О докладе Международного дискуссионного клуба «Валдай»

26.01.2022 на площадке «Валдая» прошла дискуссия на тему «Внешняя политика новых государств Евразии: эксперимент удался?», в ходе которой был представлен доклад «Роман взросления: внешняя политика как формирующий опыт для новых государств Евразии».

В рамках доклада авторы попытались ретроспективно посмотреть на внеш.-пол. курс республик бывшего СССР. Во вступлении отмечается, что «любые сравнения бывших советских республик некорректны: эти страны слишком разные, и потому трудно отыскать общий параметр, который позволил бы их сопоставить».

Тем не менее авторы классифицируют постсоветские страны (ПП), относя их к группам, которые аллегорически именуются как: «Европейцы» (Латвия, Литва и Эстония) «Аспиранты» (Грузия, Молдова и Украина), «Крепкие хозяева» (Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Туркмения и Узбекистан), «Многодетная бедность» (Кыргызстан и Таджикистан).

При этом Армения и Россия держатся «особнячками», не относясь к той или иной группе. Таким образом, логическая траектория в этой классификации во многом совпадает с привычными для российской аудитории нарративами о странах ПП.

Согласно классификации, в самом невыгодном положении среди стран ПП находится Украина (падение ВВП на душу населения и существенная убыль населения). Все остальные государства не имеют такого снижения показателей общественного развития («падает» либо демография, либо душевое богатство).

Лидерами по ВВП на душу населения выступают страны Балтии, при этом имея сложную демограф. ситуацию – массовый отток граждан в страны ЕС.

Для классификации используется ограниченный перечень колич-х показателей (лишь 4): прирост ВВП на душу населения, изменение числ. населения, число заключённых соглашений об обороне и/или ненападении, число вооружённых конфликтов, в которые была вовлечена страна. К сожалению, объяснить социально-политическую, этнополитическую динамику стран, их социокультурные процессы они не могут.

Непонятно, какую роль в общественном развитии государства играют военно-политические показатели, положительную или отрицательную?

Авторы, фактически используя SWOT-анализ, дают краткий исторический обзор по каждой стране, поднимая интересующие их вопросы и самостоятельно отвечая на них, причём довольно однозначно.

Что касается политико-идеологической составляющей доклада, авторы скептически относятся к курсу «аспирантов» в сторону евроинтеграции и критически оценивают выгоды «европейцев» от вступления в ЕС. Между строк прослеживается и пророссийский «лоск»: например, важность институционального опыта России как сверхдержавы для всех стран ПП.

Наряду с подчеркиванием важности советского опыта, авторами используется критический подход к наследию коммунистической эпохи: «…советское наследие сохраняется и работает, но совершенно необязательно сближает бывшие советские республики. На самом деле, оно скорее их разделяет (например, карабахский вопрос сделал злейшими врагами Азербайджан и Армению)».

Рассматривая по большей части общеизвестные факты, которые по сути своей не являются новым знанием, в докладе поверхностно оценивается сам внеш.-пол. курс стран в условиях 30-летнего размежевания, не касаясь непосредственно двусторонних отношений и опускаются внерегиональные факторы, и глобальные тренды политического и экономического развития современных государств.

Фактически здесь обобщаются различия в международном положении стран ПП, при этом не приводится рекомендаций, не предлагается решений и прогнозов, не формулируется новых проблем и гипотез.

В условиях дефицита полит. экспертизы на постсоветском пространстве, растущее внимание к региону со стороны профильных исследователей не может не радовать, однако недавние события в ряде стран региона свидетельствуют о значительных трансформациях политического ландшафта ПП, и недоизученности внутрипол. и внеш.-пол. факторов в каждой из стран в отдельности.

Поэтому стоит отказаться от привычных нарративов и классификаций, чтобы осовременить исследования и придать им более прикладной характер, так остро необходимый в текущей ситуации.

​​Причины центральноазиатского блэкаута

25 января 2022 года произошла очень крупная авария в энергосистеме региона, о которой написали многие СМИ. В Узбекистане, Казахстане и Кыргызстане эта авария вызвала коллапс всей общественной жизни. В Ташкенте из метро эвакуировали пассажиров, в Алма-Ате отключились светофоры. Пока одни видят в случившемся проблему всего энергетического комплекса Центральной Азии, другие норовят обвинить майнеров.

Казахстан, действительно, стал второй страной мира по хешрейту биткоина (по данным Кембриджского центра альтернативных финансов (CCAF)), усилив свои позиции с 8 % в апреле 2021 года до 18 % в августе 2021. На третьем месте идет Россия с долей в чуть более 11 %. Такие результаты связывают с резкими изменениями на китайском рынке и оттоком китайского майнинг-потенциала в другие страны. Тем не менее, другие близкие к Китаю страны региона, остаются вне этих процессов: доля Узбекистана — 0,05 %, Таджикистана — 0,02 %, Туркменистана — 0,01 %, по Кыргызстану нет данных.

То есть если принять версию о том, что в энергетическом коллапсе виноваты майнеры, значит в нем виноваты и власти Казахстана, не сумевшие взять отрасль под контроль и предвидеть данную ситуацию. По их вине весь регион погрузился во тьму. Такая версия создает дополнительные политические риски и будет способствовать росту напряженности между странами.

Так или иначе, казахстанский оператор KEGOC заявил, что энергосистема региона накрылась из-за короткого замыкания на Сырдарьинской ТЭС в Узбекистане. Это отключение повлекло за собой несанкционированный отбор мощности из энергосистемы Казахстана, в результате чего возникла перегрузка. Есть схожие мнения и в экспертном сообществе.

Специалист по энергетике, профессор кафедры евразийских исследований Университета Глазго Лука Анчески считает, что майнинг не является причиной энергетических проблем региона, которые связаны с отсутствием надежной основы энергетической безопасности.

За 30 лет страны Центральной Азии все еще не смогли решить проблему энергокризиса, вызванного быстрым ростом населения, увеличением количества электроприборов и, как следствие, увеличением потребления электроэнергии.

При этом, из данных в Статистическом обзоре ESCAP и The UN Special Programme for the Economies of Central Asia следует, что в период 1995-2015 гг. энергобаланс региона практически не изменился, уменьшилась только доля нефти и добавились альтернативные источники энергии, а энергопотери так и остаются большими. В Кыргызстане они составляли 21 % в 2015 году.

Такие коллапсы, как случившийся в этом январе — вполне прогнозируемые явления, однако в последние годы плановые и веерные отключения, лимиты на потребление энергии, запрет на пользование электроэнергией отдельным секторам бизнеса в ряде стран стали привычной картиной.

В этой связи, закономерным выглядит движение правительств центральноазиатских стран к диверсификации источников энергии и строительству АЭС при поддержке Росатома. Работа по этим проектам уже ведется в Казахстане, Узбекистане и, с января 2022 г., началась в Киргизии.

