«Ножницы в спину «Локомотива»
Вчитываясь в мемуары вратаря Владимира Никитича Маслаченко под названием «Владимир Маслаченко: «Пеле повезло, что он не играл против меня», обнаружил один неоднозначный эпизод из истории клуба.
Финал Кубка СССР 1957 г, неожиданно выигранный железнодорожниками в споре с более титулованным соперником, омрачился поведением отдельных «неведомых» болельщиков «народной» команды (коих было подавляющее большинство на трибунах).
«В том финале против «Спартака» выложилась вся команда железнодорожников. Единственный гол забил Валентин Бубукин. А потом они совершали круг почета. И «Локомотив» шел с кубком, который команда в единственный до этого времени и последний раз завоевала в 1936 году. То был самый первый в истории страны розыгрыш этого приза. Другие были времена, другие игроки. И вот двадцать один год минул с того самого дня. Новый «Локомотив» шел мимо переполненных трибун лужниковского стадиона. И никто из зрителей не покинул своих мест. Трибуны пребывали если не в шоке, то в унынии. В ту пору болельщицкая ориентация зрительской аудитории была еще более спартаковской, нежели в наши дни. И вот почти вся эта аудитория угрюмо молчала, доносились лишь одинокие хлопки да редкие одобрительные возгласы. Впереди колонны победителей шел начальник команды Николай Морозов, за ним следовал старший тренер Борис Аркадьев, далее — второй тренер В. Панфилов и вся команда «Локомотив». И на выходе с северного виража на финишную прямую беговой дорожки, что идет вдоль главной — западной — трибуны, за спиной Морозова в землю вонзились большие портновские ножницы, брошенные с трибуны неведомой умелой и сильной рукой.»
Каждый в праве трактовать тот поступок (особенно спустя столько времени), чуть было не закончившийся трагедией, по-своему. Кто-то может найти в нём снисходительность болельщиков одного клуба по отношению к другому, проявившуюся в грубой форме, либо банальную горечь поражения, обиду и, как писалось в книге, уныние со стороны проигравших. Мне же кажется, что это повод объяснить нашим нынешним ребятам историческое значение «матча на вылет» с такой командой как «Спартак».
Против нас болели десятки тысяч людей, летели ножницы в спины, Забелин в том финале играл с поломанными рёбрами, Рогов доигрывал с разбитыми коленями, но они, не обращая внимание на все эти рабочие «мелочи», сохраняли хладнокровие и, сжав зубы, шли к успеху, в итоге его достигнув. Кровью и потом, в прямом смысле этих слов.
Многие небезосновательно скажут о том, что сейчас другое время. Футбол – это работа. Патриотизм давно в прошлом. Коммерциализация поглотила романтику самой популярной в мире игры. Отчасти с ними можно согласиться. Но когда рушилось «генеалогическое древо» «Локомотива», «пенёчек»-то с корнями всё равно никуда не делся. Он поплохел, стал сухим и дряхлым, но он есть, как и любовь к клубу со стороны болельщиков и его ветеранов. Она должна хоть малой толикой проснуться перед важными играми у тех, кто причисляет себя к его воспитанникам или людям, которые обязаны «Локомотиву» всем тем, чего они достигли в футболе.
Если ты знаешь, за что и ради чего ты играешь, то никакие «портновские» приспособления тебе не страшны.
Вчитываясь в мемуары вратаря Владимира Никитича Маслаченко под названием «Владимир Маслаченко: «Пеле повезло, что он не играл против меня», обнаружил один неоднозначный эпизод из истории клуба.
Финал Кубка СССР 1957 г, неожиданно выигранный железнодорожниками в споре с более титулованным соперником, омрачился поведением отдельных «неведомых» болельщиков «народной» команды (коих было подавляющее большинство на трибунах).
