всю живность. Отчаявшиеся осетины, не надеясь добиться справедливости на месте, видели единственную возможность сделать это, обратившись за помощью к Коста. Они снарядили к поэту трёх своих односельчан — Датика, Еста и Геба Догузовых, которые перебравшись через перевал пешком, в лаптях, пришли во Владикавказ.

Коста выслушал их и пообещал помочь. Вскоре он выехал в Тифлис по Военно-Грузинской дороге. Там он предполагал остановиться у своего хорошего знакомого Калцыко Томаева, но того не оказалось в городе. Поэт разузнал, что у Калцыко в городе есть родственник Мате Томаев, и нашёл его. Мате, старый железнодорожный рабочий, вспоминал: «В то время я жил в Нахаловке, на Бригадирской улице № 5. В один из летних вечеров 1902 года ко мне явился мужчина на вид лет 45, среднего роста, в сероватой черкеске, в черной каракулевой шапке, с черной бородой. Внешне он был бодрый. Голос у него был мягкий, приятный. Кажется, он слегка прихрамывал.

Производил он впечатление человека образованного, интеллигентного. На мой вопрос, кто он такой, он ответил: «Я Коста Хетагуров». Я очень обрадовался. Коста объяснил цель своего приезда, сказав, что он приехал по делу сатикарских крестьян, которых так жестоко наказывает князь Амилахвари.

Во время этого разговора он очень волновался. На другой же день он начал хлопотать по этому делу. Ходил он в штаб Кавказского военного округа и в канцелярию наместника на Кавказе. Пробыл он 10 дней в Тифлисе и все это время жил у меня. Коста удалось снять экзекуцию с села Сатикар. Было заметно, что он материально нуждался. За услуги с крестьян он ничего не взял. Мы часто беседовали с ним за эти 10 дней. Он живо интересовался положением рабочих, в частности осетинских. Очень также интересовался как обстоит дело культурно-просветительной работы среди осетинских рабочих; очень хотел, чтобы и у осетин был свой театр, своя газета. Уехал он обратно по Военно-Грузинской дороге».

Прими последнее моленье
Тобой истерзанной души! —
Забудь меня, как сновиденье,
Как стих печали и сомненья,
Как бред полуночной тиши...

Прости! Всю прошлую тревогу
Беру я в спутницы себе,—
Свою печальную дорогу
Я с ней пройду, моляся богу
Лишь только, только о тебе.

отрывок из стихотворения «Прости»; полный текст стихотворения в комментариях

Как сладко за свою свободу,
Как мысль беспомощную жаль!
Обнять весь мир, постичь природу,
В надзвездную проникнуть даль…

отрывок из поэмы «Фатима»