🇱🇧 Итоги года в Ливане: кризис, выборы, политический вакуум

• Экономическая ситуация продолжает ухудшаться, а политическая система остаётся парализованной. По итогам года у Ливана — впервые в истории страны — нет ни правительства, ни президента. Парламент уже десять раз собирался, чтобы выбрать нового главу республики, но пока ни один кандидат не получает достаточно голосов. Очевидно, что ни условный лагерь сторонников Хезболлы, ни лагерь её критиков не смогут продавить своего кандидата, но и к компромиссу пока никто не готов.

Сверх того, по президентскому досье у Хезболлы возникли противоречия со своим ключевым христианским союзником, Свободным патриотических движением (СПД). Дело в том, что лидер СПД Джибран Басиль сам хочет быть президентом, а Хезболла поддерживает кандидатуру Сулеймана Франжье.

Что касается переходного правительства, то оно в целом бездействует. В последние недели Свободное патриотическое движение настаивает на том, чтобы временное правительство вообще не собиралось на заседания. СПД обвиняет и.о. премьер-министра Наджиба Микати и его союзников в том, что они покушаются на президентские полномочия. Постоянные конфликты между СПД и Микати способствуют общему параличу. Кроме того, бурная реакция Джибрана Басиля на заседание правительства, которое состоялось в начале декабря, привела к публичному конфликту с Хезболлой, главным союзником СПД (Хезболла поддержала собрание кабинета).

• Из позитивного: выборы в парламент прошли в мае, как и положено по конституции. В результате выборов блок союзников Хезболлы лишился большинства, однако и критики шиитской партии большинства не получили. Оставшиеся мандаты поделили независимые депутаты. Хотя некоторые из них представляют старые политические династии, в этом году в парламент также прошли 13 депутатов, не связанных с партиями и семьями истеблишмента. Впрочем, одного такого депутата — Рами Фенжа из Триполи — конституционный суд лишил мандата.

Хотя изначально эти депутаты объединились в одну фракцию (Депутаты перемен/ nuwwāb at-taġyīr), она начала разваливаться, не продержавшись и полугода. Последние пару месяцев депутаты-реформисты не могут договориться, какого кандидата в президенты они поддерживают.

• Из положительного можно также отметить, что Ливан и Израиль – при посредничестве США – подписали соглашение о морских границах. Французская компания Total намерена приступить к разработке газовых месторождений в территориальных водах Ливана уже в следующем году. Однако не стоит рассчитывать, что доходы от экспорта газа решат экономические проблемы страны.

Любопытен и сам факт подписания соглашения между Бейрутом и Иерусалимом. Хотя Хезболла говорит, что ни о каком косвенном признании Израиля речи не идёт, некоторые толкуют соглашение именно так.

• Конца и края экономического кризиса не видно. Курс лиры превысил рекордные 45 тысяч за доллар, хотя ещё в 2019 г. доллар стоил всего 1500 ливанских лир. Цены продолжают расти, правительство практически ничего не делает, чтобы помочь обнищавшему населению, а банки всё ещё незаконно удерживают вклады. Осенью 2022 года некоторые вкладчики стали приходить в банки с оружием (иногда ненастоящим) и требовать вернуть их деньги.

Можно ожидать, что и союзники Хезболлы, и её оппоненты из числа традиционных партий будут совместно блокировать определённые реформы. Например, меры, которые затронут интересы близких к ним банков (и прочего бизнеса). Характерно, что Рияд Саламе продолжает руководить центральным банком (уже почти 30 лет), пока европейские правоохранители расследуют, как они с братом отмывали деньги.

🇱🇧 Кто возглавит Хезболлу после смерти Хасана Насраллы?

Хасан Насралла стал генеральным секретарём Хезболлы после того, как Израиль убил его предшественника Аббаса Мусави (1992). Несмотря на влияние Насраллы в партии и его популярность среди сторонников Хезболлы, Хезболла — это не личная партия Насраллы и его семьи (в отличие от примерно всех других ливанских партий). Следовательно, преемником Насраллы будет не его сын.

Эксперты, опрошенные L’Orient Le Jour, считают, что следующим генеральным секретарём станет Хашим Сафи ад-Дин (род. 1964), троюродный брат Хасана Насраллы. С 1992 года Сафи ад-Дин возглавляет исполнительный совет Хезболлы — ключевой партийный орган, принимающий ключевые решения (опять же, в отличие от других партий, в Хезболле сохранилось коллективное управление).

У вероятного преемника тесные связи с Ираном. В 1980-х Хашим Сафи ад-Дин учился в иранского городе Ком — важном центре шиитского религиозного образования, где в своё время преподавал вождь исламской революции Рухолла Хомейни. Брат Хашима Сафи ад-Дина возглавляет иранское отделение Хезболлы, а сын потенциального преемника женат на дочери Касема Солеймани, который прославился как руководитель сил Кодс Корпуса стражей исламской революции (убит американцами в январе 2020).

Хашим Сафи ад-Дин отвечает за финансы и социальные проекты партии в бейрутском районе Харет Хрейк, который считается бастионом Хезболлы. Однако Сафи ад-Дин также ответственен за партийные назначения в других частях Ливана. Деятельность Сафи ад-Дина позволила ему набрать популярность среди рядовых членов Хезболлы.