«В том финале против «Спартака» выложилась вся команда железнодорожников. Единственный гол забил Валентин Бубукин. А потом они совершали круг почета. И «Локомотив» шел с кубком, который команда в единственный до этого времени и последний раз завоевала в 1936 году. То был самый первый в истории страны розыгрыш этого приза. Другие были времена, другие игроки. И вот двадцать один год минул с того самого дня. Новый «Локомотив» шел мимо переполненных трибун лужниковского стадиона. И никто из зрителей не покинул своих мест. Трибуны пребывали если не в шоке, то в унынии. В ту пору болельщицкая ориентация зрительской аудитории была еще более спартаковской, нежели в наши дни. И вот почти вся эта аудитория угрюмо молчала, доносились лишь одинокие хлопки да редкие одобрительные возгласы. Впереди колонны победителей шел начальник команды Николай Морозов, за ним следовал старший тренер Борис Аркадьев, далее — второй тренер В. Панфилов и вся команда «Локомотив». И на выходе с северного виража на финишную прямую беговой дорожки, что идет вдоль главной — западной — трибуны, за спиной Морозова в землю вонзились большие портновские ножницы, брошенные с трибуны неведомой умелой и сильной рукой.»
Каждый в праве трактовать тот поступок (особенно спустя столько времени), чуть было не закончившийся трагедией, по-своему. Кто-то может найти в нём снисходительность болельщиков одного клуба по отношению к другому, проявившуюся в грубой форме, либо банальную горечь поражения, обиду и, как писалось в книге, уныние со стороны проигравших. Мне же кажется, что это повод объяснить нашим нынешним ребятам историческое значение «матча на вылет» с такой командой как «Спартак».
Против нас болели десятки тысяч людей, летели ножницы в спины, Забелин в том финале играл с поломанными рёбрами, Рогов доигрывал с разбитыми коленями, но они, не обращая внимание на все эти рабочие «мелочи», сохраняли хладнокровие и, сжав зубы, шли к успеху, в итоге его достигнув. Кровью и потом, в прямом смысле этих слов.
Многие небезосновательно скажут о том, что сейчас другое время. Футбол – это работа. Патриотизм давно в прошлом. Коммерциализация поглотила романтику самой популярной в мире игры. Отчасти с ними можно согласиться. Но когда рушилось «генеалогическое древо» «Локомотива», «пенёчек»-то с корнями всё равно никуда не делся. Он поплохел, стал сухим и дряхлым, но он есть, как и любовь к клубу со стороны болельщиков и его ветеранов. Она должна хоть малой толикой проснуться перед важными играми у тех, кто причисляет себя к его воспитанникам или людям, которые обязаны «Локомотиву» всем тем, чего они достигли в футболе.
Если ты знаешь, за что и ради чего ты играешь, то никакие «портновские» приспособления тебе не страшны.
📣 Забивай по два и тоже можешь выпивать!
15 мая 1983. «Кубань» Краснодар 1:2 «Локомотив»
Михаил Чесноков, автор дубля, делится с болельщиками воспоминаниями о том, как это было 37 лет назад, в Первой советской лиге, в самый тяжёлый год для «Локомотива» за последние полвека. До прихода Сёмина ещё 3 года.
Включайте звук и слушайте историю из первых уст!
Первая лига. 10 тур
Краснодар. Стадион «Кубань». 5200 зрителей
Голы «Локомотива»:
1:1 Чесноков 68'
1:2 Чесноков 72'
15 мая 1983. «Кубань» Краснодар 1:2 «Локомотив»
Михаил Чесноков, автор дубля, делится с болельщиками воспоминаниями о том, как это было 37 лет назад, в Первой советской лиге, в самый тяжёлый год для «Локомотива» за последние полвека. До прихода Сёмина ещё 3 года.
Включайте звук и слушайте историю из первых уст!
Первая лига. 10 тур
Краснодар. Стадион «Кубань». 5200 зрителей
Голы «Локомотива»:
1:1 Чесноков 68'
1:2 Чесноков 72'
Ушедшие до срока главные тренеры. Часть третья
Евгений Иванович Елисеев тренер, при котором Московский «Локомотив» в первый и в последний раз подымался на пьедестал советского футбола, заняв второе место в чемпионате 1959 г.
