Обсервация по-узбекски
Вчера на Украине возвращающимся в страну трудовым мигрантам начали делать экспресс-тест на COVID-19. В период с 1 по 22 апреля в страну вернулись 183 тыс. граждан Украины и 32 тыс. иностранцев. Их впустили, фактически, под честное слово. Итог – жесткие вспышки коронавируса в западных регионах страны, где наибольшая доля трудовых мигрантов.
Украинская власть оказалась неспособной организовать обсервацию для своего населения: ни интеллектуально, ни организационно, ни финансово. Полная импотенция. Аналогичная проблема и в Молдове, где тоже много трудовых мигрантов.
А вот Узбекистан, где острый дефицит денег и врачей при таком же массовом характере трудовой миграции, нашёл способ решения проблемы с обсервацией. Вернувшихся с заработков граждан не отпустили под честное слово в их большие семьи, где они могли бы заразить всех, а создали самобытную модель обсервации по-узбекски, переосмыслив мобильные госпитали из китайского Уханя.
В Ташкентской области построили карантинную зону на 10 тыс. мест, в которой изолируют вернувшихся из-за границы граждан страны в отдельных «домиках» из морских контейнеров, с подведёнными коммуникациями и удобствами (кровать, кухня, кондиционер, телевизор, душ и туалет), а тех, у кого проявятся признаки коронавируса везут на лечение две временные модульные больницы каждая мощностью на 5 тыс. коек. Узбеки возвращаются в страну чартерами, а в Москве чтобы граждане РУз не толпились в аэропортах, им посольство сняло хостел, отчитавшись о том, что их граждан в аэропортах нет.
Ещё в трёх областях Узбекистана были возведены по одной больнице каждая мощностью в 1 тыс. коек и соответствующие карантинные зоны.
Для оснащения больниц принято решение закупить 2300 аппаратов ИВЛ за кредитные 30 млн долларов (500 аппаратов уже поставила Россия) и организовать совместно с российской «дочкой» словацкой компании Chirana производство аппаратов ИВЛ. Также власти к концу апреля планируют выпустить первую партию в 50 тыс. тестов на COVID-19, в мае начать их серийное производство в самом Узбекистане. Тесты разработали узбекские специалисты.
Украина и с Молдавией не смогли наладить ни производство тест-систем, ни выпуск аппаратов ИВЛ.
Вчера на Украине возвращающимся в страну трудовым мигрантам начали делать экспресс-тест на COVID-19. В период с 1 по 22 апреля в страну вернулись 183 тыс. граждан Украины и 32 тыс. иностранцев. Их впустили, фактически, под честное слово. Итог – жесткие вспышки коронавируса в западных регионах страны, где наибольшая доля трудовых мигрантов.
Украинская власть оказалась неспособной организовать обсервацию для своего населения: ни интеллектуально, ни организационно, ни финансово. Полная импотенция. Аналогичная проблема и в Молдове, где тоже много трудовых мигрантов.
А вот Узбекистан, где острый дефицит денег и врачей при таком же массовом характере трудовой миграции, нашёл способ решения проблемы с обсервацией. Вернувшихся с заработков граждан не отпустили под честное слово в их большие семьи, где они могли бы заразить всех, а создали самобытную модель обсервации по-узбекски, переосмыслив мобильные госпитали из китайского Уханя.
В Ташкентской области построили карантинную зону на 10 тыс. мест, в которой изолируют вернувшихся из-за границы граждан страны в отдельных «домиках» из морских контейнеров, с подведёнными коммуникациями и удобствами (кровать, кухня, кондиционер, телевизор, душ и туалет), а тех, у кого проявятся признаки коронавируса везут на лечение две временные модульные больницы каждая мощностью на 5 тыс. коек. Узбеки возвращаются в страну чартерами, а в Москве чтобы граждане РУз не толпились в аэропортах, им посольство сняло хостел, отчитавшись о том, что их граждан в аэропортах нет.
Ещё в трёх областях Узбекистана были возведены по одной больнице каждая мощностью в 1 тыс. коек и соответствующие карантинные зоны.
Для оснащения больниц принято решение закупить 2300 аппаратов ИВЛ за кредитные 30 млн долларов (500 аппаратов уже поставила Россия) и организовать совместно с российской «дочкой» словацкой компании Chirana производство аппаратов ИВЛ. Также власти к концу апреля планируют выпустить первую партию в 50 тыс. тестов на COVID-19, в мае начать их серийное производство в самом Узбекистане. Тесты разработали узбекские специалисты.
Украина и с Молдавией не смогли наладить ни производство тест-систем, ни выпуск аппаратов ИВЛ.
Систематизировал данные о новых лечебных учреждениях, которые возводятся на постсоветском пространстве. Китайский опыт по строительству больниц адаптировали Казахстан, Узбекистан и Россия. В каждой из стран реализовали свою модель «вирусного» строительства, об этом завтра на «Сонар-2050» выйдет соответствующий текст.
Трансформации систем здравоохранения в динамике. В основе графиков – данные ВОЗ, поэтому в случае с постсоветским пространством они неточны (особенно по РБ, где с 2012 года сократили количество коек в медучреждениях, что нашло своё отражение в данных национальной статистики, но не в сведениях ВОЗ), например, в Беларуси теперь столько же коек, сколько и в России.
Но важно в данном случае то, что «оптимизировали» медицину и не только на постсоветском пространстве, но и в Европе. Теперь в Италии, Испании и Великобритании меньше коек на 100 тыс. населения, чем в Узбекистане. Данные по Швеции и вовсе ужасают – такого жесткого сокращения количества коек не было ни в одной из республик бывшего СССР.
Что же касается России, то после всех «оптимизаций» системы здравоохранения коек на 100 тыс. населения в стране примерно столько же, сколько в Германии.
Но важно в данном случае то, что «оптимизировали» медицину и не только на постсоветском пространстве, но и в Европе. Теперь в Италии, Испании и Великобритании меньше коек на 100 тыс. населения, чем в Узбекистане. Данные по Швеции и вовсе ужасают – такого жесткого сокращения количества коек не было ни в одной из республик бывшего СССР.
Что же касается России, то после всех «оптимизаций» системы здравоохранения коек на 100 тыс. населения в стране примерно столько же, сколько в Германии.
Forwarded from Государственник
Без COVID-19 многие проблемы системы здравоохранения оставались бы предметом обсуждения пациентов больниц и узких специалистов. Теперь же они стали в центре повестки дня, а власти уже принялись их исправлять.
Койки, врачи и медсёстры
Главный принцип постсоветского реформирования во всех без исключения республиках ЕАЭС можно описать фразой «лучше меньше, да лучше и подешевле». Количество коек сократили везде, а вот «лучше» от этого становилось отнюдь не всегда и не везде.
Сокращали койки неравномерно, власти ориентировались на изменения заболеваемости. По вполне объективным причинам под нож попали инфекционные больницы: они, как и прививки, стали заложниками собственной эффективности.
Например, в 1995 году в России на 10 тыс. человек приходилось 124,3 инфекционных койки, к 2017 году их количество сократилось до 59,9 на 10 тыс. населения. Опять же, никто из чиновников не предугадал пандемию COVID-19, для преодоления которой как раз и потребовались сокращённые койки в инфекционных больницах.
Впрочем, сокращение коечного фонда в странах ЕАЭС не идёт ни в какое сравнение с тем, какую «оптимизацию» провели в странах Евросоюза. В Узбекистане на 100 тыс. населения (такой показатель использует ВОЗ) больше коек в больницах, чем в Швеции, Италии, Испании и Великобритании.
Главный вывод из динамики количества врачей на 10 тыс. населения — «особый» путь России: если Армения, Казахстан и Беларусь с большим трудом увеличивали численность врачей, то в России она уменьшилась, и лишь высокий уровень 2011 года (51,2 врача на 10 тыс. населения) позволил сгладить картину. В Кыргызстане и рады бы увеличить количество врачей, но не позволяют финансы, а в Узбекистане не хватает денег чтобы успеть за темпами прироста населения.
