Forwarded from РОСТОВСКАЯ ЗЕМЛЯ
Нечерноземье. Цивилизация лесных хуторов.
Уважаемый Павел Пряников пишет про лесное хозяйствование Мещёрского края. Много раз бывал там, видел типично северные малодворные деревни окруженные со всех сторон лесом, без полей, пастбищ, лишь с небольшими огородами вокруг усадеб. Тысячи лет жители Мещёры жили только за счет Леса: собирательства, охоты, рыбалки, пчеловодства, лесного отгонного скотоводства. И сейчас, в текущий переходный период, люди занялись привычными промыслами.
Все это напоминает историю моей малой родины - Костромского Заволжья.
После отмены крепостного права десятки тысяч безземельных крестьян из Вятской и Вологодской губерний устремились на лесные неосвоенные пространства севера и северо-востока Костромской губернии в верховья Унжи и Ветлуги.
К 1930-м годам там выросла целая цивилизация лесных хуторов - похожая на систему расселения и хозяйствования в Финляндии, Эстонии, Латвии. Индивидуализм северных хуторов и малодворных деревень это глубинная матрица великорусского сознания и способа жизни в наших нечерноземных широтах.
Но есть одно но. Лесного хуторянина тяжело контролировать имперскому государству.
Русская свобода и воля кончились с сворачиванием ленинского НЭПа и началом сталинской коллективизации - нового закрепощения, с их насильственным сгоном деревенского населения на лесозаготовки и в колхозы, с первой волной укрупнения деревень конца 30-ых годов.
Дальше началась история великорусского исхода: молодежь бежала в города на заводы и школы ФЗО, хутора и малодворные деревни медленно умирали. Умирала вместе с ними наша этническая культура.
После распада СССР государственная хватка ослабла. Да так, что миллионы русских теперь живут - никому не нужные, забытые в пространстве и во времени. Государство не дает этим людям ничего - ни медицины, ни дорог, ни внятного образования детям. Зато в любой сельской школе есть стенд посвященный ученикам, погибшим в Чечне или Афгане. Их дети воюют за Россию, а не дети тех, кто ходит на митинги "за или против", а потом отогревает замерзшие на холоде ручки чашкой капучино. Этих людей никто не представляет, никто не борется за их интересы. Одна сторона латает им перед выборами сгнившие мосты или дарит шифера на крышу школы, а другая просто считает их "быдлом", "электоратом". А эти люди выживают.
Им не до красивых лозунгов. Знаете, сколько годовой бюджет сельсовета в Нечерноземье? 2-3 миллиона рублей, по 2000 на душу в год. Такой бюджет позволяет просто продлевать агонию. И его постоянно норовят сократить, дотации срезать.
В настоящее время деревенский уклад связанный с сельским хозяйством на пространствах Северо-Востока еле теплится. Этот уклад возродится в былом виде врядли, потому, что в наше время северная деревня стала экономически непродуктивной.
В развитых странах с аналогичным нашему северному климатом - Швеции, Финляндии, Эстонии, Канаде - в сельском хозяйстве занято всего 5% населения. При нынешних технологиях такой же % естественен и для нас.
Но это не значит, что исторический хартлэнд России должен стать пустыней. Нужно искать точки роста, вокруг которых можно начинать возрождение.
Традиционно в этих местах крестьяне занимались не только сельским хозяйством, но и лесом и связанными с ним промыслами.
Вот и сейчас можно говорить о том, чтобы привлечь инвесторов, связанных не с традиционной промышленностью, а с лесным хозяйством и туризмом. Вырастить и окультурить лес, создать охотничьи хозяйства, проложить туристические тропы, реконструировать исторические памятники.
Уже сейчас сюда могут прийти люди, которым не так важно наличие комфортных дорог, как важны региональная история и культура, экология, памятники архитектуры, лес, реки.
Когда появятся деньги от этих новых "точек роста", появятся новые люди, начнет расти новое хозяйство, рассчитанное на регионального потребителя. И наше Нечерноземье снова задышит полной грудью.
Залесец.
#нечерноземье #XXIвек #россия #великороссы
Уважаемый Павел Пряников пишет про лесное хозяйствование Мещёрского края. Много раз бывал там, видел типично северные малодворные деревни окруженные со всех сторон лесом, без полей, пастбищ, лишь с небольшими огородами вокруг усадеб. Тысячи лет жители Мещёры жили только за счет Леса: собирательства, охоты, рыбалки, пчеловодства, лесного отгонного скотоводства. И сейчас, в текущий переходный период, люди занялись привычными промыслами.
Все это напоминает историю моей малой родины - Костромского Заволжья.
После отмены крепостного права десятки тысяч безземельных крестьян из Вятской и Вологодской губерний устремились на лесные неосвоенные пространства севера и северо-востока Костромской губернии в верховья Унжи и Ветлуги.