Безусловно недавние события в Казахстане, внутриэлитные конфликты и необходимость восстановления властной вертикали займут больше внимания у политического руководства, поэтому рискнем предположить, что лидерство в энергетической повестке особенно в свете недавнего решения строить малые АЭС, у Казахстана вырвет Киргизия, по крайней мере на ближайшую перспективу. Узбекистан также может перехватить инициативу.

Диверсификация источников энергии уже является вопросом национальной безопасности, и кто решит его быстрее, тот сумеет в перспективе вырваться в лидеры по экономическому росту, и серьезно увеличит свой геоэкономический и геополитический потенциал.

Подробнее о причинах энергетического кризиса в странах ЦА читайте на нашем сайте

​​Британский след в конфликте на границе Киргизии и Таджикистана

На прошлой неделе совместная межправительственная комиссия Киргизии и Таджикистана приступила к проработке спорных участков границы. Глава Согдийской области Таджикистана и глава Баткенской области Кыргызстана объявили, что все спорные вопросы будут решаться по дипломатическим каналам.

Этим заявлениям предшествовала очередная эскалация на кыргызско-таджикской границе 27 января 2022, в результате которой группы местных жителей начали потасовку с применением камней, а потом и огнестрельного оружия.

Напряженность, как и вооруженные конфликты в пограничной зоне, наблюдаются не первый год, и их причины схожи со многими территориальными конфликтами на постсоветских территориях.

Однако у наших источников в Киргизии есть основания полагать, что недавний эпизод мог произойти при активном участии Великобритании.

В первую очередь это проявляется в усиливающемся влиянии Туманного Альбиона на руководство Кыргызстана: младший сын экс-президента Кыргызстана Курманбека Бакиева Максим с 2010 года проживает в Великобритании. Он проявляет активный интерес к политике Бишкека и выступает одним из неформальных контрагентов президента Кыргызстана Садыра Жапарова и главы ГКНБ Камчыбека Ташиева, последний является земляком К.Бакиеву.

Также имеются данные о том, что насильственная смена власти в октябре 2020 года происходила при активном участии Лондона через контрагентов в лице Максима Бакиева, посла КР в Великобритании Эдиля Байсалова (сегодня вице-премьер, куратор социального блока) и посла Великобритании в КР Чарльза Гарретта, которому приписывают «цветную революцию» в Северной Македонии, который был/является сотрудником британской разведки МИ-6 и занимал пост заместителя директора разведывательного ведомства по политическим вопросам.

Приход к власти тандема С.Жапаров — К.Ташиев осенью 2020 года обеспечен, во многом, за счет шантажа Жээнбекова публикацией данных о переводе денег его семьи на Кипр. Бежавший от семьи Бакиевых в Швецию бывший сотрудник КГБ СССР Сыргак Абдылдаев утверждает, что за свои услуги Э.Байсалов получил особняк в пригороде Лондона.

У событий 27 января имеется несколько возможных предпосылок, актуальных как по отдельности, так и в комплексе:

1. Сговор между руководителями Кыргызстана и Таджикистана с целью поиска внешнего врага и дискредитации ОДКБ, как организации, неспособной примирить своих членов. Здесь контакты ведутся по линии контрабанды наркотиков и ГСМ.

2. Одностороннее обострение ситуации властями КР при поддержке Лондона/М.Бакиева с планами дестабилизации обстановки в регионе, а также с целью заваулировать неудачный в целом ход переговоров с канадцами о судьбе золоторудного месторождения Кумтор: «Канадская золотодобывающая компания Centerra Gold Inc. подтвердила достижение успеха в переговорном процессе с властями Кыргызстана относительно будущего проекта «Кумтор». Главным условием при этом является отказ Кыргызстана от акций в Centerra Gold».

Любой из этих вариантов ложится в канву интересов Великобритании в Кыргызстане, как страны, наиболее подходящей для раскачки ситуации весной-летом 2022 года.


Подробнее об интересах Лондона в Кыргызстане и связях кыргызской элиты с британским истеблишментом читайте по ссылке

Хотите следить за ключевыми новостями политики стран СНГ в одной ленте?

Подписывайтесь на канал Парламенты СНГ и формируйте исчерпывающую картину дня!

▪️Здесь рассказывают о работе депутатов и освещают все важнейшие события в нескольких постах, экономя ваше время.

▪️По выходным публикуется подборка главных новостей недели.

▪️Авторы канала непосредственно участвуют в наблюдении за выборами и показывают, кто и как пишет новые законы, которые вот-вот примут в вашей стране.

https://t.iss.one/CISLive

#реклама

Объявление о конференции «Региональная политика, политическая география и геополитика: история и современность»

ЦСЭГИ принимает участие в организации конференции, посвященной 20-летию кафедры региональной политики и политической географии СПбГУ, продолжающей традиции старейшей в России Санкт-Петербургской университетской научно-образовательной школы политической географии и геополитики.

▪️Даты проведения: 22-23 апреля 2022

▪️Информационное письмо

▪️Сайт: https://events.spbu.ru/events/political-2022

Основные направления работы конференции:

1. Региональная политика, пространственное планирование, региональный консалтинг.

2. Пространственное развитие России и зарубежных стран в контексте парадигмы устойчивого развития.

3. Политическая география: фундаментальные и прикладные исследования.

4. Геополитика: история, теория, геополитические проблемы.

5. Геополитические проблемы зарубежных стран и регионов.

6. Геоурбанистика и проблемы городского развития.

7. Проблемы формирования суверенной картины мира для России в условиях трансформаций мирополитических процессов.

8. Этно-геополитические процессы: прошлое и современность. Круглый стол, посвящённый 110-летию со дня рождения Л.Н. Гумилёва.

9. Электоральная геополитика. Круглый стол с участием представителей Межпарламентской Ассамблеи СНГ.

10. Круглый стол: «Мусульманский мир в современных политико-географических исследованиях».

Уважаемые коллеги, если у вас есть желание принять участие — направляйте заявки на адрес конференции [email protected]

Срок подачи заявок на участие — до 1 марта 2022 г.

Срок подачи текстов статей по темам докладов — до 20 марта 2022 г.

​​Пять факторов риска для нового госпереворота в Африке

После успешных военных переворотов в Мали, Гвинее, Буркина-Фасо, и недавней попытки захвата власти в Гвинее-Бисау 1 февраля 2022 года, международные организации и эксперты озаботились вопросом: как исключить повторение таких событий? Какие факторы риска нужно учесть и какая страна столкнется с подобным вызовом в ближайшее время?

Для удобства наблюдения, попробуем систематизировать эти факторы на примере Нигера, где с наибольшей вероятностью (по мнению многих экспертов) произойдет новая попытка госпереворота.

1) Экономический кризис

Классический фактор, провоцирующий недовольство гражданского общества и политизацию, а также во многом обуславливающий слабую поддержку правящих элит со стороны населения. По данным Всемирного банка на 2019 год, более 40% жителей Нигера живут в условиях крайней бедности.

