Долгожданный момент наступил!
2 декабря пройдет первая за 2 года лекция Андрея Фурсова в рамках «Школы Аналитики Фурсова»! Мы торжественно объявляем регистрацию на Школу Аналитики Фурсова открытой!

Окончание регистрации: 25 ноября 12:00 по московскому времени. Ссылка на регистрацию указана в посте. Регистрация и посещение мероприятия БЕСПЛАТНОЕ!
При регистрации указывайте ФИО как в паспорте! Студентам и преподавателям МосГУ и НИБ регистрироваться не нужно.
Место: Лекция проходит в стенах Московского Гуманитарного университета (МосГУ), корпус 3, этаж 3, Зал №2
Время: 2 декабря 2022 года, 17:00
Проход: со стороны улицы Молдагуловой, ОБЯЗАТЕЛЬНО возьмите с собой паспорт или любой другой документ, удостоверяющий Вашу личность.

Инструкция: Проходите сразу к охране и говорите, что пришли на «Школу Аналитики Фурсова», называйте ваше ФИО и предъявите паспорт. Если Вы проходили регистрацию по ссылке ниже и верно внесли свои данные, то Вы окажетесь в списках гостей. Далее двигайтесь по указателям на территории университета к корпусу №3 Большое здание в конце основной дороги. Следуйте по указателям. Подымайтесь на 3й этаж на лифте. Далее следуйте по указателям на права при выходе из лифта, прямо по большому коридору и снова направо, Зал №2 расположен напротив мини-буфета (на данный момент закрыт).

Ссылка на регистрацию - https://snomosgu.timepad.ru/event/1281843/

В 1861–1865 гг. в США шла война Севера и Юга. Велась она, конечно же, не из-за рабов, у Юга была своя правда, агрессором выступил Север, точнее, его финансовые воротилы. Великобритания и Франция формально поддержали Юг (при этом Ротшильды финансировали и Юг, и Север одновременно – классика жанра: во время наполеоновских войн Натан Ротшильд финансировал Британию, тогда как Якоб – Наполеона, а оба брательника делали общее семейное дело), и возникла угроза нанесения королевским флотом ударов по Нью-Йорку и Сан-Франциско. В то же время в Европе британцы начали сколачивать антирусскую коалицию, в которой к ним готовы были присоединиться Франция, Австрия и Пруссия – «второе, расширенное издание» антирусской коалиции времён Крымской войны. В такой ситуации нам нужна была мера, решающая одновременно две проблемы: создание косвенной, непрямой угрозы Альбиону посредством демонстрации силы и выведение части Балтийского флота из Балтийского моря, где он в случае новой войны с европейской коалицией оказался бы заперт. Решением двойной задачи стала отправка двух эскадр для прикрытия главных портов США от возможных ударов британцев.

В 1863–1864 гг. две русские эскадры почти год находились у берегов Северной Америки. 24 сентября 1863 г. эскадра под командованием контр-адмирала С.С. Лисовского (три фрегата, два корвета, клипер) сосредоточилась в Нью-Йорке, прикрыв город от возможных ударов британского флота. Эскадра под командованием контр-адмирала А.А. Попова (четыре корвета, два клипера) вышла из Владивостока, пересекла Тихий океан и 27 сентября 1863 г. прикрыла Сан-Франциско. Весь личный состав эскадр был подобран исключительно из холостых. Оба перехода – через Атлантику и Пацифику – были совершены в полной тайне, став своеобразной русской «тайной двух океанов» XIX века.

Русские эскадры не только прикрыли американские города-порты и вышли на оперативный океанский простор, но и угрожали Великобритании и Франции с тыла. Это – не говоря уже о столь болезненной для менталитета «нации лавочников» (определение, данное британцам Наполеоном и повторенное Вильгельмом II) угрозе, как убытки торгового флота в случае крейсерских операций. Обманув бдительность британцев, русский флот «занял в отношении их (Великобритании и Франции. – А.Ф.), и в особенности тыла Англии, такую командующую и трудно уязвимую позицию, что предположения о выгодах возможных действий у русских незащищённых берегов мгновенно потускнели перед возможностью тех колоссальных убытков, которые могли быть нанесены русскими морской торговле и колониям союзников» .

