Ливанские фалангисты, часть 4

В ответ на похищение фалангистского журналиста в сентябре 1958 Катаиб призвала к забастовке; одновременно партийное ополчение заблокировало дороги в Бейрут, парализовав столицу. Хотя Рашид Карами ещё даже не успел огласить программу своего правительства, фалангисты и их сторонники опасались, что оно будет делать слишком много уступок левым и панарабистам (сам Карами был потомственным арабским националистом). Лидер Катаиб Пьер Жмайель потребовал изменить состав правительства и пригрозил вооружённым восстанием. Его требования поддержала другая христианская фракция – Национальный блок братьев-бизнесменов Пьера и Раймона Эдде.

В начале октября насилие возобновилось; особо ожесточённые столкновения вспыхнули в Триполи. Однако уже к середине месяца президент и христианская оппозиция достигли компромисса. Рашид Карами остался премьером; помимо него в совет министров вошли просаудовский политик из Бейрута Хусейн Увейни, а также Пьер Жмайель и Раймон Эдде. Каждый получил сразу по несколько министерств.

Эта фалангистская «контрреволюция» и участие в «правительстве четырёх» стали вехой в развитии Катаиб. Партия зарекомендовала себя как хорошо организованная сила, способная противостоять волне революционного панарабизма, и это существенно укрепило как авторитет партии среди христиан, так и её политические позиции в целом. С октября 1958 и до 1969 года фалангисты были представлены практически во всех правительствах в лице своего лидера шейха Пьера и – иногда – его двоюродного брата Мориса Жмайеля.

В месяцы после кризиса в партию пришло много новых членов, и в 1959 году в рядах Катаиб якобы состояло 62 тысячи человек. Но уже на следующий год численность упала до 48 тыс., а в 1964 – до 36 тыс. Впрочем, к концу 60-х партия отыграла эти потери.

Интересно, что после событий 58-го Катаиб стали более умеренной силой. Отчасти это произошло за счёт кооптации в правительство: партия стала частью коалиции, на которую опирался президент-реформатор Фуад Шехаб. Шехаб, в частности, пытался поднять уровень жизни на периферии и ослабить наследственных политических боссов; это отвечало представлениям фалангистов о том, как нужно предотвращать революции, сохранять единство страны и заниматься политикой. В шестидесятых партия также старалась привлечь в свои ряды мусульман, и достигла определённых успехов среди шиитов – к 1968-му шииты вроде бы составляли 6% членов партии. Кроме того, по итогам 58-го на политической арене появилась более хардкорная ливанско-националистическая Национал-либеральная партия экс-президента Камиля Шамуна.

Возросшая популярность Катаиб проявлялась и на выборах: в 1960 избрались шесть кандидатов от Фаланг из семи, в 1964 – четыре из шести, а на выборах 1968 года в парламент прошли все девять кандидатов-фалангистов. Кроме того, Пьер Жмайель баллотировался в президенты в 1964 и 1970 (ливанский президент избирается парламентом), и хотя оба раза он проиграл, таким образом фалангисты демонстрировали свои амбиции и усиливали переговорные позиции.

Поддержка Катаиб заметно коррелировала с обстановкой в Ливане: чем она нестабильнее, тем больше была их поддерживали. Этим можно объяснить и успехи Катаиб в 1960 и 1968 (1960 – последствия 1958, 1968 – реакция на растущее влияние палестинских движений), и их относительную неудачу в 1964 на фоне общенационального примирения и реформ. По всей видимости, такая закономерность связана с имиджем защитников ливанской государственности, который выстраивали фалангисты. Похожая корреляция наблюдалась в случае с арабско-националистической партией ан-Нажжáде, которая позиционировала себя как мусульманский аналог Катаиб: в 1960 она впервые прошла в парламент, в 1964 потеряла свой единственный мандат, а в 1968 вернула его.

(John P. Entelis, Pluralism and Party Transformation in Lebanon: al-Kataʾib, 1936-1970)

Фалангистский календарь (1958). Сверху – название партии и её символ (стилизованный ливанский кедр), в центре – фотография Пьера Жмайеля, лидера Катаиб. Справа снизу различим партийный лозунг «Бог, отечество, семья»

Сегодня в Ливане проходит забастовка, к которой призвал профсоюз работников наземного транспорта. Организаторы назвали акцию «днём гнева» (популярное название у арабских протестующих). На данный момент бастующим удалось перекрыть часть дорог во всех ливанских провинциях (мухафазах): автострады блокируют машинами, горящими шинами и мусорными баками.

