Энергетика и промышленность России

Продолжение. Важная тема: Оцифруй выброс. Почему вложения в «низкоуглеродку» — драйвер технологического суверенитета России?

Генеральный директор Центра цифровых решений Цикл-ОН
Никита Осокин (выдержки из интервью).

— Как вы считаете, у государства есть потенциал для оживления добровольного рынка, связанного с реализацией климатических проектов и оборотом углеродных единиц?

— Давайте исходить из того, что выбросы в РФ, в соответствии с Национальным кадастром, составляют 2,2 млрд тонн СО2-эквалента. На текущий момент в обращении находятся 197 тысяч у.е., планируются к выпуску 78 млн. Надо понимать, что планируемые к выпуску единицы рассчитаны в зависимости от ежегодного вклада конкретного проекта в снижение эмиссии ПГ или увеличение поглощающей способности в расчете на количество лет, которые будет проходить климатический проект. При этом сейчас предложение на продажу углеродных единиц идет с опережением спроса — создана юридическая конструкция для их оборота.

Уже есть несколько кейсов: к примеру, «Сибур» погасил углеродный след Всемирного фестиваля молодежи в Сочи, который можно сравнить с недельными выбросами от легкового транспорта в мегаполисе, а «Татнефть» — углеродный след от организации и проведения KazanForum. Подобные истории пока имеют больше значения для позиционирования компании как участника ESG-программ и формирования нефинансовой отчетности.

Но для широкой реализации подобных проектов компаниям нужен экономический стимул. Изначально таким стимулом должно было стать трансграничное регулирование в Европе — введение углеродных пошлин для всех экспортеров. А это, между прочим, 60 евро за тонну СО2-эквивалента и больше, то есть в текущих ценах — 5,5 тысячи рублей.

— Выходит, почти в 10 раз дороже, чем у нас на сегодняшний момент?

— Потенциально, да. Однако еще раз отмечу: экспортеры имеют право компенсировать разницу углеродного следа в своей юрисдикции и, вместо того чтобы платить пошлину в Европу, внести ее в российский бюджет, если все корректно с точки зрения нормативного регулирования.

— В настоящее время «европейская история» для России на паузе. Если смотреть на Восток — имеется ли потенциал использования наших углеродных единиц, например, в Китае?

— Определенно да. Но уже сегодня надо учитывать правила ЕС, поскольку для других стран, того же Китая, Европа открыта и Китай — основной торговый партнер России — имеет большой рынок сбыта в Европе. По прогнозам, Китай до 2030 года введет меры регулирования трансграничного движения товаров, аналогичные европейским, для защиты собственных интересов.

Китай опережает нас в создании инфраструктуры рынка у.е, хотя у них похожая система. Они тоже начинали с эксперимента на уровне одного региона, потом растиражировали его в сфере энергетики, постепенно переходят на другие отрасли промышленности. Причем у них очень низкие пороги и низкая цена на уровне 5 долларов за тонну СО2-эквивалента, то есть примерно 500 рублей. Их задача, как и наша, обеспечить конкурентоспособность экспортеров.

Поскольку мы косвенно участники этого процесса, мы должны создать систему регулирования, которая позволит утверждать, что наш углеродный след компенсирован в российской юрисдикции, поэтому нет никаких правовых оснований повторно требовать его компенсации в другой юрисдикции. Пожалуй, это будет самая рациональная риторика для продвижения политики углеродного регулирования.

599 views05:53