Со средним персоналом применительно к ситуации с COVID-19 есть одна проблема: врач может на время подменить медсестру, а вот медсестра врача не заменит — не позволяет квалификация. Однако средний медперсонал в условиях пандемии повышает шансы инфицированных выжить и получить достаточный уход. И Беларусь по этому показателю вне конкуренции с другими странами ЕАЭС.
Когда нет СИЗ, авось не помогает
Первой же проблемой, с которой столкнулись врачи, стали средства индивидуальной защиты (СИЗ). Их не хватало не только населению, обыскивающему всё в поисках масок, которых во многих аптеках не было, но и врачам.
Каждый заболевший медработник — это минус один борец с коронавирусом и крайне высокий риск закрытия всего лечебного учреждения на карантин. Кроме того, врачи зачастую болеют в особо тяжёлой форме — они сталкиваются с большой вирусной нагрузкой.
Усугубляется ситуация и проблемами с оснащением больниц, а также формальным отношением местных властей к обеспечению больниц медицинским оборудованием.
Но рефлексией бюрократическая система будет заниматься после победы над коронавирусом, а пока же чиновники учатся реализовывать масштабные проекты и пытаются компенсировать системе здравоохранения тот недостаток внимания и финансирования, от которого она страдала десятилетиями.
Российская, казахстанская и узбекская бюрократия с поставленными им президентами задачами справилась и смогла реализовать строительство больниц. Оперативно построенные больницы не позволят в полном объёме компенсировать убыль коечного фонда, но помогут легче преодолеть пик пандемии COVID-19.
Койки, врачи и медсёстры
Главный принцип постсоветского реформирования во всех без исключения республиках ЕАЭС можно описать фразой «лучше меньше, да лучше и подешевле». Количество коек сократили везде, а вот «лучше» от этого становилось отнюдь не всегда и не везде.
Сокращали койки неравномерно, власти ориентировались на изменения заболеваемости. По вполне объективным причинам под нож попали инфекционные больницы: они, как и прививки, стали заложниками собственной эффективности.
Например, в 1995 году в России на 10 тыс. человек приходилось 124,3 инфекционных койки, к 2017 году их количество сократилось до 59,9 на 10 тыс. населения. Опять же, никто из чиновников не предугадал пандемию COVID-19, для преодоления которой как раз и потребовались сокращённые койки в инфекционных больницах.
Впрочем, сокращение коечного фонда в странах ЕАЭС не идёт ни в какое сравнение с тем, какую «оптимизацию» провели в странах Евросоюза. В Узбекистане на 100 тыс. населения (такой показатель использует ВОЗ) больше коек в больницах, чем в Швеции, Италии, Испании и Великобритании.
Главный вывод из динамики количества врачей на 10 тыс. населения — «особый» путь России: если Армения, Казахстан и Беларусь с большим трудом увеличивали численность врачей, то в России она уменьшилась, и лишь высокий уровень 2011 года (51,2 врача на 10 тыс. населения) позволил сгладить картину. В Кыргызстане и рады бы увеличить количество врачей, но не позволяют финансы, а в Узбекистане не хватает денег чтобы успеть за темпами прироста населения.
Со средним персоналом применительно к ситуации с COVID-19 есть одна проблема: врач может на время подменить медсестру, а вот медсестра врача не заменит — не позволяет квалификация. Однако средний медперсонал в условиях пандемии повышает шансы инфицированных выжить и получить достаточный уход. И Беларусь по этому показателю вне конкуренции с другими странами ЕАЭС.
Когда нет СИЗ, авось не помогает
Первой же проблемой, с которой столкнулись врачи, стали средства индивидуальной защиты (СИЗ). Их не хватало не только населению, обыскивающему всё в поисках масок, которых во многих аптеках не было, но и врачам.
Каждый заболевший медработник — это минус один борец с коронавирусом и крайне высокий риск закрытия всего лечебного учреждения на карантин. Кроме того, врачи зачастую болеют в особо тяжёлой форме — они сталкиваются с большой вирусной нагрузкой.
Усугубляется ситуация и проблемами с оснащением больниц, а также формальным отношением местных властей к обеспечению больниц медицинским оборудованием.
Но рефлексией бюрократическая система будет заниматься после победы над коронавирусом, а пока же чиновники учатся реализовывать масштабные проекты и пытаются компенсировать системе здравоохранения тот недостаток внимания и финансирования, от которого она страдала десятилетиями.
Российская, казахстанская и узбекская бюрократия с поставленными им президентами задачами справилась и смогла реализовать строительство больниц. Оперативно построенные больницы не позволят в полном объёме компенсировать убыль коечного фонда, но помогут легче преодолеть пик пандемии COVID-19.
Люди – новая нефть
В 2009 году Сергей Иванов породил политический мем «Люди – новая нефть». Его с началом второй волны кризиса взяли в плотный оборот из-за того, что государство, столкнувшись с падением цен на углеводороды, принялось повышать налоги и суммы штрафов. Люди действительно стали новой нефтью.
Затем наступило осознание того, что у всего есть предел и дебет человеческих скважин ограничен как финансово, так и психологически – до пандемии тема пенсионной реформы два года держалась в социологическом топе и никакие социальные гарантии, вводимые государством, не могли её сбросить с пьедестала. Резать социалку стало опасно, а вот добавлять – выгодно.
Но жизнь, как известно, познаётся в сравнении. И стоит признать, что украинская власть превзошла всех своих партнёров и оппонентов в практической реализации принципа «Люди – новая нефть», научившись монетизировать любой кризис в логике следования древней китайской идиоме «Грабь во время пожара».
А так как грабить в стране нечего, то грабят людей. С началом пандемии грабёж приобрёл просто гротескные формы. Ранее налогом, от уплаты которого невозможно было уклониться, являлась грабительская коммуналка, а рабством, которого не удавалось избежать лишь единицам, – застенки СБУ с последующим выходом на обмен. Теперь круг рабов расширили за счёт вернувшихся в страну трудовых мигрантов: их, лишившихся работы и запертых внутри страны, чьи власти ранее считали за счастье выдать каждому биометрический паспорт и избавиться, выперев на заработки, теперь принялись «обилечивать».
Выезд за границу – за взятку, вылет чартером на сезонные сельхозработы – через откат чиновникам. Вот это поистине адское отношение к людям, восприятие их в качестве скотины, которую нужно доить и не кормить.
Логика бюрократии простая: с каждого нужно поиметь и каждому нужно объяснить, что из страны нужно убежать навсегда как можно быстрее. Властям ЕС же Киев показывает, кто доме хозяин, принуждая расщедриться как в индивидуальном порядке – через откат/взятку, так и в коллективном порядке посредством кредита.
После снятия ограничений на границах Украину ждёт новая волна эмиграции. Куда угодно, но подальше от упырей из киевских кабинетов.
В 2009 году Сергей Иванов породил политический мем «Люди – новая нефть». Его с началом второй волны кризиса взяли в плотный оборот из-за того, что государство, столкнувшись с падением цен на углеводороды, принялось повышать налоги и суммы штрафов. Люди действительно стали новой нефтью.
Затем наступило осознание того, что у всего есть предел и дебет человеческих скважин ограничен как финансово, так и психологически – до пандемии тема пенсионной реформы два года держалась в социологическом топе и никакие социальные гарантии, вводимые государством, не могли её сбросить с пьедестала. Резать социалку стало опасно, а вот добавлять – выгодно.
Но жизнь, как известно, познаётся в сравнении. И стоит признать, что украинская власть превзошла всех своих партнёров и оппонентов в практической реализации принципа «Люди – новая нефть», научившись монетизировать любой кризис в логике следования древней китайской идиоме «Грабь во время пожара».
А так как грабить в стране нечего, то грабят людей. С началом пандемии грабёж приобрёл просто гротескные формы. Ранее налогом, от уплаты которого невозможно было уклониться, являлась грабительская коммуналка, а рабством, которого не удавалось избежать лишь единицам, – застенки СБУ с последующим выходом на обмен. Теперь круг рабов расширили за счёт вернувшихся в страну трудовых мигрантов: их, лишившихся работы и запертых внутри страны, чьи власти ранее считали за счастье выдать каждому биометрический паспорт и избавиться, выперев на заработки, теперь принялись «обилечивать».
