#неслучайныемысли
Гуманитарный прогресс свершается медленней, чем технологический. Зато падения культурного (гуманитарного) уровня общества всегда опережает технологическую деградацию.

*Подсмотрено и додумано.
[Фото с велосипедной прогулки]

#настоящаяжизнь
Опять собирают информацию для ИИ. ) Я повелся. Узнал, что советская школа вырастила меня левым либертарианцем. ) Я так и думал, собственно.

Надзорная сущность AI
#AI
Интересную мысль про AI встретил у Маттео Пасквинелли в книге "Измерять и навязывать". Искусственный интеллект, как и наверное все технологии, является результатом технологизации паттернов коллективного труда. Т.е.:

"Социальный интеллект формирует изнутри саму структуру алгоритмов AI".

А постольку, поскольку AI стал продолжением

"технологий анализа данных, которые сначала развивали государственные бюро, затем тайно культивировали спецслужбы, и в конечном счете закрепили интернет-компании в форме глобального бизнеса",

то учетно-надзорная функция, имманентно присущая этому коллективному интеллекту, стала основой алгоритмов современной версии искусственного интеллекта.
Отсюда важная роль технологий распознавания паттернов, отсюда победа коннекционистского направления развития AI ("знание-как") с его ставкой на искусственные нейросети над символическим направлением ("знание-что").
Такова базовая гипотеза трудовой теории машинного интеллекта, развиваемой Пасквинелли. Читаю книгу дальше. Встречу еще что-нибудь интересное, напишу.

"Зима" коннекционизма летом
#AI #мояистория
Когда читал у Пасквинелли про "разборки" между коннекционистским и символическим направлениями искусственного интеллекта, вспомнил одну личную историю.

Кажется это было в 1990 году. Я перешел на третий курс университета. Летом наше СПКБ (студенческое проектно-конструкторское бюро) почти в полном составе поехало в татарскую деревню, где мы сопровождали компьютерный лагерь для местных школьников, а в последствии еще остались на две-три недели, чтобы поработать над своими проектами и отдохнуть, так сказать, на лоне природы.

Мой проект состоял в разработке перцептрона Розеблатта - одной из первых моделей искусственной нейросети, являющейся базовой технологией коннекционизма. Меня эта штука заинтересовала по книге об ИИ, которую я тогда читал. На основе перцептрона я планировал решить задачу распознавания образов. По описанию из книги достаточно быстро удалось воспроизвести алгоритм. Стал экспериментировать. Я рисовал в редакторе букву "А" или "Б", передавал перцептрону файл, он должен был угадать что нарисовано, я оценивал его ответы, что позволяло перцептрону обучаться.

Сложность состояла в том, что перцептрону надо было скормить большое количество изображений "А" и "Б" с небольшими отклонениями, чтобы он научился их четко различать. На этом я и сломался. Оказалось, что идентичные изображения, но выполненные с небольшими сдвигами, перцептрон распознавал очень часто неправильно. Помню, что эта «тупость» алгоритма меня стала доставать. А за окном интерната, где мы жили и работали, были солнце, река, друзья... Короче, победила молодость! Я забросил свою работу и предался безудержному отдыху. Из деревни я вернулся убежденным противником коннекционизма.

Потом, сильно позже, я прочитал, что еще в 1969 году вышла книга Марвина Минского и Сеймура Паперта, которая показала принципиальные ограничения перцептронов. В том числе были показаны ограничения его работы в задачах, связанных с инвариантным представлением образов. Это то над чем я бился летом 1990 года. После выхода этой книги коннекционизм был забыт на несколько последующих десятилетий. «Зима» исследований коннекционистов прекратилась в середине 1980-х годов, а к моменту моих экспериментов началась новая волна масштабного интереса к нейронным сетям, подготовившая революционное пришествие ИИ в наше время.

Вычисления как разделение труда
#AI #цифра
Маттео Паскивнелли в книге "Измерять и навязывать" утверждает, что автоматизированные вычисления были выражением некоторой системы разделения труда и были частью промышленного капитализма с его самой зари. Этот тезис он раскрывает на примере работ Чарльза Бэббиджа.

В Англии начала XIX века компьютерами, то есть вычислителями, называли не машины, а людей - офисных служащих, зачастую женщин, которым приходилось вручную вести утомительные расчеты для правительства, Астрономического общества и британского флота. Время от времени «компьютеры» работали из дома, получая по почте бесконечные списки чисел и отправляя обратно результаты расчетов.

Разностная машина Бэббиджа, знаменитая предшественница современных компьютеров, появилась на свет благодаря деловым амбициям - желанию автоматизировать вычисления логарифмов и продавать сверхточные логарифмические таблицы, которые играли важную роль в астрономии и требовались для сохранения британской гегемонии в морской торговле.

Тогда уже существовали небольшие механические калькуляторы, но они не были автоматизированы и позволяли выполнять только основные математические операции. У Бэббиджа возникла идея соединить сложный логарифмический калькулятор и производимое паровым двигателем непрерывное движение, чтобы получить не просто счетное устройство, а счетную машину, которая превратит расчеты в бизнес промышленного масштаба.

Таким образом, идея современного компьютера родилась из проекта механизации умственного труда клерков, а не из старой алхимической мечты о создании мыслящих автоматов и не из абстрактной математики. Интересно, что Бэббидж поддерживал с промышленными мастерскими как локусами знаний более тесные отношения, чем с университетами, которые в то время не могли ничего предложить, кроме консервативных теоретических учебных программ.

От себя хочу отметить:
1. Идея появления технологий как технического воплощения систем разделения труда любопытная, но следует разобраться с соотношением данного подхода с органопроекцией Кнаппа и Флоренского.
2. Паровые машины были неудобными для организации вычислений и поэтому идеи Бэббиджа ждали прихода эпохи электричества.
3. Бэббидж, определявший себя философом, работал на стыке математики, техники и философии, но искал вдохновения в промышленных мастерских.