Смена руководителя не поменяет курс партии, которую многие страны считают террористической организацией. Хашим Сафи ад-Дин не менее лоялен Тегерану и идеологии исламской республики, чем Насралла. Однако Моханнад Хадж Али из Бейрутского центра Карнеги отмечает, что преемнику едва ли удастся добиться влияния Хасана Насраллы внутри партии. В конце концов, последний руководит Хезболлой больше 30 лет, он провёл партию через знаковые моменты и прославился харизмой и зажигательными речами. Ослабление позиций генсека приведёт к тому, что партия будет ещё больше зависеть от своих иранских спонсоров.

Что касается других тяжеловесов в Хезболле, заместитель Насраллы Наим Касем — официальный №2 в партии — попросту не столь популярен среди её сторонников, как Хашим Сафи ад-Дин. А лидер парламентской фракции Хезболлы Мухаммад Раад — мирянин, и поэтому не сможет возглавить партию из-за её исламистской идеологии.

🇱🇧 Отставки в Свободном патриотическом движении: аунисты недовольны «диктатурой» Басиля

В конце 2022 года более 50 членов Свободного патриотического движения в округе Алей/Алайх покинули партию. Об этом сообщают источники al-Modon в СПД.

Ушедшие из партии не согласны с «произвольными решениями» председателя СПД Джибрана Басиля. В частности, их возмутило то, что Басиль исключил из партии политика Маруна Аби Халиля по итогам «показательного суда». Руководство СПД обвинило Аби Халиля в том, что он действовал против интересов партии накануне парламентских выборов 2022 года.

Марун Аби Халиль участвовал в праймериз СПД, чтобы стать кандидатом в парламент в округе Алей. Однако, как утверждают источники al-Modon, руководство СПД вмешалось в выборы. Так, было аннулировано более 100 партийных билетов, из-за чего сторонники Аби Халиля не смогли проголосовать на праймериз. Вместо Маруна Аби Халиля кандидатом СПД стал Сизар Аби Халиль, близкий к председателю партии Джибрану Басилю. Несмотря на предполагаемые манипуляции, Сизар обошёл Маруна всего на два процентных пункта (32% голосов против 30%).

Руководство партийных избиркомов и региональные координаторы СПД назначаются лично председателем.

Это не первый раз, когда СПД критикуют за непрозрачность «демократических» процедур. Как утверждает газета al-Aḫbār, результаты праймериз нигде официально не публиковались. Басиль лично сообщал результаты кандидатам.

Бурление внутри СПД продолжается уже несколько месяцев. В сентябре 2022 г. Джибран Басиль исключил экс-депутата Зияда Асвада из СПД. После этого* партию со скандалом покинул один из её давних лидеров, экс-министр Марио Аун. Аун заявил, что власть Басиля в партии граничит с диктаторской, и обвинил председателя СПД в высокомерном обращении с однопартийцами.

С внутренней демократией у ливанских партий всё традиционно плохо. Обычно всё решает председатель и его ближний круг, а пост председателя передаётся по наследству. Согласно источникам al-Modon в СПД, праймериз проводятся именно чтобы продемонстрировать, что эта партия не такая как все.

Сам Джибран Басиль возглавил СПД благодаря браку с дочерью экс-президента Мишеля Ауна (2016-2022), основателя СПД. В 1990-х будущая партия аунистов зарождалась как grassroots movement, которое опиралось на активистов гражданского общества. Тогда аунисты противостояли сирийской оккупации и про-сирийским правительствам Ливана. Когда сирийские войска покинули страну (2005), СПД смогло участвовать в выборах и сразу же стали крупнейшей христианской партией.

Оказавшись во власти, аунисты отошли от своих светских реформистских принципов и стали типичной конфессиональной партией, которая мобилизует избирателей с помощью «услуг» и разговоров о том, что права христиан в опасности (поэтому дайте нам больше министерств).

*Марио Аун утверждает, что уведомил Басиля о выходе из СПД ещё в июле.

🇹🇳 С нового года власти Туниса решили пойти в контрнаступление и ударить по ключевым оппозиционным группам.

Как минимум трое видных оппозиционных деятеля, критиков президента Кайса Саида, находятся под следствием. Против них возбудили уголовные дела по статьям оскорбления президента и государственных учреждений.

Бывший министр регионального развития и адвокат из центристской либеральной Республиканской партии Ахмад Наджиб Шебби, правозащитник и левоцентрист Айяши Хаммами и экс-глава президентской канцелярии из светской партии "Нидаа Тунес" Рида Бельхадж заявили о том, что им уже вручили подозрения.

Этого стоило ожидать. С июля 2021 года, когда президент Туниса Кайс Саид решился взять власть в свои руки и выкинуть оппозиционный ему парламент, перезагрузив систему в не самый конституционный способ, ситуация в стране перешла в режим хронического политического противостояния между администрацией президента и разнородной оппозицией, состоящей из светских либералов, центристов, левых и исламистов.

За более чем год оппозиция смогла более-менее объединиться под зонтиком "Фронта спасения", и теперь может более консолидированно выступать против властей, а также мобилизовать сторонников, устраивая забастовки, демонстрации и митинги. К ним начали присоединяться некоторые профсоюзы, которые в прошлом году поддерживали действия президента, ожидая от него уступок и поблажек для себя и своих людей. К слову, Ахмад Шебби, против которого возбудили дело, является лидером этого самого "Фронта спасения".

