Forwarded from Хорошие люди
«Сегодня я дарю тебе особенный подарок! Представь, что сейчас ты держишь в руках не просто одежду, а ценную вещицу, благодаря которой, как по волшебству, получится сделать много добрых дел для людей! Накормить голодного, помочь бедному, поддержать человека попавшего в беду! Не верится? Но это чистая правда! Много добрых дел — благодаря одному подарку в твоих руках»
Именно с такими словами вы можете вручать в подарок родным и близким особенную одежду от фонда «Хорошие люди» @fondhoroshieludi
Более подходящий подарок на Светлый праздник Воскресения Христова сложно себе представить!
Покупая мерч фонда «Хорошие люди», вы помогаете людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, вы выражаете свою поддержку фонду «Хорошие люди», а вместе с тем и людям, которым помогает фонд.
Приобрести одежду с символикой фонда «Хорошие люди» можно на сайте: horoshieludi.shop
Если вы хотите, чтобы мы добавили к заказу праздничную пасхальную открытку — укажите это в комментариях к заказу❤️
Дарите подарки со смыслом!
Именно с такими словами вы можете вручать в подарок родным и близким особенную одежду от фонда «Хорошие люди» @fondhoroshieludi
Более подходящий подарок на Светлый праздник Воскресения Христова сложно себе представить!
Покупая мерч фонда «Хорошие люди», вы помогаете людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, вы выражаете свою поддержку фонду «Хорошие люди», а вместе с тем и людям, которым помогает фонд.
Приобрести одежду с символикой фонда «Хорошие люди» можно на сайте: horoshieludi.shop
Если вы хотите, чтобы мы добавили к заказу праздничную пасхальную открытку — укажите это в комментариях к заказу❤️
Дарите подарки со смыслом!
Чудная вещь память…
Вчера шел по улице и меня обогнал маленький мальчик. Его и разглядеть трудно было: крошечный «космонавтик», затянутый в комбинезон. Я бы и не заметил вовремя эту смешную, трогательно семенящую фигурку, если бы не беспокойство его отца, который, идя сзади, кричал ему: «Куда ты спешишь? Стой! Стой!»
Но куда там… «Космонавтик» очень куда-то торопился. Кажется, он уже и не мог остановиться: инерция влекла его вперед, и он только старательно, косолапя, переставлял ноги и помогал себе удерживать равновесие, размахивая руками, на каждому шагу рискуя упасть и все-таки не падая.
Я улыбнулся, и в то же время мое сердце отчего-то сжалось — пробилось к сердцу (или из сердца?) что-то совсем забытое. Я вдруг вспомнил своего дедушку Бориса, его последние месяцы жизни. Он работал без перерывов с двенадцати до восьмидесяти двух лет. Перерыв, пожалуй, был лишь один — с 1948 по 1953 год, когда он, парторг крупного авиационного завода и заслуженный стахановец, получил свои 10 лет заключения, не отбытые полностью лишь из-за смерти Сталина. Но и там не отдыхал, конечно, строя ударными темпами канал Волга — Дон.
Никакие уговоры даже в совсем преклонных годах не могли его убедить дать себе покой, он всегда говорил: «Я живу, пока работаю». А какая работа — это уже было не столь важно. Только болезнь заставила отказаться от этого права — права на труд.
Он крестился незадолго до смерти — в те же 82 года, каким-то чудом. Практически тут же слег и пролежал уже до смерти, успев за это время несколько раз исповедоваться и причаститься.
И почему-то, глядя на спешащего и чуть не падающего малыша, я увидел одновременно с этим дедушку: вспомнил, как он, не желая смиряться с приковавшей его к постели немощью, как-то раз очень бодро поднялся и заторопился, встречая меня. И так же едва не падал, так же косолапил и пытался поддерживать баланс взмахами рук, пока я не помог ему, и он не остановился. Я вспомнил об этом, и мне до слез стало его жалко. Мне вообще очень часто не хватает его сегодня, и такие воспоминания раз за разом, почти всегда внезапно настигают меня.
Но подумал я и о другом… Мне стало жалко его, но вместе с тем он совсем не был жалок в этой слабости. Почему? Уже в нескольких шагах от смерти, видя, с каким трудом ему даются другие шаги — шаги по комнате, он смеялся над собой, искренне и от сердца. Он был веселым, жизнерадостным человеком, несмотря на все пережитое, смех его был всегда удивительно радостным и задорным. Но самое главное — он обладал этим замечательным умением: смеяться над собой. Таким важным, таким на самом деле редким, без которого очень трудно жить и которое поразительным образом помогает в самых разных трудных ситуациях, даже вызывая жалость, не быть жалким.
