Что нам нашептала тобольская архитектура?

Она хранит тысячи судеб — стоит только вглядеться в давно знакомые стены. Николай II, композитор-классик, человек, открывший богатство коренных народов Сибири, и даже призрак монахини— вот кого можно услышать в этих шедеврах архитектуры.

❤️ Почему «Диалоги» говорят о Тобольске? Узнаете совсем скоро. Ставьте будильник на 18 часов 14 августа.

Бывали в жемчужине Сибири? Какие из этих мест вы посещали?

Фото: «Царское Село», журнал «Родина», Ретро Тобольск, to4et/ЖЖ, «Усадьбы России: путешествие в историю», pastvu

Диалоги о городе | Тюмень

Mixed-use + beauty commission. Эффективный редевелопмент и неудачный кейс

Делимся выступлением Дмитрия Морозова — архитектора и сооснователя A61 Architects. О том, что мешает возрождать старый фонд, говорили на «Арх—хронике».

Город меняется, когда архитектура, девелоперы и власть работают в связке. Если хотя бы один элемент выпадет, реновация превращается в точечные ремонты или замирает вообще.

Действующие документы по охране объектов культурного наследия часто не дают интегрировать здание в жизнь города с помощью нестандартных решений. А власть нередко подключается к проекту уже тогда, когда деньги вложены и менять что-то поздно.

«Сегодня законодательство по охране объектов культурного наследия устроено так, что оно часто мешает интегрировать объект в жизнь города при помощи нестандартных решений», — поделился Дмитрий.

❤️ Такой кейс у бюро есть — здание по Комсомольской, 42. Подарок для архитектора: карт-бланш от заказчика. Но есть нюанс: объект выделен по программе, которая говорит о полном восстановлении, а не реновации или реставрации. А полное восстановление невозможно: из-за пожара нарушился конструктив здания. Дискуссия о судьбе места уперлась в никуда.

❤️ Именно поэтому пока простаивает дом по Республики, 17, о котором вы спрашивали спикеров. Пока не найден баланс между желанием города/архитекторов преобразить место и охранительной документацией.

Но есть и классные кейсы. Например, первая тюменская типография или Si Hall, о котором мы тоже рассказывали.

Универсальных рецептов по взаимодействию со старым фондом и ОКН нет. Но есть рецепт, который поможет его упростить. Ингредиенты: 

— пересмотреть критерии охраны ОКН;
— закладывать смешанное использование (mixed-use) на стадии проектирования;
— создавать для каждого проекта beauty commission из специалистов разных областей, чтобы смотреть на объект с разных сторон.

«Нам нужен диалог. Постоянный, потому что каждое здание уникально и требует своего решения», — отметил Морозов.

Диалоги о городе | Тюмень

Вернакуляр как чудо света: как это работает

На «Арх—хронике», которую «Диалоги» провели с архитектурным бюро A61, говорили о ценности архитектуры без архитектора — и о том, что она может исчезнуть.

Андрей Иванов, урбанист и исследователь вернакулярной архитектуры, напомнил: вернакуляр — это среда, созданная местными мастерами из подручных материалов, в традициях и с уважением к «гению места». Не по чертежу звёздного архитектора, а силами обычных людей. И с их представлениями о прекрасном.

❤️ Классный пример — Городец, где 100 гектаров деревянной застройки сохранили малые предприниматели, покупая старые дома и приспосабливая их под современный быт. «Всё это делалось снизу, анархически, и в итоге сохранило целые кварталы», — отметил Иванов.

Главный принцип вернакулярной архитектуры: ценность не в «памятниках мирового значения», а в том, что есть только в конкретной локации. Чудом света может быть и крохотная хижина.

А что с Тюменью? В ней есть свои чудеса света, и надо бы их беречь. В их числе — деревянные дома на Лесобазе, с уникальными двухэтажными наличниками. К сожалению, они уже утрачены. Из сохранившегося — сибирские шишки на «действующих» наличниках и голландские фронтоны на ряде исторических зданий (первая типография на Первомайской, музей-усадьба Колокольниковых).

Голландский фронтон — фасадное «навершие» зданий, особенно известное по «пряничным» домам в Амстердаме.

❤️ Почему важно беречь такие детали? Утрата низовых практик ведёт к деградации строительной культуры и разрушению локальной идентичности, живой среды. В Ереване, который изучал Андрей Иванов, отдельные ценные здания оказались оторванными «жемчужинами в советской застройке» без связующего контекста. Тюмень, по мнению ученого, в похожей ситуации.

Что делать? Сохранять то, что ещё живо, и поддерживать низовые инициативы. Идентичность — в деталях.

Напоминаем, пост-релиз события — здесь.

Диалоги о городе