Космонавты о ближайших работах по Науке:
https://youtu.be/-EXGi9iMKIM

https://t.iss.one/MedvedevVesti/5893

Между прочим, поставки карбамида (удобрение) без антислёживателей (внезапно) в Колумбию очень сильно мониторит таможня и не только. Сам этим занимался. Легче загнать через третьи руки в болотистую социалистическую кооперативную республику Гайану, состоящую из индийцев, индейцев и негров.

Кстати, очень сильно врали, что одного нашего бывшего бананового олигарха взяли за хвост и по этой теме тоже — нужно вести учёт и контроль на своих банановых плантациях, а не только.

(Наркосы используют карбамид для очистки снега).

Для понимания: https://insightcrime.org/news/analysis/why-monitoring-precursor-chemicals-wont-halt-cocaine-production/

Когда расстреляли Николая Гумилева, никому точно не известно. Вероятно в ночь на 25-е августа. Или 26-го. Некоторые считают, что его не стало 24 числа.

Так или иначе, 100 лет назад, в эти дни был убит великий русский поэт. Путешественник. Исследователь. Воин. Последнее, видимо, судя по дате, написанное им стихотворение.


"Старый бродяга в Аддис-Абебе,
Покоривший многие племена,
Прислал ко мне черного копьеносца
С приветом, составленным из моих стихов.

Лейтенант, водивший канонерки
Под огнем неприятельских батарей,
Целую ночь над южным морем
Читал мне на память мои стихи.

Человек, среди толпы народа
Застреливший императорского посла,
Подошел пожать мне руку,
Поблагодарить за мои стихи.

Много их, сильных, злых и веселых,
Убивавших слонов и людей,
Умиравших от жажды в пустыне,
Замерзавших на кромке вечного льда,
Верных нашей планете,
Сильной, весёлой и злой,
Возят мои книги в седельной сумке,
Читают их в пальмовой роще,
Забывают на тонущем корабле.

Я не оскорбляю их неврастенией,
Не унижаю душевной теплотой,
Не надоедаю многозначительными намеками
На содержимое выеденного яйца,

Но когда вокруг свищут пули
Когда волны ломают борта,
Я учу их, как не бояться,
Не бояться и делать что надо.

И когда женщина с прекрасным лицом,
Единственно дорогим во вселенной,
Скажет: я не люблю вас,
Я учу их, как улыбнуться,
И уйти и не возвращаться больше.

А когда придет их последний час,
Ровный, красный туман застелит взоры,
Я научу их сразу припомнить
Всю жестокую, милую жизнь,
Всю родную, странную землю,

И, представ перед ликом Бога
С простыми и мудрыми словами,
Ждать спокойно Его суда".

Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем;

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;

Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.

Сто лет назад, 26 августа 1921 года на территории Ржевского артиллерийского полигона в окрестностях усадьбы Приютино был расстрелян Николай Гумилёв.

Когда вам будут с умным лицом дуть в уши об элитарности, элитности, благородстве бабла, посмотрите, что бабло делает с теми, кто на бабло молится.
https://t.iss.one/mytusovka/3366

В белые губы целует зима Сергея,
снегом заметает цветы в железной корзине,
ночью полнолунной по ледяной аллее
снова он приходит на камень к Зине.
Зина спит в сосновом своем конверте
в бархатном со складками черном платье,
ей плевать на стихи о любви и смерти
и на мужа с похмельной тоской во взгляде,
и тогда Сергей призывает сына:
«Что у вас в раю, зацветают вербы?
Как там ваши ангелы-херувимы?
Я не пьяный, Костя, я трезв без меры,
ни вина здесь ни выпьешь, ни даже чаю,
в сухости бездарно проходят годы,
мать твоя опять мне не отвечает,
потому что сука немецкой породы».
А потом уходит по лунной дорожке
то ли пепел, а то ли снежные крошки
смахивая пальцем с пиджачной шерсти,
бормоча стихи о любви и смерти,
все такой же юный, красивый и ладный,
с виду – благодушие и веселость,
и под ним на станции «Баррикадной»
дребезжит в динамиках женский голос.

26 августа 2017 года

Важнейшая для нас тема, где ожидаем прорывные результаты. Только ядерный космический буксир может стать транспортной космической системой для передвижения крупных научных станций или обитаемых орбитальных модулей в Солнечной системе и за ее пределами.
https://tass.ru/kosmos/12222429

Ишь ты, как поёт.

SpaceX может столкнуться с переносом пусков из-за нехватки кислорода, вызванной резкой волной дельта коронавируса.

Он воспылал ко мне страстью на переправе.
Княже тогда не обидел меня, не ранил,
а что горяч был — так я не держала зла.