Отрывок из книги игумена Нектария (Морозова) «Заметки на вырост»
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ МОЖНО ТУТ
Вчера шел по улице и меня обогнал маленький мальчик. Его и разглядеть трудно было: крошечный «космонавтик», затянутый в комбинезон. Я бы и не заметил вовремя эту смешную, трогательно семенящую фигурку, если бы не беспокойство его отца, который, идя сзади, кричал ему: «Куда ты спешишь? Стой! Стой!»
Но куда там… «Космонавтик» очень куда-то торопился. Кажется, он уже и не мог остановиться: инерция влекла его вперед, и он только старательно, косолапя, переставлял ноги и помогал себе удерживать равновесие, размахивая руками, на каждому шагу рискуя упасть и все-таки не падая.
Я улыбнулся, и в то же время мое сердце отчего-то сжалось — пробилось к сердцу (или из сердца?) что-то совсем забытое. Я вдруг вспомнил своего дедушку Бориса, его последние месяцы жизни. Он работал без перерывов с двенадцати до восьмидесяти двух лет. Перерыв, пожалуй, был лишь один — с 1948 по 1953 год, когда он, парторг крупного авиационного завода и заслуженный стахановец, получил свои 10 лет заключения, не отбытые полностью лишь из-за смерти Сталина. Но и там не отдыхал, конечно, строя ударными темпами канал Волга — Дон.
Никакие уговоры даже в совсем преклонных годах не могли его убедить дать себе покой, он всегда говорил: «Я живу, пока работаю». А какая работа — это уже было не столь важно. Только болезнь заставила отказаться от этого права — права на труд.
Он крестился незадолго до смерти — в те же 82 года, каким-то чудом. Практически тут же слег и пролежал уже до смерти, успев за это время несколько раз исповедоваться и причаститься.
И почему-то, глядя на спешащего и чуть не падающего малыша, я увидел одновременно с этим дедушку: вспомнил, как он, не желая смиряться с приковавшей его к постели немощью, как-то раз очень бодро поднялся и заторопился, встречая меня. И так же едва не падал, так же косолапил и пытался поддерживать баланс взмахами рук, пока я не помог ему, и он не остановился. Я вспомнил об этом, и мне до слез стало его жалко. Мне вообще очень часто не хватает его сегодня, и такие воспоминания раз за разом, почти всегда внезапно настигают меня.
Но подумал я и о другом… Мне стало жалко его, но вместе с тем он совсем не был жалок в этой слабости. Почему? Уже в нескольких шагах от смерти, видя, с каким трудом ему даются другие шаги — шаги по комнате, он смеялся над собой, искренне и от сердца. Он был веселым, жизнерадостным человеком, несмотря на все пережитое, смех его был всегда удивительно радостным и задорным. Но самое главное — он обладал этим замечательным умением: смеяться над собой. Таким важным, таким на самом деле редким, без которого очень трудно жить и которое поразительным образом помогает в самых разных трудных ситуациях, даже вызывая жалость, не быть жалким.
Отрывок из книги игумена Нектария (Морозова) «Заметки на вырост»
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ МОЖНО ТУТ
Много говорится о том, как важно принять себя и примириться с собой. И точно так: лишь на этом фундаменте можно строить крепкое и надежное здание жизни. Принять себя – это в том числе быть благодарным Богу за то, что ты есть. И если быть благодарным, то, значит, и радоваться этому.
Но, принимая себя, нельзя вместе с тем принимать и то худшее, что есть в нас – наши страсти и грехи. Если не бороться с ними день за днем, не переставая видеть в них врагов, то в какой-то момент можно и не разобрать уже – где они и где, собственно, мы, так сплетутся, срастутся, соединятся они с нами. А борьба постоянно обозначает границу, дает возможность видеть, что они – не мы, а мы - не они.
Борьба эта требует жертвенности, усилий и постоянства. Но, самое главное, она невозможна без мужества и терпения. Мы оступаемся, падаем, возвращаемся вспять раз за разом. И в какой-то – очередной – момент нам начинает казаться, что все бесполезно, что мы никогда не исправимся, никогда не станем другими, не станем лучше. И соблазн опустить руки и «просто жить» становится, кажется, непреодолимым.
А между тем… Между тем именно в этом вся суть – не переставать бороться даже тогда, когда нет никаких результатов, никакой динамики или есть, но отрицательная.
Только эта борьба и становится основанием для понимания: я и мой грех – не одно. Я не исчерпываюсь, не определяюсь им. Это знаю я, это я день за днем доказываю себе. И это знание, убеждение не дают мне стать с грехом единым целым. Позволяют просить: «Отврати лице Твое от грех моих» и тут же после этого: «Не отвержи мене от лица Твоего» (Пс. 50, 9, 11). И не только просить, но и верить, что Господь эту молитву исполнит.