В прошлом месяце президент Туниса провёл досрочные парламентские выборы, которые оппозиция бойкотировала. Явка была всего 11%, но несмотяр на это, власти признали их проведение. В ответ, оппозиционеры начали раскачивать ситуацию и призывать людей выходить на акции протеста, перетягивая на свою сторону могущественные профсоюзы.

Вчера 2 января сотрудники транспортной компании Transtu устроили забастовку и парализовали общественный транспорт в Тунисе по указке профсоюза UGTT, в который входят до 1 миллиона человек. Также был анонсирован страйк сотрудников наземного, воздушного и морского транспортов на 25-26 января.

Это стало реальной угрозой для властей, что побудило правительство ударить в ответ повестками и уголовными делами.

Нет сомнений, что тем туже власти будут закручивать гайки, тем более решительными и смелыми будут становиться оппозиционеры, и тем острее будет критика Туниса со стороны Запада. Так что, год для страны будет весёлым.

#Тунис

🇱🇧 Протесты из-за взрыва в порту Бейрута: дело Вильяма Нуна

В пятницу Общее управление госбезопасности Ливана задержало Вильяма Нуна, который потерял брата Джо из-за взрыва в порту Бейрута 4 августа 2020 г. Вильям стал одним из лидеров движения, которое требует довести расследование катастрофы до конца. Расследование уже больше года стоит на месте, поскольку среди подозреваемых – очень влиятельные люди.

Один из них – никто иной как глава Общего управления госбезопасности Тони Салиба. Руководителя спецслужбы подозревают в халатности: вероятно, он знал, что в порту столицы хранятся взрывоопасные вещества, но ничего не сделал. Тони Салиба считается ставленником христианского Свободного патриотического движения.

Источники an-Nahār и L'Orient-Le Jour в правоохранительных органах утверждают, что Вильям Нун был арестован по указанию прокурора Захера Хамаде, который близок к шиитскому Движению Амаль (партия бессменного спикера парламента Набиха Берри). Судья Тарек Битар, который ведёт расследование катастрофы 4 августа, пытался допросить двух бывших министров из Движения Амаль — Али Хасана Халиля, приближённого к Набиху Берри, и Гази Зуэйтера, который связан с наркоторговцами из Долины Бекаа. Уважаемые люди на допрос не явились, после чего Битар выписал ордера на их арест. В ответ шиитские партии Амаль и Хезболла обвинили судью в политизации расследования и устроили протесты в октябре 2021, которые закончились вооружёнными столкновениями с — предположительно — христианской партией Ливанские силы. Хотя политики не сумели отстранить Тарека Битара от расследования, им удалось застопорить разбирательство.

Вильям Нун привлёк внимание спецслужб в четверг вечером, когда во время ток-шоу пригрозил взорвать Дворец справедливости. За это его и задержали в пятницу. Вечером того же дня начались демонстрации в поддержку Нуна. В преимущественно христианском городе Жбейль/Библос в ночь на субботу произошли столкновения с полицией. В Бейруте на перед штаб-квартирой Управления госбезопасности состоялся митинг, на который пришли независимые депутаты-реформисты Мельхем Халаф, Паула Якубьян, Ибрахим Мнейме и Марк Дау (фракция Депутаты перемен). В поддержку Нуна высказались политики из всех основных христианских партий — Ливанских сил, Свободного патриотического движения и Катаиб (династия Жмайелей), а также патриарх маронитской церкви* Бишара ар-Раи и маронитский епископ Жбейля Мишель Аун (последний лично пришёл домой к Нуну; не путать с экс-президентом Мишелем Ауном).

Для христиан тема катастрофы 4 августа особенно чувствительна, поскольку от взрыва пострадали в первую очередь восточные районы Бейрута, а большинство жертв — христиане. Однако Вильяма Нуна поддержали не только христианские политики. Помимо Дау (друз) и Мнейме (суннит), о своей солидарности заявили Марван Хамаде (близок к друзской Прогрессивно-социалистической партии семьи Джумблатов) и суннитские члены парламента Ваддах Садек (реформист, поссорившийся с коллегами по фракции Перемен), Ашраф Рифи (депутат от Триполи, жёсткий критик Хезболлы) и Осама Саад (представитель политической династии из Сайды).

В субботу Вильяма Нуна отпустили под домашний арест. Он говорит, что правоохранители обращались с ним достойно. Как утверждает адвокат Нуна, силовики не нашли ничего подозрительного ни дома, ни в телефоне Вильяма. Вильям Нун заявил, что будет и дальше бороться за продолжение расследования.

Нуна и некоторых других родственников жертв взрыва подозревают в вандализме и участии в беспорядках. Во вторник проходил очередной митинг, на котором они требовали продолжить расследование. Демонстранты вступили в столкновения с силовиками, бросали камни в здание суда и разбили несколько окон.

* Марониты — крупнейшая христианская община Ливана.

🇱🇧 Ашраф Рифи, арабы Хальде и Хезболла

Один из политиков, которые поддержали активиста Вильяма Нуна, — Ашраф Рифи, депутат от Триполи, в прошлом — глава полиции Ливана и министр юстиции. Выступая в поддержку Нуна, политик заверил, что «мы солидарны и бьёмся бок о бок со всеми угнетёнными, в том числе арабами Хальде». Кто это такие?

