Екатерина Шульман

Не совсем по расписанию, но уж как успелось. Программа Статус S05E25: текст. С падежами в стенограмме всё зыбко, и видно отсутствие человеческого редактора поверх автоматического расшифровщика: думаю, все заняты, что весьма объяснимо. Тем не менее, общий смысл разобрать можно: обращения, признание, разрешение на ввод войск, грядущие (на вчерашний день) санкции. Отложенное законотворчество: от QR-кодов до местного самоуправления, а также пытки (с ними чуть порезвее) и иноагенты. Понятие: uncanny valley, долина наших страхов. Три вопроса: о государственной полноценности ДНР и ЛНР, о канадской борьбе с протестами, про субъектность членов Совбеза.

"О двух наших новых замечательных союзниках. Что они из себя представляют в своем нынешнем виде? Во-первых, надо сказать, что это не очень большие территории, находящиеся посреди Европы, знаем мы о них удивительно мало. В частности, как пыталась я выяснить, участвуя гостьей Алексея Ракши, демографа, демографическая информация оттуда практически не поступает. Более того, он считает, что там имеет место двойная регистрация. То есть люди там регистрируются в Украине. Это же граждане. Из них, как считается, уже почти миллион имеют российские паспорта, но они имеют и паспорта Украины. В общем, там трудно понять, кто на самом деле где находится.

Но что более-менее можем утверждать. ДНР на 1 января 2,2 миллиона человек. Это примерно как Алтайский край. Луганская республика 1,4 миллиона человек. Это примерно, как родная моя Тульская областях. Что точно можно сказать, это то, что соотношение рождения к смертям там одно из худших в мире. То есть за эти годы, как вы понимаете, оттуда уехало чрезвычайно много народу, особенно людей среднего, фертильного, что важно для демографов возраста. Ну и детей оттуда тоже по понятным причинам повывезли.

Из этого не следует, что там вообще нет детей, или что они там какие-то не настоящие. Но понятно, что демографический состав там следующий примерно. Это люди пожилые, пенсионеры, и это молодые и средних лет мужчины, которые, так или иначе, вовлечены в находящийся вне легального поля оборот и силовой, и торговый, и хозяйственный.

Это территории, которые 8 лет жили без закона. За это время формируется своеобразная политическая культура. У нас есть данные ООН, и ее наблюдателей о том, какое количество людей там с 14-го по 21 год стали жертвами пыток и жестокого обращения. Вот эти подвалы знаменитые, о которых многие слышали даже и в Российской Федерации, там являются вполне, видимо, установившимся обычаем. Причем, что интересно по поводу этих данных ООН, на которые я ссылалась. Я не буду сейчас называть цифры, потому что, по-моему, общая цифра там 6 тысяч 400 человек. Конечно, это за многих лет, но тоже достаточно.

Так вот, ООН сообщает, что их 1500 стало жертвами, как они считают, государственный акторов, а остальные – каких-то банд. Различить в отсутствие легитимной власти государственных акторов от негосударственных, в общем, затруднительно. На этом месте слушатель патриотически настроенный может порадоваться тому, что сейчас вместе с вооруженными силами туда придет какая-то более-менее российского образца хотя бы следы полицейского порядка, к которому привыкли в России.

Но надо вам сказать, что если обращаться к тому примеру Абхазии и Южной Осетии, после признания России там жизнь ни богаче, ни как-то особенно безопаснее, судя по всему, не стала. И что нужно заметить, это Абхазия и Южная Осетия и ДНР и ЛНР – это территории крайней бедности. Средняя зарплата в ДНР – 15,3 тыс. рублей, пенсия – 7,3. Это ниже любого из российских регионов, включая самые бедные регионы. В ЛНР чуть-чуть повыше эти цифры.

Опять же, насколько мы можем ориентироваться на эти цифры? Но в любом случае это хуже, чем любая российская область или республика.

90.6K viewsEkaterina Schulmann, 21:29