А не будет борьбы, вера эта угаснет, силы лишится. Вот почему обязательно нужно бороться.
Игумен Нектарий (Морозов)
Telegram | VK | YouTube
Но, принимая себя, нельзя вместе с тем принимать и то худшее, что есть в нас – наши страсти и грехи. Если не бороться с ними день за днем, не переставая видеть в них врагов, то в какой-то момент можно и не разобрать уже – где они и где, собственно, мы, так сплетутся, срастутся, соединятся они с нами. А борьба постоянно обозначает границу, дает возможность видеть, что они – не мы, а мы - не они.
Борьба эта требует жертвенности, усилий и постоянства. Но, самое главное, она невозможна без мужества и терпения. Мы оступаемся, падаем, возвращаемся вспять раз за разом. И в какой-то – очередной – момент нам начинает казаться, что все бесполезно, что мы никогда не исправимся, никогда не станем другими, не станем лучше. И соблазн опустить руки и «просто жить» становится, кажется, непреодолимым.
А между тем… Между тем именно в этом вся суть – не переставать бороться даже тогда, когда нет никаких результатов, никакой динамики или есть, но отрицательная.
Только эта борьба и становится основанием для понимания: я и мой грех – не одно. Я не исчерпываюсь, не определяюсь им. Это знаю я, это я день за днем доказываю себе. И это знание, убеждение не дают мне стать с грехом единым целым. Позволяют просить: «Отврати лице Твое от грех моих» и тут же после этого: «Не отвержи мене от лица Твоего» (Пс. 50, 9, 11). И не только просить, но и верить, что Господь эту молитву исполнит.
А не будет борьбы, вера эта угаснет, силы лишится. Вот почему обязательно нужно бороться.
Игумен Нектарий (Морозов)
Telegram | VK | YouTube
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Вопрос➡️Часто люди в компании обсуждают других людей, а ты стоишь, и это уже присоединение к обсуждению. Перевести разговор в «безопасное» русло не получается. Как лучше поступить?
Хочу сегодня посоветовать книгу с названием, отсылающем нас куда-то в далекое детство, заставляющем вспомнить фильмы и книги «про индейцев», которые мы смотрели или читали тогда. Но на самом деле никакого отношения не имеет она ни к индейцам, ни к детству, ни даже к нашему прошлому. Скорее – к самому настоящему настоящему.
Это «Территория команчей» Артуро Перес-Реверты.
Небольшая, но потрясающая по своей «емкости» и эмоциональному воздействию на читателя повесть.
«Территория команчей» - не прерия, не леса, не горы, это место, где нарушаются все юридические и не юридические законы совместной жизни людей, просто – законы жизни. Это территория, охваченная и захваченная самым страшным видом безумия, имя которому война.
Герои повести – журналисты, работающие на этой «территории», на ней живущие, очень часто на ней же и умирающие. Пытающиеся рассказать миру о том, какой это кошмар, какая эта боль, какая бессмыслица – кровавая, беспощадная мясорубка, в которой прокручиваются тысячи человеческих жизней, в которой люди с яростью и остервенением уничтожают друг друга. Ненавидят от всего сердца тех, кого могли бы полюбить, если бы встретили не здесь, не на этой «территории», а в нормальной, обычной жизни – в такой, то есть, какой она должна быть.
Книга совсем не новая, 1994 года, описываемые в ней события происходят в бывшей уже на тот момент Югославии. Ужас распада некогда единой страны и война в ней всех против всех, где нет правых и виноватых, но каждый может оказаться в определенной ситуации жертвой или преступником, явлен в ней так, что не увидеть, не «прочитать» его просто невозможно.
И, конечно, «Территория» очень актуальна сегодня. Она – о том, что было прежде, было не однажды, а множество раз. О том, в чем надо всерьез разобраться и принять какие-то очень важные решения лично для себя (поскольку ни за кого больше мы решать и не можем). В частности – как быть, если вдруг на территории команчей оказываешься ты. Или если ею становится территория, на которой ты живешь. И, наверное, даже не столько как быть, сколько – кем.
На мой взгляд, важнее всего оставаться самим собой, а не становиться «команчем». Не нести смерть, а сохранять жизнь. Не разрушать, а созидать. Не ненавидеть, а любить. Возможно, кому-то это покажется утопичным и прекраснодушным. Но нет – чем больше людей, которые хотят быть прежде всего людьми, в лучшем, в подлинно христианском смысле этого слова, тем больше оснований для того, чтобы надеяться, что в территорию команчей не превратится однажды весь мир. А если и превратится, то все же не так скоро, не сейчас, не при нас. Хотя бы – не по нашей вине…
Огромное спасибо за эту книгу человеку, посоветовавшему ее когда-то давно мне – Владимиру Николаевичу Снегиреву https://t.iss.one/vn_sneg, который провел на территории команчей огромную часть своей жизни, но «команчем» не стал.
