Первая колонка из «Лефортово» от Сафронова

Журналист Иван Сафронов написал свою первую колонку из СИЗО специально для The New Times. В ней он рассказал о новогодних праздниках за решёткой и церковном хоре в тюрьме:

✍️ «Пение усилилось. Запах ладана тоже. Вскоре мимо камер прошел батюшка вместе с небольшим хором. Каждый из нас перекрестился по православному, так сказать, обычаю. На том Рождество и закончилось. Но воспоминания остались. А вечером от батюшки передали носки. И на ужин дали котлеты, чего никогда не было. Чудеса, не иначе».

Всем привет, это Иван Павлов. Давно не писал здесь сам. Теперь буду делать это чаще. Запреты, которые были наложены на меня в связи с уголовным делом, постепенно сделали мою работу невозможной. Мне было запрещено пользоваться средствами связи и интернетом, общаться с подзащитным и с некоторыми коллегами. В общем, мне запретили все, без чего работа адвоката не может быть эффективной.

Запреты не касались лишь одного — возможности уехать из страны. Это был знак, указывающий на выход.

На то, чтобы найти для своих подзащитных надежных адвокатов, которые продолжат работать в России, ушёл не один месяц. Надо отдать должное терпению наших процессуальных оппонентов, которые все эти четыре месяца ждали, не предпринимая никаких брутальных действий. Хотя была информация о более жёстком сценарий событий, который должен был закончиться арестом. Только в день вылета они выставили наружное наблюдение, караулили весь день у дома в Петербурге, ехали за мной в аэропорт, проводили до самого самолета. Но препятствовать вылету не стали, несмотря на то, что у меня был билет в один конец.

Теперь я эмигрант. Пока в Грузии — стране, с которой меня многое связывает. Здесь родилась моя мама, похоронен мой дед, здесь я прожил три года в детстве, ходил в школу...

Многое придётся начинать с нуля. Но мне это не в первый раз. Более того, я планирую продолжить ту работу, из-за которой меня заставили покинуть мою страну. Несмотря на то, что я временно вынужден жить за границей, своё настоящее и будущее я связываю с Россией. И я вернусь. А пока что займусь своими новыми проектами и буду налаживать прежнюю работу, как теперь говорят, «на удалёнке».

О планах и проектах буду держать в курсе.

Друзья, мне стали поступать вопросы о том, что будет с теми, кто подписывал за меня поручительство.

Дело в том, что суд не избрал мне меру пресечения в виде личного поручительства. Поэтому никаких последствий для тех, кто подписывал документы, наступить не может — не переживайте.

Иными словами, суд не принял ваших поручительств, отказав в изменении меры пресечения. Если бы поручительства были приняты, то я не позволил бы себе уехать.

Однако ещё раз хочу сказать, что благодарен каждому, кто их тогда подписал. Спасибо вам за поддержку!

⚖️ Последнее слово учёного Воробьёва

8 сентября в 13:00 пройдёт апелляция по делу учёного из МАИ Алексея Воробьёва, которого приговорили к 20 годам колонии за «госизмену». На заседании Воробьёв выступит с последним словом.

«Все будет хорошо, просто не сразу, не у всех и не навсегда». Интервью об отъезде из страны

Когда было принято решение об эмиграции? Что должно произойти, чтобы возвращение на Родину стало возможным? Есть ли угроза нового уголовного дела? Об этом и не только — в интервью для издания «Коммерсант».

➡️ https://bit.ly/3DYRIR6

❗️Итоги апелляции по делу учёного Алексея Воробьёва:

• исключены показания нескольких свидетелей
• в части разрешения судьбы вещественных доказательств (денежных средств) приговор отменён. В этой части он направлен на новое судебное разбирательство
• срок оставлен без изменений — учёный проведёт в заключении 20 лет

Женские колонии: что ждать от заключения

Несколько лет назад продавщицу из хлебного магазина Оксану Севастиди осудили за госизмену. Она не имела доступа к гостайне, никогда не сталкивалась с секретной информацией и даже в теории не могла её получить. Женщина всего лишь написала сообщение приятелю о том, что видела поезд с военной техникой.

Конечно, эта информация не была секретом, ведь поезд видели и другие. Но оправдательный приговор в России редкость, поэтому Оксане пришлось провести в заключении долгое время. Что ждало её в колонии?

В женских исправительных учреждениях нет «понятий», по которым живут в мужских. Отсутствует привычная тюремная иерархия — условное разделение на негласных лидеров, «воров», и прислужников начальства. У женщин руководят исключительно официальные ставленницы администрации, теневых лидеров не существует.

На важные управленческие посты вроде бригадира назначают максимально лояльных начальству арестанток. Дальше им позволено всё: строчить администрации мелочные, но эффективные жалобы по поводу расстёгнутой у подчинённой пуговицы или колготок не той плотности, оскорблять других сиделиц, жестоко избивать их, отбирать еду.