Профсоюз требует от правительства выполнить соглашение о поддержке транспортного сектора, которого стороны достигли прошлой осенью. Бастующие также протестуют против дальнейшего падения уровня жизни: ливанская лира продолжила падение (15% с начала года) и преодолела отметку 30 тысяч лир за доллар (в конце 2019 один доллар стоит 1500 лир). Дорожает не только доллар, но и топливо, а вслед за ними и всё остальное. И это при том, что страна зависит от импорта потребительских товаров, медикаментов и топлива, а развозить всё это иначе как на автомобилях невозможно (система железных дорог была уничтожена во время гражданской войны).

А что делает правительство? Ничего. Министры от шиитских партий Хезболла и Амаль отказываются участвовать в заседаниях, пока слишком любопытного судью Тарека Битара не снимут с расследования взрыва в порту Бейрута. Правительство не собиралось с октября. Президент Ливана Мишель Аун, ключевой христианский партнёр Хезболлы, по-прежнему отказывается отстранять господина Битара. Впрочем, президентом едва ли движет стремление обеспечить независимость судебной системы. Дело скорее в том, что расследование трагедии в порту оказалось политизировано, причём с ливанской спецификой: поскольку большинство погибших – христиане, то если Аун уступит, это ударит по его имиджу защитника христианских интересов. А в этом году в Ливане должны пройти выборы, и снять Битара сейчас – значит подыграть своему старому сопернику Самиру Джаджа и его партии Ливанские силы.

Впрочем, сказать, что премьер-министр Наджиб Микати бездействует, было бы неверно. По данным газеты al-Aḫbār, Микати якобы пытается помешать расследованию в отношении главы центробанка Рияда Саламе. Господина Саламе подозревают в уходе от налогов, отмывании денег и хищениях – более чем на 300 миллионов долларов – через фирму, которая принадлежит его брату, Радже. Расследования против Рияда Саламе ведутся не только в Ливане, но и в нескольких европейских странах, включая Швейцарию, где его также подозревают в отмывании денег. Микати предположительно добивался отстранения судьи Жана Таннуса, который ходит по банкам и задаёт не те вопросы. Сам премьер-министр это отрицает.

К слову, на этой неделе судья Гада Аун, возглавляющая расследование, запретила главе центробанка покидать страну. По словам госпожи Аун, следующим её шагом станет допрос Саламе.

Саламе возглавляет Банк Ливана почти 30 лет. Несмотря на экономический коллапс, влиятельные политики, такие как премьер-министр Микати и спикер парламент Набих Берри, продолжают поддерживать Саламе. Как сказал Наджиб Микати: «Офицеров во время войны не меняют». Он также заявил, что расследование против Саламе политически мотивировано.

А рядовые ливанцы лишились доступа к своим накоплениям в ливанских банках из-за кризиса. Даже с долларовых счетов можно снимать только лиры, причём по курсу, который в разы ниже реальной стоимости ливанской валюты на чёрном рынке. Ливанцы окрестили это явление «лолларами».

Сегодня 11-я годовщина революции в Тунисе - не начала, а конца.


14 января 2011 года президент Зин аль-Абидин бен Али ушел в отставку на фоне продолжавшихся несколько недель народных протестов. Это событие привело к цепной реакции по всему Ближнему Востоку. Власть сменилась в Египте и Ливии, в Сирии и Бахрейне режимы устояли с большим трудом благодаря поддержке извне. На фоне происходившего в регионе тунисский опыт казался уникальным. Страна избежала гражданской войны, хотя политический компромисс и общественный консенсус дались непросто. За эти усилия «Квартет национального диалога в Тунисе», в состав которого вошли Всеобщий профсоюз, Конфедерация промышленности, торговли и ремесел, Лига защиты прав человека и Национальная ассоциация юристов, даже был отмечен Нобелевской премией мира за 2015 год.

Но с трудом выстроенная система дала сбой. И годовщину революции в Тунисе вновь встречают протестами. И даже если 14 января обойдется без серьезных инцидентов, то ближайший год в любом случае не будет простым для Туниса, поскольку стране предстоит жаркая битва за конституцию и за места в парламенте.