Во время гражданской войны лондонские банкиры подталкивали Великобританию и Францию к прямому вмешательству в американские дела на стороне Юга. Александр II не только дал знать об этом Линкольну (то же сделал Бисмарк), но также предупредил британского и французского послов о том, что вмешательство двух европейских держав на стороне конфедератов будет рассматриваться как объявление ими войны России.

Девятимесячная демонстрация силы русского флота у берегов Северной Америки не позволила сложиться новой антирусской коалиции (Австрия «от чувств-с» даже вызвалась содействовать «усмирению польского мятежа», а британцы, сыгравшие свою роль в разжигании очередного мятежа польской шляхты, вынуждены были утереться и понизить тон). После того как польское восстание было подавлено, а победа северян стала очевидной, эскадры вернулись домой. Я оставляю здесь вопрос о том, не лучше ли было для России как тихоокеанской державы иметь две Америки; в тех условиях тактически верным был «просеверный» рейд. Другое дело, что тактические победы нередко оказываются стратегическим проигрышем, но никому не дано знать будущее. В любом случае, в той ситуации Линкольн и Александр II вышли победителями, и тут же последовал ответ: 14 апреля 1865 г. Линкольна застрелил Дж. Бут, агент британских банкиров, который после отсидки уехал жить – куда? Конечно, в Англию. (Впоследствии судьбу Линкольна повторят ещё три американских президента, бросившие вызов британским/атлантистским банкирам, – Гарфилд, Маккинли, Кеннеди.) 25 мая 1867 г. в Париже убить Александра II пытался поляк А. Березовский – не получилось. Ситуация напоминает «парное» покушение на двух других врагов Великобритании – Наполеона в декабре 1800 г. и Павла I в марте 1801 г.

24 декабря 1800 г. на улице Сен-Никез в Париже произошло покушение на Наполеона, однако ему удалось избежать смерти: «адская машина» сработала уже после того, как карета с первым консулом проехала. 12 (24) марта 1801 г. в Михайловском замке в Санкт-Петербурге был убит Павел I, планировавший совместный с французами поход в Индию. Корни заговора тянулись к бывшему послу Британии Ч. Уитворту. Наполеон прекрасно знал, что не только за убийцами Павла, но и за покушавшимися на него стоят англичане. Они промахнулись на улице Сен-Никез, но достали меня в Петербурге, сказал Бонапарт, узнав о смерти Павла. С 1867 г. начинается охота на Александра II, но руками уже не поляка, а российских заговорщиков и революционеров.

«Североамериканский ответ» русских британцам был относительно краткосрочным – уложился в год. Значительно более длительным стал «среднеазиатский ответ». Вот тут-то всерьёз и началась Большая игра.

Термин «Большая игра» давно и прочно вошёл в лексикон не только журналистов и писателей, но и учёных. Статей и монографий, в название которых входит словосочетание «Большая игра» или которые исчерпываются этим названием, немало. Поэтому далее Большую игру я буду употреблять без кавычек.

Многие до сих пор полагают, что термин Большая игра придуман певцом Британской империи, британского империализма и «бремени белого человека» Редьярдом Киплингом, автором «Книги джунглей» – с её Маугли, удавом Каа и Шер-ханом – и многих стихов, в одном из которых («Песнь колонизатора») есть и такие строки:

Солдаты! Несите в колонии
Любовь на мирном штыке,
Азбуку в левом кармане,
Винтовку в правой руке.
А если чёрная сволочь
Не примет наших забот,
Их быстро разагитирует
Учитель наш, пулемёт.

Позиция Киплинга проста: тот, кто не принимает британских забот, – сволочь. Вот они, британские корни американской «гуманитарной интервенции» конца ХХ – начала XXI в. Именно так, «заботясь» о «центральноазиатской сволочи», двигались британцы на северо-запад от Индии и затевали Большую игру.