«В начале 1958 года мне предложили возглавить московский „Локомотив“. В предыдущем сезоне команду тренировал Борис Аркадьев. Понятное дело, наследство досталось мне крепкое, и уже в первом же сезоне от третьего места мы отстали всего на три очка. Неплохо выступили и в Кубке СССР, где лишь в полуфинале в добавочное время уступили 1:2 торпедовцам из Москвы. В следующем сезоне нам не хватило всего двух очков до золотых медалей чемпионата страны. Нынешнее поколение тренеров не поверит, но все эти два года, пока тренировал „Локомотив“, я прожил в общежитии при вокзале. Согласитесь, что в пятидесятилетнем возрасте это несколько затруднительно. Еще до окончания сезона у меня была договоренность с руководителями команды: становимся призерами - я получаю квартиру. В то время начальником команды был Николай Петрович Морозов (будущий тренер сборной страны на чемпионате мира в Англии в 1966 году), и когда по окончании сезона мы с ним пришли к министру путей сообщения Б. Бещеву узнать насчет обещанного и как собираются чествовать коллектив, то в ответ последовало красноречивое молчание. Как ни жалко было покидать отличный коллектив футболистов, но такой несправедливости по отношению к себе и ребятам стерпеть не мог, и пришлось снова уезжать в Ригу и возглавить команду класса „Б“. Такова тренерская доля — сегодня ты приводишь клуб к серебряным медалям в высшей лиге, а завтра уже работаешь в классе „Б“...»
Евгений Иванович Елисеев тренер, при котором Московский «Локомотив» в первый и в последний раз подымался на пьедестал советского футбола, заняв второе место в чемпионате 1959 г.
«В начале 1958 года мне предложили возглавить московский „Локомотив“. В предыдущем сезоне команду тренировал Борис Аркадьев. Понятное дело, наследство досталось мне крепкое, и уже в первом же сезоне от третьего места мы отстали всего на три очка. Неплохо выступили и в Кубке СССР, где лишь в полуфинале в добавочное время уступили 1:2 торпедовцам из Москвы. В следующем сезоне нам не хватило всего двух очков до золотых медалей чемпионата страны. Нынешнее поколение тренеров не поверит, но все эти два года, пока тренировал „Локомотив“, я прожил в общежитии при вокзале. Согласитесь, что в пятидесятилетнем возрасте это несколько затруднительно. Еще до окончания сезона у меня была договоренность с руководителями команды: становимся призерами - я получаю квартиру. В то время начальником команды был Николай Петрович Морозов (будущий тренер сборной страны на чемпионате мира в Англии в 1966 году), и когда по окончании сезона мы с ним пришли к министру путей сообщения Б. Бещеву узнать насчет обещанного и как собираются чествовать коллектив, то в ответ последовало красноречивое молчание. Как ни жалко было покидать отличный коллектив футболистов, но такой несправедливости по отношению к себе и ребятам стерпеть не мог, и пришлось снова уезжать в Ригу и возглавить команду класса „Б“. Такова тренерская доля — сегодня ты приводишь клуб к серебряным медалям в высшей лиге, а завтра уже работаешь в классе „Б“...»
Ушедшие до срока главные тренеры. Четвёртый эпизод.
В 1966 году московский «Локомотив» возглавил один из величайших и легендарнейших советских тренеров Константин Иванович Бесков, но и ему не удалось отработать хотя бы год, чтобы реализовать все задуманное в железнодорожном клубе. Причина аналогична двум предыдущим эпизодам. Кто внимательно с ними ознакамливался сделает для себя очевидные выводы.