Подробнее:

https://www.kommersant.ru/doc/5158948?from=main

Амин аль-Хусейни. Молодой артиллерийский офицер в османской армии, родом из Иерусалима. В годы Первой мировой войны служил в 47-й бригаде в Измире, но в боевых действиях участяи не принимал. В ноябре 1916 года он получил от армии отпуск по инвалидности и вернулся в Иерусалим. Год спустя, пока он оправлялся от болезни, город был захвачен британцами. Аль-Хусейни стал уже офицером в армии Фейсала бин Хусейна. Ничто пока в те годы не предвещало, что он скоро станет муфтием Иерусалима, а затем отметится союзом с Третьим Рейхом в годы Второй мировой войны.

Сегодня ливанское правительство собралось на заседание впервые с 12 октября. Шиитские партии Хезболла и Движение Амаль так и не добились отстранения судьи Тарека Битара от расследования взрыва в порту Бейрута 4 августа 2020 и прекратили бойкот.

Главный вопрос на повестке дня совета министров – бюджет на 2022 год. Без бюджета не будет помощи от Международного валютного фонда, а без денег от МВФ не будет конца экономическому кризису.

Заседание проходило в президентском дворце в Баабде, и на встрече присутствовал президент Мишель Аун. В своём выступлении он осудил бойкот, который «негативно сказался на организации работы исполнительной власти», а также подчеркнул свою приверженность принципу разделения властей (т.е. в очередной раз объяснил, почему не позволил снять Тарека Битара). А премьер-министр Наджиб Микати на сегодняшнем заседании снова пообещал, что правительство будет работать «со всей серьёзностью и эффективностью».

Тем временем благодаря усилиям ливанского центробанка курс доллара на чёрном рынке опустился с беспрецедентных 33 тысяч лир за доллар до 23 тысяч. Впрочем, ливанская лира уже отыгрывала значительную часть потерь в прошлом году, а потом продолжала падение. Эксперты, опрошенные L'Orient Today, считают, что политика центробанка лишь временно сглаживает проблемы в ливанской экономике, а не решает их.

Ожидается, что сегодня вечером выступит Саад Харири, ведущий суннитский политик Ливана, и объявит, будет ли он участвовать в парламентских выборах, намеченных на май этого года.

На прошлой неделе от участия в гонке уже отказался 76-летний политик из Бейрута Таммам Салам. Он обосновал своё решение «уважением к требованиям восставшего народа, стремящегося к переменам», намерением «дать шанс свежей крови» и т.п. Подозреваю, что истинные причины могут лежать в другой плоскости. Например, логично было бы предположить, что «свежей кровью» на замен Таммаму Саламу окажется кто-то из его детей, но сам он это отрицает.

Салам принадлежит к известной суннитской семье из Бейрута. Ещё в Османской империи его дед Салим Али Салам был депутатом парламента от Бейрута, а при французах он стал одним из лидеров антиколониальной оппозиции. Отец Таммама Салама, Саиб Салам, был крупным предпринимателем, одним из ключевых политических боссов столицы и видным арабским националистом (его образ министра-капиталиста с сигарой в зубах несколько контрастировал с его революционной риторикой а-ля Насер) и неоднократно возглавлял правительство. Его политическое влияние сошло на нет в годы гражданской войны, когда политический вес стал измеряться силой ополчения: как и всякий уважаемый человек, Саиб Салам, конечно, мог собрать вооружённых сторонников, но всё-таки скорее для демонстрации силы, нежели для ведения боевых действий.

Важным политическим активом семьи Саламов долгое время было их попечительство Исламского общества благотворительных целей (al-Maqāṣid). Это Общество основали ещё в 1870-х гг., и его главной целью было распространение современного школьного образования (как альтернатива христианским миссионерским школам). Поскольку помощь с получением образования и трудоустройством – как раз те услуги, которые ливанские политики оказывают в обмен на политическую лояльность, благотворительное общество al-Maqāṣid представляло собой немалую политическую ценность. В 1982 году Таммам Салам унаследовал президентство общества al-Maqāṣid.

В начале девяностых Таммам Салам был одним из наиболее влиятельных суннитских политиков Бейрута. Но тут на горизонте появилась фигура миллиардера Рафика аль-Харири, который возглавлял правительство бóльшую часть десятилетия. Уже в восьмидесятых у общества al-Maqāṣid начались финансовые трудности, и оно стало зависеть от саудовских пожертвований. Однако в середине девяностых саудиты перестали поддерживать Общество. Своих денег у al-Maqāṣid не хватало: до войны бóльшую часть доходов общество получало от 1) платы за обучение и 2) недвижимости в центре Бейрута, которая сдавалась в аренду. Однако после войны оба источника финансирования практически иссякли: война ударила по суннитской буржуазии, которая могла платить за образование, а послевоенная программа реконструкции столицы (детище Рафика Харири) сопровождалась экспроприацией недвижимости в центре Бейрута.