К 1930-м годам там выросла целая цивилизация лесных хуторов - похожая на систему расселения и хозяйствования в Финляндии, Эстонии, Латвии. Индивидуализм северных хуторов и малодворных деревень это глубинная матрица великорусского сознания и способа жизни в наших нечерноземных широтах.
Но есть одно но. Лесного хуторянина тяжело контролировать имперскому государству.
Русская свобода и воля кончились с сворачиванием ленинского НЭПа и началом сталинской коллективизации - нового закрепощения, с их насильственным сгоном деревенского населения на лесозаготовки и в колхозы, с первой волной укрупнения деревень конца 30-ых годов.
Дальше началась история великорусского исхода: молодежь бежала в города на заводы и школы ФЗО, хутора и малодворные деревни медленно умирали. Умирала вместе с ними наша этническая культура.
После распада СССР государственная хватка ослабла. Да так, что миллионы русских теперь живут - никому не нужные, забытые в пространстве и во времени. Государство не дает этим людям ничего - ни медицины, ни дорог, ни внятного образования детям. Зато в любой сельской школе есть стенд посвященный ученикам, погибшим в Чечне или Афгане. Их дети воюют за Россию, а не дети тех, кто ходит на митинги "за или против", а потом отогревает замерзшие на холоде ручки чашкой капучино. Этих людей никто не представляет, никто не борется за их интересы. Одна сторона латает им перед выборами сгнившие мосты или дарит шифера на крышу школы, а другая просто считает их "быдлом", "электоратом". А эти люди выживают.
Им не до красивых лозунгов. Знаете, сколько годовой бюджет сельсовета в Нечерноземье? 2-3 миллиона рублей, по 2000 на душу в год. Такой бюджет позволяет просто продлевать агонию. И его постоянно норовят сократить, дотации срезать.
В настоящее время деревенский уклад связанный с сельским хозяйством на пространствах Северо-Востока еле теплится. Этот уклад возродится в былом виде врядли, потому, что в наше время северная деревня стала экономически непродуктивной.
В развитых странах с аналогичным нашему северному климатом - Швеции, Финляндии, Эстонии, Канаде - в сельском хозяйстве занято всего 5% населения. При нынешних технологиях такой же % естественен и для нас.
Но это не значит, что исторический хартлэнд России должен стать пустыней. Нужно искать точки роста, вокруг которых можно начинать возрождение.
Традиционно в этих местах крестьяне занимались не только сельским хозяйством, но и лесом и связанными с ним промыслами.
Вот и сейчас можно говорить о том, чтобы привлечь инвесторов, связанных не с традиционной промышленностью, а с лесным хозяйством и туризмом. Вырастить и окультурить лес, создать охотничьи хозяйства, проложить туристические тропы, реконструировать исторические памятники.
Уже сейчас сюда могут прийти люди, которым не так важно наличие комфортных дорог, как важны региональная история и культура, экология, памятники архитектуры, лес, реки.
Когда появятся деньги от этих новых "точек роста", появятся новые люди, начнет расти новое хозяйство, рассчитанное на регионального потребителя. И наше Нечерноземье снова задышит полной грудью.
Залесец.
#нечерноземье #XXIвек #россия #великороссы
Telegram
Толкователь
Посмотрел сейчас на «Живой планете» передачу «Грибное царство» с Дмитрием Тихомировым. Очень люблю её: я сам заядлый грибник (а затем по степени уменьшения – рыбак).
В этот раз он ходил в октябре по Мещёре за маслятами.
Хороша эта передача и тем, что несёт…
В этот раз он ходил в октябре по Мещёре за маслятами.
Хороша эта передача и тем, что несёт…
Forwarded from РОСТОВСКАЯ ЗЕМЛЯ
Русский Чернобыль в Костромской области.
Вдогонку к репосту из канала уважаемых земляков Костромать. 15900 в месяц, судя по декларации Марины Удгодской, составляет ЗП главы сельского поселения в Костромской области. Жена глава с/п, неработающий муж и двое несовершеннолетних детей. Таковы реалии автохтонного русского политикума. Как скажет уважаемый Толкователь - русским денег не надо. В сельской местности Нечерноземья 15 тысяч очень неплохие деньги, по статистике. И мы еще удивляемся такой дикой диспропорции браки VS разводы, такому дикому количеству абортов и депопуляции. Весь Хартленд продолжает съеживаться стремительными темпами. И ядро нашей популяции вместе с ним.