Отрывок из книги Фёдора Раззакова «Бесков против Лобановского. Москва Киев. Бескровные войны»:
«Таким образом, командировка в Луганск оказалась вовсе не бесполезной тратой времени ни для Бескова, ни для „Зари“. И когда спустя год пришло время тренеру покидать место его командировки, луганское руководство предложило ему продлить контракт, посулив хорошие условия. Но Бесков отказался. Во-первых, устал жить на два города, во-вторых — в Москве подули другие ветры (после смещения Н. Хрущева в октябре 1964 года поменялось и спортивное начальство) и Бескову предложили возглавить столичный „Локомотив“, который возвратился в высшую лигу и должен был стартовать в первенстве страны 1966 года с пятнадцатого места. Наш герой с радостью принял это предложение и вернулся на родину в прекрасном настроении. Однако очень скоро от него не осталось и следа. Почему? У него вышел конфликт с железнодорожным начальством, которое было недовольно тем, что „Локомотив“ плохо стартовал в сезоне-66. И Бесков после первого круга (в июле) подал заявление об отставке. По его же словам:
«…А ребята в „Локомотиве“ подбирались интересные. Двое из них, Михаил Гершкович и Владимир Козлов, впоследствии выступали в сборной команде страны, стали признанными бомбардирами. Володя Козлов позднее пришел в московское „Динамо“, которое я тренировал, и сделался одним из лидеров команды. Да, „Локомотив“ не раз страдал по прихоти своих шефов…»
С июля 1966 года „Локомотив“ возглавил Валентин Бубукин, однако это не спасло ситуацию — команда в итоге заняла 17-е место из 19-ти и едва удержалась в высшей лиге. А чемпионами страны стали в сезоне-66 киевские динамовцы. А вот с серебряными и бронзовыми медалями произошла настоящая сенсация: „серебро“ досталось армейцам из Ростова-на-Дону, которые в прошлом году были седьмыми, „бронза“ — бакинскому „Нефтянику“, который в прошлом сезоне был 11-м. Таким образом, впервые в истории ни на одном из призовых мест не было московских команд („Спартак“ занял лишь 4-е место). Говорят, что здесь не обошлось без сговора периферийных команд. Он сложился в последнем туре, когда киевляне специально проиграли бакинскому „Нефтчи“, чем и обеспечили полное и беспрецедентное отсутствие московских команд на пьедестале почета. В итоге ростовчане набрали 47 очков, бакинцы — 45.»
В 1966 году московский «Локомотив» возглавил один из величайших и легендарнейших советских тренеров Константин Иванович Бесков, но и ему не удалось отработать хотя бы год, чтобы реализовать все задуманное в железнодорожном клубе. Причина аналогична двум предыдущим эпизодам. Кто внимательно с ними ознакамливался сделает для себя очевидные выводы.
Отрывок из книги Фёдора Раззакова «Бесков против Лобановского. Москва Киев. Бескровные войны»:
«Таким образом, командировка в Луганск оказалась вовсе не бесполезной тратой времени ни для Бескова, ни для „Зари“. И когда спустя год пришло время тренеру покидать место его командировки, луганское руководство предложило ему продлить контракт, посулив хорошие условия. Но Бесков отказался. Во-первых, устал жить на два города, во-вторых — в Москве подули другие ветры (после смещения Н. Хрущева в октябре 1964 года поменялось и спортивное начальство) и Бескову предложили возглавить столичный „Локомотив“, который возвратился в высшую лигу и должен был стартовать в первенстве страны 1966 года с пятнадцатого места. Наш герой с радостью принял это предложение и вернулся на родину в прекрасном настроении. Однако очень скоро от него не осталось и следа. Почему? У него вышел конфликт с железнодорожным начальством, которое было недовольно тем, что „Локомотив“ плохо стартовал в сезоне-66. И Бесков после первого круга (в июле) подал заявление об отставке. По его же словам:
«…А ребята в „Локомотиве“ подбирались интересные. Двое из них, Михаил Гершкович и Владимир Козлов, впоследствии выступали в сборной команде страны, стали признанными бомбардирами. Володя Козлов позднее пришел в московское „Динамо“, которое я тренировал, и сделался одним из лидеров команды. Да, „Локомотив“ не раз страдал по прихоти своих шефов…»
С июля 1966 года „Локомотив“ возглавил Валентин Бубукин, однако это не спасло ситуацию — команда в итоге заняла 17-е место из 19-ти и едва удержалась в высшей лиге. А чемпионами страны стали в сезоне-66 киевские динамовцы. А вот с серебряными и бронзовыми медалями произошла настоящая сенсация: „серебро“ досталось армейцам из Ростова-на-Дону, которые в прошлом году были седьмыми, „бронза“ — бакинскому „Нефтянику“, который в прошлом сезоне был 11-м. Таким образом, впервые в истории ни на одном из призовых мест не было московских команд („Спартак“ занял лишь 4-е место). Говорят, что здесь не обошлось без сговора периферийных команд. Он сложился в последнем туре, когда киевляне специально проиграли бакинскому „Нефтчи“, чем и обеспечили полное и беспрецедентное отсутствие московских команд на пьедестале почета. В итоге ростовчане набрали 47 очков, бакинцы — 45.»