С 1996 года Харири стал активно переманивать сотрудников al-Maqāṣid и устраивать их в структуры под своим контролем. Параллельно Фонд Харири стал открывать свои собственные школы и больницы в суннитских районах Бейрута. И пока al-Maqāṣid испытывала финансовые трудности, Фонд Харири пользовался щедрой поддержкой из стран Персидского залива. В итоге на парламентских выборах 2000-го года Таммам Салам уже вовсе не смог переизбраться в парламент. Таким образом, уже на рубеже тысячелетий Рафик Харири успешно претендовал на роль главного политического представителя ливанских суннитов, и помогли ему в этом центральная роль в послевоенном восстановлении страны (и особенно коррупционные схемы, через которые миллиардер изыскивал дополнительные средства для Фонда Харири) и саудовская поддержка.

Однако на этом политическая карьера Таммама Салама не закончилась. На последних двух парламентских выборах, в 2009 и 2018, Таммам Салам избирался в парламент по списку al-Mustaqbal – партии семьи аль-Харири. А в 2014-2016 гг. Таммам Салам даже был и.о. президента, пока депутаты не достигли компромисса и не выбрали Мишеля Ауна.

❗️Саад аль-Харири и крупнейшая суннитская партия Tayyār al-Mustaqbal не будут участвовать в парламентских выборах в Ливане, назначенных на май 2022.

Из заявления Харири: «Я заявляю следующее: во-первых, я приостанавливаю своё участие в политической жизни, и призываю свою семью в движении аль-Мустакбаль последовать моему примеру. Во-вторых, движение аль-Мустакбаль не будет участвовать в парламентских выборах, выдвигать кандидатов от себя или от своего имени.

Дорогие последователи и последовательницы школы Рафика аль-Харири: мы продолжаем служить нашим людям, нашему народу и нашей родине, но мы [на неопределённый срок] отказываемся от всякой роли или ответственности в представительной власти и политике в традиционном её понимании».

При этом очевидно, что многие депутаты, которые в 2018 году шли по спискам al-Mustaqbal, не последуют призыву Харири и попытаются переизбраться, потому что они участвуют в политике не в качестве членов его партии, а как представители местных политических династий. Но без символической, технической и финансовой поддержки семьи Харири переизбраться будет не так-то просто (по крайней мере некоторым; за каких-нибудь депутатов от Аккара я бы не переживал, а вот в Бейруте, Триполи и Сидоне будет интересно).

(1/2) Почему отказ Саада Харири от участия в выборах – важный поворот

На протяжении двух десятилетий семья аль-Харири была главной политической силой в суннитской общине Ливана. Началось всё с отца Саада, Рафика Харири. Он был первым политиком, которому удалось стать лидером для большинства суннитов на всей территории Ливана. На протяжении ХХ века из суннитской среды вышло немало ярких и влиятельных политиков (Рашид Карами из Триполи, Саиб Салам, Абдалла аль-Яфи и Салим аль-Хосс из Бейрута, Мааруф Саад из Сидона, семья ас-Сольхов из Сидона/Бейрута и проч.), но ни одному политику не удавалось добиться статуса представителя плюс-минус всей общины. Влияние каждого лидера было довольно чётко ограничено географически. Рафик аль-Харири сумел ослабить оппонентов и создать коалицию по всей стране, и главным его инструментом были деньги: бюджетные (госфинансирование, господряды и работа на госслужбе в обмен на политическую лояльность), Фонда Харири (школы и больницы в обмен на политическую лояльность) и личные активы (рабочие места в бизнесе семьи Харири), плюс финансовая и символическая поддержка Саудовской Аравии.

Убийство Рафика аль-Харири в 2005 году стало поворотной точкой в современной истории Ливана. За этим событием последовала беспрецедентная мобилизация противников «особых отношений» с Дамаском / сирийской оккупации. Волна протестов, вкупе с давлением стран Запада, привела к выводу сирийской армии из Ливана. Сам Рафик Харири стал культовой фигурой (аки Муса ас-Садр у шиитов или Башир Жмайель у многих христиан). Его смерть добавила символического капитала семье Харири как борцам за независимость и – в свете растущей конфессиональной поляризации – как защитникам суннитских интересов перед «шиитской угрозой».