#игумен_Нектарий_книжныерекомендации
Это «Территория команчей» Артуро Перес-Реверты.
Небольшая, но потрясающая по своей «емкости» и эмоциональному воздействию на читателя повесть.
«Территория команчей» - не прерия, не леса, не горы, это место, где нарушаются все юридические и не юридические законы совместной жизни людей, просто – законы жизни. Это территория, охваченная и захваченная самым страшным видом безумия, имя которому война.
Герои повести – журналисты, работающие на этой «территории», на ней живущие, очень часто на ней же и умирающие. Пытающиеся рассказать миру о том, какой это кошмар, какая эта боль, какая бессмыслица – кровавая, беспощадная мясорубка, в которой прокручиваются тысячи человеческих жизней, в которой люди с яростью и остервенением уничтожают друг друга. Ненавидят от всего сердца тех, кого могли бы полюбить, если бы встретили не здесь, не на этой «территории», а в нормальной, обычной жизни – в такой, то есть, какой она должна быть.
Книга совсем не новая, 1994 года, описываемые в ней события происходят в бывшей уже на тот момент Югославии. Ужас распада некогда единой страны и война в ней всех против всех, где нет правых и виноватых, но каждый может оказаться в определенной ситуации жертвой или преступником, явлен в ней так, что не увидеть, не «прочитать» его просто невозможно.
И, конечно, «Территория» очень актуальна сегодня. Она – о том, что было прежде, было не однажды, а множество раз. О том, в чем надо всерьез разобраться и принять какие-то очень важные решения лично для себя (поскольку ни за кого больше мы решать и не можем). В частности – как быть, если вдруг на территории команчей оказываешься ты. Или если ею становится территория, на которой ты живешь. И, наверное, даже не столько как быть, сколько – кем.
На мой взгляд, важнее всего оставаться самим собой, а не становиться «команчем». Не нести смерть, а сохранять жизнь. Не разрушать, а созидать. Не ненавидеть, а любить. Возможно, кому-то это покажется утопичным и прекраснодушным. Но нет – чем больше людей, которые хотят быть прежде всего людьми, в лучшем, в подлинно христианском смысле этого слова, тем больше оснований для того, чтобы надеяться, что в территорию команчей не превратится однажды весь мир. А если и превратится, то все же не так скоро, не сейчас, не при нас. Хотя бы – не по нашей вине…
Огромное спасибо за эту книгу человеку, посоветовавшему ее когда-то давно мне – Владимиру Николаевичу Снегиреву https://t.iss.one/vn_sneg, который провел на территории команчей огромную часть своей жизни, но «команчем» не стал.
#игумен_Нектарий_книжныерекомендации
Забираю машину с парковки. Сторож кричит мне вслед:
— Слушай-ка… Ты… Постой!
Стою и жду. Потом иду к нему навстречу.
— Ты мне, это самое… Скажи чего-нибудь!
— Что именно?
— Ну, предскажи…
— Не могу.
— Чего это?
— Все зависит от того, что у нас в сердце, а вашего сердца я не знаю. Я и со своим-то не всегда разобраться могу, куда уж мне вам предсказывать.
Мрачнеет и, видимо, обижается. Думает, знаю, но говорить не хочу. Или, наоборот, не знаю, а только туману напускаю. Хочу утешить его хоть чем-то, неравнодушие свое показав:
— У вас в одежде непорядок, надо поправить…
Еще больше мрачнеет. «Да он надо мной издевается!» — думает.
А я о другом думаю: а что если бы я и правда видел, что у него в сердце и что с ним самим будет, и сказал ему? Рад бы он был? Мне кажется, вряд ли. Я иногда в похожих ситуациях, когда более простые и очевидные вещи говорил, не знал потом, как отбиться — в прямом, разумеется, смысле. А тут — «предскажи»...
Отрывок из книги «Заметки на вырост» игумена Нектария (Морозова)
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ «Заметки на вырост» МОЖНО НА САЙТЕ
Приобретая книгу в нашем магазине вы помогаете ЛЮДЯМ В БЕДЕ! Каждая покупка — поддержка фонду «Хорошие люди», руководителем которого являюсь я. Подробности о нашем магазине: https://horoshieludi.shop
— Слушай-ка… Ты… Постой!
Стою и жду. Потом иду к нему навстречу.
— Ты мне, это самое… Скажи чего-нибудь!
— Что именно?
— Ну, предскажи…
— Не могу.
— Чего это?
— Все зависит от того, что у нас в сердце, а вашего сердца я не знаю. Я и со своим-то не всегда разобраться могу, куда уж мне вам предсказывать.