Хальде — это городок, расположенный на берегу Средиземного моря и прибрежных холмах чуть южнее Бейрута и его аэропорта. «Арабами Хальде» в Ливане называют суннитские кланы, которые произошли от бедуинских племён, поселившихся в этой местности.

С 2020 года продолжается конфликт между арабами Хальде и Хезболлой. В 2020 году боевики Хезболлы застрелили подростка по имени Хасан Госн, который принадлежал к одному из местных кланов. Попытки урегулировать конфликт ни к чему не привели, и в 2021 году вооружённая молодёжь из Хальде убила командира Хезболлы Али Шибли, а затем устроила засаду, обстреляв его похоронную процессию (итог: четыре убитых, 10 раненых). Правоохранительные органы задержали 24 человека* из Хальде, но — и этим особо недовольны местные кланы — не тронули сторонников Хезболлы.

Ашраф Рифи активно включился в эту историю в прошлом году. С политической точки зрения, арабы из Хальде были традиционно связаны с ведущими политическими династиями ливанских друзов — либо с Джумблатами (Прогрессивно-социалистическая партия), либо с Арсланами (Демократическая партия). Дело в том, что город Хальде расположен в регионе, где большинство населения — друзы и христиане, а суннитов там почти нет ни среди избирателей, ни среди политиков.

Сам Ашраф Рифи избрался от города, который расположен на другом конце страны. Однако конфликт в Хальде резонирует с повесткой Рифи, который позиционирует себя как защитник прав суннитов и бескомпромиссный оппонент Хезболлы (отсюда и союз Рифи с христианскими Ливанскими силами – крупнейшей партией в лагере противников Хезболлы). По всей видимости, с помощью бурной деятельности в Хальде Ашраф Рифи хочет распространить своё влияние за пределы Триполи (влияние пока скорее символическое, нежели электоральное).

В конце октября 2022 года Ашраф Рифи посетил Хальде. Депутат сходил на пятничную молитву в местную мечеть и посетил семью Хасана Госна. Во время поездки Рифи заявил, что события в Хальде — это «защита чести семей [Хальде], Ливана и всех суннитов, проживающих в нём». Убийство Али Шибли из Хезболлы политик назвал «божественной справедливостью, которая свершилась за пределами [институтов] государства, потому что государство оказалось не способным [добиться справедливости]». «[Наши] братья-христиане защищали себя в [преимущественно христианском районе Бейрута] Эйн ар-Руммане, — сказал Рифи об инциденте в октябре 2021 г., когда сторонники Ливанских сил открыли огонь по шиитской демонстрации, — и сумели добиться того, что всех задержанных отпустили. А у нас [мусульман-суннитов] это не получилось, потому что мы разобщены».

В то же время, Рифи подчеркнул, что «шииты — наши братья, однако мы против иранского проекта [в Ливане и регионе], который убивает наших представителей». Он также призвал суннитских депутатов парламента и духовых лиц сплотиться вокруг муфтия республики Абд ал-Латифа ад-Дарьяна и добиваться освобождения арестованных. Затем в СМИ всплыла аудиозапись, на которой предположительно Ашраф Рифи пообещал матерям арестованных, что если их сыновей не отпустят, страну ждут акции протеста с перекрытием дорог во всех суннитских районах Ливана.

*Из 36 арабов Хальде, которых обвиняют в убийствах сторонников Хезболлы, семеро отпущены, 17 остаются под арестом, а ещё 12 скрываются.

🇱🇧 В четверг депутаты ливанского парламента в 11-й раз встречались, чтобы выбрать президента, и у них это снова не получилось. Президентский дворец в Баабде пустует уже почти три месяца.

• Заседание прошло по тому же сценарию, что и предыдущие: ни один кандидат не получает большинства в первом раунде, после чего депутаты Хезболлы и её союзники покидают зал заседаний. Без них нет кворума, и встреча завершается.

• На заседании в четверг Мишель Моавад — кандидат традиционных партий, которые критикуют Хезболлу, — получил 34 голоса, и это пока что худший результат Моавада. Объясняется он тем, что на заседании не было нескольких депутатов из блока оппонентов Хезболлы. Но, вероятно, в следующий Моавада у него будет ещё меньше голосов: друзская Прогрессивно-социалистическая партия (династия Джумблатов) заявила, что будет бойкотировать встречи парламента, если ситуация останется в тупике (а выхода из него не видно). ПСП — крупнейшая партия ливанских друзов, и вторая партия среди критиков Хезболлы (8 депутатов из 128).

• Белый лист — «кандидат» Хезболлы и её союзников — вновь обошёл Моавада, набрав 37 голосов. Считается, что настоящий кандидат этого лагеря — Сулейман Франжье из Згарты, однако у Хезболлы не получается убедить всех своих партнёров голосовать за него. Против кандидатуры Франжье выступает Джибран Басиль — ключевой христианский союзник Хезболлы, председатель Свободного патриотического движения (СПД) и зять экс-президента Мишеля Ауна. Басиль сам хочет быть президентом, однако ему не хватает поддержки — в частности, потому что он переругался с другими партнёрами Хезболлы, а в декабре начал ругаться и с ней самой. Хезболла же не готова раскрывать свои карты и открыто голосовать за Франжье, пока не добьётся единства в своём лагере, поэтому её депутаты снова сдали пустые листы.

