В минувшую пятницу из множества встреч была одна примечательная, о которой хотелось бы рассказать каналу. Мой собеседник — школьный учитель труда, работающий в начальных классах в одной из московских частных школ. Он отреагировал на мой пост о проблемах средней школы, и попросил о личном разговоре офлайн. Не буду передавать суть разговора, напишу только выводы, зафиксированные по итогам.

1. Есть школы без отбора, и есть школы с отбором. Это другой критерий, чем платная/бесплатная: в одни берут всех (ну, в платные — всех, кто платит), в другие — устраивают входной фильтр для детей. Так вот: о состоянии средней школы надо судить именно по тем, что "без отбора", потому что отбор даёт возможность "сделать результат" даже тогда, когда "в среднем по больнице" всё не очень. А сейчас именно так, и рост доли школ "с отбором" — один из симптомов проблемы.
2. Разумеется, есть проблемы и с подготовкой учителей, и с качеством программ, но ключевая болевая точка — не это. Ключевое — то, какими дети приходят в школу из семей. Если вкратце, "вернуть советскую школу", как призывают сейчас многие, не выйдет именно потому, что таких детей, которые приходили когда-то в советскую школу, больше нет. Дети — другие.
3. Банальность, но ключевой фактор, почему они другие — гаджеты. Вернее, массовая привычка родителей, когда маленький ребёнок орёт, сажать его за мультик или за игру в телефоне, тем самым "выкупая" себе сколько-то минут или часов свободного времени (часто на те же таймкиллеры). Плюс к этому, детям ещё затыкают рот чем-нибудь дёшево-сладко-углеводным, что они хомячат в процессе тыкания в экран, и вот оно уже к семи годам детское ожирение.
4. Такие дети — а их приходит в школу в количестве — не умеют не то что играть, а даже просто нормально общаться со сверстниками, их опасно даже ненадолго оставлять без надзора взрослых наедине друг с другом, риск конфликта и драки с членовредительством. У них отстутствует способность концентрироваться дольше пяти-семи минут — старый диагноз СРВ сейчас скорее норма. Они часто не умеют к началу школы ни читать, ни считать, не говоря — писать или вообще что-то делать руками. Наконец, они нестабильны психически — раздражительны, возбудимы и т.д. И, да, они неспособны ни терпеть, ни ждать: им нужно внимание непосредственно в моменте, иначе беда.
5. У них минимальный или вообще нулевой опыт социальной жизни — в отличие от советских детей. Вплоть до неумения самому одеться или завязать шнурки. Частые дефекты речи и логопедические проблемы.
6. В таких условиях задача учителя началки — быть педагогом-психологом, причём со спецнавыками, ранее нужными разве что для "коррекционных школ".
7. Значимы исключения. Во-первых, это кому повезло с детсадом, у кого был. Во-вторых, дети либо из многодетных семей, либо из религиозных общин — эти получают-таки опыт коммуникации с другими детьми и "первичной социализации", какой-никакой. В-третьих, это кого родители таскали на всякие развивайки, даже неважно какие — главное, со сверстниками.

А морали, как водится, не будет пока. На суд чата.

Предсказания Питирима Сорокина (1889–1968), русского социолога, позднее – профессора в США, постигшего всю суть западного стиля мышления:

«Построенный западным человеком за предыдущие столетия величественный договорной социокультурный дом рухнет. Его падение сметёт договорную демократию, договорной капитализм вкупе с частной собственностью и договорное общество свободных людей.

На смену великому христианству придёт множество самых отвратительных небылиц, состряпанных из фрагментов науки, обрывков философии, настоянных на примитивной мешанине магических верований и невежественных суеверий.

Мышление заменится “поиском информации”; вместо мудрецов будут шустрые Алексы, вместо подлинных критериев – фальшивки, вместо великих лидеров – мошенники.
Свобода для большинства превратится в миф, зато господствующее меньшинство будет пользоваться ею с необузданной раскрепощённостью».