2) Межэтническая напряженность

Самой большой этнической группой в Нигере являются хауса, составляющие около 53% населения, за ними следуют джерма-сонгаи (21%), туареги-тубу (11%) фулани (6,5%) и другие небольшие этнические группы.

Режимы, находившиеся у власти в Нигере, раз за разом сталкивались с проблемой конфликтов между этническими меньшинствами, требовавшими допуска к власти.

3) Недовольство в армии

Как и на гражданской службе, этнические меньшинства требовали важных званий и постов в армейских структурах. Процесс распределения должностей между различными этническими группами активизировался также при президенте Иссуфу. Такая политика мотивировала этнические меньшинства активнее поступать на службу и комплектовать собой армию.

Однако это спровоцировало другую проблему: часть армии недовольна тем, что офицерские звания и высокие посты отдают по этническом признаку, не считаясь с реальными военными заслугами и компетенциями.

4) Джихадисты и другие бандформирования

В пограничных районах Нигера, особенно на южной границе с Нигерией до сих пор активно действуют радикальные исламистские группировки, в числе которых Боко Харам, филиал Аль-Каиды «Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин» и «Исламское государство Западной Сахары» (все запрещены в РФ).

Группировки активно пользуются межэтническими противоречиями и вербуют местных жителей для расширения влияния. С 2016 года число нападений джихадистов увеличилось в пять раз.

Серьезной проблемой для Ниамея может стать «выдавливание» боевиков в Нигер из Мали и Буркина-Фасо, где армейские власти активизировали борьбу с джихадистами.

5) Панафриканизм против неоколониализма

Спустя почти 8 лет после старта операции «Бархан» и развертывания французских войск в Сахеле для борьбы с джихадистами, регион все еще переживает кризис в сфере безопасности.

Отсутствие реального прогресса в борьбе с боевиками стало главной причиной для формирования резко негативной репутации французских сил в Западной Африке, а также правящих элит, полагающихся на Францию вместо вложений в собственные силы безопасности. На этом фоне, военные, взявшие на себя обязательство построить эффективную армию и победить боевиков, приобрели поддержку своих сограждан и националистических панафриканистских движений в регионе, что и обусловило практически бескровные перевороты в Мали, Буркина-Фасо и Гвинее.

Какие инструменты есть у властей Нигера?

1) Поддержка электората

Президент Нигера Мохаммед Базум является продолжателем реформаторской политики Махамаду Иссуфу, которая имеет определенную популярность в народе, главным образом за счет стабилизации роста цен и привлечения иностранной помощи. Также Иссуфу первому удалось сохранить власть на 11 лет и передать пост президента демократическим путем.

2) Деньги и солдаты Франции

Поддержка властей Нигера со стороны Франции обеспечена урановыми месторождениями, а также чередой антифранцузских выступлений в других странах Франсафрик. Париж переносит в Нигер основные силы своего африканского контингента для защиты стратегических интересов. Эти обстоятельства можно использовать для стабилизации ситуации в сфере безопасности и консолидации элит.

Подробнее читайте в нашей статье

​​ЦСЭГИ представляет Вашему вниманию первую часть большого материала о хитросплетениях современной афганской политики: о действующих лицах и альянсах, сопротивляющихся Талибану*, перспективах внутриполитического кризиса для Центральной Азии, а также об интересах и действиях внешних сил, стремящихся этот кризис использовать.

Автором выступил лучший, на наш взгляд, российский эксперт по Афганистану — востоковед, доктор исторических наук, Александр Алексеевич Князев.

Коротко о ключевых выводах первой части (но мы все-таки советуем прочитать полностью):

Важнейшей характеристикой всех условных «центров сопротивления» движению талибов является имманентный для афганского менталитета вождизм, отсутствие реальных программ для потенциальных групп поддержки среди населения. Это относится и к этническим и религиозным группам, чьи реальные интересы не отражены действующими (формальными) политическими лидерами и партиями, дислоцирующимися уже более полугода исключительно в эмиграции.

Оценивая вероятность эскалации военного конфликта в стране, отдельно можно рассматривать возможные действия неталибских террористических групп, в частности, ИГИЛ*. В настоящее время эпизодические боевые действия между формированиями движения талибов — с одной стороны, и ячейками ИГИЛ — с другой, являются главным содержанием военной составляющей ситуации в Афганистане.

Но в условиях общей военно-политической нестабильности (при активизации антиталибских сил) совершенно уверенно можно говорить и о вероятности активизации этих групп.

Появляющаяся в интернет-пространстве информация о попытках заключения альянсов антиталибских центров с исламистами (якобы прошедшие переговоры Абдул Рашида Дустума с Санауллой Гафари, одним из лидеров ИГИЛ в Афганистане) не имеет подтверждений, но также должна учитываться в общей оценке сферы безопасности по Афганистану.

Сложившиеся за несколько десятилетий военно-политические традиции в стране допускают какие угодно конфигурации, способные меняться чрезвычайно динамично. В конце концов, тот же Дустум, предал в 1992 году президента Наджибуллу, открыв моджахедам дорогу в Кабул.

Можно утверждать, что превращение объявленных центров противодействия движению «Талибан» способно стать реальностью исключительно при серьезной внешней поддержке — не только политико-дипломатической, но и конкретно-материальной.

Создание любым из политиков любых военных формирований с любой политической программой возможно только на основе финансовой мотивации участников. Все без исключения афганские политики обладают и собственным материальным ресурсом для, например, формирования неких военных подразделений.

Однако, за чрезвычайно редкими, единичными, исключениями, сложившиеся ментальные традиции не подразумевают использования собственных ресурсов афганских политиков для подобных целей и — по крайней мере в краткосрочной перспективе, — задачей всех объявленных центров является поиск внешних ресурсов.

Без решения этой задачи все они обречены оставаться только виртуальными центрами информационного противостояния с «Талибаном», в чрезвычайно малой степени оказывая влияние на реальные процессы, происходящие в стране.

*Запрещенные в РФ организации

Продолжение следует — подписывайтесь на канал ЦСЭГИ

​​Беларусь после референдума

27 февраля в Беларуси пройдет референдум о внесении поправок в Конституцию, по результатам которого, высшим органом власти в стране станет Всебелорусское народное собрание (ВНС).

При этом, какое конкретное место в новой властной иерархии отвел для себя президент Александр Лукашенко и какие изменения в реальности последуют после принятия Конституции, пока не совсем понятно.

Происходящее в Беларуси многими экспертами интерпретируется как «транзит власти», предусматривающий значительные перемены в структуре управления.

Попробуем коротко обозначить несколько сценариев, которыми могут руководствоваться представители белорусской элиты в рамках этого транзита.

1) «Ползучая интеграция» с Россией посредством допуска российского частного бизнеса на белорусский рынок и цифровизации.