• Целых 16 депутатов проголосовало за «новый Ливан» (в середине декабря было шесть). Изначально это был «кандидат» преимущественно суннитских политических династий из области Аккар на севере Ливана. Раньше они были союзниками миллиардера Саада аль-Харири (самого популярного суннитского политика), но когда тот ушёл из политики в начале 2022 года, они переизбрались самостоятельно.

В этот раз помимо них за «новый Ливан» голосовали, в частности, три независимых депутата из округа Сайда-Джеззин на юге Ливана. На выборах-2022 местные династии Саад и Бизри сумели выиграть оба суннитских мандата в округе (а их союзник взял ещё и маронитский), сделав ставку на своё влияние в городе и популистскую анти-элитную риторику (им также помогло отсутствие кандидатов от семьи Харири).

Этот эфемерный блок собрал преимущественно суннитские политические династии, которые не готовы присоединиться ни к одному из лагерей.

• Двое депутатов отказались покидать зал заседаний, пока парламент не выберет президента, и объявили бессрочную акцию протеста. Это Мельхем Халаф и Наджат Салиба из фракции Депутаты перемен (политики, которые представляют протестное движение осени-2019). На следующий день к протесту присоединились ещё несколько депутатов-реформистов — Фирас Хамдан, Паула Якубьян, Синтия Заразир, Ваддах Садек, Ясин Ясин и Халима Каакур.

Акцию поддержали и более традиционные политики: суннитский миллиардер из Бейрута Фуад Махзуми, Ильяс Ханкаш из христианской партии Катаиб и Адиб Абд аль-Масих, депутат от православного региона аль-Кура (все трое голосуют за Мишеля Моавада), а также депутаты-сунниты Осама Саад и Абд ар-Рахман аль-Бизри из Сайды и бейрутский бизнесмен Набиль Бадр.

Бессменный спикер парламента с 1992 года Набих Берри (Движение Амаль) сразу же назвал акцию депутатов нонсенсом и даже не назначил дату следующего заседания.

🇱🇧 Депутаты-реформисты, которые остались протестовать в здании ливанского парламента, чтобы добиться избрания президента. Как видно на фото, в какой-то момент им отключили электричество. Бейрут, 19 января 2023.

Справа налево:

Мельхем Халаф (православный)— юрист из Бейрута, участник протестного движения 2019 года, которое требовало отстранить от власти партии и династии, правящие страной с окончания гражданской войны (1975-90). Мельхем Халаф защищал права участников «революции» 2019 года, которых преследовали за их активизм, а затем избрался главой коллегии адвокатов в Бейруте, победив кандидата от традиционных партий. Многим его успех подарил надежду на то, что в Ливане возможны перемены через выборы.

Халима Каакур (мусульманка-суннитка) — юристка и правозащитница, преподавала право в нескольких ливанских университетах. Каакур выступает за права женщин и не боится вступать в полемику с влиятельными политиками. На одном из заседаний её употребление слова «патриархальный» (араб. baṭrīyarkī) в значении «сексистский» разозлило христианского депутата, который оскорбился за честь маронитского патриарха.

Паула Якубьян (армянка) прославилась как журналистка на канале Future TV, который принадлежал влиятельной семье аль-Харири. Однако последние годы Якубьян стала критиком правящих династий. В 2018 году она стала единственным кандидатом, не зависящим от семей истеблишмента, который прошёл в парламент. Однако Паула Якубьян сдала свой депутатский мандат после взрыва в порту Бейрута 4 августа 2020 г. Переизбиралась в прошлом мае.

Наджат Салиба (христианка-маронитка) — учёная-химик и преподавательница Американского университета в Бейруте. Она исследует загрязнение окружающей среды и занимается эко-активизмом. В 2020 году Наджат Салиба основала Экологическую академию, которая — в сотрудничестве с муниципалитетами — помогает улучшать экологию ливанских городов и деревень. Салиба была удостоена ливанских государственных наград, а также получила премию L'Oréal-UNESCO для женщин-учёных (2019).

Синтия Заразир (христианка) стала политической активисткой ещё будучи подростком в 1990-х: тогда она протестовала против сирийской оккупации Ливана (1976-2005). Синтия Заразир утверждает, что её неоднократно арестовывали, в том числе когда ей было 14 лет. В своё время она поддерживала Свободное патриотическое движение (СПД), но быстро разочаровалась в нём, когда СПД оказалось у власти после вывода сирийских войск. Осенью 2019 года Заразир присоединилась к массовым протестам, и в 2022 избралась в парламент как одна из представительниц «революции 17 октября» (на место, зарезервированное для христианских меньшинств — яковитов и др.). Стоило Заразир стать депутатом, как всплыли её старые твиты с призывами к «геноциду сирийского народа».

🇱🇧 На заседание парламента в прошлый четверг депутаты-реформисты (фракция Депутаты перемен) принесли коллаж с фотографиями жертв взрыва в порту Бейрута 4 августа 2020 года. В результате взрыва погибло больше двухсот человек, ещё шесть тысяч были ранены.

Комментируя акцию Депутатов перемен, депутат Касем Хашим заявил, что заседание парламента — не время и не место для подобных выходок, и обвинил реформистов в «эксплуатации» «крови мучеников». Господин Хашим также подчеркнул, что взрыв 4 августа и расследование его обстоятельств — «общенациональное дело par excellence» (qaḍiyya waṭaniyya bi-imtiyāzihi).

