Дмитрий Петровский, писатель, сценарист, публицист, автор Telegram-канала @Ivorytowers

Дмитрий Быков (СМИ-иноагент) в разговоре с якобы главой офиса Зеленского Андреем Ермаком сказал, что очень ждёт, когда же украинцы возьмут Мариуполь, а весь гонорар от продаж своей книги на украинском (если бы её издали) отдаст на дроны для ВСУ. Под конец, видимо что-то заподозрив, попросил не сообщать подробностей их разговора прессе, но было поздно. Потому что за Ермака с ним на самом деле разговаривали пранкеры Вован и Лексус. И можно сколько угодно рассуждать насчёт того, считается это предательством или нет, но факт остаётся фактом: писатель выразил готовность помогать вражеской армии убивать русских солдат.

У русских писателей разных эпох бывали сложные взаимоотношения и с российским, и с советским государством. Российская империя отправляла их в ссылку, в СССР их высылали из страны и даже сажали в тюрьму. Одно оставалось неизменным: государство относилось к своим авторам со вниманием, понимая их важность. Их судьбу решали лично императоры: генсек Сталин сам курировал наиболее звёздных писателей и поэтов, о чём не без зависти писал Быков в биографии Пастернака.

Самого Дмитрия Львовича не постигли никакие гонения — время другое. Он успешно издавался, получал премии, выступал по телевизору. А когда Быков слёг с отравлением, вся Россия следила за ним как за национальным достоянием.

Дмитрий Львович выбрал покинуть страну, которая была не просто его домом, она дала ему самое дорогое, что есть у писателя, — культуру и язык. Его право. Но дальше он сделал то, чего не позволил себе никто из его предшественников, будь они хоть трижды антисоветчиками, — ни Бунин, ни Набоков, ни даже расстрелянный Гумилёв. Присягнуть врагу, пожелать ему победы и даже выразить готовность поучаствовать своими кровными — вы помните хоть одного русского писателя, который поступил бы так же? Я знаю одного: это Илья Сургучёв из Калужской губернии 1881 года рождения, сбежавший, как многие тогда, от революции, но, в отличие от остальных, в 1941 году присягнувший на верность нацистской Германии. Вы знаете такого автора? Готов поспорить, что нет.

Потому что писателю обычно такое не прощается. И нет, я не имею в виду иноагентские плашки в случае Быкова или тюремный срок во Франции в 1945-м — в случае Сургучева. Дмитрий Быков претендовал на то, чтобы говорить с вечностью от лица русской культуры. Предав свою культуру, он это право потерял. Литература растёт из языка, язык — это то, что несут люди. Потеряв контакт со своими людьми, автор теряет всё. Вы помните хоть один текст Быкова из недавних? Так, чтобы цитировать, чтобы пересказывать? Я тоже не помню.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

🟩 Специально для RT. Подпишись