«Несмотря на запрещение городской управы, он сидел верхом на пушке Зам-Заммах, стоявшей на глиняном постаменте против Аджайб-Гера, Дома Чудес, так называют Лахорский музей. Тот, кто владеет Зам-Заммахом, этим “извергающим огонь драконом”, владеет Пенджабом. Большое орудие из позеленевшей бронзы всегда бывает первой добычей победителя» . Это – знаменитое начало знаменитого шпионского, наполненного любовью к Индии (но не вообще, а как части Британской империи) романа Р. Киплинга «Ким», обессмертившего Большую игру.

Главный герой романа – мальчик по имени Ким – упорно идёт по следу русского и французского агентов. Личность героя романа, Кима, произвела неизгладимое впечатление на многих современников, особенно на тех, кто был близок к разведке и Востоку. Например, на Сент-Джона Филби, персонажа не менее яркого и фантастичного, чем его сын, а скорее – поярче и покруче. Сент-Джон был британским имперским человеком, вовлечённым в «большие игры» империи на Востоке, «разведчиком в лучшей киплинговской традиции» – так охарактеризовал его Джон Ле Карре во введении к одной из лучших книг о Киме Филби. Подобно Лоуренсу Аравийскому, арабист Сент-Джон Филби собирал развединформацию на Ближнем Востоке в интересах Британской империи. В то же время, презирая своё начальство в Лондоне, он дружил с шейхами и маликом Саудовской Аравии, продавал им «кадиллаки» и потихоньку настраивал против Британии в пользу Америки по такому вопросу, как продажа нефти . Так вот, этот человек назвал своего сына Кимом. Ким Филби впоследствии станет коминтерновским разведчиком, главной персоной в знаменитой «кембриджской пятёрке» (а скорее всего – множества, мы знаем далеко не всех, а, возможно, всех никогда и не узнаем). Так выстраивается цепочка от Большой игры в Центральной Азии к Большой мировой игре: Киплинг – «Ким» – Сент-Джон Филби – британская разведка – американские нефтяные корпорации – Ким Филби – советская разведка. Конечно же, «Ким» – поэма в прозе о Большой игре – повлиял и на отца, и на сына Филби; можно сказать, что оба они вышли из «Кима» Киплинга, как часть русской литературы – из «Шинели» Гоголя. Впрочем, не только они. «Ким» был одним из любимых романов будущего шефа ЦРУ Аллена Даллеса. Он прочёл его в 1915 г. и с тех пор не расставался. В больнице, куда Даллес попал незадолго до смерти, роман Киплинга лежал на тумбочке рядом с кроватью бывшего главы ЦРУ.

В романе «Ким» словосочетание «Большая игра» встречается аж 36 раз; именно роман способствовал его широкому распространению. Но значит ли это, что именно Киплинг придумал сам термин? Нет, не значит. Авторство принадлежит капитану Артуру Конолли, британскому разведчику, работавшему в 1830-е годы в Центральной Азии и Иране и казнённому бухарским эмиром Насруллой в 1842 г. Конолли вызвался отправиться к Насрулле и попытаться убедить того отпустить полковника Чарлза Стоддарта, которого эмир приказал арестовать и бросить в грязную яму, наполненную костями и специально помещёнными в неё змеями. Миссия Конолли провалилась: его бросили в ту же яму, а затем обезглавили вместе с полковником: «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток и с мест они не сойдут…» Казалось бы, эта строка характеризует ситуацию Конолли и Насруллы. Дело, однако, в том, что любители этой цитаты почему-то обрывают мысль Киплинга на этой строке, а ведь далее идёт следующее:

Пока не предстанет Небо с Землёй на
Страшный Господень суд.
Но нет Востока и Запада нет, что –
племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом
к лицу у края земли встаёт?

