Гуйре
69 subscribers
43 photos
4 videos
21 links
Дилетантские заметки от исламоведения и социологии до кавказоведения и экономики.
Download Telegram
Некоторые западные учёные приезжают с готовыми анкетами и начинают опрашивать людей, какая у тех идентичность. Я так не работаю. Я начинаю дискуссию с того, что спрашиваю: что это за шум вокруг радикального ислама? То есть надо дискутировать, а не пытаться задать готовую рамку для дискуссии. Надо начинать с какого-то пункта, но затем надо позволить дискуссии самой принять форму. В общественных науках есть два подхода к этому. Можно работать со списком вопросов, списком идей, списком понятий, и предлагать людям что-то отметить там и сям. Полагаю, что это совершенно неэффективно. На мой взгляд, намного эффективнее тот метод, который использую я сам: высказать определённое отношение к определённым вещам и посмотреть, какое отношение выскажут собеседники. Иногда ваши взгляды могут изменится, и по крайней мере некоторые их взгляды тоже изменятся, и, возможно, к концу дискуссии она станет плодотворнее. Это эффективнее, чем пытаться спланировать диалог от начала до конца. Итак, я считаю диалог возможным. Я знаю, что он возможен, я сам его вёл. Но иногда мне кажется, что Запад сам его пресекает, пытаясь контролировать условия переговоров ещё до их начала. (Клиффорд Гирц)
В цветущие годы моей жизни, - с тех пор, как я достиг зрелости (а зрелости я достиг еще до того, как мне исполнилось двадцать лет), и до настоящего времени, когда мои года уже перевалили за пятьдесят, - я без конца бросался в пучину этого глубокого моря, бороздил как храбрец (а не как опасливый трус) дно его, залезал в трясину темных вопросов, бросался навстречу любой проблеме, шел напролом сквозь любые трудности, изучал догматы каждой партии и раскрывал тайные учения каждой секты, дабы отличить правого от лживого и тех, кто придерживается сунны, от тех, кто вводит еретические новшества. При этом я не пропустил ни одного представителя батыния без того, чтобы не полюбопытствовать о смысле его учения; ни одного представителя захирия без того, чтобы не загореться желанием ознакомиться с сущностью его учения; ни одного философа без того, чтобы не задаться целью достичь глубины его философии; ни одного мутакаллима без того, чтобы не постичь цели его калама и его диалектики; ни одного суфия без того, чтобы не воспылать страстью к проникновению в тайны суфизма; ни одного ортодокса без того, чтобы не полюбопытствовать, к чему сводится суть его ортодоксальности; ни одного еретика-безбожника без того, чтобы не проследить, откуда у него берется та дерзость, с которой он отвергает Всевышнего и предается ереси. (Абу Хамид аль-Газали)
Цивилизованное общество не должно взращивать неокласс лакеев. И опять-таки не только по моральным причинам, хотя и моральных резонов на то немало, но и — хоть это и не столь бросается в глаза — по экономическим соображениям. Продуктивная экономика созидается прорывами, которые повышают уровень жизни и обеспечивают достойное и оправданное неравенство, рост заработков, рост среднего класса, который будет процветать, а не вырождаться. Продуктивность — это социальный прогресс. Но о каком прорыве может быть речь, если мы с головой заняты важным делом — прислуживать. (Умар Хак)
Следовательно, что до нас, то мы намереваемся находиться исключительно на территории принципов; именно это позволяет всецело оставаться за пределами любых дискуссий, любой полемики, любых распрей между школами или партиями, словом, всего, во что мы не желаем быть замешанными ни близко, ни отдаленно, ни под каким предлогом и ни в какой степени. Будучи абсолютно независимы от всего, что не есть чистая и бескорыстная истина, и твердо решившись оставаться независимыми, мы просто-напросто намереваемся называть вещи своими именами, ничуть не заботясь о том, понравится ли это кому-то или не понравится. Нам нечего ждать ни от тех, ни от других, мы даже не рассчитываем, что те, кто мог бы обернуть в свою пользу высказанные нами идеи, будут хоть сколько-нибудь признательны нам за это; и, по правде сказать, нас это очень мало заботит. Мы еще раз заявляем, что мы не склонны допустить ограничение нас какими-то общепринятыми рамками и что тщетно было бы пытаться классифицировать нас, ибо в системе классификаций, имеющих хождение в современном западном мире, нет ни одной, которая и в самом деле соответствовала бы нам. Некоторые инсинуации, к тому же исходящие от прямо противоположных сторон, совсем недавно показали нам, что было бы уместно повторить наше заявление для того, чтобы добросовестные люди знали, как следует к этому относиться и не были введены в искушение приписать нам намерения, несовместимые с нашей истинной позицией и с чисто доктринальной точкой зрения, на которой мы стоим. (Рене Генон)
На одном из заводов Генри Форда бригада работников получала деньги за то, что отдыхала. Это была сервисная бригада, которая отвечала за бесперебойную работу конвейера. Проще говоря — ремонтники. Они получали зарплату только когда сидели в комнате отдыха. Как только зажигалась красная лампа поломки линии сборки, останавливался счетчик, начислявший им деньги.
Во-первых, они всегда оперативно делали ремонт, чтобы быстрее вернуться в комнату отдыха. Во-вторых, они делали ремонт всегда качественно, чтобы им не приходилось покидать комнату в ближайшее время из-за той же неисправности.
Величайшая проблема современного мира заключается не в том, что мы делаем мало, а в том, что мы пытаемся делать все и надрываемся. И на рабочем месте, и в обществе постоянное давление — высовывайся, бери на себя больше, говори громче, хватайся за все, лишь бы заметили и поощрили. Ничегонеделанье отнюдь не поощряется. Да, в наш электронный век оно и затруднительно, столько отвлечений и развлечений сулят нам айфоны и айпады. В метро, в очереди в Starbucks и даже на совещании каждая минутка заполнена, глаза прикованы к экрану.