Сближение различных секторов экономик двух стран, по нашей информации, является одним из ключевых элементов договоренностей, которые проводились после того, как Россия выступила в поддержку Александра Лукашенко после неудачной попытки революции в августе 2020 года.

После эскалации конфликта на Украине, а также учитывая тот фактор, что ряд санкций вводится «комплектом» и против России и против Беларуси, нет сомнений, что страны активизируют это сближение для минимизации негативных эффектов от экономических ограничений.

Например, 25 февраля вице-премьер Беларуси Николай Снопков заявил, Минск готов перенаправить нефтепродукты с рынка Украины в Россию, сейчас примерно 70% белорусского экспорта в торговле с Украиной приходится на нефтепродукты. Вероятно, аналогичные решения будут приниматься и по другим статьям.

При таком сценарии, интеграционные процессы будут проходить поступательно и практически незаметно для населения двух стран. В том числе, эта поступательность будет обусловлена одновременным внедрением цифровых технологий в сферу государственных услуг обеих стран и в целях импортозамещения. Именно этот сценарий является базовым на данный момент.

2) Попытки белорусской элиты сохранить независимость: передача власти некому коллективному органу

Данный сценарий возможен, если окружение Лукашенко (в том числе при его поддержке) предпочтет организовать белорусское «политбюро» на базе новообразованного Всебелорусского народного собрания. В таком случае интеграционные процессы с Россией будут замедляться, а элита постарается вернуться к многовекторности, объясняя Москве и Брюсселю, что Беларусь выполняет роль необходимой буферной зоны для коммуникаций России с Европой, а значит не должна становиться объектом санкционного давления.

Важно дополнить, из кого будет состоять ВНС. Туда входят действующий президент, экс-президент, представители законодательной, исполнительной и судебной властей, депутаты из местных советов депутатов, представители гражданского общества.

3) Вмешательство из-за рубежа и революция на фоне раскола элит

Третий сценарий маловероятен, однако должен учитываться как фактор риска в случае одновременной реализации первых двух сценариев: происходит сближение с Россией и одна часть элиты это поддерживает, а другая — выступает резко против. В такой ситуации Беларусь будет наиболее уязвима для влияния из Польши и Литвы.

Также мы публикуем подробный социально-экономический и геополитический обзор, чтобы зафиксировать те реалии, в которых Беларусь находится в моменте перед грядущими изменениями: https://csegr.ru/belarus-after-referendum/

​​Туркменский транзит

В марте 2022 года в Туркмении пройдут досрочные президентские выборы. Они состоятся по инициативе Гурбангулы Бердымухамедова, который решил уйти со своего поста и передать власть сыну Сердару (Вождю), которому едва исполнилось 40 лет.

Пока еще действующий глава государства намерен постепенно уходить в тень, для начала возглавив парламент.

Туркмения одна из самых закрытых стран бывшего СССР. Обладает статусом нейтрального государства, не входит ни в один военно-политический блок.

С территории республики берут начало три действующих газопровода – два на запад через территорию России, третий – на восток, через Казахстан в Китай. В перспективе еще три направления – транскаспийское, через Азербайджан, Турцию с выходом в Европу. И восточное – через Таджикистан, в Афганистан, Пакистан и Индию (ТАПИ). А также проект «Четвертой нитки (D)» газопровода «Туркменистан-Китай»

Транскаспийское направление чревато проблемами с Ираном, Азербайджаном и Турцией, потому как Баку и Анкара сегодня ведут политику в русле интересов Лондона и проекта «Туран». Против чего выступают Москва и Тегеран. Очень вероятно, что из-за упомянутого проекта и начался конфликт «Газпрома» и Аркадага.

ТАПИ чреват усилением влияния Китая в регионе и ростом противодействия со стороны России и Запада, не заинтересованных в этом.

На этом фоне отец желает снять с себя ответственность за участие в геополитических газовых проектах и обеспечить будущее сына. Однако, сын может быть не готов к серьезному давлению и жесткому противодействию.

Будущий президент Туркмении крайне непубличная фигура. Мы знаем, что он учился и работал в России и в Швейцарии, в молодости контактов с Китаем не имел. Подвержен влиянию Лондона, где проживают его сестры с семьями. Он также зависим от протекции со стороны отца.

Уход Г.Бердымухамедова от власти может вызвать внутренний раскол элиты Туркмении – другие кланы могут потребовать больше свободы или смены правящего режима. Все это будет происходить при широкой поддержке извне, особенно Турции, где проживают этнические туркмены.

В этой ситуации у России имеются шансы усилить контроль в регионе.

Подробнее читайте по ссылке

❗️Российско-африканские экономические отношения в условиях санкционного режима

Эксперт ЦСЭГИ, д.э.н., профессор Станислав Ткаченко специально для канала Африканистика

Как только против России ввели санкции в 2014-м, сразу же встали вопросы: как их обойти и чем «импортозаместить» необходимые товары?

Не только Китаем единым, поэтому Африку, как поле для российской экономической экспансии рассматривают уже давно, но в приоритеты нашей внешней политики этот регион едва ли входит.

Мы попросили экономиста Станислава Ткаченко рассказать, как российско-африканское сотрудничество может помочь России преодолеть санкции и какие у РФ есть преимущества для построения эффективных экономических связей со странами Африки.

https://telegra.ph/Rossijsko-afrikanskie-ehkonomicheskie-otnosheniya-v-usloviyah-sankcionnogo-rezhima-03-09

​​Вышло продолжение большого текста востоковеда Александра Князева о хитросплетениях современной афганской политики

Как и в прошлый раз, приводим тут ключевые тезисы (полный текст — по ссылке):

▪️Военно-политический конфликт в Афганистане не имеет перспектив к завершению в кратко- и среднесрочной перспективе, что означает и сохранение его существующего статуса как источника угроз и рисков для региональной безопасности, включая и страны Центральной Азии, относящиеся к сфере жизненных интересов России.

▪️Устойчивая связь афганских внутристрановых акторов с внешними интересантами уже исторически определяет чрезвычайно низкую их способность к достижению самостоятельных компромиссов, а значит — на нынешнем этапе — и к переходу к мирному урегулированию. Это не может быть не использовано американской стороной уже в самое ближайшее время. Нельзя говорить об уходе США из Афганистана как о поражении или о стратегической неудаче, афганская и региональная политика США продолжается в менее затратных, но во многих случаях более эффективных формах.

▪️За время присутствия в Афганистане военными и специальными структурами США было создано очень большое количество различных частных военных компаний (ЧВК). Накануне прихода к власти «Талибана» действовали ЧВК, созданные под эгидой (или по модели) известной Blackwater (Academi), был задействован и опыт этой ЧВК после скандалов, связанных с деятельностью в Ираке. В новых ЧВК (в Афганистане) личный состав набирался в основном из граждан страны, то есть, из афганцев.