И заструилась вода с моего весла,
блики костра отразив на далёком плёсе.
И утекло столько лет, столько зим и вёсен.

Там, где утратила я его, полыхает осень.
Доля вдовья черна: разом вспыхнула — и дотла.

Если ступишь в ладью, перевозчику даришь душу.

Кузнецам передайте: пусть горны пока не тушат,
наготовят углей дубовых к рассвету дня.
Вижу, кто там приехал сватать меня.

Я же отвечу со всем пылом,
со всей искренностью,
если бояр высылает за мной Искоростень.

Почести в Киеве княжеские воздаю:
гости, ложитесь-ка почивать в ладью.
Вас пронесут на руках до вырытой за ночь ямы,
да и бросят в неё, заполненную углями.

Буду стоять над нею, пока не выгорела,
чтобы убийцам смерть была горше Игоревой.

А передам, что не глянулись те. Отряди, мол, новых.
Жарко в натопленной мыльне, крепки засовы,
стены возьмутся — куда там углям дубовым:
пышет из-под венца, разлетаются искры.

Что те сваты? Сама приду. Жди, Искоростень.

Где закрывают небо листвою кроны,
валят древляне ствол для ладьи долблёной —
целой дружине достанет — одним комлем.
Хаживал муж мой на лодьях, несли их реки
прямо до моря, а там повстречали греков.
И корабли их плевались огнём диковинным
так, что горело не дерево, но вода.

Думали, что за мужа вам не воздам?

Вы, привязав его к молодым стволам,
жизнь мою разорвали напополам.

Пусть же не брага, а кровь, закипая, брызнет
возле кургана, где я сотворю тризну
и заберу в отместку тысячи жизней
за одного-единственного.

Вьётся река ужом возле Искоростеня.
Город в осаде. Повытоптаны поля.
Мне ни мехов, ни мёда не надобно от древлян.
Ночью осенней гонец вернулся из-за морей:
вынь из-за пазухи снадобье посмотреть,
да не просыпь ни крошки. Селитра. Сера.

Я соберу с вас дань, но особой мерой.

Лёгкого легче расплата за волю Мала:
с каждого дома дайте по птахе малой,
голубя дайте с зажиточного двора.
Пламя во мне достаточно полыхало,
пусть же на трут перекидывается искра,
брызнувши из-под кресала.
И от горючих моих непролитых слёз
пламя над кронами занялось.

То, что вчера ещё было Искоростенем,
к небу взовьётся и пеплом потом выстынет.
Я ничего не чувствую там, где жгло твоим именем,
Игорь:
искра потухла.
И душу вынула.

#новое

А вот это 🔥 огонь от КБ Арсенал.
Завтра расскажу в пятничном выпуске.

Всё.

Удивительно, но Министерство культуры РФ, как-то смогло не заметить столетие со дня смерти Николая Гумилева. На федеральном уровне нет ни одного мероприятия. И даже на сайте смогли ничего не написать о трагической дате.
Ну или я разучился пользоваться интернетом.

И я даже не могу предположить, в чем тут причина. Может быть кто-то считает, что Гумилев не достоин памяти, как заговорщик? Ну "дело Таганцева", все такое. Так и Фёдор Михайлович, кого мы заслуженно чествуем в этом году, в юности отсидел за участие в подпольной организации.

Может создатель акмеизма не считается крупным поэтом? Или есть мнение, что Гумилев никак не повлиял на русскую культуру?

Или он просто не достоин памяти, в отличие от безусловно великого Юрия Никулина, столетие которого Минкульт официально отмечает мероприятими.

Честно, мне даже не интересно знать. Тут скорее есть повод делать некоторые выводы. О том, что и кого нынешний Минкульт считает значимым для отечественной культуры, а кого нет.

Фильм "Оторви и выбрось", если что, это значимо. Гумилев - нет.

Феерический проёб Министерства культуры, пропустившего столетие со дня смерти (да чего уж там – расстрела) Николая Гумилева мужественно пытается закрыть Российская национальная библиотека.
Постами в соцсетях – но это лучше, чем ничего.
Плюс подведу, минус министерству.
Даже не минус – а сочная оплеуха, потому что лучше не сделать ничего, чем пытаться прикрыться такой вот «инициативой на местах».
Ни вам выставки, ни публичного мероприятия, ни какой-нибудь мемориальной доски – «посты в Фейсбук, норм, отметили».
К библиотеке – никаких вопросов.
К Минкульту – миллиард.
Если со всеми своими бюджетами это ведомство не может, не только что само мониторить повестку и поводы, но даже не догадывается отдать верстать «календарь важных дат» какому-нибудь вменяемому подрядчику.
Раз уж сами «ненастоящие сварщики».