И я на собственном опыте коуча убедился, что эффективные руководители умеют бездельничать и знают, как это полезно для душевного здоровья. Они способны отключиться, сознательно выдернуть шнур из розетки, не поддаваться назойливой потребности все время что-то делать. Они научились отгораживаться от некоторых ложных эмоций, не спешат «обрабатывать» любой опыт, прежде чем разберутся, в чем этот опыт состоит. Приглушив несколько напор, эти управленцы существенно выигрывают, потому что получат доступ к тем отделам мозга, куда обычно и заглянуть-то не удается.

А когда человек углубится в эти зоны своего собственного разума, он вполне вероятно найдет там по-настоящему новые идеи. Поощряя работу бессознательного, человек преображает сам способ поиска свежих идей и находит нестандартные решения сложнейших задач. Иными словами: бездеятельность — ключ к продуктивности.

Манфред Кетс де Врис
Практически у каждого горного общества есть своя история сопротивления чужеземцам. Эта история формирует основу самосознания данных народов. Кроме того, для самосознания горцев очень важна многолетняя внутренняя междоусобица. Семьи и кланы ведут споры, которые длятся столетиями. Приходящие в горы чужеземцы неизбежно втягиваются в эти междоусобицы, хотя редко понимают их суть. В своей книге No Friends but the Mountains (Никаких друзей, кроме гор) Джудит Мэтлофф (Judith Matloff) подробно знакомит читателя с обществами горцев от Сьерра-Мадре и Кавказа до Гималаев и Анд. Она отмечает, что в горах живет всего 10 процентов населения нашей планеты, однако там на момент написания книги шли 23 из 27 войн. Она также выделяет кровопролитные междоусобицы, которые осложняют процесс государственного управления в горах.