Хотя Касем Хашим является членом про-сирийской партии Баас, в парламенте он заседает в составе фракции «Развитие и освобождение». Все остальные депутаты этой фракции принадлежат к шиитскому Движению Амаль — партии одного из патриархов ливанской политики Набиха Берри, которая выросла из одноимённого ополчения времён гражданской войны (1975-90).

Среди коллег господина Хашима по фракции — уже знакомые нам экс-министры Али Хасан Халиль и Гази Зуэйтер. Когда судья Тарек Битар, ведущий расследование взрыва в порту Бейрута, попытался вызвать их на допрос, шиитские партии Движение Амаль и Хезболла обвинили его в политизации расследования. Затем Амаль и Хезболла несколько месяцев бойкотировали заседания правительства, добиваясь отстранения Битара. Судью в итоге так и не сняли, но расследование застопорить удалось. Сейчас шиитские партии Амаль и Хезболла контролируют все депутатские мандаты, зарезервированные для мусульман-шиитов в ливанском парламенте (27 из 128).

Для Депутатов перемен взрыв в порту Бейрута стал знаковой темой. И дело тут не только в том, что треть депутатов-реформистов избрались именно от столицы (сунниты Ибрахим Мнейме и Ваддах Садек и христиане Паула Якубьян, Мельхем Халаф, Синтия Заразир). Трагедия 4 августа воплощает в себе всё то, что реформисты хотят искоренить: безответственность и некомпетентность несменяемых политических элит и их назначенцев (взрывоопасные материалы годами лежали в главном порту Ливана, и об этом было известно), уход политиков от всякой ответственности и фактическое неравенство ливанцев перед законом. Ведь хотя судья Битар выписал ордера на арест Али Хасана Халиля и Гази Зуэйтера, полиция не собирается ничего делать по этому поводу.

Вот вам и qaḍiyya waṭaniyya…

Видео из твиттера @RChantaf, корреспондента @thisislebnews

🇱🇧‼️ Судья Тарек Битар заявил, что возобновляет расследование взрыва в порту Бейрута 4 августа 2020 года. По данным ливанских СМИ, Битар вызвал на допрос ряд высокопоставленных чиновников и политиков, в том числе руководителей ливанских спецслужб, бывшего главнокомандующего армией и генерального прокурора.

Источники L’Orient–Le Jour утверждают, что Тарек Битар выдвинет обвинения против генпрокурора Гассана Увейдата и ещё нескольких судей. Согласно анонимным источникам AFP, юристов обвинят в «убийстве, поджоге и саботаже».

Генпрокурор Гассан Увейдат уже ответил Битару, что расследование остаётся замороженным.

Ожидается, что обвинения коснутся также начальников двух основных спецслужб Ливана — Управления общей безопасности и Управления государственной безопасности. Руководитель Управления госбезопасности Тони Салиба считается ставленником экс-президента Мишеля Ауна и его партии, христианского Свободного патриотического движения. Аббас Ибрахим, начальник Общей безопасности, старается поддерживать хорошие отношения со всеми ключевыми игроками.

Среди тех, кого хочет допросить Тарек Битар, — бывшие министры Нохад Машнук (был близок к суннитской семье Харири и их партии аль-Мустакбаль) и Гази Зуэйтер (шиитское Движение Амаль), экс-премьер Хасан Дияб, бывший главнокомандующий ливанской армии Жан Кахваджи и другие.

Кроме того, судья Битар постановил отпустить под подписку о невыезде тех, кто ранее был задержан в связи с расследованием (в основном это работники порта и таможни). Критики расследования давно опасались, что в итоге наказаны будут только «стрелочники», а лица, которые реально принимают решения, как всегда уйдут от ответственности.

До Тарека Битара расследование вёл судья Фади Саван, но его отстранили, когда тот попытался вызвать на допрос высокопоставленных политиков.

Расследование Битара было заморожено в начале прошлого года. Влиятельные политики, которых он пытался допросить, обвиняли его в превышении полномочий и политизации расследования и требовали отстранить Битара. Члены суда, который должен был рассматривать жалобы на Битара, ушли на пенсию, а их преемники так и не были назначены. Источники L’Orient–Le Jour утверждают, что Битар повнимательнее изучил законы и решил, что может продолжать расследование несмотря на жалобы против него. Пока не ясно, будут ли правоохранительные органы подчиняться решениям Битара (пока похоже, что нет).

🇱🇧 В понедельник делегация Хезболлы встретилась с Джибраном Басилем, председателем Свободного патриотического движения. Шиитскую партию представляли высокопоставленный функционер Вафик Сафа и Хусейн Халиль, приближённый генерального секретаря Хезболлы Хасана Насралле.

Это первая встреча на подобном уровне с начала декабря, когда между Хезболлой и её ключевым христианским союзником разгорелся конфликт. Тогда переходное правительство собралось на заседание — при поддержке Хезболлы. Джибран Басиль, напротив, сразу заявил, что заседание противоречит конституции, попытался (безуспешно) сорвать его с помощью бойкота, а затем обвинил Хезболлу в отходе от союза с СПД. Шиитская партия ответила сдержанной, но всё же публичной критикой. Затем Басиль поднял ставки, и на заседании парламента по выбору президента в некоторые депутаты СПД отошли от тактики блока Хезболлы и союзников (сдать белый лист и сорвать кворум, покинув зал после голосования).

