– Вам не стоило переходить границы, – Сун Цзиюй бросил взгляд на его руку. Не слишком ли сильно сжал? Но следов на белой коже господина Ху не было.

– А разве в таких местах границы существуют? Бордели созданы для вина и распутства, кто я такой, чтоб менять сложившиеся порядки! – Господин Ху достал из-за пазухи плоскую фляжку с перламутровым узором из камелий, сделал большой глоток. – Я лишь следовал тамошним правилам. Сюнь-цзы полагал, что люди рождаются порочными, что они алчалчные, жадные, эгоистичные твари, и лишь душевный труд делает их благородными. Но я думаю, что он ошибался. Люди не способны исправиться. Даже духам, пожалуй, не под силу изменить свою природу, даже бодхисаттвам. Так зачем стараться? Зачем делать вид, что ты лучше других?

- Как занятно, такого со мной еще не бывало! Жаль, что не придется переодеваться и разыгрывать роль какого-нибудь торговца танхулу!

– Это вы всегда можете сделать и сами, – усмехнулся Сун Цзиюй. – Так что? Вы знаете об этом заведении и отведете меня туда сегодня?

– Разумеется! У меня тут недалеко пришвартована лодка, надеюсь, еще не сгнила, – господин Ху хищно улыбнулся. – О вине и закусках не беспокойтесь тоже. Ваше дело – быть в сумерках на третьем причале и выглядеть красивым… вернее, богатым скучающим бездельником.

– Вроде вас?

Господин Ху приподнял бровь.

– Вы считаете меня красивым?

Сун Цзиюй скрестил руки на груди, изо всех сил стараясь не улыбнуться.

– Говорят, красота мужчины в мудрости. Жду не дождусь, когда господин Ху блеснет своей красотой.

Ху Мэнцзы рассмеялся.

– Нет уж, магистрат. Сегодня ваш черед блистать.

– Как же интересно вы тут живете, – мастер Бао подлил Сяньфэну вина. – А Шаньюань говорил, что это скучный и сонный город.

– Был, пока не появился наш прекрасный магистрат! – провозгласил господин Ху, блестя глазами. – Хочу поднять тост за господина Суна. Храбр и справедлив, мужествен и изящен… но как жесток! Одним словом, способен разбить сердце…

– Что вы такое говорите?! – перебил его Ма Сяньфэн. – Чье сердце разбил старший брат?

– Старина Шаньюань хотел вашего братца очаровать, да не на того напал, – с присущей ему откровенностьюобъяснил мастер Бао, выбирая кусочек форели получше. – Вот теперь и жалуется.

Ма Сяньфэн перевел недоуменный взгляд с одного на другого.

– Не бери в голову, Сяньфэн, – Сун Цзиюй улыбнулся. – Разве кому-то может прийти в голову приставать к мужчине, словно к женщине? Это всего лишь непристойные шутки.