inosmi.ru/military/20180907/243189109.html
Ибн Хальдун (1332-1406) писал: «Знатность не является врожденным качеством, она появляется из небытия и возвращается в небытие, как и сам человек. Существование знатности продолжается четыре поколения. Этот переход от главенства и знатности (не только знатного происхождения) к унижению и банальности совершается за четыре поколения отцов. Так как завоеванная слава хорошо известна ее завоевателю количеством страдания в период ее достижения, то отец старается сберечь условия ее сохранения. Его сын видит страдания своего родителя, но не может их прочувствовать так же, как сам отец. Затем внук уже многое упускает из виду и отходит от опыта своих предков. Следующий потомок, четвертый, уже вовсе не следует условиям сохранения завоевания, думая, что получил главенство и знатность лишь потому, что сам достоин того, а не заслуженным образом».
По мнению С.М. Бациевой, Ибн Хальдун «впервые в истории науки... выдвинул теорию закономерного прогрессивного развития общества от низшей фазы к высшей через развитие форм производительной деятельности людей... объяснил развитие форм общественной жизни развитием производства».
Согласно рейтингу регионов по зарегистрированным преступлениям за март 2019 года, опубликованному на информационно-аналитическом портале правовой статистики Генпрокуратуры РФ, Ингушетия занимает одно из последних мест, уступая Ненецкому и Чукотскому АО, в каждом из которых живет не более 50 тысяч человек.

crimestat.ru/offenses_rate
Способность получить высококлассное образование может стать элитарной привилегией, доступной только «посвященным». Вспомним Умберто Эко, предлагавшего в романе «Имя розы» пускать в Библиотеку только тех, кто умеет, кто готов воспринимать сложные знания. Произойдет разделение на тех, кто будет уметь читать сложную литературу, и тех, кто читает вывески, кто таким клиповым образом хватает информацию из интернета. Оно будет раздвигаться все больше и больше.

Татьяна Черниговская
Если есть конь - сядь на него и познавай земли, если есть много еды - позови гостей и познавай людей.

Казахская пословица
Проблема в образовании на нижнем уровне имеет технологический характер — базовый переход связан с изменением институционального ядра сферы образования. Начиная с Коменского и до последней четверти XX века этим институциональным ядром было образовательное учреждение, при этом — будем честными — при всех новациях центральным модулем образовательного процесса служила классно-урочная система. Это было образование, спроектированное под задачи начинающейся промышленной революции. Сейчас мы как будто возвращаемся на более ранний этап, когда образование имело элитарный характер. В качестве нового институционального ядра выступает индивидуальная образовательная программа.

Петр Щедровицкий
В России вообще неистребим и оттого крайне вреден миф о некоем герое, конкретном человеке, который все в голове синтезирует и «всех победит». Как показывает огромный набор прикладных исследований, созидателями новых решений обычно выступают представители третьего поколения научных школ. Нельзя взять ученого из Массачусетсского технологического института, заплатить ему большие деньги и привезти его сюда, чтобы он что-то создал. Я часто на лекциях вспоминаю сюжет из книги о Кембридже, где описывается, как Фрэнсис Крик , который вместе с Джеймсом Уотсоном занимался ДНК, придумал сам принцип, следующее поколение его учеников провело исследования в области оценки ДНК и потом уже их ученики придумали методику, которая стала коммерческим продуктом.

Мы можем сделать шаг назад и вспомнить Фрэнсиса Бэкона, который, будучи обеспеченным и праздным человеком, принялся распространять знания бесплатно. Это была резкая оппозиция ремесленным гильдиям, где навык продавался за деньги и его передача была связана с жесткими коммерческими требованиями. Люди же уровня Бэкона могли себе позволить распространять знания бесплатно. И это была фундаментальная идеологическая революция середины XVII века, когда массы людей включались в распространение знания. И вышеупомянутый Ян Амос Коменский был одним из участников этой революции — учить всех всему.