В колониях существуют посты, основной — бригадирский. Бригадирша следит за выполнением плана на швейном производстве. В отличие от мужчин, которые, например, вместо работы могут пойти учиться в колледже при колонии, у женщин нет выбора — выходить на работу или нет: это делают все, за исключением беременных, инвалидов и тех, кто работает в отряде (например, охраняет вещи осужденных, которые хранятся в специальном помещении — каптёрке, и выполняет другие нехитрые хозяйственные функции).

Главная цель бригадира — выполнение плана. Швейное производство приносит прибыль администрации, поэтому того, кто медленно работает и тормозит план, бригадиру разрешено наказывать. Она или её подручные могут при всех ударить или избить провинившуюся — администрация и слова не скажет.

На произвол закрывают глаза не только сотрудники колонии, но и остальные заключённые. По двум причинам. Во-первых, к разборкам могут подключиться подручные бригадирши. Во-вторых, на вас могут написать рапорт. Тем, кто сотрудничает с начальством, администрация доверяет на слово, поэтому разбираться в том, кто прав, никто не будет. А любой рапорт или замечание — минус к УДО. Поэтому та, которую унижают или бьют, становится невидимой.

Если бригадирша перестаралась и ударила так, что требуется медицинская помощь — пострадавшая может пойти в медсанчасть. Но говорить о том, что случилось на самом деле, не принято, поэтому женщина будет врать.

Это лишь малая часть того, что происходит в заключении с женщинами. Другие подробности расскажем в следующих постах.

Большое интервью адвоката Ивана Павлова о причинах эмиграции, подзащитных, дальнейшей работе и выборах:

✍️ «Всё было сделано для того, чтобы я уехал из страны. Даже в день моего отъезда меня караулили с самого утра у подъезда, несколько человек в штатском крутились около моего дома. Было выставлено наружное наблюдение. Несколько автомобилей сопровождало моё такси. Я видел, как к стойке регистрации подходил один из этих людей»

✍️ «Все мои подзащитные остаются моими подзащитными до тех пор, пока они либо не откажутся от меня, либо я не утрачу статус адвоката. Да, сейчас я не могу реализовывать какие-то свои процессуальные права, не могу участвовать в заседаниях лично, хотя формально некоторые заседания могут теперь проводиться, и проводятся удалённо»

✍️ «Наверное, в Россию Путина мне уже не вернуться, поскольку он свой выбор уже сделал. И я тоже. К сожалению, выбор каждого из нас противоположно направлен. Будем надеяться, что вернусь в совершенно новую Россию, и я надеюсь, что это произойдёт скоро»

https://bit.ly/3A1tLqa

Данные предварительного расследования: о чём нельзя говорить и можно ли не давать подписку о неразглашении

Привлечение адвокатов к ответственности за разглашение данных предварительного расследования — не редкость. Разбираемся, какая информация является тайной и на кого ещё могут возбудить дело по ст. 310 УК👇

​«У меня здесь родилась мать, я сам прожил в Сухуми три года в детстве»: интервью для Reuters о причинах эмиграции, Грузии и роли интернета в адвокатской профессии.

https://www.ekhokavkaza.com/amp/31452104.html

⚖️ Очередное заседание по делу о госизмене

15 сентября в 11:00 во Втором апелляционном суде пройдёт слушание по делу Валерия Митько, которого безосновательно обвиняют в госизмене. Его адвокаты обжалуют продление меры пресечения — Валерий находится под домашним арестом более 18 месяцев.

В марте суд разрешил 80-летнему учёному двухчасовые прогулки возле дома, но в августе это решение было отменено. При этом прогулки Митько необходимы, ведь его состояние здоровья значительно ухудшилось: в июле Валерия госпитализировали из-за проблем с сердцем, сейчас пожилому учёному предстоит пройти обследование перед возможной операцией.

Ответы на ваши вопросы

Я продолжаю читать вопросы, которые вы задавали в комментариях. Сегодня отвечу на три из них.

1️⃣ «Здравствуйте, Иван! Выражаю поддержку и желаю сил! Вопрос: как вы думаете, есть ли в современной России свой Кони? Имею в виду самобытный, красноречивый адвокат, чьи выступления — искусство? Есть ли коллега, которого бы вы отметили? Считаете ли вы себя красноречивым адвокатом? Важно ли это в профессиональном смысле?»

— К сожалению, ситуация в наших судах не способствует какому-либо развитию адвокатского мастерства. Об этом свидетельствует банальная статистика Судебного департамента: в прошлом году доля оправдательных приговоров составляла всего 0,34%. Это ведь не из-за того, что адвокаты такие непрофессиональные, а из-за того, что система ориентируется не на те правила, которые установлены российскими законами, а на политическую целесообразность, на сигналы, поступающие от органов, которые суды считают настоящей властью. Всё потому, что у нас есть судебная система, а судебной власти нет.

Одним из моих учителей является Генри Резник, который продолжает работать сейчас, но также работал ещё в то время, когда к слову адвоката было намного больше внимания. Полагаю, что он искусством адвокатского красноречия владеет на все 100%, и если нужно кого-то выделить, я бы выделил его.

2️⃣ «Поддерживаете ли Вы какую-нибудь партию? Если да, то какую? Если нет, то почему?»