Преемником Рафика стал его сын, Саад аль-Харири. Во второй половине 2000-х партия семьи аль-Харири (Движение Будущего – Tayyār al-Mustaqbal) была безусловным лидером в суннитской среде и центральной силой в антисирийском анти-хезболловском блоке партий, известном как Коалиция 14 марта.

(2/2) Однако на протяжении последних ~10 лет влияние Саада аль-Харири постепенно снижалось. У этого есть несколько причин:

1) финансовые проблемы у самого Саада,

2) разочарование патронов из Залива из-за неспособности Харири остановить рост влияния проиранской Хезболлы (насколько это обоснованная претензия, а насколько проявление максималистского подхода саудовского принца Мухаммада бин Салмана – вопрос) и готовность Харири идти на компромиссы с Хезболлой (избрание союзника Хезболлы президентом в 2016, согласие Харири возглавить правительство национального единства по итогам выборов-2018 и т.п.).

3) Проблемы с финансированием наложились на экономические проблемы и неэффективность политики правительства в самом Ливане. Система принятия решений в Ливане и без того сложная (много вето-игроков), а поляризация ливанского общества – сначала из-за убийства Рафика Харири, а с 2011 ещё и из-за войны в Сирии (сунниты поддерживают оппозицию, шииты – режим Асада) – тоже не способствует эффективному управлению страной.

В итоге на протяжении последнего десятилетия блок семьи аль-Харири терял поддержку. Внутри суннитской общины от этого выигрывают 1) более радикальные критики Хезболлы типа Ашрафа Рифи, 2) суннитские политики, близкие к Хезболле, вроде Саадов из Сидона или Мрадов и Сукарий из долины Бекаа, 3) радикальные салафитские проповедники а-ля шейх Ахмад аль-Асир в Сидоне 4) и представители гражданского общества, показавшие себя во время массовых протестов октября-декабря 2019.

Эксперт Бейрутского центра Карнеги Майкл Янг отмечает, что два наиболее вероятных последствия решения Харири – демобилизация суннитских избирателей и/или фрагментация политического представительства суннитов. В общем-то, судя по выборам-2018, это скорее ускорение уже существующих тенденций, нежели принципиально новый поворот. Янг также подчеркивает роль партнеров из Персидского залива в решении Харири. С точки зрения Янга, из-за неудач в противостоянии с Ираном на ливанской арене Саудовская Аравия решила вообще уйти из Ливана, отказавшись от своего главного козыря в местной политике – крупной суннитской общины, которая (в большинстве своём) очень не любит Хезболлу и Иран. В L’Orient Today предполагают, что заливные монархии не откажутся от сотрудничества с ливанскими политиками, а просто переключатся с суннитского блока вокруг Харири на коалицию христианской партии Ливанские силы (лидер ЛС Самир Джаджа не скрывает свои хорошие отношения с саудитами) и суннитских политиков калибром поменьше Харири, в частности, бизнесмена Фуада Махзуми в Бейруте и экс-министра юстициии Ашрафа Рифи в Триполи.

Бойкот выборов суннитскими политиками представляется не слишком вероятным. Наверное, Саад Харири сумеет убедить старого соратника экс-премьера Фуада Синьору, который работал ещё с Рафиком Харири, не идти на выборы, а вот у конкурентов семьи Харири поводов не участвовать в выборах нет. Собственно, бейрутский бизнесмен Фуад Махзуми уже заявил, что решение Харири «не обязывает [всех] суннитов» следовать его примеру. Ходят слухи и о политических амбициях старшего брата Саада Харири, Бахаа. Так что очень разные силы попытаются заполнить создавшийся политический вакуум.

Рабочие на стройке в Иране работают без страховки

просто 😱😱😱

@irandezhurniy

Sputnik Türkiye:

“Кирилл Семенов , российский политолог и эксперт Российского совета по международным делам, связывает рост активности боевиков ИГИЛ со сложной ситуацией в регионе, заявил, что эта эскалация связана с отсутствием координации между ключевыми игроками в Сирии .