▪️Этнические ЧВК, являющиеся важным ресурсом американских прокси-средств, представляют собой и подразделения этнополитических групп, прежде всего — таджикской партии «Джамиате Исломи», узбекской «Джумбеше Милли» (Абдул Рашида Дустума). Их фактическое бездействие весной-летом 2021 года и сдача всех позиций «Талибану» в августе вовсе не означает отсутствие у них военного потенциала. Оно объясняется отсутствием американских рекомендаций на сопротивление наступлению движения талибов, а значит, и отсутствием политической воли их лидеров.

▪️Региональная стратегия США в любом случае будет продолжать оставаться агрессивной, наступательной, направленной на достижение своего доминирования в противоборстве с Россией и КНР и влиянии на главные региональные процессы. При этом не существует какого-либо одного сценария в региональной политике США, эта политика синтезирует в себе развитие ряда взаимодополняющих тенденций и их самовоспроизводство, использование (стимулирование) существующих процессов, работающих в комплексе с другими на достижение целей американской региональной политики. Ключевым элементом этой стратегии США является сохранение и самовоспроизводство конфликтной ситуации в Афганистане с параллельным вовлечением в афганские проблемы всех соседних стран, а также России, Ирана и КНР.

▪️В случае дальнейшей дестабилизации Афганистана по линии «Талибан» — «антиталибские силы» может, конечно, усилиться и проникновение на территорию Афганистана неафганских (международных) террористических группировок, например «Аль-Каиды» или ИГИЛ. При таком сценарии развития событий существует угроза распада самого «Талибана», радикализации части его бывших отрядов, усиления роли Афганистана в качестве убежища для террористических и экстремистских организаций из стран Центральной и Южной Азии, Среднего Востока, России и КНР.

▪️Россия, Иран, Китай, Узбекистан, Туркмения и ряд других заинтересованных стран занимают наиболее гибкие, рациональные позиции, не признавая правительство «Талибана», настаивая на инклюзивности правительства, но в то же время контактируя с руководством талибов и пытаясь оказать на него нужное воздействие. Уже в марте 2022 года Исламабад и Ташкент озвучили новую, очередную инициативу: способствовать международному признанию правительства «Талибана». В конце концов, впервые за последние примерно сорок лет в Афганистане существует правительство, контролирующее практически всю территорию страны.

Подписывайтесь на канал ЦСЭГИ

​​Из виртуальной войны в реальную: тайваньский геополитический узел

В понедельник 14 марта 2022 года 13 самолетов ВВС КНР вошли в воздушное пространство Тайваня. Это далеко не первая подобная новость.

За день до этого стало известно, что президент Байден подписал указ, запрещающий изображать Тайвань и входящие в «Республику» острова частью КНР. В китайской Global Times назвали указ Байдена «когнитивной войной».

Такая «когнитивная война» имеет все шансы перерасти в явную гибридную или классическую войну.

Еще с самого начала переселения правительства Чан Кайши на Тайвань отношения между КНР и Тайванем были волнообразными с изменяющейся амплитудой колебаний, зависящей от глобальных геополитических тенденций.

Специальная военная операция ВС РФ на Украине дала мощный импульс, нарисовав жирную точку бифуркации в отношениях между Тайванем и материковым Китаем. Угроза вторжения КНР на Тайвань стала как никогда высока.

У Китая есть все мотивы для обретения контроля над Тайванем:

▪️стратегический – обезопасить территорию континентального Китая от прямой военной угрозы из Тайваня и других прибрежных островов (Matsu, Wuqiu, Kinmen);

▪️геостратегический (прорыв первой цепи островов);

▪️политический и идеологический – положить конец альтернативному «Китаю»;

▪️экономический – монополизация производства микрочипов и прочей микроэлектроники;

▪️геоэкономический – контроль над важнейшими морскими торговыми путями в АТР.

Китай должен отодвинуть «линию фронта» с США в Тихом океане как можно дальше на восток, чтобы обезопасить Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря.

В противном случае, при любом вооруженном конфликте между КНР и США активные и масштабные боевые действия в этом макрорегионе от Южной Кореи до Сингапура остановят всю торговлю по морю, что вызовет коллапс мировой экономики – несопоставимый тому, что наблюдался в начале эпидемии COVID-19.

Кейс Гонконга показал, что китайцы могут и дальше успешно проводить политическую гомогенизацию страны с немалыми краткосрочными издержками, но с еще большими долгосрочными стратегическими эффектами. Китайская цивилизация как раз является носителем такого долгосрочного стратегического мышления (в циклическом времени и longue duree в терминологии Ф. Броделя) часто противопоставляемого краткосрочному тактическому, принятому в Западной цивилизации (во времени короткой длительности).

Именно с такими цивилизационными особенностями можно связать провал США в Афганистане – американцы не имели стратегии, рассчитанной как минимум на пару десятков лет, по государственному строительству в Афганистане. Короткие временные интервалы распространены и в мышлении западной общественности.

В общественной дискуссии по тайваньскому вопросу можно заметить одну интересную тенденцию: выходит все больше экспертных, исследовательских материалов (а также заявлений от лица различных чиновников), в которых прогнозируемые сроки начала военных действий на Тайване все больше смещаются к нашему времени – 2049, 2030, 2025…

Американский адмирал Фил Дэвидсон в 2021 году заявил, что активная фаза эскалации на Тайване произойдет в ближайшие шесть лет. Не является ли это свидетельством еще большего ускорения исторического времени или просто следствие изменения дискурса из-за ситуации на Украине?

Военная операция на Украине, действительно, сильно сократила сроки решения тайваньского вопроса в глазах общественности до месяцев и даже дней. Отсюда же и активизация практических действий в виде указов Байдена и «когнитивной войны». Мартин ван Кревельд как-то написал: «На войне, как и во всех других сферах, волнение часто переживается за другого». Под влиянием СМИ многие, похоже, уже начали переживать войну на Тайване.

В коллективной информационной виртуальной реальности Китай наступает на Тайвань, а китайские десантники высаживаются на побережье острова.

Не исключено, что уже на этой неделе и в реальном мире мы увидим китайские самолеты в небе Тайбэя, ведь воинственная риторика одной стороны всегда вынуждает другую сторону дать релевантный ответ.

Казахстан: перспективы развития внутри- и внешнеполитической ситуации

На этой неделе президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев выступил с обращением к народу, в ходе которого предложил ограничить власть президента и усилить роль парламента.

Эти и другие нововведения являются частью стратегии Токаева по обновлению властной вертикали, реализация которой началась сразу после стабилизации обстановки в стране.

В этой связи мы решили подготовить обзор текущей внешне- и внутриполитической ситуации в Казахстане, и попробовать обозначить перспективы развития страны, подробно рассмотрев наиболее "проблемные" факторы, в особенности этнический, природа которого вызвала так много споров в начале января этого года.

