Нарезано полотно города
Штрихами косых дождей
Трамбуется разочарование по углам плотней, тесней
Под сбивчивый аккомпанемент усталости
Безумие вьёт гнездо
И где-то в нём тускнеет отравленное веретено

Вторичное, пластиковое настоящее,
Покрытое заплесневевшим дежавю
Корчится, морщится, устало таращится
Разбавленное коктейлем из терафлю
И сериалов про недосупергероев
Недо - как главная суть всего
Недо- талантлив
Недо- свободен
Недо- кого.

Я не знал, что смогу так любить,
Чтобы твоего существования
в этом городе
было достаточно,
чтобы жить
Не привязывая и не привязываясь.
Прячусь, укутываюсь в воспоминания -
От них мучительное тепло.
Расстояния в расставания
Превращаются слишком легко.
Не думая, дважды в ту же реку бросаться
Было слегка надменно.
Энтропия путей судьбы
С множеством переменных
Сводит когда захочет, и я даже этому рад
Надеюсь, следующий будет счастливый случай,
А не предательств парад.
На граале выбито
Чем чище мечты - тем глубже их ад

Проткнуто московское небо
Сталинскими штыками.
И под ним, опасаясь будущего,
Бреду. Вымеряю одиночество неустойчивыми шагами,
С робкой надеждой на лучшее.
Расчерчиваю город линиями запутанных как мысли маршрутов
Я - мальчишка, потерявшийся в балагане -
растягиваются ледяные минуты
В вульгарном шуме незатихающей ночи,
В сумрачной иллюзии безопасности
Из колонок диджейские гимны возносят
Культ беззастенчивой радости.
Напейся, излейся, отдайся -
Завтра никогда не настанет.
А для меня без тебя завтра -
Камень, который к земле тянет.
Плечом нащупываю дно - вылизанную прикосновениями стойку бара
Медитирую на прогульщика Уокера
В старом гранёном стакане.
Чья-то чужая нежность впивается в руки,
Пытается вытянуть, спасти
И расползается под моими пальцами
на бесчувственные лоскуты.
Стучится в виски рассвет,
Сумраком улиц разливается под ногами.
Выхода нет.
День расписан делами,
Как стены в подворотне
Бессмысленными автографами.
И ты знаешь, никак не усвою истину
Открытую с десяток попыток назад:
Чем чище мечты, чем они искренней -
тем глубже их безжалостный ад.

Шершавость бетона под пальцами
Тихий рокот дорог за окном
Я принимаю реальность
Больше похожую на дурдом
Большими таблетками аспирина,
Шипящими в лицо со дна стакана
Эта была любовная мина,
Разорвавшаяся слишком рано.
Из-под пальцев сбивчиво
Сердце истекает словами
Бумага всё впитывает
И не забывает.
Впечатывает реальность
Безразличными к чувствам строчками
Любовные мифы написаны
Для одиночек одиночками.

На руинах всегда находится место
Для новых развалин
Свален, подавлен
Изнутри переплавлен наживую,
Освободив простор для отчаяния
Большие ошибки часто нечаянны
Недолюбленно, недонежненно
Раздавал себя, небрежно
Раскидывался каждому по куску
Превращая тоску в пустоту.
В ней билось раньше огромное, неугомонное,
Словно вселенная
Сердце
вырвано
медленно
Как недобитого зверя собаки
Разрывают сомнения, опоздавшие страхи
Вгрызаются в горло
Грязным следом по белому снегу
Воспоминания тянутся,
Блестят красным, как шары новогодние
И между ними
Непригодный,
Неготовый к чему-то новому
Собираюсь мозаикой
Стекло к стеклу на бетон ещё раз
Гадая, когда
Иерихонские трубы споют свой последний джаз

Агенты новогоднего настроения
Поздравлениями плюются
Выстреливают надежды в небо
Тысячами пороховых поллюций
Деды морозы щурятся
Из подсвеченных снежных витрин
Растаявшие улицы
Словно наброски картин
Разорванных вклочья открыток
Передозировка чувств
И перебор попыток
В которых ещё варюсь
Снимая с себя ответственность,
Отбрасывая вину
Чтобы проснуться прежним
В якобы новом году.
Вдохнуть по-новому свежий воздух
Устаревающий - не успеешь моргнуть
И выдохнуть всё взрослое
Чтобы спокойно уснуть.