«Локомотивец Клыш - гениальный футболист»
«Ты в забывчивой вселенной
хрупкой звездочкой горишь,
подзабытый, незабвенный,
грациозный Толя Клыш".»
«Моя футболиада» - книга Евгения Евтушенко о советском футболе. Эту книгу Евтушенко начал писать ещё в 1969 году, а закончил 6 апреля 2009 года, таким образом её написание продолжалось 40 лет. Она о любви автора к советскому футболу, о знаменитых футболистах 50-х и 60-х годов XX века.
«- Самый недооцененный футболист вашего поколения?
- Анатолий Клыш из "Локомотива". Левый инсайд, по манере игры напоминал Николая Дементьева. Клыша упрекали в индивидуализме на поле - тогда это не приветствовалось. Поверьте мне, это был гениальный футболист! С друзьями я часто спорил, доказывая, что Клыш достоин играть в сборной. Только один человек сказал, что я прав.
- Кто?
- Знаменитый футбольный журналист Лев Филатов. Говорили на эту тему незадолго до его смерти. Филатов обронил фразу: "Надо о нем написать". Но поздно - и сам Клыш уже умер, и Филатова вскоре не стало. Увы, этого футболиста мало кто помнит. Сейчас для книги не смог найти ни одной его фотографии, не считая общекомандного снимка "Локомотива" за 1948 год. Клышу я посвятил стихотворение. Прочесть?
- Конечно.
«Кока, прозванный "Мортира", сообщил мне:
"Женька, слышь,гений у "Локомотива" появился - это Клыш!
Клыш немножечко на Колю на Дементьева похож -
но танцует он по полю - майку в когти не сгребешь!"
Но восторг его отринул Вовик,прозванный "Тарань":
"Футболист - не балерина, а таран!"
Я ходил потом раз тридцать любоваться на Клыша,
тонконогого, как птица, зачарованно дыша.
И была в нем грациозность, что не сыщешь днем с огнем,
но спортивная колхозность не пробрезживала в нем.
Это тренеров пугало, хоть башкою колотись,
ибо не предполагало стадный их коллективизм.
Толя Клыш, ты был бы, право,
балерина и таран, если б вовремя держава
разглядела твой талант.
О, я помню, как ярился на больших начальников
обвиненный в балеринстве сам Сережа Сальников.
И Дементьев-старший - Пека, гений-индивидуал,
от навязчивой опеки потихоньку увядал.
И за это с чувством мести наша высшая спортвласть
не давала Мише Месхи наиграться в сборной всласть.
Наш футбол, как жизни символ, пусть не ведает стыда
быть и как балет красивым, и таранным быть всегда.
Ты в забывчивой вселенной
хрупкой звездочкой горишь,
подзабытый, незабвенный,
грациозный Толя Клыш".
«Ты в забывчивой вселенной
хрупкой звездочкой горишь,
подзабытый, незабвенный,
грациозный Толя Клыш".»
«Моя футболиада» - книга Евгения Евтушенко о советском футболе. Эту книгу Евтушенко начал писать ещё в 1969 году, а закончил 6 апреля 2009 года, таким образом её написание продолжалось 40 лет. Она о любви автора к советскому футболу, о знаменитых футболистах 50-х и 60-х годов XX века.
«- Самый недооцененный футболист вашего поколения?