Полный текст: https://csegr.ru/kazakhstan-politics/

Долгий путь от нефтедоллара к нефтеюаню

Эксперт ЦСЭГИ, д.э.н., профессор Станислав Ткаченко о перспективных способах расчета за энергоресурсы в альтернативу доллару США

Созданная на завершающем этапе Второй мировой войны Бреттон-Вудская система стала одним из наиболее зримых воплощений обретения США статуса сверхдержавы, единственным оппонентом которой в тот период смог стать только СССР. В рамках Бреттон-Вудса только у доллара США сохранялся фиксированный и ничем не ограниченный обмен на золото в слитках, а все остальные валюты системы должны были фиксировать курс обмена к доллару США и пересматривать его только по согласию из Вашингтона.

Для разрушенных войной Западной Европы и ряда стран Азии только США выступали в роли главного источника финансирования восстановления инфраструктуры, поставок продовольствия и промышленных товаров.

Но этот период абсолютного доминирования США и их валюты пошел на спад уже в конце 1950-х гг., а еще через десятилетия Бреттон-Вудская система оказалась в глубоком кризисе вследствие «избытка долларов», щедро напечатанных ФРС в 1960-е гг. для финансирования войны во Вьетнаме, обширных социальных программ и помощи многочисленным сателлитам в разных уголках планеты.

На рубеже 1960-70-х гг. начинается бегство от доллара в другие валюты, прежде всего в японскую иену и марку ФРГ. С августа 1971 г. Бреттон-Вудское соглашение перестало действовать в его первоначальном виде, а в марте 1973 г. его заменила аморфная система, позднее получившая название Ямайкской.

В ней полностью отсутствовала привязка доллара к золоту, а все валюты могли выбирать между режимами свободного плавания или взаимной привязки валютных курсов. Таким образом, полвека назад доллар США пережил тяжелый удар и популярными стали размышления о его закате и крахе.

То, что произошло затем, можно назвать чудесным спасением доллара, позволившим ему сохраниться в качестве ключевой мировой валюты еще почти полвека. В 1974 г. президент Р.Никсон отправил госсекретаря Г.Киссинджера на переговоры с королем Саудовской Аравии и другими лидерами стран ОПЕК, и в результате была заключена сделка, о которой планета узнала только в мае 2016 г.

Суть сделки состояла в том, что США приняли на себя обеспечение военной безопасности нефтедобывающих стран Персидского залива, а взамен цены на нефть исчислялись только в долларах, которые весь мир должен был покупать у США для оплаты странам ОПЕК. Последние свои сверхдоходы (нефтедоллары) размещали в банках США, а также инвестировали в американскую экономику (прежде всего, в американские ценные бумаги).

США разместили в регионе Персидского залива крупнейшие военные базы, существующие до настоящего времени. Даже на первом этапе, в середине 1970-х гг. речь шла о беспрецедентных суммах нефтедолларов (117 млрд. долл. вложений стран ОПЕК в казначейские обязательства США и акции компаний), с течением времени эта сумма возросла многократно.

Так в середине 1970-х гг. появился на свет нефтедоллар, позволивший США пережить кризис Бреттон-Вудса и заменить нефтью золото в качестве обеспечения своей национальной валюты.

Последовавшие за этим монетаристские эксперименты Рональда Рейгана и наступление эпохи глобализации превратили США в главный центр притяжения инвестиций со всего мира, и на какой-то период у экспертов возникло впечатление, что «нефтяная подушка» для доллара уже не важна, он преодолел зависимость от постоянного спроса на наличность со стороны покупателей нефти (и ряда других сырьевых товаров) во всем мире.

Продолжение

Множество процессов в нынешнем столетии бросили вызов благоприятной для доллара США модели глобальной экономики.

Назовем лишь те, что повлияли на место США в мировой политико-экономической иерархии:

- быстрый рост экономики Китая и явная перспектива для этой страны стать мировым лидером уже в конце нынешнего десятилетия;

- сделка ОПЕК+, в которой ключевую роль играет Россия; не имеющая прецедентов в истории новая эмиссионная политика ФРС США, в результате которой около 10 триллионов долларов США, не обеспеченные ничем, были пущены в мировой финансовый оборот;

- новый виток санкционной войны США и их сателлитов против России, в ходе которого были разрушены основополагающие принципы, на которых строилась система мирового хозяйства после окончания Холодной войны.

Указанные выше причины, а также череда кризисов на нефтяном рынке в нынешнем столетии (2008, 2014-16, 2020 гг.) вернули внимание к нефти как одной из основ стабильности доллара США со стороны инвесторов.

Даже Саудовская Аравия, традиционно главная опора рассматриваемой системы, больше не готова требовать доллары в оплату своей нефти. Неверие в стабильность американской валюты, особенно явно проявившееся после начала пандемии COVID-19 и запуска на полную мощность печатного станка в США, запустило дискуссию об использовании альтернативных валют для расчетов за энергоресурсы.

По нашему мнению, главные направления поиска следующие:

1) Наднациональные валюты.

Теоретически, доверие к таким валютам должно быть достаточно высоким, поскольку их эмитентами должны выступить суверенные государства, признающие такие валюты в качестве законных средств платежа на своей территории и для национальных компаний. Проблема с наднациональными валютами в том, что процесс из создания, вывода на рынок и закрепления на нем достаточно долгий. Европейскому союзу потребовалось почти 40 лет интеграции, прежде чем наличные евро были пущены в оборот и приняты рынком. Этот срок в современных условиях можно сократить, но излишняя спешка вызовет недоверие рынка.

Главными кандидатами на создание новых наднациональных валют являются страны – участницы Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар, Кувейт, Бахрейн), уже более десятилетия обсуждающие введение общей валюты «халиджи», а также государства – участники Евразийского экономического союза, рассматривающие создание единой валюты как одно из перспективных направлений углубления интеграции.

2) Национальные валюты, отличные от доллара США.

Пока основные усилия как экспортеров, так и покупателей нефти, стремящихся избавиться от авантюрной американской монетарной политики и обезопасить свои операции с энергоресурсами, направлены на отказ от доллара в пользу национальных валют. Явным лидером пока выступает китайский юань, пользующийся все большим интересом у Саудовской Аравии.

Пока не ясно, насколько решительно Саудовская Аравия готова двигаться по пути отказа от доллара США в экспорте своей нефти в Китай. На Пекин сегодня приходится лишь четверть экспорта саудовской нефти, национальная валюта этой страны (риял) привязана к доллару США, в разных частях страны размещены крупные военные гарнизоны, США – основной поставщик вооружений для саудовской армии.

И все-же отметим, что даже небольшой шаг от доллара в пользу юаня станет для Вашингтона крайне опасной новостью, повлечет за собой череду отказа от использования доллара в расчетах за сырье другими государствами. Интерес к юаню как валюте, в которой могли бы фиксироваться сделки с сырьем, выразили также Россия и Индия.

При этом, фактические расчеты планируется производить в национальных валютах, а китайский юань рассматривается двумя нашими странами как «равноудаленная» и стабильная валюта, пользующаяся доверием игроков рынка.