Иными словами, в экстремальной ситуации, в схватке сильных главное – не западность или восточность, а человеческие качества. Большая игра даёт множество примеров этих качеств, как высоких, так и низких.

Ну а теперь – о конкретных событиях. В 1863 г. в Петербурге было принято решение начать военные действия в Средней Азии. На следующий год были взяты Аулие-Ата и Чимкент, благодаря этому были соединены Сибирская и Сырдарьинская оборонительные линии. В 1865 г. генерал-майор М.Г. Черняев со второй попытки взял Ташкент, а в 1867 г. было образовано Туркестанское генерал-губернаторство. Это был мощный ход в Большой игре – Россия угрожающе двигалась в направлении Индии. Разумеется, русские не собирались завоёвывать субконтинент и изгонять оттуда «белых сахибов». Движение в Среднюю Азию, как в определённой степени и Большая игра в целом, были средством давления на Великобританию, причём очень эффективным. «Средняя Азия, – заметил военный министр генерал-фельдмаршал Д.А. Милютин, – это узда, которая сдерживает Англию, а потому её необходимо натягивать». Против того, чтобы «натягивать», выступал МИД во главе с начинавшим впадать если не в старческий маразм, то в старческую сверхосторожность, А.М. Горчаковым. По сути его поддерживал посол России в Великобритании Ф.И. Бруннов.

Однако на тревожные письма посла в Лондоне об английском недовольстве Милютин спокойно отвечал: «…не надобно просить извинения перед английскими министрами за всякое наше движение вперёд. Они не церемонятся перед нами, завоёвывая целые царства, занимая чужие города и острова, и мы не спрашиваем у них, зачем они делают это…» . Милютин был совершенно прав, он прекрасно понимал, что англичане (англосаксы) – исторический враг России, что «гадить англичанка» будет в любом случае, а разговаривать с ней надо на понятном ей языке.

С 1868 г. Россия буквально ныряет в Большую игру, демонстрируя различные стили «геополитического плавания», как мирные, так и военные. В 1868 г. заключаются договоры с кокандским ханом и бухарским эмиром, усиливающие контроль России над этими политиями. В 1873 г. зависимость от России признал хивинский хан. И в том же году вспыхивает кокандское восстание, на подавление которого ушло три года и во время которого впервые появилось слово «басмач» (от тюркского «басмак» – нападать). Басмачи тревожили русские власти до самого конца ХIХ в., ну а в 1920-е годы басмаческое движение развернулось с новой силой – в значительной степени при помощи всё тех же британцев, умело использовавших просчёты советской власти в Средней Азии.

В 1876 г. Кокандское ханство вошло в состав Российской империи как Ферганская область в составе Туркестанского края. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. приостановила продвижение России в Средней Азии; в этой войне британский фактор играл свою роль – и немалую. Ну а после войны именно британское давление привело к тому, что на Берлинском конгрессе бездарные прозападные царские дипломаты поверили в блеф Б. Дизраэли и сдали то, что русская армия завоевала кровью. В 1878 г. произошло то же, что в 1855–1856 гг., когда российские дипломаты купились на британский блеф и пошли на заключение мира.

Закончилась война с Османами, и в 1880 г. «белый генерал» М.Д. Скобелев начал наступление на Ахалтекинский оазис, а в 1881 г. взял Геок-Тепе и Ашхабад – так образовалась Закаспийская область. За этим последовал ещё один «антракт» в Большой игре, вызванный убийством Александра II, которое по «схеме», по «конструкции» удивительно напоминает убийство Павла, только место дворянских заговорщиков заняли разночинные: за их спиной стояли те представители высших кругов, которые не хотели видеть в качестве наследника Георгия, сына Александра II от княгини Юрьевской (Долгорукой), т.е. не только Романова, но и Рюриковича . Пауза закончилась быстро; вопреки ожиданиям Запада Александр III оказался решительным монархом, и в 1884 г. русские войска вошли в Мерв – часть туркменских племён приняла решение пойти «под руку Петербурга» («нерешительных» замиряли до 1886 г.).