- Анатолий Клыш из "Локомотива". Левый инсайд, по манере игры напоминал Николая Дементьева. Клыша упрекали в индивидуализме на поле - тогда это не приветствовалось. Поверьте мне, это был гениальный футболист! С друзьями я часто спорил, доказывая, что Клыш достоин играть в сборной. Только один человек сказал, что я прав.
- Кто?
- Знаменитый футбольный журналист Лев Филатов. Говорили на эту тему незадолго до его смерти. Филатов обронил фразу: "Надо о нем написать". Но поздно - и сам Клыш уже умер, и Филатова вскоре не стало. Увы, этого футболиста мало кто помнит. Сейчас для книги не смог найти ни одной его фотографии, не считая общекомандного снимка "Локомотива" за 1948 год. Клышу я посвятил стихотворение. Прочесть?
- Конечно.
«Кока, прозванный "Мортира", сообщил мне:
"Женька, слышь,гений у "Локомотива" появился - это Клыш!
Клыш немножечко на Колю на Дементьева похож -
но танцует он по полю - майку в когти не сгребешь!"
Но восторг его отринул Вовик,прозванный "Тарань":
"Футболист - не балерина, а таран!"
Я ходил потом раз тридцать любоваться на Клыша,
тонконогого, как птица, зачарованно дыша.
И была в нем грациозность, что не сыщешь днем с огнем,
но спортивная колхозность не пробрезживала в нем.
Это тренеров пугало, хоть башкою колотись,
ибо не предполагало стадный их коллективизм.
Толя Клыш, ты был бы, право,
балерина и таран, если б вовремя держава
разглядела твой талант.
О, я помню, как ярился на больших начальников
обвиненный в балеринстве сам Сережа Сальников.
И Дементьев-старший - Пека, гений-индивидуал,
от навязчивой опеки потихоньку увядал.
И за это с чувством мести наша высшая спортвласть
не давала Мише Месхи наиграться в сборной всласть.
Наш футбол, как жизни символ, пусть не ведает стыда
быть и как балет красивым, и таранным быть всегда.
Ты в забывчивой вселенной
хрупкой звездочкой горишь,
подзабытый, незабвенный,
грациозный Толя Клыш".
«Для меня работа с этим клубом означает стремление к достижению предельных турнирных высот. Потому что, несмотря на 70-летний возраст, я еще полон сил и не чувствую усталости от футбола. А значит, по-прежнему могу приносить пользу клубу, который, напомню без ложной скромности, создавал на нынешней основе вместе с его президентом в 1992–2005 годах Валерием Филатовым. И золото чемпионата России‑2017/18 подтвердило, что основы эти прочны, вечны, как египетские пирамиды. И никакие враждебные вихри, время от времени налетавшие откуда ни возьмись, над ними не властны.»
«На наши игры пошел зритель, и мы уже мысленно представляли, каким будет новое поступательное движение «Локомотива», но вместо дальнейшего прогресса пришлось собирать обломки уже почти готового дома. В «Спартаке» заметили, насколько выросли у нас Черчесов с Базулевым, и забрали их обратно. Все межсезонье переходил в «Спартак» и Русяев, а в результате остался, но утратил прежнюю мотивацию.
Тогда и мне поступило предложение – возглавить московский «Спартак». Сначала вызвали в профсоюзные верха, а потом состоялся разговор со спартаковским идеологом Николаем Петровичем Старостиным.
«Спартак» стал бы для меня новым уровнем, под свое начало я получил бы целый легион талантов, возможности которых бесконечно расширяли тренерские горизонты. Перспектива, особенно на фоне разобранного на части «Локомотива», выглядела очень заманчивой.
Но я отказался, не мог в трудной ситуации бросить порученное мне дело. Как бы я потом смотрел в глаза людям, которые безоговорочно поверили в мои тренерские способности, предоставили полную свободу творчества, не упрекали за ошибки, которые я, молодой тренер, конечно же, совершал.»
Тогда и мне поступило предложение – возглавить московский «Спартак». Сначала вызвали в профсоюзные верха, а потом состоялся разговор со спартаковским идеологом Николаем Петровичем Старостиным.