Часть 1 | Продолжение

Объявленное 23 марта 2022 г. решение Российской Федерации перейти в торговле энергоресурсами на рубли, отказавшись от номинирования сделок в долларах или евро – это еще один удар по монопольному положению этих валют на сырьевых рынках.

В условиях жесткого санкционного противостояния у России появились дополнительные стимулы для того, чтобы увеличить спрос на национальную валюту и обезопасить национальную экономику от применения против нее «валютного оружия» как в виде замораживания части ее золотовалютных резервов, так и сохранения возможностей играть на понижение курса рубля на валютных рынках.

3) Цифровые валюты.

Интерес к цифровым валютам наглядно проявился и стал фактором мирового валютно-финансового рынка в течение предыдущих нескольких лет.

В Китае, Российской Федерации, Саудовской Аравии, ОАЭ и ряде других крупнейших государств – игроков энергетического рынка, начиная с 2020 г. проводятся исследования и тестирование применения цифровых валют при расчетах на внутреннем рынке.

При этом отмечается, что цифровые валюты успешно помогают преодолеть санкции, наложенные США на другие государства, в том числе на Иран и Россию.

С позиций сегодняшнего дня именно цифровые валюты следует рассматривать как наиболее доступное для применения средство противодействия санкциям против российских банков.

Позднее позитивный российский опыт может быть распространен и на другие государства.

В завершение: у доллара США больше нет монополии на международные расчеты за энергоресурсы, мы наблюдаем сейчас процесс демонтажа искусственной конструкции, созданной на пике Холодной войны в обстоятельствах, которые следует рассматривать уникальными.

Нарождающийся в Азии новый центр мировой экономики не нуждается в применении американской валюты, поскольку денежные единицы государств региона после Азиатского финансового кризиса 1997-98 гг. доказали свою стабильность и способность выполнять все свойственные мировым валютам функции.

Что касается России, то ее выход из долларо-центричной системы начался после 2014 г. и сейчас мы наблюдаем завершающий этап этого процесса. Украинский кризис лишь ускорил деятельность в данном направлении.

Часть 1 и Часть 2

​​Совершенно очевидно, что в ближайшие годы нам всем предстоит адаптироваться к новой экономической реальности, а значит и привычные подходы к управлению территориями, особенно такого размера как в России, должны меняться.

В этом контексте, предлагаем вам ознакомиться с нашими недавними исследованиями городов Крайнего Севера, так как именно этот регион, на наш взгляд, в скором времени станет центром внимания на фоне глобального энергетического кризиса.

Умные города и Крайний Север

Не так давно мы проводили исследование, посвящённое анализу развития «умных» городов на Крайнем Севере, сфокусировав внимание на четырёх крупнейших северных городах Норвегии и России: Архангельске, Будё, Мурманске и Тромсё.

В последние годы Арктика привлекает все больше внимания как территория, богатая природными ресурсами, способная обеспечить поддержание глобального экономического роста. Однако развитие ресурсной экономики создает проблемы обеспечения долгосрочного устойчивого развития местных сообществ Крайнего Севера.

Ежегодный отчет о социально-экономическом и инновационном развитии северных регионов Business Index North демонстрирует, что местные сообщества в Норвегии, Швеции и северных территориях Финляндии, а также в некоторых регионах России страдают от двух общих противоречивых тенденций: стабильный экономический рост и постоянное одновременное сокращение населения. Однако, не во всех городах эти тенденции проявляются одинаковым образом.

Мы ставили перед собой цель выявить особенности устойчивого развития северных городов, связанные с применением технологий умного города, а также ценные городские практики, которые можно было бы в перспективе применить и в России.

Были проанализированы актуальные эмпирические исследования по умным городам на Крайнем Севере. Рамочной методологией работы являлась классификация умных городов по принципу доминирования техно-центричной или человеко-центричной перспективы. В результате анализа литературы было выявлено два норвежских города (Будё и Тромсё), которые наиболее интересны с точки зрения изучения городских практик вовлечения в рамках развития технологий умного города.

Только эти два норвежских города были определены как города эмерджентной (человеко-центричной) перспективы. С этими городами также связано наибольшее количество публикаций по тематике умного города в Северной Норвегии. В нашем исследовании мы предложили расширить проведенный кейс-анализ и сопоставить норвежские города Будё и Тромсё с двумя крупнейшими и самыми населёнными городами Арктической зоны РФ – Мурманском и Архангельском как в разрезе академического, так и публичного дискурса в средствах массовой информации.

Важно, что арктические города вполне уместно сравнивать между собой в силу исторически низкой численности населения и высокой доли добывающих отраслей в валовом продукте. Анализ регионов показывает, что арктические территории минуют так называемую «третью волну Кондратьева» и строят современную сферу услуг, информационные технологии, биоинженерию, минуя стадию формирования обрабатывающей промышленности.

Также в Арктике ограничены возможности для развития сельского хозяйства, формируется специфический сельскохозяйственный профиль, связанный преимущественно с рыболовством в городах и оленеводством за пределами урбанизированных территорий.

Подробнее с результатами можно ознакомиться по ссылке

​​Турецкая геополитика в современных реалиях

Сегодня геополитическая трансформация предоставляет Турецкой Республике новые возможности для ее становления в качестве одного из ключевых игроков в мировой политике.

Ключевыми особенностями современной внешней политики Анкары являются:

▪️весомый личный вклад в нее Президента Турции Эрдогана;

▪️отсутствие официальной внешнеполитической доктрины Турции;

▪️попытки фактической реализации (в зависимости от региональной специфики) концептуальных положений неоосманизма, пантюркизма и панисламизма;

▪️эффективное использование отдельных сфер взаимодействия с разными партнерами для усиления своих внешнеполитических позиций;

▪️более активное использование военно-политической составляющей.

По сути, Турция в условиях вооруженного конфликта на Украине способна выполнять роль не только посредника между Киевом и Москвой, но и важного для Запада и России связующего звена в политическом, экономическом, технологическом отношении. На данный момент Турция активно формирует имидж "миротворца", но не имеет ресурсов для смены глобальной повестки в свою пользу.

Осознавая новые долгосрочные тенденции российско-европейских и российско-американских отношений, Анкара в ближайшее время будет стараться использовать свою посредническую роль для продвижения и реализации своих интересов в регионе Ближнего Востоке, на Южном Кавказе и в Центральной Азии.

Прежде всего, речь может идти о новой сделке между Турцией и РФ, в результате которой Россия получит поддержу Анкары в обмен на усиление влияния Турции на Южном Кавказе и в Центральной Азии.

Пока рано говорить об успехах турецкой дипломатии в нынешних трансформирующихся геополитических условиях, Стамбульская переговорная площадка это скорее имиджевый успех, нежели попытка реально содействовать урегулированию ситуации на Украине.