Ещё на прошлой неделе стало ясно, что обе партии взяли курс на деэскалацию. 17 января, накануне заседания правительства 18 января, Хасан Насралла выступил с речью. В ней он подчеркнул, что «наше участие в [завтрашнем] заседании правительства не содержит никакого политического послания». СПД, в свою очередь, отреагировало на встречу министров 18.01 не столь бурно, как в декабре, а на голосовании за президента 19.01 депутаты-аунисты стали возвращаться к тактике белого листа.

СПД и Хезболла не смогли договориться ни по одному из спорных вопросов. Источники газеты al-Aḫbār, близкой к Хезболле, описали результаты встречи следующим образом: «лёд тронулся, но до прежней теплоты [отношений] ещё далеко». Джибран Басиль по-прежнему недоволен тем, что Хезболла поддерживает кандидата в президенты не от СПД. Председатель СПД продолжает настаивать, что это принципиальный вопрос с точки зрения политического представительства христиан: поскольку у СПД крупнейшая* христианская фракция, мнение партии должно учитываться при выборах на высшую должность, зарезервированную для христиан. При этом, когда в понедельник представители Хезболлы прямо спросили, кто же кандидат СПД, ответа они не получили. Хезболла, в свою очередь, продолжает поддерживать Сулеймана Франжье. В отличие от Басиля, у Франжье хорошие отношения и с другими союзниками Хезболлы, и с некоторыми критиками шиитской партии.

Что касается работы временного правительства, то и по этому вопросу каждый остался при своём мнении. Согласно источникам al-Aḫbār, Басиль снова призвал своих союзников бойкотировать заседания и выразил недовольство и.о. премьер-министра Наджибом Микати. Хезболла снова заверила Басиля, что правительство собирается только по экстренным вопросам, и если аунистов что-то не устраивает, их министры могут приходить и голосовать против решений, которые не нравятся СПД. Басиль же пригрозил, что если министры, близкие к Хезболле, продолжат участвовать в заседаниях, кризис в отношениях усугубится.

Хезболла, к слову, явно недовольна аргументацией Басиля про христианское представительство. «Необходимо избегать языка или дискурса, которые разжигают конфессиональную рознь», — заявил Хасан Насралла в речи 17.01. Этот комментарий можно рассматривать как укор Басилю, который назвал декабрьское заседание правительства смертельным ударом по конституции и соглашениям в Таифе (1989), которые положили конец гражданской войне (1975-90) и изменили распределение постов между конфессиональными группами. Басиль также обвинял переходное правительство в попытках присвоить себе полномочия президента, который должен быть христианином.

Хотя встреча закончилась ничем, едва ли противоречия приведут к разрыву союза: СПД обеспечивает христианское прикрытие шиитской партии и её военному крылу, а Джибрану Басилю никак не стать президентом без её поддержки (кроме того, у него практически не осталось союзников кроме Хезболлы).

*Помимо депутатов СПД в их фракцию (Сильный Ливан) входит также армянская партия Дашнакцутюн. При этом у христианской партии Ливанские силы — главных оппонентов СПД и Хезболлы — больше депутатов, чем у собственно СПД.

🇱🇧 Расследование взрыва в порту Бейрута привело к расколу в судебной системе Ливана. Во вторник судья Тарек Битар заявил, что продолжает следствие, несмотря на противодействие со стороны влиятельных политиков, и вызвал на допрос высокопоставленных силовиков и чиновников.

Генпрокурор* Гассан Увейдат в ответ заявил, что расследование остаётся замороженным. Он также постановил отпустить под подписку невыезде 17 человек, задержанных в связи с расследованием. Ранее Тарек Битар также распорядился отпустить нескольких задержанных (работников порта и таможни), но, в отличие от Битара, Увейдат приказал отпустить бывшего начальника таможни Бадри Дахера. Это был самый высокопоставленный чиновник, задержанный из-за взрыва; он считается ставленником Свободного патриотического движения.

Гассан Увейдат также запретил Тареку Битару покидать страну и вызвал его на допрос, который был назначен на сегодняшнее утро. Однако когда курьер вручил Битару повестку от Увейдата, судья отказался подписывать её и, как утверждает издание al-Modon, заявил следующее: «Это я хочу его видеть, и я выдвигаю против него обвинения». На допрос Битар так и не явился.

Тарек Битар настаивает, что расследование продолжается, а отстранить его от расследования могут только Высший юридический совет совместно с министром юстиции.

Господин Битар также утверждает, что запрет на выезд из страны не имеет силы, потому что контролировать это должно Управление общей безопасности, а судья Битар начал разбирательство в отношении начальника этой спецслужбы Аббаса Ибрахима (Служба отвечает в т.ч. за контроль над пересечением границ).

«Я не откажусь от этого дела, в отличие от судьи** Увейдата, который взял самоотвод и [теперь] не имеет права отпускать задержанных и выдвигать против меня обвинения. Эти [его] решения не должны исполняться», — заявил Битар, передаёт газета an-Nahār. Гассан Увейдат и правда отказался от участия в расследовании из-за семейных связей с депутатом Гази Зуэйтером (Движение Амаль), которого Битар хотел допросить и, когда тот не явился на допрос, задержать. Несмотря на слова Битара, решения Увейдата исполняются — в частности, сообщается, что бывший начальник таможни Бадри Дахер уже на свободе. По непроверенной информации, некоторые отпущенные уже покинули Ливан.