«Спартак» стал бы для меня новым уровнем, под свое начало я получил бы целый легион талантов, возможности которых бесконечно расширяли тренерские горизонты. Перспектива, особенно на фоне разобранного на части «Локомотива», выглядела очень заманчивой.
Но я отказался, не мог в трудной ситуации бросить порученное мне дело. Как бы я потом смотрел в глаза людям, которые безоговорочно поверили в мои тренерские способности, предоставили полную свободу творчества, не упрекали за ошибки, которые я, молодой тренер, конечно же, совершал.»
«Знаете, как он учил команду не бояться «Спартака»? Когда Романцев был тренером «Спартака», Семин говорил так: «Представьте, что сегодня игру никто не посмотрит, но завтра все возьмут в руки «Спорт-Экспресс». Если тренеры «Спартака» будут расписывать, как хорошо «Локомотив» играл, – значит, мы точно проиграли. Зато, если с их стороны начнутся сотрясания кулаками: «Костоломы! Агрессоры!» – значит, все в порядке».
«Семин-Филатов. Человек не со стороны»
В интернете,в ряде статей спортивных изданий и даже в книге Игоря Рабинера «Локомотив, который мы потеряли» безапелляционно сформулировалось мнение о том, что в 1991 году, когда Юрий Павлович Семин впервые покидал московский «Локомотив», чтобы возглавить олимпийскую сборную Новой Зеландии, то по собственной инициативе оставил «за себя» в клубе,в качестве главного тренера, Валерия Николаевича Филатова.
«А главным тренером команды на этот период стал Валерий Филатов – причем по инициативе самого Семина. Отношения между ними были в ту пору настолько честными, что Юрий Павлович мог быть на сто процентов уверен: когда он вернется, Филатов без разговоров уступит ему место.»
Возможно Юрий Палыч и предложил кандидатуру своего помощника, но решение по ней принимали не он и даже не руководители Московской железной дороги или Министерства Путей и Сообщения.
Выдержка из редкого интервью Филатова 1993 г.:
«Спасибо игрокам, что выбрали меня. Но,признаюсь, не обиделся бы, если бы они отдали свои голоса моим прямым конкурентам - Владимиру Короткову или Виталию Шевченко. Мы давно нашли общий язык, и нам важно было, чтобы главным тренером стал человек не со стороны. Руководители клуба могли, конечно, пригласить опытного, именитого, но не уверен, что он был бы нашим единомышленником».
Беспрецедентный случай, когда главного тренера в московском «Локомотиве» не назначали, а открытым голосованием выбирали сами футболисты.
В интернете,в ряде статей спортивных изданий и даже в книге Игоря Рабинера «Локомотив, который мы потеряли» безапелляционно сформулировалось мнение о том, что в 1991 году, когда Юрий Павлович Семин впервые покидал московский «Локомотив», чтобы возглавить олимпийскую сборную Новой Зеландии, то по собственной инициативе оставил «за себя» в клубе,в качестве главного тренера, Валерия Николаевича Филатова.
«А главным тренером команды на этот период стал Валерий Филатов – причем по инициативе самого Семина. Отношения между ними были в ту пору настолько честными, что Юрий Павлович мог быть на сто процентов уверен: когда он вернется, Филатов без разговоров уступит ему место.»
Возможно Юрий Палыч и предложил кандидатуру своего помощника, но решение по ней принимали не он и даже не руководители Московской железной дороги или Министерства Путей и Сообщения.
Выдержка из редкого интервью Филатова 1993 г.:
«Спасибо игрокам, что выбрали меня. Но,признаюсь, не обиделся бы, если бы они отдали свои голоса моим прямым конкурентам - Владимиру Короткову или Виталию Шевченко. Мы давно нашли общий язык, и нам важно было, чтобы главным тренером стал человек не со стороны. Руководители клуба могли, конечно, пригласить опытного, именитого, но не уверен, что он был бы нашим единомышленником».