— Всю свою профессиональную деятельность я дистанцировался от ассоциации с какими-либо партиями. А среди моих подзащитных были представители самых разных партий, в том числе и «Единой России». Я всегда старался делать свою работу профессионально и честно, вне зависимости от моих собственных политических симпатий и политических убеждений моих подзащитных. К сожалению, с недавних пор власть стала считать преступлением профессиональную работу адвоката.

3️⃣ «Насколько сильно деградировали следователи и прокуроры в плане осуществления своих должностных обязанностей?»

— Если говорить о тех делах, которые вела Команда 29, то в них участвовали следователи ФСБ и, на мой взгляд, при всей их дисциплинированности им просто не хватало опыта, поскольку у них в производстве, в отличие от следователей СК или МВД, всего 1-2 дела в среднем в год. Опыта набираться просто не на чем. На мой взгляд, эти следователи лишь оформляют ту работу, которую до них проделали оперативные подразделения, и самостоятельности у них никакой нет изначально.

В идеале следует вообще забрать у ФСБ функцию предварительного расследования по определённым уголовным делам и передать её следователям СК, которые могли бы более профессионально осуществлять эту работу.

​📩 Письмо от Голубкина из СИЗО

26 августа Валерию Голубкину, которого обвиняют в госизмене, исполнилось 69 лет. В МФТИ, где он преподавал, а также в офисе редакции газеты «Жуковские Вести», собирали открытки с поздравлениями от студентов, коллег и всех, кто хотел поддержать учёного, встречающего свой день рождения в «Лефортово». В ответ Валерий Николаевич передал через родственников благодарность всем, кто написал ему:

«Уважаемые студенты и коллеги по ФАЛТ МФТИ (не взыщите, использую привычное название)! Уважаемые однокурсники!

От всего сердца благодарен вам за поздравления с днём рождения, которыми вы оказали мне своё внимание и поддержку. Более 40 лет мои научно-педагогические работы были направлены на подготовку новых поколений физтехов-людей, учёных, обеспечивающих научный приоритет и лидерство нашей страны, её научно-технический и оборонный процесс. Почему это решили прекратить — мне непонятно; всё это напоминает диверсию во вполне определённых интересах тех, кто в этом процессе видит угрозу себе. Но именно это послужило причиной нашего с вами (надеюсь, временного) расставания. Тем более мне ценно ваше продемонстрированное участие и сочувствие.

Желаю всем вам, остающимся, здоровья и новых творческих и научно-педагогических достижений. Да, Физтех — это не место обучения, Физтех — это образ мысли.

Физтех 1969-75 гг., 1975-78 гг. (аспирантура)
В.Н.Г. — заслуженный профессор МФТИ»

✍️ Отправить Валерию письма и открытки может каждый. Но чтобы они дошли, на конверте обязательно нужно указать его ФИО, год рождения и полный адрес:

Валерий Николаевич Голубкин, 1952 г.р.
111020, г. Москва, Лефортовский вал, д. 5, СИЗО-2 «Лефортово».

Кандидата в депутаты Госдумы от «Яблока» Елену Изотову сняли с выборов из-за причастности к деятельности экстремистской организации. Одним из доказательств этого прокуратура посчитала тот факт, что Изотова 6 мая 2021 года подписала петицию с призывом «прекратить уголовное преследование адвоката Ивана Павлова, который является адвокатом, представляющий интересы Некоммерческой организации «Фонд борьбы с коррупцией».

Заседание суда по этому иску прошло без самой Елены — она предоставила больничный, однако суд решил, что Изотова его подделала. Дата апелляции пока неизвестна.

‼️Суд по делу журналиста Ивана Сафронова, которому в очередной раз будут избирать меру пресечения, должен будет состояться до 7 октября.

7 октября будет год и три месяца, как Ваня живет в СИЗО «Лефортово» по недоказанному жесткому обвинению.

Поэтому мы снова начинаем сбор поручительств!

Наша задача традиционна — собрать как можно больше, так как поручительства позволяют суду дать положительную характеристику о Ване и выбрать меру пресечения, не связанную с содержанием под стражей. Документ нужно подписывать даже, если вы делали это в прошлые разы.

Ждём вас 22 сентября. Кафе-бар «Бобры и утки». Чистопрудный бульвар, 1А. С 19:30 до 22:30.

Если вдруг вам неудобно приходить куда-то очно, вы можете прислать подписанный скан поручительства (форма здесь, права редактирования вам не нужны) начиная с сегодняшнего дня на [email protected] ❤️

#СвободуСафронову

5 резонансных дел о госизмене

«Рост количества дел о госизмене начался не пять, а десять лет назад. Вместо прежних двух-трех приговоров в год с 2011-го по 2013-й было уже по семь приговоров, в 2014-м — 10, а в 2015-м — 19. <...> Учитывая тяжесть и эксклюзивность статьи, это, конечно, колоссальный скачок».

Кого обвиняют в госизмене в современной России? Как расследуются самые громкие дела и какие сроки грозят их фигурантам? Почему учёные попали в особую группу риска? Об этом читайте в «Вечерней Москве»: https://vm.ru/society/910862-nahodka-dlya-shpiona