Мрачнеет и, видимо, обижается. Думает, знаю, но говорить не хочу. Или, наоборот, не знаю, а только туману напускаю. Хочу утешить его хоть чем-то, неравнодушие свое показав:
— У вас в одежде непорядок, надо поправить…
Еще больше мрачнеет. «Да он надо мной издевается!» — думает.
А я о другом думаю: а что если бы я и правда видел, что у него в сердце и что с ним самим будет, и сказал ему? Рад бы он был? Мне кажется, вряд ли. Я иногда в похожих ситуациях, когда более простые и очевидные вещи говорил, не знал потом, как отбиться — в прямом, разумеется, смысле. А тут — «предскажи»...
Отрывок из книги «Заметки на вырост» игумена Нектария (Морозова)
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ «Заметки на вырост» МОЖНО НА САЙТЕ
Приобретая книгу в нашем магазине вы помогаете ЛЮДЯМ В БЕДЕ! Каждая покупка — поддержка фонду «Хорошие люди», руководителем которого являюсь я. Подробности о нашем магазине: https://horoshieludi.shop
Есть люди, которых ты видел в жизни лишь однажды. Которых никогда, скорее всего не встретишь снова – разве только гораздо позже, в самом конце, на самом последнем и потому самом страшном Суде. Ты не знаешь их фамилию, тем более отчество, не всегда помнишь имя, тебе неведомо, жив ли еще этот человек или же его земной путь уже завершился и тут, на земле, он присутствует лишь в твоей памяти и, конечно, в памяти тех, для кого он был близким и родным, кто любил и любит его.
Один из таких людей в моей жизни – Магомед, чеченец, на момент нашей встречи, лет, наверное, 28-30. Хорошо сложенный, с ранней сединой в черных волосах, с грустными, наполненными болью глазами. В камуфляже и бронежилете. С автоматом, который никак не мешал нашему разговору в приемной Джохара Дудаева в самом конце декабря 1994 года.
Он сам подошел ко мне, сел рядом и, вглядываясь в меня с каким-то ожиданием и скорбью – словно я и правда мог дать ему какой-то ответ – спрашивал:
- Кому же все это надо?..
И продолжал:
- Я служил в Питере, в СОБРе. Когда все началось, я понял, что тут будет, уволился, приехал сюда, чтобы вывезти родных из города – я же знаю, как все обычно происходит… А теперь я тут – куда же мне еще идти? И ведь сюда придут мои ребята, собры, они мне как братья. И что? Мы будем друг в друга стрелять?..
Молчит. Потом с силой и болью одновременно говорит:
- Да, конечно, будем! Но кому, кому все это надо?!
Он задавал и задавал без конца этот вопрос.
Спецназовец, подготовленный и хорошо по тем временам экипированный, он никак не мог понять: кому это может быть нужно, чтобы люди вдруг начали друг друга убивать.
Наивный вопрос, детский какой-то, да?
А я уверен, что это совершенно нормальный вопрос нормального человека. И тому, у кого подобных вопросов не возникает, стоит задуматься о том, насколько много собственно человеческого осталось в нем.
Я ничего тогда не смог ему ответить. Мог только сказать, что и сам задаюсь тем же вопросом. И что он для меня точно не враг, а друг. И сказал. А потом мы обнялись, как это принято у вайнахов, и разошлись.
Эта встреча была очень короткой. Но она врезалась в память намертво – во всех смыслах этого слова.
Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что я очень хорошо помню его лицо и обязательно узнаю, если вдруг где-то увижу. Но в этом нельзя быть уверенным наверняка… А вот вопрос и звучащую в нем боль не забуду точно. Захотел бы – все равно не смог. Жизнь не позволяет.
И фото из тех примерно мест и из того времени.
Игумен Нектарий (Морозов)
Telegram | VK | YouTube
#Игумен_Нектарий_записки_о_людях
Один из таких людей в моей жизни – Магомед, чеченец, на момент нашей встречи, лет, наверное, 28-30. Хорошо сложенный, с ранней сединой в черных волосах, с грустными, наполненными болью глазами. В камуфляже и бронежилете. С автоматом, который никак не мешал нашему разговору в приемной Джохара Дудаева в самом конце декабря 1994 года.
Он сам подошел ко мне, сел рядом и, вглядываясь в меня с каким-то ожиданием и скорбью – словно я и правда мог дать ему какой-то ответ – спрашивал:
- Кому же все это надо?..
И продолжал:
- Я служил в Питере, в СОБРе. Когда все началось, я понял, что тут будет, уволился, приехал сюда, чтобы вывезти родных из города – я же знаю, как все обычно происходит… А теперь я тут – куда же мне еще идти? И ведь сюда придут мои ребята, собры, они мне как братья. И что? Мы будем друг в друга стрелять?..