В беседе со Sputnik Семенов дал следующую оценку по этому поводу:

«Думаю, одной из основных причин всплеска активности террористов ИГИЛ является отсутствие координации между ключевыми игроками, влияющими на ситуацию в Сирии. Во-первых, отсутствие необходимой координации между российскими и сирийскими правительственными войсками, с одной стороны, и США и Сирийскими демократическими силами (СДС) — с другой. Это дает ячейкам ИГИЛ возможность действовать в разных частях Сирии и Ирака. В текущих условиях террористы ИГИЛ могут тайно перебрасывать подкрепления, например, из районов, подконтрольных правительству, в районы, контролируемые СДС, и наоборот. Также есть коридоры для подкреплений из Ирака и наоборот. Так что чем хуже отношения в треугольнике Москва-Вашингтон-Дамаск, тем лучше для ИГИЛ.

Ячейки ИГИЛ уже набирали силу и расширяли свои возможности. Их деятельность возросла, особенно в пустынях Хомс и Дейр-эз-Зор. Необходимы координация и совместные действия России, США, Турции и Ирана для пресечения этой активности. В противном случае террористы ИГИЛ продолжат извлекать выгоду из сложившейся в стране мозаики. Они будут продолжать переходить в районы, контролируемые другими силами, уходя от преследования. Сегодня группировки ИГИЛ могут легко перемещаться из района, контролируемого США, в район, контролируемый Ираном, избегая при этом преследования. Именно эта сложная ситуация в Сирии способствует усилению активности ИГИЛ».”
https://tr.sputniknews.com/20220125/isidin-suriyedeki-ani-etkinliginin-gercek-sebepleri-neler-1053122336.html

Заснеженный пляж в городе Жбейль (Библ), Ливан

Via Twitter @ClaraElKouba

Старший брат Саада аль-Харири, Баха аль-Харири, выпустил видеообращение, и судя по его речи, он не собирается следовать примеру брата и уходить из политики.

«Нужно подчеркнуть, что ни наша вера, ни моральные принципы, ни воспитание не позволяют нам, сыновьям премьер-министра и мученика Рафика аль-Харири, отказаться от нашей ответственности сделать всё возможное для возрождения Ливана. <…> Малая семья мученика Рафика аль-Харири [т.е. родственники], как и его большая семья [т.е. сторонники/суннитская община], продолжат борьбу за освобождение отечества и защиту суверенитета родины от оккупантов. Я завершу дело премьер-министра и мученика Рафика аль-Харири. Все попытки помешать нам или запугать [нас] со стороны любой части ливанского общества служат только врагам нашего отечества. Попытки запугать крупнейшую группу (ṭāiʾfa) Ливана, к которой мне выпала честь принадлежать, бессмысленны. Мы продолжим делать то, чему нас учил премьер-министр-мученик Рафик аль-Харири…»

Ничего более конкретного Баха аль-Харири пока не сказал, но из этой речи можно сделать вывод, что он в той или иной форме будет участвовать в выборах в мае 2022. Не думаю, что Баха Харири прямо пойдёт против брата и попробует увести у него партию аль-Мустакбаль; вероятно, он будет поддерживать кандидатов из семей, которые раньше сотрудничали с аль-Харири, а также кандидатов из числа гражданских активистов, участвовавших в протестах в конце 2019. Хотя те протесты были направлены против всей элиты, включая семью аль-Харири, у активистов и Харири есть общий враг в лице Хезболлы. Нападения на протестующих со стороны этой партии ясно продемонстрировали, что она выступает за поддержание статус-кво.

Заявление Баха явно направлено против шиитской военизированной партии Хезболла – именно к ней отсылает слово «оккупанты». Но тут ничего нового.

Я не вполне понял, что он подразумевает под словом ṭāiʾfa. В контексте ливанской политики это слово употребляется в смысле «конфессиональная община»; если Баха Харири имел в виду это, то он апеллировал к чувству солидарности и гордости суннитов, которые последние 10-15 лет всё яснее ощущают свою маргинализацию в экономике (суннитские города вроде Триполи и Сидона стабильно нищают – в том числе благодаря экономической политике, которую в своё время проводил Рафик аль-Харири) и политике (все большие инициативы суннитских политиков вроде разоружения Хезболлы, о котором активно говорили в конце 2000-х, провалились; ливанское государство никак не помешало Хезболле спасать режим Асада в Сирии; президент Ливана с 2016 – союзник Хезболлы; и в целом шиитские партии как будто на коне, чего не скажешь о коалиции аль-Харири). Но вероятно Баха аль-Харири всё же употребил слово ṭāiʾfa в значении политической группы, т.е. сказал, что большинство ливанцев выступают за разоружение Хезболлы и снижение иранского влияния.