Выезд за границу – за взятку, вылет чартером на сезонные сельхозработы – через откат чиновникам. Вот это поистине адское отношение к людям, восприятие их в качестве скотины, которую нужно доить и не кормить.
Логика бюрократии простая: с каждого нужно поиметь и каждому нужно объяснить, что из страны нужно убежать навсегда как можно быстрее. Властям ЕС же Киев показывает, кто доме хозяин, принуждая расщедриться как в индивидуальном порядке – через откат/взятку, так и в коллективном порядке посредством кредита.
После снятия ограничений на границах Украину ждёт новая волна эмиграции. Куда угодно, но подальше от упырей из киевских кабинетов.
Как помочь Китаю экономить
Критика российским «Уралкалием» контракта «Беларуськалия» с КНР вполне понятна и ожидаема.
«Уралкалию» нужны деньги, – показатели компании в прошлом году упали – вот только «Беларуськалию» деньги нужны сильнее. В них нуждается как менеджмент, – это показатель его работы – так и власти республики. А у них проблем хватает во всех отраслях экономики кроме молочной – белорусский экспорт в Россию становится всё более аграрным. COVID-19 вгоняет в экономический кризис как тех, кто ввёл карантин, так и тех, кто его не ввёл.
Вот только «Уралкалий» желает увеличить прибыль за счёт регулирования объёма предложения на рынке и считает справедливой цену в 300 долларов за тонну, а «Беларуськалий» согласился на 220 долларов за тонну, чем демонстрирует готовность демпинговать.
А эти стратегии, к сожалению, несовместимы между собой. А жаль, COVID-19 является прекрасным поводом для того чтобы зарыть уже изрядно поржавевший топор войны и начать действовать в рамках союзной логики.
Пока же можно поздравить наших китайских партнёров: они умеют вести переговоры, что и позволило им сэкономить 70 долларов на тонне удобрений.
Критика российским «Уралкалием» контракта «Беларуськалия» с КНР вполне понятна и ожидаема.
«Уралкалию» нужны деньги, – показатели компании в прошлом году упали – вот только «Беларуськалию» деньги нужны сильнее. В них нуждается как менеджмент, – это показатель его работы – так и власти республики. А у них проблем хватает во всех отраслях экономики кроме молочной – белорусский экспорт в Россию становится всё более аграрным. COVID-19 вгоняет в экономический кризис как тех, кто ввёл карантин, так и тех, кто его не ввёл.
Вот только «Уралкалий» желает увеличить прибыль за счёт регулирования объёма предложения на рынке и считает справедливой цену в 300 долларов за тонну, а «Беларуськалий» согласился на 220 долларов за тонну, чем демонстрирует готовность демпинговать.
А эти стратегии, к сожалению, несовместимы между собой. А жаль, COVID-19 является прекрасным поводом для того чтобы зарыть уже изрядно поржавевший топор войны и начать действовать в рамках союзной логики.
Пока же можно поздравить наших китайских партнёров: они умеют вести переговоры, что и позволило им сэкономить 70 долларов на тонне удобрений.
Forwarded from Семен Уралов
Москва-Минск: технология самораскола
Инфовойнушка между РФ и РБ в самом разгаре. Которая в очередной раз доказала, что "никогда мы не будем братьями, потому что мы сестры".
Вчерашнее лишение аккредитации Первого канала - новый виток противостояния. Не знаю, будут ли лишать аккредитации белорусских журналистов в России - надеюсь до этого не дойдёт. Потому как не имеет значения что снимет корреспондент - последнее слово все равно за редактором.
Вот я на днях давал получасовое он-лайн интервью центральному белорусскому каналу, где доходчиво объяснял что дело не в эпидемии и карантинных мерах, а в витке глобального кризиса, которым уже всех накрыло. Думаете показали? Нет, конечно. Из Минска меня настойчиво спрашивали: "правда ведь белорусская модель реакции на эпидемию более правильная?". Сказал бы что "более правильная" - наверняка показали бы. Но я то не знаю какая модель правильная - только к концу года будет понятно была ли вообще правильная модель. Но от обеднения и кризиса все равно ничего не спасет - хоть сиди на карантине, хоть ходи строем. Тут каждый лично самоопределяется.
Но суть идущей инфойнушки не в телеканалах и не в лишении аккредитации. Это все мелочи: в современных условиях съёмочные группы и официальная аккредитация это атавизм 20 века. Польский Белсат со своей сеткой блогеров и ЛОМов в той же РБ безо всяких аккредитаций работает много лет. А в ютубе и соцсетях популярнее и белорусских, и российских каналов. Особенно среди молодёжи.
Суть в другом. Ни в Москве, ни в Минске не осознают, что ситуация с эпидемией изначально внесла раскол в обществах - что в российском, что в белорусском. Только у нас ковид-диссиденты говорят: "Карантин не нужен, эпидемия надумана, белорусы молодцы", а белорусские: "надо вводить карантин, иначе мы все умрем, посмотрите на все нормальные страны".
Большинство граждан - несамоопределены. И чем больше эту тему качать информационно, тем более жёстким станет конфликт в обществе, потому как обыватель будет вынужден занимать позицию.
Технология доказательства собственной правоты за счёт неправоты соседа приведёт на втором шаге к усилению раскола в собственном обществе.
Но для того, чтобы понять последствия - надо владеть не только приемами телепропаганды, но и разбираться в общественной коммуникации и практической социологии.
Ладно в РБ нет политтехнологов с опытом работы в конкурентной среде. Но у нас то хватает специалистов, которые знают, что накачивая антиобраз ты одновременно усиливаешь образ. Зачем подписывать собственных ковид-диссидентов? Зачем лишать аккредитации если сейчас любой репортаж можно снять на основании видеоматериала в соцсетях? Зачем приглашать на парад первых лиц, если они не смогут показательно оставить своих граждан, которые сидят в самоизоляции? К чему показывать кладбища и родственников убитых горем?
И самое главное: зачем такая накачка в условиях грядущих президентских выборов в РБ и конституционного референдума в РФ?
Ответ можно найти только у Гоголя:
"Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все"(с) Гоголь
Инфовойнушка между РФ и РБ в самом разгаре. Которая в очередной раз доказала, что "никогда мы не будем братьями, потому что мы сестры".
Вчерашнее лишение аккредитации Первого канала - новый виток противостояния. Не знаю, будут ли лишать аккредитации белорусских журналистов в России - надеюсь до этого не дойдёт. Потому как не имеет значения что снимет корреспондент - последнее слово все равно за редактором.
Вот я на днях давал получасовое он-лайн интервью центральному белорусскому каналу, где доходчиво объяснял что дело не в эпидемии и карантинных мерах, а в витке глобального кризиса, которым уже всех накрыло. Думаете показали? Нет, конечно. Из Минска меня настойчиво спрашивали: "правда ведь белорусская модель реакции на эпидемию более правильная?". Сказал бы что "более правильная" - наверняка показали бы. Но я то не знаю какая модель правильная - только к концу года будет понятно была ли вообще правильная модель. Но от обеднения и кризиса все равно ничего не спасет - хоть сиди на карантине, хоть ходи строем. Тут каждый лично самоопределяется.
Но суть идущей инфойнушки не в телеканалах и не в лишении аккредитации. Это все мелочи: в современных условиях съёмочные группы и официальная аккредитация это атавизм 20 века. Польский Белсат со своей сеткой блогеров и ЛОМов в той же РБ безо всяких аккредитаций работает много лет. А в ютубе и соцсетях популярнее и белорусских, и российских каналов. Особенно среди молодёжи.
Суть в другом. Ни в Москве, ни в Минске не осознают, что ситуация с эпидемией изначально внесла раскол в обществах - что в российском, что в белорусском. Только у нас ковид-диссиденты говорят: "Карантин не нужен, эпидемия надумана, белорусы молодцы", а белорусские: "надо вводить карантин, иначе мы все умрем, посмотрите на все нормальные страны".