Молчит. Потом с силой и болью одновременно говорит:
- Да, конечно, будем! Но кому, кому все это надо?!
Он задавал и задавал без конца этот вопрос.
Спецназовец, подготовленный и хорошо по тем временам экипированный, он никак не мог понять: кому это может быть нужно, чтобы люди вдруг начали друг друга убивать.
Наивный вопрос, детский какой-то, да?
А я уверен, что это совершенно нормальный вопрос нормального человека. И тому, у кого подобных вопросов не возникает, стоит задуматься о том, насколько много собственно человеческого осталось в нем.
Я ничего тогда не смог ему ответить. Мог только сказать, что и сам задаюсь тем же вопросом. И что он для меня точно не враг, а друг. И сказал. А потом мы обнялись, как это принято у вайнахов, и разошлись.
Эта встреча была очень короткой. Но она врезалась в память намертво – во всех смыслах этого слова.
Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что я очень хорошо помню его лицо и обязательно узнаю, если вдруг где-то увижу. Но в этом нельзя быть уверенным наверняка… А вот вопрос и звучащую в нем боль не забуду точно. Захотел бы – все равно не смог. Жизнь не позволяет.
И фото из тех примерно мест и из того времени.
Игумен Нектарий (Морозов)
Telegram | VK | YouTube
#Игумен_Нектарий_записки_о_людях
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Если в сердце нет никакой радости, откуда её брать?
Forwarded from Хорошие люди
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Друзья, с праздником Благовещения Пресвятой Богородицы!
Сегодня новый выпуск наших новостей и в нём вы узнаете:
☀️Какие чудеса мы планируем сделать вместе с вами к Пасхе?
☀️Что делать, если вы хотите помочь человеку?
☀️Фонд «Хорошие люди» @fondhoroshieludi получил аудиторское заключение по финансовой отчетности — что это значит?
☀️Ищем волонтеров на новое направление помощи
☀️Мы подписали Декларацию о принципах прозрачности — рассказываем почему это важно!
А ещё мы рады вам сообщить, что начинаем сбор вкусных куличей для наших подопечных❤️
Приносите куличи:
📍в Благотвортельный центр «Хорошие люди» по адресу: ул. Пугачева, 72, график работы: вт-пт 10:00-18:00; сб 11:00-15:00. Понедельник и воскресенье — выходные!
📍в Петропавловский храм, проспект 50 лет Октября (район 3-й Дачной), с 10:00 до 19:00
Порадуем подопечных фонда «Хорошие люди» @fondhoroshieludi к Пасхе☀️
Сегодня новый выпуск наших новостей и в нём вы узнаете:
☀️Какие чудеса мы планируем сделать вместе с вами к Пасхе?
☀️Что делать, если вы хотите помочь человеку?
☀️Фонд «Хорошие люди» @fondhoroshieludi получил аудиторское заключение по финансовой отчетности — что это значит?
☀️Ищем волонтеров на новое направление помощи
☀️Мы подписали Декларацию о принципах прозрачности — рассказываем почему это важно!
А ещё мы рады вам сообщить, что начинаем сбор вкусных куличей для наших подопечных❤️
Приносите куличи:
📍в Благотвортельный центр «Хорошие люди» по адресу: ул. Пугачева, 72, график работы: вт-пт 10:00-18:00; сб 11:00-15:00. Понедельник и воскресенье — выходные!
📍в Петропавловский храм, проспект 50 лет Октября (район 3-й Дачной), с 10:00 до 19:00
Порадуем подопечных фонда «Хорошие люди» @fondhoroshieludi к Пасхе☀️
Вспомнилось: говорил как-то с близким мне человеком, серьезным бизнесменом, к сожалению, пока еще совсем нецерковным. К слову пришлось рассказать о десяти прокаженных: о девяти, устремившихся прочь от Христа радоваться нечаянному исцелению, и одном, вернувшемся для того, чтобы поблагодарить за милость. «Но это же не так! — воскликнул неожиданно мой собеседник. — В жизни так не бывает!» И в ответ на мое недоумение более уже спокойно пояснил: «Трудно поверить, что один из десяти оказался благодарен, — слишком высокий получается процент. В лучшем случае — один из ста». Мне трудно оспорить его опыт, он, к сожалению, достаточно универсален. Впрочем, Евангелие и не говорит о каком-то конкретном «проценте благодарных» — ни об одном, ни о десяти, оно просто свидетельствует о том, что их очень мало, и предлагает нам всмотреться в себя: а благодарны ли мы? Богу и людям — потому что одно нерасторжимо связано с другим. И, конечно же, учит благодарности ни от кого не только не требовать, но и не ждать. Разве что радоваться ей — как чуду.