Ливанские посольства должны сами доставать валюту, чтобы финансировать свою дальнейшую работу. В циркуляре, который МИД Ливана разослал 25 января, дипломатам предлагают собирать пожертвования с ливанской диаспоры. В министерстве также рассматривают вариант, при котором представительства Ливана за рубежом начнут закрывать для экономии валюты.

Два источника Reuters в дипломатических кругах Ливана сообщают, что им не пришли зарплаты за январь. Впрочем, один источник утверждает, что зарплаты обещают выплатить на следующей неделе.

Много разных персонажей на ливанской политической сцене. Вот ещё один герой

https://www.kommersant.ru/doc/5206906

К слову, Омар Арфуш не первый человек в ливанской политике, который так или иначе связан с Украиной. На ум сразу приходит Аднан Трабулси – депутат от религиозно-политической организации аль-Ахбаш («Эфиопы») aka Исламское общество благотворительных проектов. Трабулси окончил Киевский университет. Впервые он избрался депутатом в 1992, на выборах 1996 г. лишился мандата, а в 2018 г. вернулся в парламент. Сейчас он состоит во фракции «Совещательное собрание» (al-liqāʾ at-tašāwurī; по сути, это блок суннитских союзников Хезболлы).

Кроме того, глава Духовного управления мусульман Украины Ахмад Тамим – тоже ливанец и тоже член аль-Ахбаш.

Председатель ливанской ветви Сирийской социал-националистической партии Rabīʿ Banāt дал интервью газете al-Aḫbār. Ничего нового он не сказал, но интервью довольно хорошо отражает политическую и идеологическую ориентацию современной ССНП. Основные тезисы:

Главным союзником ССНП в Ливане остаётся шиитская военизированная партия Хезболла («Нас объединяют общие позиции по стратегическим вопросам, освященные пролитой вместе кровью»). С точки зрения Баната, главная цель ССНП на предстоящих выборах – «защитить оружие Сопротивления» (т.е. не дать разоружить Хезболлу; сценарий в любом случае невероятный).

По-прежнему не решено, по каким избирательным спискам пойдут на выборы кандидаты ССНП. Дело в том, что обычно на ливанских выборах по одному списку идут члены разных партий, причём состав списка зачастую определяется не идеологической близостью, а холодным расчетом: какая комбинация кандидатов позволит набрать больше всего голосов в конкретном округе (особо контринтуитивные списки формируются на местных выборах). Банат намекнул, что если союзники ССНП не возьмут её кандидатов в свои списки, то партия может бойкотировать выборы и лишить своих партнёров голосов социал-националистов (думаю, он просто торгуется).

ССНП остаётся верна своей светской повестке, у которой по-прежнему нет шансов на реализацию. Партия требует переделать выборную систему: вместо квот для 18 этно-конфессиональных групп и деления страны на избирательные округа ССНП предлагает ввести простую пропорциональную систему с одним округом, т.е. чтобы доля мест в парламенте определялась в зависимости от процента голосов, поданных за партию (как в Турции или Израиле). А ещё ССНП хочет ввести гражданские (не религиозные) браки. Банат также отметил, что «есть силы, которые прямо провоцируют конфессиональный раскол [ливанцев], который порождает вооруженные столкновения и готовит почву для раздела страны на изолированные районы». На прямой вопрос, намекает ли Банат на партию Ливанские силы, политик ответил: «ЛС и не только они».

Текущий кризис в Ливане: «Положение Ливана связано с [тем, что происходит в] нашем регионе и с нашей [сирийской] нацией. Мы анализируем ситуацию с точки зрения опасности, исходящей от эфемерного еврейского государства, а также иностранных поползновений, которые сегодня представлены Западом, его арабскими марионетками и Турцией. [Их] цель – украсть богатства нашей земли и нашего моря [отсылка к переговорам по морским границам с Израилем при посредничестве США] и заставить Ливан пополнить список государств, которые нормализовали отношения (с Израилем). Также налицо кризис конфессиональной системы и последствия социально-экономического коллапса, который угрожает судьбе нашей страны, подталкивает наш народ и нашу молодёжь к эмиграции и уничтожает социальное и культурное устройство нашего общества. Это также продолжение войны, которая в последние годы ведётся против Дамаска, и войны против Ирака, которая была до неё, и, разумеется, злодейской колонизации Палестины и Голанских высот».