Большинство граждан - несамоопределены. И чем больше эту тему качать информационно, тем более жёстким станет конфликт в обществе, потому как обыватель будет вынужден занимать позицию.
Технология доказательства собственной правоты за счёт неправоты соседа приведёт на втором шаге к усилению раскола в собственном обществе.
Но для того, чтобы понять последствия - надо владеть не только приемами телепропаганды, но и разбираться в общественной коммуникации и практической социологии.
Ладно в РБ нет политтехнологов с опытом работы в конкурентной среде. Но у нас то хватает специалистов, которые знают, что накачивая антиобраз ты одновременно усиливаешь образ. Зачем подписывать собственных ковид-диссидентов? Зачем лишать аккредитации если сейчас любой репортаж можно снять на основании видеоматериала в соцсетях? Зачем приглашать на парад первых лиц, если они не смогут показательно оставить своих граждан, которые сидят в самоизоляции? К чему показывать кладбища и родственников убитых горем?
И самое главное: зачем такая накачка в условиях грядущих президентских выборов в РБ и конституционного референдума в РФ?
Ответ можно найти только у Гоголя:
"Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все"(с) Гоголь
Совместное поздравление от творческого коллектива СОНАР-2050.
Особая благодарность продюсеру Анне Переваловой за реализацию отличной идеи.
С Днем Победы, товарищи.
https://youtu.be/Yp4jrTPMx70
Особая благодарность продюсеру Анне Переваловой за реализацию отличной идеи.
С Днем Победы, товарищи.
https://youtu.be/Yp4jrTPMx70
YouTube
Союзная эстафета памяти
Cоюзная эстафета памяти
Коллектив авторов и союзников СОНАР-2050 поздравляет с Днем Победы! Мы вспоминаем своих родных фронтовиков с благодарностью за их подвиги, патриотизм, веру, силу, героизм.
Чтобы помнили о героях, расскажите в комментариях истории…
Коллектив авторов и союзников СОНАР-2050 поздравляет с Днем Победы! Мы вспоминаем своих родных фронтовиков с благодарностью за их подвиги, патриотизм, веру, силу, героизм.
Чтобы помнили о героях, расскажите в комментариях истории…
ФНС — главный антикризисный орган России
В России власть старается минимизировать расход живых денег: в качестве ключевого инструмента поддержки используются налоговые льготы и отсрочки по уплате налогов, тогда как в Казахстане реальные деньги.
Причины данного различия носят личностно-институциональный характер.
У России есть институциональное преимущество, которого лишены многие страны мира, — цифровизированная налоговая (для России использование налогового вычета в качестве средства поддержки бизнеса уже стало нормой) и невероятная прозрачность транзакций в рамках «белого» сектора экономики (теневую экономику в принципе невозможно поддержать во время кризиса). Налоговые льготы легче администрировать и легче предсказать конечную стоимость итогового пакета поддержки для каждой отрасли экономики.
Данная институциональная особенность и смена правительства в начале года привели к тому, что главой правительства стали бывший налоговик, который оставил своего приемника во главе ФНС, и талантливый экономист Андрей Белоусов. Сказывается и фактор главы Минфина, — Антона Силуанова — известного сторонника жизни по средствам и накоплений на чёрный день.
Именно поэтому главным антикризисным органом России является налоговая служба, хотя она остаётся в тени, а основное бремя поддержки реального сектора возложено на банковскую систему, чему совершенно не рады менеджеры банков, но что более чем устраивает главу Центробанка Эльвиру Набиуллину. В кризис 2014–2015 гг. власть спасала банки и накачивала их ликвидностью, что даже создало иллюзию того, перекоса экономической политики в сторону финансового капитала, в кризис 2020 года уже банки спасают реальный сектор экономики.
Кыргызстан, Армения, Узбекистан и Беларусь испытывают проблемы с реализацией антикризисных программ в силу дефицита денег и необходимости прибегать к заимствованиям.
В России власть старается минимизировать расход живых денег: в качестве ключевого инструмента поддержки используются налоговые льготы и отсрочки по уплате налогов, тогда как в Казахстане реальные деньги.
Причины данного различия носят личностно-институциональный характер.
У России есть институциональное преимущество, которого лишены многие страны мира, — цифровизированная налоговая (для России использование налогового вычета в качестве средства поддержки бизнеса уже стало нормой) и невероятная прозрачность транзакций в рамках «белого» сектора экономики (теневую экономику в принципе невозможно поддержать во время кризиса). Налоговые льготы легче администрировать и легче предсказать конечную стоимость итогового пакета поддержки для каждой отрасли экономики.
Данная институциональная особенность и смена правительства в начале года привели к тому, что главой правительства стали бывший налоговик, который оставил своего приемника во главе ФНС, и талантливый экономист Андрей Белоусов. Сказывается и фактор главы Минфина, — Антона Силуанова — известного сторонника жизни по средствам и накоплений на чёрный день.
Именно поэтому главным антикризисным органом России является налоговая служба, хотя она остаётся в тени, а основное бремя поддержки реального сектора возложено на банковскую систему, чему совершенно не рады менеджеры банков, но что более чем устраивает главу Центробанка Эльвиру Набиуллину. В кризис 2014–2015 гг. власть спасала банки и накачивала их ликвидностью, что даже создало иллюзию того, перекоса экономической политики в сторону финансового капитала, в кризис 2020 года уже банки спасают реальный сектор экономики.
Кыргызстан, Армения, Узбекистан и Беларусь испытывают проблемы с реализацией антикризисных программ в силу дефицита денег и необходимости прибегать к заимствованиям.
Почему России выгодны санкции против Китая
Введение США санкций против КНР дело предрешённое и неизбежное. Неизбежным было и введение санкций против России.
А вот время их введения – вопрос исключительно политэкономической целесообразности, а повод – политического момента.
Россию «наказали» первой просто потому что она слабее в экономическом плане и экономическая зависимость США от России значительно меньше.
Теперь пришла очередь Китая. Не было бы коронавируса – его бы придумали. Военными базами КНР окружали тогда же, когда все западные СМИ хором орали о невероятно агрессивном характере российско-белорусских учений «Запад-2018».
Однако нам, жителям страны, находящейся под санкциями, такие события лишь на пользу.
Во-первых, наши китайские товарищи станут сговорчивее по многим вопросам. Если ранее они блокировали ряд транзакций и закрывали счета попавших под санкции компаний, то теперь будут относиться к российским компаниям с большим пониманием и сочувствием.
И из этого нужно научиться извлекать выгоду. Huawei, например, оказавшись под санкциями, стала сотрудничать с российскими разработчиками ПО и, похоже, готовить отдельные модели смартфонов для российских потребителей. Поэтому тот же закон об обязательной предустановке софта пришёлся как нельзя кстати: извлечение выгоды в рамках неомеркантильного мышления и сотрудничество с Huawei.
Во-вторых, станет больше поводов и возможностей для экономического, политического и военного сотрудничества. Ничто так не сближает как общие проблемы и общий враг.
В-третьих, наконец-то мы увидим настоящий Китай с настоящей внешней политикой великой державы. До COVID-19 КНР уклонялась от противостояния с США. Теперь всё будет иначе. Следовательно, у нас появится возможность отлеживать изменения в китайской внешней политике и пропаганде, выявить их сильные и слабые стороны, сравнить со своими провалами и успехами, а также провести собственную работу над ошибками.
В-третьих, верно пишет Семён Уралов, постсоветским республикам станет сложнее паразитировать на санкционных издержках России. Ослабление в ЕС и США КНР попытается компенсировать на других направлениях, значит, страны СНГ будут перестраивать свою политику с учётом изменения роли КНР.
Главное в ходе подобных историй не нажить себе лишних проблем и не забывать об индийско-китайских противоречиях – России вполне под силу стать коммуникатором между Пекином и Нью-Дели.
Введение США санкций против КНР дело предрешённое и неизбежное. Неизбежным было и введение санкций против России.