Отрывок из книги «Заметки на вырост» игумена Нектария (Морозова)
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ «Заметки на вырост» МОЖНО НА САЙТЕ
Отрывок из книги «Заметки на вырост» игумена Нектария (Морозова)
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ «Заметки на вырост» МОЖНО НА САЙТЕ
Мы дожили снова до Страстной седмицы – совершенно особого периода церковного года, уникального по своему драматизму, значимости, той боли, которую испытывает в эти дни сердце верующего человека. Но в то же время - и по предощущению радости, которое не дает этой боли совершенно победить нас.
Мы вспоминаем на этой седмице самые скорбные и вместе с тем самые важные для нас события Священной истории. И, стараясь глубже вникнуть в тайну совершаемого Господом спасения нашего, не можем не ужасаться тому, какой была и остается цена его…
И чтение для Страстной седмицы полагается особое.
Одной из лучших книг, которую я могу посоветовать тем, кто хочет пережить ее по-настоящему полно и с пользой для души, является труд святителя Иннокентия Херсонского «Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа». Вместе с богослужебными текстами, молитвословиями и песнопениями эта книга помогает христианину как бы пройти со Христом и апостолами эту завершающую часть Его пути на земле.
Благодаря ей человеку удается наконец ясно представить последовательность событий этих дней, узнать значение тех или иных непонятных прежде фрагментов, получить толкование действий и слов Христа. А главное – уразуметь, что все происходящее в Евангелии – это не просто то, что было когда-то, а то, что постоянно сохраняет свою неизменную актуальность для нас, что в Евангелии мы живем, поскольку и в нем – вся наша жизнь.
И нам постоянно приходится делать в течение своего собственного земного пути выбор: идем ли мы по нему за Христом, остаемся ли с Ним, не отходим ли от Него в момент испытаний, не повторяем ли эти слова, стоившие столько слез апостолу Петру: «Не знаю Человека Сего».
Это правда очень хорошая, очень важная и нужная книга. Ее стоит прочитать не один раз, а дважды или трижды – чтобы лучше напечатлелось в памяти изложенное в ней. И ничего страшного, если не удастся, начав этот труд на Страстной, завершить его до Пасхи. Вполне уместно и полезно будет продолжить чтение и после.
#игумен_Нектарий_книжныерекомендации
Мы вспоминаем на этой седмице самые скорбные и вместе с тем самые важные для нас события Священной истории. И, стараясь глубже вникнуть в тайну совершаемого Господом спасения нашего, не можем не ужасаться тому, какой была и остается цена его…
И чтение для Страстной седмицы полагается особое.
Одной из лучших книг, которую я могу посоветовать тем, кто хочет пережить ее по-настоящему полно и с пользой для души, является труд святителя Иннокентия Херсонского «Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа». Вместе с богослужебными текстами, молитвословиями и песнопениями эта книга помогает христианину как бы пройти со Христом и апостолами эту завершающую часть Его пути на земле.
Благодаря ей человеку удается наконец ясно представить последовательность событий этих дней, узнать значение тех или иных непонятных прежде фрагментов, получить толкование действий и слов Христа. А главное – уразуметь, что все происходящее в Евангелии – это не просто то, что было когда-то, а то, что постоянно сохраняет свою неизменную актуальность для нас, что в Евангелии мы живем, поскольку и в нем – вся наша жизнь.
И нам постоянно приходится делать в течение своего собственного земного пути выбор: идем ли мы по нему за Христом, остаемся ли с Ним, не отходим ли от Него в момент испытаний, не повторяем ли эти слова, стоившие столько слез апостолу Петру: «Не знаю Человека Сего».
Это правда очень хорошая, очень важная и нужная книга. Ее стоит прочитать не один раз, а дважды или трижды – чтобы лучше напечатлелось в памяти изложенное в ней. И ничего страшного, если не удастся, начав этот труд на Страстной, завершить его до Пасхи. Вполне уместно и полезно будет продолжить чтение и после.
#игумен_Нектарий_книжныерекомендации
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Как правильно думать о хорошем, чтобы не размечтаться и не впасть в грех?
Наверное, есть лишь один фильм, который я решусь советовать к просмотру на Страстной седмице. И даже не решусь, а просто – посоветую. Это «Страсти Христовы» Мела Гибсона.
Я в свое время долго не мог себя заставить посмотреть этот фильм – ни тогда, когда он только вышел и о нем очень много писали и говорили. Ни позже, когда разговоры утихли.