Тем не менее сегодня Турция, заявляя об амбициях глобального лидерства, стремительно идет в этом направлении.

При этом сохраняются такие факторы, как продолжающиеся военные конфликты по периметру Турецких границ (Сирия, Ирак, Нагорный Карабах, Украинский конфликт), усиление экономического кризиса в самой Турции, что в среднесрочной перспективе может содействовать внутренней дестабилизации.

В ближайшем будущем Анкара, фокусируясь на решении проблем национальной экономики, контроля над внутриполитической ситуацией и грамотно используя свое экономико-географическое (включая транспортно-логистическое), при обеспечении снижения конфронтации на своем пограничье, сможет обеспечить более выигрышную позицию в условиях продолжающего конфликта между Западом и Россией, США и Китаем.

Перед Турцией открывается окно возможностей.

​​Как дискриминировали русское население на Донбассе: история вопроса и предпосылки современного конфликта

В тумане информационной войны количество мифов и интерпретаций причин боевых действий на Донбассе множится в геометрической прогрессии.

Поэтому мы считаем, что для нас, как общественных географов и политологов, важнейшей задачей является достоверно исследовать фундаментальные причины этого кризиса, который, к большому сожалению, не смог разрешиться никаким из мирных способов.

Исследовать для того, чтобы не повторять прошлых ошибок, и для того, чтобы не наделать новых в очень скором будущем, когда Спецоперация будет завершена.

Мы попросили нашего коллегу, донецкого политолога Кирилла Черкашина — человека с огромным опытом исследований электоральных и этнополитических процессов на Украине (проходивших задолго до начала открытой фазы конфликта в 2014-м, и наблюдавшего все 8 лет различные стадии тлеющей войны) подробно объяснить:

1) почему русские/великороссы — это коренной народ Украины

2) зачем в период СССР понадобилось дифференцировать западнорусские народы и к чему это привело

3) в чем конкретно проявлялись факты притеснения русскоязычного населения и что такое "насильственная украинизация"

4) почему якобы отсутствие политической поддержки и представительства у неонацистов в Верховной Раде — это миф, выдуманный современными украинскими пропагандистами

5) почему дискриминация и репрессии на Украине были направлены, в первую очередь, против сторонников идей общерусского единства и субъектности России, и во вторую — по этническому принципу

Надеемся, что эти аргументы помогут вам глубже разобраться в природе конфликта на Украине и грамотно отвечать на самые популярные тезисы ваших оппонентов.

❗️Также мы предлагаем вам поделиться данной статьей с вашими иностранными друзьями и коллегами

Английская версия

Французская версия

​​ЕАЭС как новый геополитический полюс: перспективы становления

В течение первого десятилетия нашего века для экспертов всего мира стало очевидно: США не справились с миссией управления глобальными процессами, которую они взялись выполнять после распада СССР и окончания Холодной войны. Террористические акты 11 сентября 2001 года и мировой экономический кризис 2008 г. стали свидетельствами того, что однополярный мир невозможен. На высшем политическом уровне о кризисе однополярного мира сказал В.Путин в Мюнхене в феврале 2007 г.

Нараставший вакуум порядка и силы в мире должны были заполнить новые игроки. В качестве кандидатов предлагались неформальные альянсы крупных государств (БРИКС), интеграционные объединения (ЕС, ЕАЭС, НАФТА), а также выступающие с общих позиций мегарегионы - Европа, Южная и Юго-Восточная Азия, Африка, Латинская Америка и т.д.

Длящийся вот уже почти столетие кризис суверенного государства европейского типа как основного игрока в глобальной системе уже невозможно игнорировать. Но пути выхода из данного кризиса не ограничиваются только поиском акторов, которые придут ему на замену.

Другие варианты – декаплинг (разделение единого пространства на отдельные зоны, разграниченные виртуальными и физическими барьерами), череда военных конфликтов для определения нового баланса сил, а также возникновение системы геополитических полюсов.

Создается впечатление, что Россия в формате ЕАЭС пытается достичь последней из указанных целей – сформировать полюс, который сможет на равных взаимодействовать с такими же центрами силы на глобальном уровне. В его рамках интеграционные тенденции не будут угрожать суверенитету государств-участников, но возможности для экономического сотрудничества станут лучше, а разделяющие государства барьеры – ниже.

Кандидатами на статус геополитических полюсов сегодня выступают: США и другие государства Трансатлантической зоны; Китай и государства, чья экономическая зависимость от него растет на глазах; Россия и ее партнеры по ЕАЭС; Бразилия и другие государства МЕРКОСУР; Турция и ориентирующиеся на нее соседние государства (Азербайджан, Грузия); государства Персидского залива; Индия; страны АСЕАН.

Количественные параметры этих полюсов различны, пока отсутствует их иерархия и форматы взаимодействия. Но тенденция уже проявляется – групповые интересы относящих себя к полюсам государств защищать эффективнее и проще, чем их национальные интересы.

Поэтому развитие системы геополитических полюсов сегодня – самое перспективное направление реформы международной системы, теряющей рычаги управления и переживающей острый кризис.

➡️ Продолжение статьи читайте по ссылке

​​Причины и последствия конституционного референдума в Казахстане

5 июня 2022 года в Казахстане состоялся республиканский референдум по внесению изменений и дополнений в Конституцию Республики Казахстан. Ему предшествовали изменения во властной вертикале страны, начавшиеся после событий января 2022 года, когда в нескольких городах произошли массовые беспорядки, приведшие к введению чрезвычайного положения и миротворческой операции Организации договора о коллективной безопасности.

Причины январских событий различны по своей природе: внутристрановые проблемы социального расслоения и распределения материальных благ, экономическая стагнация вызванная мировой пандемией и ростом цен на товары и услуги, коррупция во властных структурах, усталость населения от «старой» политической элиты, связанной с Первым президентом страны. Вдобавок, как сейчас становиться все более очевидно, это и попытка внешних игроков переключить внимание России с украинского направления, создав новый очаг нестабильности и хаоса в Евразии.

В результате январских событий начались радикальные изменения внутри правящих элит Казахстана. В частности, пост главы Совета безопасности Казахстана покинул Первый президент Казахстана Елбасы Нурсултан Назарбаев, были прекращены полномочия родственников и ближайших сподвижников Назарбаева на руководящих постах в государственных структурах и крупных компаниях.

Отправной точкой для начала политической модернизации Казахстана стало Послание Главы государства Касым-Жомарта Токаева народу Казахстана 16 марта 2022 года. Отметим, что предыдущее Послание главы государства, состоявшееся 1 сентября 2021 года, затрагивало политическую повестку, но с большим акцентом на социально-экономическую составляющую. На фоне имеющихся противоречий в Казахстане для руководства государства стало важным «реабилитироваться» в глазах народа, перезагрузить политическую систему страны и, по сути, перейти ко «Второй Республике».

Продолжение читайте в нашем отчете о референдуме