А вот время их введения – вопрос исключительно политэкономической целесообразности, а повод – политического момента.
Россию «наказали» первой просто потому что она слабее в экономическом плане и экономическая зависимость США от России значительно меньше.
Теперь пришла очередь Китая. Не было бы коронавируса – его бы придумали. Военными базами КНР окружали тогда же, когда все западные СМИ хором орали о невероятно агрессивном характере российско-белорусских учений «Запад-2018».
Однако нам, жителям страны, находящейся под санкциями, такие события лишь на пользу.
Во-первых, наши китайские товарищи станут сговорчивее по многим вопросам. Если ранее они блокировали ряд транзакций и закрывали счета попавших под санкции компаний, то теперь будут относиться к российским компаниям с большим пониманием и сочувствием.
И из этого нужно научиться извлекать выгоду. Huawei, например, оказавшись под санкциями, стала сотрудничать с российскими разработчиками ПО и, похоже, готовить отдельные модели смартфонов для российских потребителей. Поэтому тот же закон об обязательной предустановке софта пришёлся как нельзя кстати: извлечение выгоды в рамках неомеркантильного мышления и сотрудничество с Huawei.
Во-вторых, станет больше поводов и возможностей для экономического, политического и военного сотрудничества. Ничто так не сближает как общие проблемы и общий враг.
В-третьих, наконец-то мы увидим настоящий Китай с настоящей внешней политикой великой державы. До COVID-19 КНР уклонялась от противостояния с США. Теперь всё будет иначе. Следовательно, у нас появится возможность отлеживать изменения в китайской внешней политике и пропаганде, выявить их сильные и слабые стороны, сравнить со своими провалами и успехами, а также провести собственную работу над ошибками.
В-третьих, верно пишет Семён Уралов, постсоветским республикам станет сложнее паразитировать на санкционных издержках России. Ослабление в ЕС и США КНР попытается компенсировать на других направлениях, значит, страны СНГ будут перестраивать свою политику с учётом изменения роли КНР.
Главное в ходе подобных историй не нажить себе лишних проблем и не забывать об индийско-китайских противоречиях – России вполне под силу стать коммуникатором между Пекином и Нью-Дели.
Не можешь победить – лиши доходов
Залог эффективности пропаганды – её тотальность. В Третьем рейхе не зря Гестапо по доносам наказывало тех, кто слушал ВВС или возил прессу из Швейцарии. Иначе пропаганда не работает, по крайней мере, предельно тупая и людоедская, а пропаганда нацистов была именно такой.
В Третьем рейхе её действительно сделали тотальной. На Украине тотальность невозможна – не КНДР и Китай. Тупая пропаганда не работает.
Поэтому обеспечение тотальности пропаганды не главный мотив власти. Куда важнее мотивы экономики: сервисы «Яндекса» – конкуренты украинскими или транснациональным сервисам, соцсети от Mail.ru – «Вконтакте» и «Одноклассники» конкуренты Facebook.
А деньги в текущих реалиях важны любые. Особенно когда их поступление с 30+ миллионного интернет-рынка обеспечивается мелкой взяткой и пиаром перед националистами.
В общем, не можешь победить – лиши части доходов. Поэтому России нужно не вести переговоры Киевом по этому вопросу, а наращивать инвестиции в свои сервисы и лишать доходов американские ТНК. Украинский рынок это вернуть не поможет, но потребитель от этого выиграет.
Залог эффективности пропаганды – её тотальность. В Третьем рейхе не зря Гестапо по доносам наказывало тех, кто слушал ВВС или возил прессу из Швейцарии. Иначе пропаганда не работает, по крайней мере, предельно тупая и людоедская, а пропаганда нацистов была именно такой.
В Третьем рейхе её действительно сделали тотальной. На Украине тотальность невозможна – не КНДР и Китай. Тупая пропаганда не работает.
Поэтому обеспечение тотальности пропаганды не главный мотив власти. Куда важнее мотивы экономики: сервисы «Яндекса» – конкуренты украинскими или транснациональным сервисам, соцсети от Mail.ru – «Вконтакте» и «Одноклассники» конкуренты Facebook.
А деньги в текущих реалиях важны любые. Особенно когда их поступление с 30+ миллионного интернет-рынка обеспечивается мелкой взяткой и пиаром перед националистами.
В общем, не можешь победить – лиши части доходов. Поэтому России нужно не вести переговоры Киевом по этому вопросу, а наращивать инвестиции в свои сервисы и лишать доходов американские ТНК. Украинский рынок это вернуть не поможет, но потребитель от этого выиграет.
Россия – кофейная страна
В 2019 году кофе впервые обогнал чай по популярности в России. Если в предыдущие годы в России выпивали ежегодно по 160 тыс. тонн чая и кофе, то в 2019 году кофе выпили на 40 тыс. тонн больше, чем чая – 180 тыс. тонн против 140 тыс. тонн.
Уверен, кКофе вырвался вперёд за счёт большого количества кофеен (до COVID-19) это была один из наиболее динамичных и маржинальных отраслей потребительской экономики и невероятного количества различных напитков.
С чайными в России всё значительно хуже.
Дело в том, что в России всё плохо с культурой потребления чая. Просто хороший кофе люди определяют без особых проблем, а вот чай привыкли пить пакетированный (на его долю приходится 72% всех продаж) и заваренный на непонятной воде. А ведь именно вода определяет вкус чая.
Показатель того, что с чайной культурой дела обстоят скверно – прекращение продажи на российском рынке листового чая Lipton и Brooke Bond в то время как пакетированные чаи данных брендов Uniliver продолжит продавать. И это при том, что Lipton – самый известный чайный бренд в России. Впрочем, у чайного бизнеса Uniliver в последние годы дела идут не наилучшим образом, компания даже допускает продажу своего чайного бизнеса.
Ещё плачевнее обстоит дело с плантациями Краснодарского чая: валовой сбор чайного листа в период с 1996-2000-х годов сократился с 18 тыс. центнеров до 2 тыс. центнеров в 2011-2015 годах. Чистого краснодарского чая на рынке практически нет (почти всё – купажи), а чайные компании судятся между собой и делят плантации, в то время как отрасли не хватает здоровой конкуренции и государственной поддержки (её хватает лишь на покрытие части затрат на восстановление плантаций).
Поэтому, к сожалению, пока отрасль не поддержит государство нарастить производство чая не выйдет, а вместе с этим не получится поднять культуру потребления чая. Меня, любителя чёрного краснодарского с чабрецом и душицей, это очень печалит: хорошего чая мало, а хороших заведений с вкусным чаем ещё меньше.
Да и зачем делиться прибылью с Индией и Китаем, если можно и часть чая импортозаместить? Тем более, что для этого есть все условия.
В 2019 году кофе впервые обогнал чай по популярности в России. Если в предыдущие годы в России выпивали ежегодно по 160 тыс. тонн чая и кофе, то в 2019 году кофе выпили на 40 тыс. тонн больше, чем чая – 180 тыс. тонн против 140 тыс. тонн.
Уверен, кКофе вырвался вперёд за счёт большого количества кофеен (до COVID-19) это была один из наиболее динамичных и маржинальных отраслей потребительской экономики и невероятного количества различных напитков.
С чайными в России всё значительно хуже.
Дело в том, что в России всё плохо с культурой потребления чая. Просто хороший кофе люди определяют без особых проблем, а вот чай привыкли пить пакетированный (на его долю приходится 72% всех продаж) и заваренный на непонятной воде. А ведь именно вода определяет вкус чая.
Показатель того, что с чайной культурой дела обстоят скверно – прекращение продажи на российском рынке листового чая Lipton и Brooke Bond в то время как пакетированные чаи данных брендов Uniliver продолжит продавать. И это при том, что Lipton – самый известный чайный бренд в России. Впрочем, у чайного бизнеса Uniliver в последние годы дела идут не наилучшим образом, компания даже допускает продажу своего чайного бизнеса.