Петр Щедровицкий
Один поклон Богу, который для вас является очень сложным, освобождает вас от тысячи поклонов всем остальным
Рисунок Лермонтова, на котором запечатлён эпизод из сражения 1840 года у реки Валерик. Особый интерес вызывает тип стрижки у горцев.
Самый большой аят Корана посвящён вопросу долга:

О те, которые уверовали! Если вы заключаете договор о долге на определенный срок, то записывайте его, и пусть писарь записывает его справедливо. Писарь не должен отказываться записать его так, как его научил Аллах. Пусть он пишет, и пусть берущий взаймы диктует и страшится Аллаха, своего Господа, и ничего не убавляет из него. А если берущий взаймы слабоумен, немощен или не способен диктовать самостоятельно, пусть его доверенное лицо диктует по справедливости. В качестве свидетелей призовите двух мужчин из вашего числа. Если не будет двух мужчин, то одного мужчину и двух женщин, которых вы согласны признать свидетелями, и если одна из них ошибется, то другая напомнит ей. Свидетели не должны отказываться, если их приглашают. Не тяготитесь записать договор, будь он большим или малым, вплоть до указания его срока. Так будет справедливее перед Аллахом, убедительнее для свидетельства и лучше для избежания сомнений. Но если вы заключаете наличную сделку и расплачиваетесь друг с другом на месте, то на вас не будет греха, если вы не запишите ее. Но призывайте свидетелей, если вы заключаете торговый договор, и не причиняйте вреда писарю и свидетелю. Если же вы поступите так, то совершите грех. Бойтесь Аллаха — Аллах обучает вас. Аллах ведает о всякой вещи.

Сура «Корова» аят 282
Исследовательский подход у распространителей либеральных ценностей хорошо развит, что помогает формированию качественного анализа и следовательно эффектных, местами эффективных методов популяризации собственных идей. Интервью 2016 года актуализирует вопрос самоидентичности жителей кавказских республик.

Рекомендую для ознакомления.

https://www.the-village.ru/village/city/city-interview/248845-kavkaz
Осетинское восприятие может быть сведено к следующим основным моментам: Пригородный район есть худо-бедно, но контролируемый буфер между Владикавказом как столицей Северной Осетии и Ингушетией. Ингушетия и ингуши рисуются в контексте исторически сложившихся стереотипов осетин извечно агрессивным началом, элементом нестабильности в восточных осетинских районах. Потеря Пригородного района или его уступка означает не плату за замирение ингушей (мир и спокойствие в обмен на территории), а приближение очага нестабильности непосредственно к Владикавказу (а потеря «Моздокского коридора» есть символическая потеря территориальной связи Северной Осетии с Моздоком и, в последующем, потеря самого Моздока как территориальной связи с «собственно» Россией). Отсюда чем энергичнее и радикальнее требования о передаче Пригородного в состав Ингушетии, чем настойчивее пресс этих требований прорывается как в политической сфере, так и в повседневных ситуациях межэтнического общения, тем сильнее осетинское убеждение в «национально-государственной значимости» этого буфера. В этом смысле для Осетии совершенно безразлично, что из себя представляет Пригородный район с исторической точки зрения: доминанта национальных интересов заставляет и будет заставлять Осетию удерживать этот район в качестве буфера (пояса безопасности), будь он даже признан «исконно ингушским». «Да, Пригородный район был когда-то ингушским, но у нас есть свои национальные интересы — безопасность наших граждан и спокойствие столицы, и эти национальные интересы заставляют нас предпочесть сегодня полный контроль над районом».

Цуциев А.А.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Иран с экспансивной внешней политикой, имеющий успехи за последние десятилетия в таких странах как:

1. Ирак, несмотря на ирано-иракскую войну 80-ых, в которой погибло порядка миллиона человек;
2. Сирия, где шиитское меньшинство остаётся у власти вопреки гибели полумиллиона человек в текущей Гражданской войне;
3. Бахрейн с шиитском большинством населения и остающимися за кадром мировых СМИ восстаниями шиитов;
4. Ливан с популярной Хезболлой;
5. Йемен с хуситами, позицию которых коалиция монархов Залива с западными партнёрами не может сломать уже 10-ый год;
6. Азербайджан с шиитском большинством и 20 миллионов азербайджанцев в Иране, в два раза больше населения всего Азербайджана;

Вполне перспективный и родственный партнёр для единственного государственного образования по обе стороны Кавказского хребта - Осетии, о чем и говорит Бибилов.