Я горел.
Я томился на тихом огне.
Замерзал от безразличия.
Наступал на горло чужим и себе.
Неприлично.
Скандалил
и скандалы тушил,
Уходя, оставлял дверь открытой.
Ночью, когда вокруг ни души,
Был собой и собой разбитым.
Череду любовей сквозь себя пропустил -
Была ли из них хоть одна настоящей?
И вот сейчас я смотрю на тебя
Сердце снова бьётся чуть чаще.
Не хочу ни историй, ни страсти, ни драм
- вероятно, насытился ими по горло.
Я устал ходить по своим же следам,
Упорно
Убеждая себя, что ещё чуть-чуть
Ещё немного и чудо случится.
Я готов помечтать,
Готов тратить слова
и сочинять небылицы.
Хочешь верь.
Хочешь - нет.
Я скажу о любви, не смакуя ненужных подробностей.
Она как маяк - то слепит, то меркнет.
О ней всё перепето до омерзительной пошлости.

Как дождь на выжженый песок,
Как сладкий ветер после затянувшегося штиля,
Предчувствие грозы под сталью облаков
Как перекур среди дорожной пыли
Как морфий на дрожащий оголённый нерв
Как слабость после долгого забега
Невинность, лёгкость, звонкий нежный смех
Как исцеление. Как радость от побега.
С тобой как будто бы не существует ран.
И мира извращённая жестокость - ущербных шуток бешеный канкан
И будто между ними и тобой чернеет пропасть.
Не разобраться на какой я стороне
Восточным ветром дышится всё легче
Ножами ощетинился хребет
И между ними прошлое трепещет
Всё ждёт, когда я оступлюсь.
Когда реальность в горле встанет комом.
Но вот - с тобой я искренне смеюсь,
Забыв, что был совсем недавно сломан

Не думая выставлял на свет хрупкое,
Личное
Забывался и забывал,
Не сменял обличий.
Дориан, застрявший в амальгаме зеркал
Надрывался:
"Завязывай! Ты ходишь по кругу!"
Связанные,
образы липнут друг к другу
Ожогами,
келоидными рубцами срастаются
как сиамские близнецы.
Из рук валится будущее
И его пустые страницы
Всего-то месяц назад блуждал,
Подбирая сердцу подходящую вьюгу
Выбирал ему глубже каньон,
Чтобы наверняка выбросить.
Вырванное, мечтающее о Брюгге,
Оно снова растёт,
Путается под ногами, просит
Аккуратнее быть, бережнее,
Спокойнее
Но как с ним иначе себя вести?
Оно проворно
Находит лазейку в новые неприятности.
Называет их приключениями.
Уговаривает:
Размеренность - признак старения.
Говорит: насмотренности слишком мало,
Что шагнуть в пропасть - не признак провала.
Провал - это когда ты опустил руки.
Только мёртвые дни не жаль пожертвовать скуке.
"Успокойся, Дориан", -
Выдыхаю в ребро бокала.
Подумаешь, ещё один круг...
Где наше не пропадало?

Регулярное жертвоприношение
Регулярно остающееся без ответа
С его временной видимостью,
Как видят мираж в пустыне
Фата-моргана любви
С объятиями пустыми
С теплом и сладостью в уголках губ
С отпечатанным образом на сетчатке
Выгоревший, воздух на запахи скуп
Сердце - десятая часть в сухом остатке -
Ощетинившееся, дрожит в хрустальном шаре
Нарывается на новые раны,
Будто ещё чуть-чуть и заживёт,
Нарастёт, как свежая кожа
Счастье.
Тоска уйдёт.
И кто-то бережно положит его,
Обернёт хрустящей бумагой,
Прошепчет аккуратно:
"Больно не будет".
А после разобьёт за ненадобностью.
Пронесётся над осколками.
Оставив еле живой кусок и из воспоминаний головоломки