Ещё плачевнее обстоит дело с плантациями Краснодарского чая: валовой сбор чайного листа в период с 1996-2000-х годов сократился с 18 тыс. центнеров до 2 тыс. центнеров в 2011-2015 годах. Чистого краснодарского чая на рынке практически нет (почти всё – купажи), а чайные компании судятся между собой и делят плантации, в то время как отрасли не хватает здоровой конкуренции и государственной поддержки (её хватает лишь на покрытие части затрат на восстановление плантаций).
Поэтому, к сожалению, пока отрасль не поддержит государство нарастить производство чая не выйдет, а вместе с этим не получится поднять культуру потребления чая. Меня, любителя чёрного краснодарского с чабрецом и душицей, это очень печалит: хорошего чая мало, а хороших заведений с вкусным чаем ещё меньше.
Да и зачем делиться прибылью с Индией и Китаем, если можно и часть чая импортозаместить? Тем более, что для этого есть все условия.
Гнись, но не прогибайся: уроки от Тайваня
Мировой полупроводниковый лидер – тайваньская TSMC приняла решение о строительстве в США фабрики по производству кремниевых пластин. Фабрику начнут строить в 2021 году в Аризоне, а ввести в эксплуатацию планируют в 2024 году.
Дональд Трамп, понятное дело, трубит о выдающейся победе, а наши СМИ разглагольствуют о том, что тайваньцы прогнулись.
На самом деле всё куда интереснее. TSMC бросила Дональду Трампу кость, точно так же, как 4 годами ранее бросила кость Китаю.
В 2016 году TSMC начала строить в китайском Нанкине фабрику по выпуску 16-нм чипов мощностью в 20 тыс. пластин в месяц. Теперь, спустя 4 года, TSMC выпускает 5-нм чипы, которые через год-два перестанут быть вершиной технологического прогресса. Мощность аризонской фабрики такая же, как и у китайской, – 20 тыс. пластин в месяц, а на Тайване TSMC выпускает по 120 тыс. пластин в месяц. То есть аризонских полупроводников не хватит даже Apple.
В общем, никто TSMC не догонит: она завоевала свои лавры вполне заслуженно, оплатив их потом и десятками миллиардов долларов, что и позволяет ей выпускать чипы для крупнейших заказчиков. Логика их действий проста: они гнутся, но не прогибаются, успокаивая две великие державы чтобы их руководство не нервничало и не мешало вести бизнес.
Остальным всё придётся делать самостоятельно.
КНР полупроводниковые ребусы решает вполне успешно, но США каждый раз генерируют новые проблемы, ужесточая санкционный режим для Huawei. Корпорация же спешно импортозамещается: японцы вскрыли прошлогодний флагман корпорации Mate 30 и обнаружили, что 42% компонентов в аппарате – китайские против около 25% у Mate 20, который производили до санкций. Доля санкционных американских полупроводников сократилась с 11% до 1%, львиная доля китайских компонентов – ноунеймы.
США со своими проблемами пусть разбираются сами: у них Intel в глубоком кризисе и уже который год не может освоить 10-нм техпроцесс. Корпорация неизбежно пойдёт к TSMC и перестанет модернизировать свои фабрики – TSMC уже не догонишь, а Intel есть куда большие проблемы, чем техпроцесс, ей бы по архитектуре к AMD приблизиться хоть на шаг.
Нам свои полупроводниковые проблемы тоже предстоит решать самостоятельно. Но это тема для отдельного, более обстоятельного разговора.
Мировой полупроводниковый лидер – тайваньская TSMC приняла решение о строительстве в США фабрики по производству кремниевых пластин. Фабрику начнут строить в 2021 году в Аризоне, а ввести в эксплуатацию планируют в 2024 году.
Дональд Трамп, понятное дело, трубит о выдающейся победе, а наши СМИ разглагольствуют о том, что тайваньцы прогнулись.
На самом деле всё куда интереснее. TSMC бросила Дональду Трампу кость, точно так же, как 4 годами ранее бросила кость Китаю.
В 2016 году TSMC начала строить в китайском Нанкине фабрику по выпуску 16-нм чипов мощностью в 20 тыс. пластин в месяц. Теперь, спустя 4 года, TSMC выпускает 5-нм чипы, которые через год-два перестанут быть вершиной технологического прогресса. Мощность аризонской фабрики такая же, как и у китайской, – 20 тыс. пластин в месяц, а на Тайване TSMC выпускает по 120 тыс. пластин в месяц. То есть аризонских полупроводников не хватит даже Apple.
В общем, никто TSMC не догонит: она завоевала свои лавры вполне заслуженно, оплатив их потом и десятками миллиардов долларов, что и позволяет ей выпускать чипы для крупнейших заказчиков. Логика их действий проста: они гнутся, но не прогибаются, успокаивая две великие державы чтобы их руководство не нервничало и не мешало вести бизнес.
Остальным всё придётся делать самостоятельно.
КНР полупроводниковые ребусы решает вполне успешно, но США каждый раз генерируют новые проблемы, ужесточая санкционный режим для Huawei. Корпорация же спешно импортозамещается: японцы вскрыли прошлогодний флагман корпорации Mate 30 и обнаружили, что 42% компонентов в аппарате – китайские против около 25% у Mate 20, который производили до санкций. Доля санкционных американских полупроводников сократилась с 11% до 1%, львиная доля китайских компонентов – ноунеймы.
США со своими проблемами пусть разбираются сами: у них Intel в глубоком кризисе и уже который год не может освоить 10-нм техпроцесс. Корпорация неизбежно пойдёт к TSMC и перестанет модернизировать свои фабрики – TSMC уже не догонишь, а Intel есть куда большие проблемы, чем техпроцесс, ей бы по архитектуре к AMD приблизиться хоть на шаг.
Нам свои полупроводниковые проблемы тоже предстоит решать самостоятельно. Но это тема для отдельного, более обстоятельного разговора.
Как банкиры и ТЭК плетут антироссийский заговор
Очень занятно читать о том, что Центробанк России не подчиняется правительству, а ТЭК работает против власти, плетя паутину заговоров. Ещё занятнее читать о том, что России грозит либеральный реванш с последующей выплатой репараций коллективному Западу. Подобные размышления свидетельствуют о том, что их авторы вообще ничего не понимают в политэкономических процессах, которые протекают в России.
Тема с работой ЦБ против страны – следствие творчества политолога Николая Старикова. Легче всего его аргументация разбивается простым графиком с динамикой ключевой ставки ЦБ. Все предыдущие годы правительство занималось снижением инфляции, а ЦБ параллельно снижал размер ключевой ставки. Цель – удешевление денег, которые нужны для развития экономики. Дешёвые деньги, к слову, это то, чего не удалось достичь соседней Беларуси, где сорвалась программа запуска ипотечного кредитования.
Зловещий ТЭК, придатком, которого, якобы, является государство, – извечный рассказ наших белорусских товарищей, у которого тройное назначение:
1. Пугать белорусов углеводородной олигархией.
2. Обосновывать вредность углубления интеграции.
3. Быть инструментом для апеллирования к СМИ в переговорном процессе с Россией.
С ТЭК всё предельно просто: он такой же инструмент, как и молоток/рубанок в руках столяра. ТЭК является крупнейшим плательщиком налогов и обеспечивает половину денежных поступлений в бюджет страны. Государство его как поддерживает, так и нагружает различными проектами: «Роснефть» строит верфь «Звезда» и суда, «Газпром» – ГПЗ, «Уралхим» – ГХЗ. ТЭКу даются льготы, но ровно в таком объёме чтобы обеспечивать его развитие и непрерывное функционирование. Можно сравнить ТЭК и с коровой: если её плохо кормить, то надои упадут. Поэтому отношения российского государства и его топливно-энергетических компаний сродни симбиозу, а не паразитированию. Тем более, что тот же «Газпром» сильно закредитован – следствие строительства новых газопроводов и ГПЗ.