Беспрецедентный случай, когда главного тренера в московском «Локомотиве» не назначали, а открытым голосованием выбирали сами футболисты.
«Сейчас, оглядываясь назад, я испытываю огромную благодарность своим шефам, которые не на словах, а на деле дали мне почувствовать, что «Локомотив» – это мой дом и обустраивать я его должен в расчете провести в нем всю оставшуюся жизнь. Они справедливо полагали, что предоставленная свобода делает творческую личность наиболее эффективной.»
«Статья 158 для Палыча»
Решающий матч за право выхода в высшую лигу последнего чемпионата Союза в Волгограде запомнился историей, связанной с главным тренером приезжей Московской команды Юрием Павловичем Семиным:
«Какой рывок совершил Юрий Семин после окончания футбольного матча «Ротор» - «Локомотив» ! Главный тренер Московской команды, пожалуй, и в лучшие свои годы не выделывал таких финтов. Его длинный светлый плащ эффектно мелькал там и сям в густой толпе. Кто же преследовал тренера, спросите вы. Не иначе как местные фанаты-болельщики, раздосадованные неудачей «Ротора»...
Ошибаетесь. Семин спасался бегством...от волгоградских милиционеров. За полтора часа футбольного матча у наставника Московской команды отношения с ними явно не сложились. Впрочем, предоставим слово В. Хичину, заместителю начальника отдела охраны общественного порядка УВД Волгоградского облисполкома:
«- Юрий Семин в этот вечер, - говорит Хичин, - с первых минут матча вел себя неспокойно - постоянно вскакивал со скамейки, выбегал даже на футбольное поле, рассыпая вокруг оскорбительные реплики. В перерыве я пытался уговорить Семина вести себя благоразумнее, но в ответ, как правило, слышал брань. Ну а в конце матча Семин уже оскорблял всех подряд: своих коллег, судей, футболистов. Он взвинтил себя до такой степени, что бросился драться со старшиной милиции Кожевниковым. Да, именно от него убегал Семин после игры, и все это нашло отражение в протоколе, который мы составили в раздевалке «Локомотива» - статья 158, мелкое хулиганство.»
«Локомотив» вышел в высшую лигу, а Юрий Палыч полетел в Новую Зеландию, но в Волгограде об этом эпизоде помнят и спустя 30 лет
Решающий матч за право выхода в высшую лигу последнего чемпионата Союза в Волгограде запомнился историей, связанной с главным тренером приезжей Московской команды Юрием Павловичем Семиным:
«Какой рывок совершил Юрий Семин после окончания футбольного матча «Ротор» - «Локомотив» ! Главный тренер Московской команды, пожалуй, и в лучшие свои годы не выделывал таких финтов. Его длинный светлый плащ эффектно мелькал там и сям в густой толпе. Кто же преследовал тренера, спросите вы. Не иначе как местные фанаты-болельщики, раздосадованные неудачей «Ротора»...
Ошибаетесь. Семин спасался бегством...от волгоградских милиционеров. За полтора часа футбольного матча у наставника Московской команды отношения с ними явно не сложились. Впрочем, предоставим слово В. Хичину, заместителю начальника отдела охраны общественного порядка УВД Волгоградского облисполкома:
«- Юрий Семин в этот вечер, - говорит Хичин, - с первых минут матча вел себя неспокойно - постоянно вскакивал со скамейки, выбегал даже на футбольное поле, рассыпая вокруг оскорбительные реплики. В перерыве я пытался уговорить Семина вести себя благоразумнее, но в ответ, как правило, слышал брань. Ну а в конце матча Семин уже оскорблял всех подряд: своих коллег, судей, футболистов. Он взвинтил себя до такой степени, что бросился драться со старшиной милиции Кожевниковым. Да, именно от него убегал Семин после игры, и все это нашло отражение в протоколе, который мы составили в раздевалке «Локомотива» - статья 158, мелкое хулиганство.»
«Локомотив» вышел в высшую лигу, а Юрий Палыч полетел в Новую Зеландию, но в Волгограде об этом эпизоде помнят и спустя 30 лет
👍1