Экономика: Ливану необходимо развивать сельское хозяйство и промышленность, а также «производство в сфере культуры и мысли, которым ливанское [государственное] образование может выделиться, особенно в свете нехватки ресурсов, которые нужны для развития тяжёлой и средней промышленности». Помимо этого, ССНП хочет поднять уровень жизни за счёт газовых месторождений у берегов Ливана. Но для их разработки нужно урегулировать вопрос о морских границах с Израилем, а ССНП отвергает даже непрямые переговоры с Израилем по вопросам морской границы, так как «это обеспечивает не наши интересы, а интересы [сионистского] врага и США». Ещё Банат призвал к большей роли государства в экономике и раскритиковал либеральную экономическую модель, назвав её «экономикой анархии, эксплуатации и погони за быстрой прибылью». Банат также выступил против сделок с Международным валютным фондом, потому что «нам заранее известны его [истинные] намерения и цели». Кроме того, Банат призвал развивать экономическое сотрудничество с Сирией и Ираком, а также Россией и Китаем.

Детальная инструкция по защите своих прав для тех, кому угрожают отчислением из вуза:

"Как защитить свои права, если угрожают отчислением из вуза

Мы предлагаем стратегию защиты прав для студентов СПбГУ — мы ссылаемся на устав этого вуза. Если вы учитесь в другом вузе, ваш устав может отличаться — прочтите этот пост, а после обязательно изучите правовые документы вашего вуза.

Устав СПбГУ предусматривае 4 вида дисциплинарных взысканий:

🔸замечание,
🔸выговор,
🔸строгий выговор,
🔸отчисление.

При выборе дисциплинарного взыскания, учитывают тяжесть поступка, причины и обстоятельства его совершения, предыдущее поведение обучающегося, его психофизическое и эмоциональное состояние.

❗️При этом учитывают мнение студенческого совета, а для несовершеннолетних обучающихся — совета родителей. Без их мнения отчислить нельзя, поэтому хорошая идея — выйти с ними на контакт или хотя бы знать, кто они. Возможно, они смогут помочь.

Так же не допускается отчислять во время болезни, каникул, нахождения в академическом отпуске или отпуске по беременности и родам.

Процедура привлечения обучающегося к дисциплинарной ответственности следующая:

⏩ прежде всего у студента должны получить письменные объяснения (что писать — рассказали ниже)
⏩ наложить взыскание могут не позднее месяца со дня выявления и не позднее шести месяцев со дня совершения проступка
⏩ для этого уполномоченное должностное лицо должно оформить приказ и в течение 3 суток довести его до обучающегося под роспись

Вы можете обжаловать приказ в Комиссию по урегулированию споров — срок не установлен, но лучше как можно скорее. Решение Комиссии (и приказ о применении взыскания, в том числе об отчислении) могут быть обжалованы в суде. Мы уже помогали незаконно отчисленным студентам дойти до ЕСПЧ. Пишите на нашу горячую линию, если вам тоже нужна помощь.

Рекомендации для подготовки письменных объяснений (выберите те, что вам подходят):

1️⃣ я не нарушал/а закон, факт задержания полицией не свидетельствует о нарушении действующего законодательства или локальных актов университета. Человек считается виновным в совершении административного правонарушения только после вступления соответствующего постановления в силу. Соответственно, в случае привлечения по ст.20.2 или 20.3.3. КоАП – после вынесения решения городского/областного суда;

2️⃣ я мирно выражал/а свое отношение к действиям российских вооруженных сил в Украине, не призывал к насилию, дискриминации, беспорядкам или нарушению законов;

3️⃣ я не привлекался ранее к административной или дисциплинарной ответственности, не имею академической задолженности, своевременно вношу плату за обучение, имею хорошие отношения с другими учащимися и преподавателям (вот рекомендации и поручительства);

4️⃣ устав и правила обязывают дифференцировать наказание, отчисление является наиболее суровой мерой и, соответственно, ее применение требует очень убедительного обоснования и возможно только при невозможности применить более легкое наказание;

5️⃣ Закон об образовании гарантирует академическую свободу, в том числе свободу совести, информации, свободное выражение собственных взглядов и убеждений".

https://t.iss.one/NetFreedomsProject/398