Про эти проблемы в своем FB не так давно писал Андрей Павличенков, хозяин "Терема" в Чухломе:
"Тридцать лет Российское государство уходит из малых районов Нечерноземья и Севера, сокращает больницы, школы, администрации, библиотеки, клубы, пожарные части – даже полицию. То, что пока остается, финансируется по остаточному принципу (дали денег починить крышу – праздник, про развитие речи нету). Уходит государство – исчезает инфраструктура жизни, рабочие места для врачей, учителей итд. Нету инфраструктуры и рабочих мест – нет смысла жить, проще уехать. Отдельной графой идут KPI крупных корпораций - банков и мобильных операторов. Даже в местах, где их присутствие системно, они отказываются нести убытки и свертываются. Вымирание многих сельсоветов ускорилось из-за банального отсутствия скоростного интернета и мобильной связи. Хорошо говорить о комплексном развитии, туризме, инвестициях, но при текущей демографии (-20% за десятилетие) все это невозможно. Урбанисты предлагают креативные площадки, ко-воркинги, кафе и гастрономические фестивали стоимостью три годовых бюджета района. А у нас в сельсовете по самоубиству четыре года подряд, и все - молодежь. Сначала должны прийти школы, врачи, клубы, хорошо оплачиваемые места в госсекторе. Потом можно говорить о наследие, туризме, малых предприятиях, креативном сегменте.
Пока же все происходит ровно наоборот. Не за горами день, когда население районов упадет ниже критического уровня и их будут укрупнять. Уже сейчас в самых маленьких из них менее 4000 жителей. При административной реформе исчезнут сотни и тысячи рабочих мест; лавинообразно ускорится отток. Речь идет о вымирании поселков и городов - от деревни и так почти ничего не осталось".
Вот так, господа. Готовьтесь к образованию безлюдного пространства между Вологодской и Костромской областями – пустого прямоугольника размером 100 километров на 300 в центре европейской России, на территории, освоенной нашими предками и предками наших предков еще в VIII-XIV веках. Говорят, что итогом Чернобыля стал эксперимент, который дал возможность ученым изучить поглощение природой оставленного человеком. Приглашаем в Костромскую область наблюдать за десятью Чернобылями.
#костромскаяобласть #нечерноземье #экономика #великороссы #XXIвек
Вдогонку к репосту из канала уважаемых земляков Костромать. 15900 в месяц, судя по декларации Марины Удгодской, составляет ЗП главы сельского поселения в Костромской области. Жена глава с/п, неработающий муж и двое несовершеннолетних детей. Таковы реалии автохтонного русского политикума. Как скажет уважаемый Толкователь - русским денег не надо. В сельской местности Нечерноземья 15 тысяч очень неплохие деньги, по статистике. И мы еще удивляемся такой дикой диспропорции браки VS разводы, такому дикому количеству абортов и депопуляции. Весь Хартленд продолжает съеживаться стремительными темпами. И ядро нашей популяции вместе с ним.
Про эти проблемы в своем FB не так давно писал Андрей Павличенков, хозяин "Терема" в Чухломе:
"Тридцать лет Российское государство уходит из малых районов Нечерноземья и Севера, сокращает больницы, школы, администрации, библиотеки, клубы, пожарные части – даже полицию. То, что пока остается, финансируется по остаточному принципу (дали денег починить крышу – праздник, про развитие речи нету). Уходит государство – исчезает инфраструктура жизни, рабочие места для врачей, учителей итд. Нету инфраструктуры и рабочих мест – нет смысла жить, проще уехать. Отдельной графой идут KPI крупных корпораций - банков и мобильных операторов. Даже в местах, где их присутствие системно, они отказываются нести убытки и свертываются. Вымирание многих сельсоветов ускорилось из-за банального отсутствия скоростного интернета и мобильной связи. Хорошо говорить о комплексном развитии, туризме, инвестициях, но при текущей демографии (-20% за десятилетие) все это невозможно. Урбанисты предлагают креативные площадки, ко-воркинги, кафе и гастрономические фестивали стоимостью три годовых бюджета района. А у нас в сельсовете по самоубиству четыре года подряд, и все - молодежь. Сначала должны прийти школы, врачи, клубы, хорошо оплачиваемые места в госсекторе. Потом можно говорить о наследие, туризме, малых предприятиях, креативном сегменте.
Пока же все происходит ровно наоборот. Не за горами день, когда население районов упадет ниже критического уровня и их будут укрупнять. Уже сейчас в самых маленьких из них менее 4000 жителей. При административной реформе исчезнут сотни и тысячи рабочих мест; лавинообразно ускорится отток. Речь идет о вымирании поселков и городов - от деревни и так почти ничего не осталось".
Вот так, господа. Готовьтесь к образованию безлюдного пространства между Вологодской и Костромской областями – пустого прямоугольника размером 100 километров на 300 в центре европейской России, на территории, освоенной нашими предками и предками наших предков еще в VIII-XIV веках. Говорят, что итогом Чернобыля стал эксперимент, который дал возможность ученым изучить поглощение природой оставленного человеком. Приглашаем в Костромскую область наблюдать за десятью Чернобылями.
#костромскаяобласть #нечерноземье #экономика #великороссы #XXIвек