Меня останавливало ощущение внутреннего протеста: да как же можно пытаться показать это на экране – как страдал Господь? И самая мысль о том, что Христа кто-то «играет» тоже казалась мне неприемлемой. Да и, кроме того, что нового мне этот фильм скажет – такого, что я не смог бы услышать, почувствовать, например, когда читаются двенадцать Страстных Евангелий, когда поются такие трогательные, такие глубокие, буквально пронзающие сердце антифоны Великого Пятка?
Но пришел момент, когда я все же фильм посмотрел. И рад был тому, что смог все же преодолеть предубеждение – совершенно напрасное. И еще – тому, что смотрел его один и тем более не в кинотеатре. Слезы лились градом – так, что не было ни сил, ни возможности их сдержать…
Мел Гибсон очень хотел показать – что это такое, Страсти Христовы, страдания Безгрешного ради тех, чьи грехи и привели Его на Крест. Показать, какая это боль, какой ужас, какое величие и высота.
Показать, как в крохотной римской провинции, Иудее, в смирении, в поте, в крови, под крики «Распни!», хохот воинов и свист бича совершается главное событие в истории человечества – его спасение. Как маленькая точка на Голгофе превращается в центр Вселенной – потому, что именно в ней ко Кресту пригвождается Тот, Кто ее создал, руками тех, кому Он дал эту удивительную возможность – жить.
Очень хотел… И Господь ему в этом очевидным и в то же время чудесным образом помог, благодаря чему этот фильм и стал таким нужным, таким необходимым и действенным способом напоминания о том, что произошло почти 2000 лет тому назад и остается неизменно важным для нас, что определило и продолжает определять судьбу мира в целом и каждого человека в отдельности.
Посмотрите или пересмотрите «Страсти Христовы» вновь. Это ни в коем случае не будет лишним сейчас.
#игумен_Нектарий_рекомендации_фильмы
Я в свое время долго не мог себя заставить посмотреть этот фильм – ни тогда, когда он только вышел и о нем очень много писали и говорили. Ни позже, когда разговоры утихли.
Меня останавливало ощущение внутреннего протеста: да как же можно пытаться показать это на экране – как страдал Господь? И самая мысль о том, что Христа кто-то «играет» тоже казалась мне неприемлемой. Да и, кроме того, что нового мне этот фильм скажет – такого, что я не смог бы услышать, почувствовать, например, когда читаются двенадцать Страстных Евангелий, когда поются такие трогательные, такие глубокие, буквально пронзающие сердце антифоны Великого Пятка?
Но пришел момент, когда я все же фильм посмотрел. И рад был тому, что смог все же преодолеть предубеждение – совершенно напрасное. И еще – тому, что смотрел его один и тем более не в кинотеатре. Слезы лились градом – так, что не было ни сил, ни возможности их сдержать…
Мел Гибсон очень хотел показать – что это такое, Страсти Христовы, страдания Безгрешного ради тех, чьи грехи и привели Его на Крест. Показать, какая это боль, какой ужас, какое величие и высота.
Показать, как в крохотной римской провинции, Иудее, в смирении, в поте, в крови, под крики «Распни!», хохот воинов и свист бича совершается главное событие в истории человечества – его спасение. Как маленькая точка на Голгофе превращается в центр Вселенной – потому, что именно в ней ко Кресту пригвождается Тот, Кто ее создал, руками тех, кому Он дал эту удивительную возможность – жить.
Очень хотел… И Господь ему в этом очевидным и в то же время чудесным образом помог, благодаря чему этот фильм и стал таким нужным, таким необходимым и действенным способом напоминания о том, что произошло почти 2000 лет тому назад и остается неизменно важным для нас, что определило и продолжает определять судьбу мира в целом и каждого человека в отдельности.
Посмотрите или пересмотрите «Страсти Христовы» вновь. Это ни в коем случае не будет лишним сейчас.
#игумен_Нектарий_рекомендации_фильмы
Православие — счастье, от мира скрытое. Нам нечего «рекламировать». Мы не обещаем человеку, пришедшему в Церковь, легкой жизни, материального благополучия. Мы говорим об узком и тесном пути и зовем на него людей. Говорим, что в этом мире нам сопутствует скорбь, — и, скорбя, утешаемся… И мир никогда нас не понимал и не поймет. Всегда гнал и будет гнать. Но мы — самые счастливые люди. И этого счастья — счастья тесноты, скорбей, счастья трудов и испытаний, но счастья истинного, ни с чем не сравнимого, невозможно не желать для всех. Но не все желают его для себя.
Отрывок из книги «Заметки на вырост» игумена Нектария (Морозова)
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ «Заметки на вырост» МОЖНО НА САЙТЕ
Отрывок из книги «Заметки на вырост» игумена Нектария (Морозова)
ПРИОБРЕСТИ КНИГУ «Заметки на вырост» МОЖНО НА САЙТЕ