#непроходитемимо
Северо-кавказский фестиваль современного искусства ГМИИ «Аланика» открыл прекрасную арт-пару художников. Это Елена Утенкова и Михаил Тихонов из Москвы, развернувшие проект «Я видел свой сад..» в музее Блашка Гуржибекова в Алании, которого называют осетинским Пушкиным.
Музей — новый, возник как 1 из 12 филиалов Нацмузея Осетии в селе поэта между средневековым кладбищем и храмом. Все здесь прекрасно, только сада не хватает, о котором мечтал Блашка. Вот художники и представили его: вместо красок взяли местный песок и цветы, вместо холстов — укрывной материал для клубники спанбонд, вместо сухой хроники жизни поэта — пустили видео на русской печи и диаскопы с фото Русско-японской войны, где погиб поэт. Все это под осетинскую лютню и хор, исполняющий старую дигорскую песню. Поэт переводил Пушкина на дигорский. Почти все его труды сгорели, но выставка доказывает, что рукописи не горят.
Местные жители и музейщики так вдохновились, что пообещали к следующему году разбить настоящий сад. И намекнули, что у них ещё 11 филиалов, где тоже можно делать проекты «Аланики». Не только сад на этой благодатной осетинской почве прорастет, но и современное искусство
Северо-кавказский фестиваль современного искусства ГМИИ «Аланика» открыл прекрасную арт-пару художников. Это Елена Утенкова и Михаил Тихонов из Москвы, развернувшие проект «Я видел свой сад..» в музее Блашка Гуржибекова в Алании, которого называют осетинским Пушкиным.
Музей — новый, возник как 1 из 12 филиалов Нацмузея Осетии в селе поэта между средневековым кладбищем и храмом. Все здесь прекрасно, только сада не хватает, о котором мечтал Блашка. Вот художники и представили его: вместо красок взяли местный песок и цветы, вместо холстов — укрывной материал для клубники спанбонд, вместо сухой хроники жизни поэта — пустили видео на русской печи и диаскопы с фото Русско-японской войны, где погиб поэт. Все это под осетинскую лютню и хор, исполняющий старую дигорскую песню. Поэт переводил Пушкина на дигорский. Почти все его труды сгорели, но выставка доказывает, что рукописи не горят.
Местные жители и музейщики так вдохновились, что пообещали к следующему году разбить настоящий сад. И намекнули, что у них ещё 11 филиалов, где тоже можно делать проекты «Аланики». Не только сад на этой благодатной осетинской почве прорастет, но и современное искусство
Forwarded from ку-ку киндер
#полноекуку
Выставка русско-французской художницы Александры Экстер, недавно объявленной украинкой, в Украинском музее в Нью-Йорке занимает всего одну комнату. Ее главная вещь здесь происходит из галереи Анатолия Беккермана. Это товарищ Михаила Швыдкого, не без помощи которого галерист до 2022 года выставлял русское искусство в наших музеях, в том числе в ГРМ, ГМИИ и Академии Художеств. После показов продавал его богатым русским.
На афишу украинской выставки взята работа Экстер, которую Беккерман показывал в галерее Зураба Церетели. Тогда, в 2021 году ее демонстрировали среди «Шедевров русского искусства».
То, что человек переобулся и теперь продвигает украинское искусство, — это его выбор,pecunia non olet. Но почему это делается за счет искусства русского, которое к тому же обеспечило тебе безбедное существование? Ничего люди не боятся и никого не стесняются
Выставка русско-французской художницы Александры Экстер, недавно объявленной украинкой, в Украинском музее в Нью-Йорке занимает всего одну комнату. Ее главная вещь здесь происходит из галереи Анатолия Беккермана. Это товарищ Михаила Швыдкого, не без помощи которого галерист до 2022 года выставлял русское искусство в наших музеях, в том числе в ГРМ, ГМИИ и Академии Художеств. После показов продавал его богатым русским.
На афишу украинской выставки взята работа Экстер, которую Беккерман показывал в галерее Зураба Церетели. Тогда, в 2021 году ее демонстрировали среди «Шедевров русского искусства».
То, что человек переобулся и теперь продвигает украинское искусство, — это его выбор,
#непроходитемимо
Центр Béton — единственная сегодня в России институция, где можно увидеть первые русские дагеротипы. От оригинальных аутентичных 1840-х до отпечатков 1910-х. Десять из представленной сотни происходит из коллекции Центра — единичные наши музеи помогут похвастаться таким собранием. Их представили по случаю выставки «Город N и его обитатели» — собирательного образа русской провинции.
Показали не только фотографии, в том числе на пограничных столбах, но и ручные раскраски, полицейские учетные карточки и одну из первых в России камер. На неё снимали Владимира Ленина. Среди авторов — первые имена: Максим Дмитриев, Андрей Карелин и Вильям Каррик. Повезет, если попадаете на экскурсию руководителей Béton Ольги Мичи и Алексея Логинова, их диалогом про историю фотографии можно заслушаться
Центр Béton — единственная сегодня в России институция, где можно увидеть первые русские дагеротипы. От оригинальных аутентичных 1840-х до отпечатков 1910-х. Десять из представленной сотни происходит из коллекции Центра — единичные наши музеи помогут похвастаться таким собранием. Их представили по случаю выставки «Город N и его обитатели» — собирательного образа русской провинции.
Показали не только фотографии, в том числе на пограничных столбах, но и ручные раскраски, полицейские учетные карточки и одну из первых в России камер. На неё снимали Владимира Ленина. Среди авторов — первые имена: Максим Дмитриев, Андрей Карелин и Вильям Каррик. Повезет, если попадаете на экскурсию руководителей Béton Ольги Мичи и Алексея Логинова, их диалогом про историю фотографии можно заслушаться