Двое юристов, опрошенные L’Orient—Le Jour (в том числе экс-прокурор Хатем Мади), считают, что Гассан Увейдат не имеет права отпускать задержанных по делу о взрыве. Один заявил, что действия прокурора можно рассматривать как уголовное преступление. Ещё один юрист — один из тех, кого затронуло расследование Битара — заявил, что Увейдат действует по закону.

Семьи жертв взрыва 4 августа 2020 года призывают к акциям протеста.

*Генеральный прокурор кассационного суда (an-nāʼib al-ʿāmm at-tamyīzī)

**Слово «судья» (al-qāḍī) в Ливане используется в т.ч. как титул сотрудников судебной системы, а не название должности; поэтому один судья ведёт расследование, а другой работает прокурором.

​​Арабское общественное мнение и религия

Продолжаю рассмотрение Arab Opinion Index 2022 и сегодня остановимся на теме религии и религиозности.

- На основе собственных оценок граждане арабских стран делятся на три блока, самый большой из которых (61%) заявил, что они в некоторой степени религиозны, по сравнению с 24% респондентов, которые заявили, что они очень религиозны, и 12%, которые заявили, что они не религиозны. Тут не наблюдаются какие-либо значительные изменения уже 10 лет.

- На просьбу определить признаки, определяющие религиозность, большинство респондентов дали ответы, в которых основное внимание уделялось морали и ценностям человека, а не соблюдению религиозных обрядов (57%). Это значение тоже не претерпело значительных изменений с начала проведения Arab Opinion Index.

- Большинство респондентов выступают против утверждения, что нерелигиозный человек - плохой человек.

- Хотя большинство арабов считают себя в той или иной степени религиозными, большинство респондентов, тем не менее, выступают против указов ( в оригинале слово edict. подозреваю, что имеются в виду фетвы), которые носят негативные суждения в отношении представителей других конфессий или объявляют последователей различных интерпретаций ислама вероотступниками.

- Большинство (59%) респондентов заявили, что не имеют дела с людьми на основании их религиозности или отсутствия таковой, в то время как 31% сказали, что предпочитают иметь дело с религиозными людьми, а 9% предпочитают иметь дело с нерелигиозными людьми.

- Большинство арабов выступают против участия духовных лиц в выборе выборщиков или в государственной политике. Аналогично, большинство арабов выступают против использования религии либо правительствами для получения поддержки своей политики, либо кандидатами на выборах для получения голосов.

- Но при этом арабское общественное мнение разделилось почти пополам по вопросу об "отделении религии от государства": (47%) поддерживают принцип отделения религии от политической жизни и 48% выступают против него.

Не нужно иметь кандидатскую степень, чтобы догадаться, что на некоторые вопросы респонденты могут отвечать не совсем честно. Спрашивая людей о том, сколько они зарабатывают, за кого они голосовали, предлагали ли им деньги в обмен на голоса, не стоит ожидать от них искренности, поскольку они по понятным причинам опасаются за свою безопасность.

Вариантов правильно измерить "чувствительные" вопросы много, но сегодня я хочу рассказать вам о том, который удивил меня больше всего. Речь идёт о статье Д. Корстенджа Clientelism in Competitive and Uncompetitive Elections (2018), где автору было необходимо измерить, какое количество избирателей Ливана сталкивались с предложениями купить их голоса.

Для этого он прибегнул к методам причинно-следственного вывода и разделил свою выборку на контрольную и экспериментальную группу. Обоим группам были представлены пункты, которые потенциально могли повлиять на их желание проголосовать (вы видели агитацию, вы обсуждали кандидатов с друзьями и тд) и в том числе пункт о покупке голосов. Вот только одной группе предложили отметить конкретные пункты, которые повлияли на них, а другой – всего лишь назвать их количество.

Когда респондент не говорит о попытках подкупа напрямую, а говорит только общее число того, что с ним происходило, создаётся иллюзорное ощущение анонимности. Однако через результаты контрольной группы можно восстановить через разность именно число конкретного ответа про подкуп. Разница оказалась колоссальной: 26% респондентов указали этот пункт напрямую, но во восстановленным данным из экспериментального дизайна результат увеличился до (!) 55%.

Этот пример хорошо показывает, почему нельзя без предварительной подготовки напрямую интерпретировать результаты никаких опросов. Эти данные всегда искажены как формулировками, так и внешними условиями, и, чтобы грамотно объяснить цифры и увидеть в них какие-то закономерности, всегда нужна соответствующая линза.

#PS_methods

Покупка голосов на выборах в Ливане действительно остаётся распространённой практикой и в отдельных округах может решать исход выборов.

Говорят, династия бизнесменов Харири с 1990-х массово платила избирателям, чтобы выигрывать в конкурентных округах в Бейруте. К первой половине 2010-х цена за голос превысила 200$ (в Триполи на севере Ливана).*

При этом по крайней мере до гражданской войны считалось, что избиратель или просто продаёт голос, или может обратиться к кандидату за «услугой» (помочь с поиском работы, оплатить лечение или образование, провести электричество или воду и т.д.). Если человек выбирал деньги, на большее он рассчитывать уже не мог.

*Are John Knudsen, Patrolling a Proxy War: Citizens, Soldiers, and Zu’ama in Syria Street, Tripoli