Либеральный реванш так вообще страшилка с времён 2014 года, когда казалось, что ещё немного и российская власть дрогнет, а после капитулирует, сдав Путина в Гаагу. С того времени прошло 6 лет. Эльвира Набиуллина из либерала превратилась в неомеркантилиста, Кудрин очень сильно полевел, Матвиенко осознала, что лоббирование интересов национального капитала является хорошим поводом для политического пиара, а Силуанов (большой любитель экономии) перестал быть вице-премьером. Борисов и Козак, которые никогда либералами не были, создали очень интересную систему поддержки национального и евразийского капиталов посредством преференций в госзакупках. Мишустин породил эффективную цифровизированную налоговую, которая позволяет с помощью налоговых вычетов поддерживать отечественный бизнес. COVID-19 вообще показал, что банковский сектор – инструмент властей: ЦБ снижает ставку, банки принуждаются к кредитованию бизнеса под 0%. Именно принуждаются, чем отдают долг государству, вкачавшему в них миллиарды рублей в 2014-2016-х годах.
Но для того чтобы заметить перемены в российской политике независимо о того, в какой сфере они проходят – банковском регулировании, ТЭК или настроя финансово-экономических элит – нужно изучать Россию. А это дело сложное и трудозатратное. Куда легче и удобнее оперировать категориями Ротшильдов, заговоров и либерального переворота: всегда найдутся сектанты, которые поддержат добрым словом любого конспиролога со стажем.
Очень занятно читать о том, что Центробанк России не подчиняется правительству, а ТЭК работает против власти, плетя паутину заговоров. Ещё занятнее читать о том, что России грозит либеральный реванш с последующей выплатой репараций коллективному Западу. Подобные размышления свидетельствуют о том, что их авторы вообще ничего не понимают в политэкономических процессах, которые протекают в России.
Тема с работой ЦБ против страны – следствие творчества политолога Николая Старикова. Легче всего его аргументация разбивается простым графиком с динамикой ключевой ставки ЦБ. Все предыдущие годы правительство занималось снижением инфляции, а ЦБ параллельно снижал размер ключевой ставки. Цель – удешевление денег, которые нужны для развития экономики. Дешёвые деньги, к слову, это то, чего не удалось достичь соседней Беларуси, где сорвалась программа запуска ипотечного кредитования.
Зловещий ТЭК, придатком, которого, якобы, является государство, – извечный рассказ наших белорусских товарищей, у которого тройное назначение:
1. Пугать белорусов углеводородной олигархией.
2. Обосновывать вредность углубления интеграции.
3. Быть инструментом для апеллирования к СМИ в переговорном процессе с Россией.
С ТЭК всё предельно просто: он такой же инструмент, как и молоток/рубанок в руках столяра. ТЭК является крупнейшим плательщиком налогов и обеспечивает половину денежных поступлений в бюджет страны. Государство его как поддерживает, так и нагружает различными проектами: «Роснефть» строит верфь «Звезда» и суда, «Газпром» – ГПЗ, «Уралхим» – ГХЗ. ТЭКу даются льготы, но ровно в таком объёме чтобы обеспечивать его развитие и непрерывное функционирование. Можно сравнить ТЭК и с коровой: если её плохо кормить, то надои упадут. Поэтому отношения российского государства и его топливно-энергетических компаний сродни симбиозу, а не паразитированию. Тем более, что тот же «Газпром» сильно закредитован – следствие строительства новых газопроводов и ГПЗ.
Либеральный реванш так вообще страшилка с времён 2014 года, когда казалось, что ещё немного и российская власть дрогнет, а после капитулирует, сдав Путина в Гаагу. С того времени прошло 6 лет. Эльвира Набиуллина из либерала превратилась в неомеркантилиста, Кудрин очень сильно полевел, Матвиенко осознала, что лоббирование интересов национального капитала является хорошим поводом для политического пиара, а Силуанов (большой любитель экономии) перестал быть вице-премьером. Борисов и Козак, которые никогда либералами не были, создали очень интересную систему поддержки национального и евразийского капиталов посредством преференций в госзакупках. Мишустин породил эффективную цифровизированную налоговую, которая позволяет с помощью налоговых вычетов поддерживать отечественный бизнес. COVID-19 вообще показал, что банковский сектор – инструмент властей: ЦБ снижает ставку, банки принуждаются к кредитованию бизнеса под 0%. Именно принуждаются, чем отдают долг государству, вкачавшему в них миллиарды рублей в 2014-2016-х годах.
Но для того чтобы заметить перемены в российской политике независимо о того, в какой сфере они проходят – банковском регулировании, ТЭК или настроя финансово-экономических элит – нужно изучать Россию. А это дело сложное и трудозатратное. Куда легче и удобнее оперировать категориями Ротшильдов, заговоров и либерального переворота: всегда найдутся сектанты, которые поддержат добрым словом любого конспиролога со стажем.
Как обеспечить спрос на МС-21
Вице-премьер Юрий Борисов сообщил, что новая авиакомпания, которая будет работать на Дальнем Востоке, до 2024 года закупит 60 самолётов SSJ-100 и 16 МС-21. Кроме того, на данной авиакомпании отработают «эталонную» модель сервиса и ремонта «чтобы не было больше нареканий, что российские самолёты уступают западным».
На прошлой неделе власти огласили о планах выделить 317 млрд рублей на лизинг 60 воздушных судов – их купят для поддержки авиастроения. Теперь понятно, где будут эксплуатироваться данные самолёты. 60 самолётов SSJ-100 ОАК поставит авиакомпании Red Wings (фактически, «дочка» ОАК). Самолёты были произведены по заказу иностранных авиаперевозчиков, но по разным причинам до заказчиков не дошли.
Идея, безусловно, хорошая, особенно сейчас, когда авиаперевозки находятся в глубочайшем кризисе. Хорошая новость и о дальневосточном перевозчике: летать Оренбурга в Красноярск с пересадкой в Москве – идея так себе, но именно так обстояло дело с авиаперевозками в 2016 году. В общем, власти делают ставку на развитие авиапрома и региональных авиаперевозок.
Выход экономик стран-членов ЕАЭС невозможен без восстановления экономической активности на российском рынке – это позволить вернуть товарооборот на докризисный уровень и восстановить объёмы денежных переводов. Однако такой антикризисный подход является односторонним, тогда как Союз – дорога с двусторонним движением.
Поэтому было бы хорошо если бы партнёры России по ЕАЭС покупали не только продукцию Boeing и Airbus, но и контрактовали МС-21 и SSJ-100. Последний следствие по делу об катастрофе в Шереметьево реабилитировало. А дело Boeing чётко показало, что какой уровень качестве у продукции заокеанского авиапрома.
Перспективным является и рынок КНР, которая, как пишут СМИ, планирует всерьёз ответить США на новые санкции против Huawei, аннулировав заказы на лайнеры Boeing. Так что у российского авиапрома есть шансы как для количественного, так и для качественного роста.
За этот шанс нужно хвататься обеими руками.
Вице-премьер Юрий Борисов сообщил, что новая авиакомпания, которая будет работать на Дальнем Востоке, до 2024 года закупит 60 самолётов SSJ-100 и 16 МС-21. Кроме того, на данной авиакомпании отработают «эталонную» модель сервиса и ремонта «чтобы не было больше нареканий, что российские самолёты уступают западным».
На прошлой неделе власти огласили о планах выделить 317 млрд рублей на лизинг 60 воздушных судов – их купят для поддержки авиастроения. Теперь понятно, где будут эксплуатироваться данные самолёты. 60 самолётов SSJ-100 ОАК поставит авиакомпании Red Wings (фактически, «дочка» ОАК). Самолёты были произведены по заказу иностранных авиаперевозчиков, но по разным причинам до заказчиков не дошли.
Идея, безусловно, хорошая, особенно сейчас, когда авиаперевозки находятся в глубочайшем кризисе. Хорошая новость и о дальневосточном перевозчике: летать Оренбурга в Красноярск с пересадкой в Москве – идея так себе, но именно так обстояло дело с авиаперевозками в 2016 году. В общем, власти делают ставку на развитие авиапрома и региональных авиаперевозок.
Выход экономик стран-членов ЕАЭС невозможен без восстановления экономической активности на российском рынке – это позволить вернуть товарооборот на докризисный уровень и восстановить объёмы денежных переводов. Однако такой антикризисный подход является односторонним, тогда как Союз – дорога с двусторонним движением.
Поэтому было бы хорошо если бы партнёры России по ЕАЭС покупали не только продукцию Boeing и Airbus, но и контрактовали МС-21 и SSJ-100. Последний следствие по делу об катастрофе в Шереметьево реабилитировало. А дело Boeing чётко показало, что какой уровень качестве у продукции заокеанского авиапрома.
Перспективным является и рынок КНР, которая, как пишут СМИ, планирует всерьёз ответить США на новые санкции против Huawei, аннулировав заказы на лайнеры Boeing. Так что у российского авиапрома есть шансы как для количественного, так и для качественного роста.
За этот шанс нужно хвататься обеими руками.
Шампиньонная борьба
Вице-премьер Виктория Абрамченко поручила подготовить предложения по «исключению ситуаций поставок» в Россию санкционных продуктов с территории стран-членов ЕАЭС.
Речь идёт, в первую очередь, о польских шампиньонах из Беларуси. Что предложат вице-премьеру – не ясно.
Вариантов, с учётом предыдущих не очень успешных попыток пресечь ввоз подсанкционной продукции, видится два.
Первый – деструктивный, то есть обустройство полноценной границы, что позволит полностью пресечь ввоз подсанкционной продукции. Однако решения о подобных мерах принимаются не на уровне вице-премьера, кроме того, у данного варианта есть множество издержек, включая политические и имиджевые.
Второй – конструктивный: грибы и цветы – они не под санкциями, но цветоводы давно жалуются на белорусский реэкспорт украинских цветов – можно сделать подакцизными товарами по образцу винограда и виноматериалов и предоставлять российским грибникам и цветоводам обратный акциз. Проще говоря, цветоводы и грибники, как виноградари, будут уплачивать акциз, который государство им вернёт, а импортёрам – уже нет. Так получится и импорт подсанкционной продукции пресечь и отечественных производителей поддержать.
Впрочем, есть и классические варианты: мобильные группы Россельхознадзора и ужесточение ответственности за контрабанду.
В любом случае, интересно будет какое решение примет вице-премьер.
Вице-премьер Виктория Абрамченко поручила подготовить предложения по «исключению ситуаций поставок» в Россию санкционных продуктов с территории стран-членов ЕАЭС.
Речь идёт, в первую очередь, о польских шампиньонах из Беларуси. Что предложат вице-премьеру – не ясно.
Вариантов, с учётом предыдущих не очень успешных попыток пресечь ввоз подсанкционной продукции, видится два.
Первый – деструктивный, то есть обустройство полноценной границы, что позволит полностью пресечь ввоз подсанкционной продукции. Однако решения о подобных мерах принимаются не на уровне вице-премьера, кроме того, у данного варианта есть множество издержек, включая политические и имиджевые.
Второй – конструктивный: грибы и цветы – они не под санкциями, но цветоводы давно жалуются на белорусский реэкспорт украинских цветов – можно сделать подакцизными товарами по образцу винограда и виноматериалов и предоставлять российским грибникам и цветоводам обратный акциз. Проще говоря, цветоводы и грибники, как виноградари, будут уплачивать акциз, который государство им вернёт, а импортёрам – уже нет. Так получится и импорт подсанкционной продукции пресечь и отечественных производителей поддержать.
Впрочем, есть и классические варианты: мобильные группы Россельхознадзора и ужесточение ответственности за контрабанду.
В любом случае, интересно будет какое решение примет вице-премьер.
Huawei как casus belli
Тайваньская TSMC – мировой лидер по производству полупроводников – прекратила принимать заказы от китайской Huawei из-за американских санкций. Если ранее Вашингтон запрещал поставлять корпорации полупроводники своим компаниям, то теперь запрещает уже всем, кто использует для их производства американскую интеллектуальную собственность. А специфика индустрии в том, что американская интеллектуальная собственность практически везде: если не в самом чипе, который изготовят, то в оборудовании для его производства.
Цель у Вашингтона неизменная – как можно больнее ударить по Китаю, а Huawei является лишь наиболее крупной мозолью, на которую можно наступить. На её месте ранее была ZTE, а в дальнейшем может оказаться и Xiaomi или любой иной бренд потребительской электроники.
Теперь TSMC обязана завершить уже подписанные с Huawei контракты и завершить отгрузку полупроводников до середины сентября. После этого полупроводников с Тайваня Huawei больше не увидит. Не увидит и иных компонентов, например, процессоров от кого-либо другого.
А теперь выводы из этой краткой и очень поучительной истории.
Во-первых, такой запрет – это, де-факто, casus belli. Помнится, когда-то США запретили поставки императорской Японии нефти, что запустило подготовку к Пёрл-Харбору.
Во-вторых, идея импортозамещения в текущих реалиях начинает играть совершенно новыми красками.
В-третьих, в ближайшее время от Пекина стоит ожидать жесткого ответа Вашингтону, который похоронит торговую сделку (всё равно она Трампу не нужна) и выведет американо-китайские отношения на новый виток эскалации. Тайвань в этой истории оказался в заложниках, а изготовить необходимые чипы на территории материкового Китая невозможно – нет фабрик, способных на это.
В-четвёртых, ненависть американцев и китайцев друг к другу возрастёт. 40% американцев уже отказываются покупать товары с шильдиком «Сделано в Китае», а 34% купили бы, но «не испытывают большого удовольствия от этого». За китайцами, понятное дело, не заржавеет.
Вот так на наших глазах две великие державы становятся на шаг ближе к войне. Глобальная причина – сохранение сверхвласти США. Локальная – избирательная кампания Дональда Трампа, то есть вопрос сохранения власти республиканцами на ближайшие 5 лет.
Тайваньская TSMC – мировой лидер по производству полупроводников – прекратила принимать заказы от китайской Huawei из-за американских санкций. Если ранее Вашингтон запрещал поставлять корпорации полупроводники своим компаниям, то теперь запрещает уже всем, кто использует для их производства американскую интеллектуальную собственность. А специфика индустрии в том, что американская интеллектуальная собственность практически везде: если не в самом чипе, который изготовят, то в оборудовании для его производства.
Цель у Вашингтона неизменная – как можно больнее ударить по Китаю, а Huawei является лишь наиболее крупной мозолью, на которую можно наступить. На её месте ранее была ZTE, а в дальнейшем может оказаться и Xiaomi или любой иной бренд потребительской электроники.
Теперь TSMC обязана завершить уже подписанные с Huawei контракты и завершить отгрузку полупроводников до середины сентября. После этого полупроводников с Тайваня Huawei больше не увидит. Не увидит и иных компонентов, например, процессоров от кого-либо другого.
А теперь выводы из этой краткой и очень поучительной истории.
Во-первых, такой запрет – это, де-факто, casus belli. Помнится, когда-то США запретили поставки императорской Японии нефти, что запустило подготовку к Пёрл-Харбору.
Во-вторых, идея импортозамещения в текущих реалиях начинает играть совершенно новыми красками.
В-третьих, в ближайшее время от Пекина стоит ожидать жесткого ответа Вашингтону, который похоронит торговую сделку (всё равно она Трампу не нужна) и выведет американо-китайские отношения на новый виток эскалации. Тайвань в этой истории оказался в заложниках, а изготовить необходимые чипы на территории материкового Китая невозможно – нет фабрик, способных на это.
В-четвёртых, ненависть американцев и китайцев друг к другу возрастёт. 40% американцев уже отказываются покупать товары с шильдиком «Сделано в Китае», а 34% купили бы, но «не испытывают большого удовольствия от этого». За китайцами, понятное дело, не заржавеет.
Вот так на наших глазах две великие державы становятся на шаг ближе к войне. Глобальная причина – сохранение сверхвласти США. Локальная – избирательная кампания Дональда Трампа, то есть вопрос сохранения власти республиканцами на ближайшие 5 лет.