Отношения между капитаном и командой начали портиться ещё во время остановки на Таити. Но после отплытия обстановка накалилась до предела. Матросы, познавшие прелесть райской жизни на тропическом острое с кокосами и прелестными таитянками не горели желанием возвращаться в хмурую, сырую Англию. Старпом Барбосса Флетчер Кристиан пользовался благосклонностью значительной части экипажа и возле острова Тонга, во время своей вахты 28 апреля 1789 года он сговорился с частью экипажа, захватил Блая и корабль и приказал высадить капитана в шлюпку. Несколько неожиданно для Кристиана значительная часть экипажа отказалась принимать участие в мятеже и решила добровольно присоединиться к капитану. В шлюпку, рассчитанную на нескольких человек, кроме капитана Блая, спустились ещё 18 человек. Высаженная часть команды получила от Кристиана небольшое количество провианта, всего на несколько дней, а восставший «Баунти» с возгласами: Huzzah for Otaheite! (на Таити!) повернул опять на восток.
Но хотя, большинство матросов желали вернуться на Таити, но они также осознавали, что британское правительство непременно отреагирует на мятеж и начнёт их искать. Поэтому в конце мая того же года «Баунти» прибыл к острову Тубуаи, который находится за 600 км на юг от Таити, но затем перессорившись из-за недостатка женщин они все-таки решили вернуться на Таити.
Там команда разделилась — 9 членов экипажа во главе с Флетчером Кристианом остались на корабле, а остальные сошли на берег и поселились на острове. Поделив имущество «Баунти» между всеми членами экипажа, 16 человек остались на Таити. Их в конце концов арестовали и отправили на суд в Англию.
Но хотя, большинство матросов желали вернуться на Таити, но они также осознавали, что британское правительство непременно отреагирует на мятеж и начнёт их искать. Поэтому в конце мая того же года «Баунти» прибыл к острову Тубуаи, который находится за 600 км на юг от Таити, но затем перессорившись из-за недостатка женщин они все-таки решили вернуться на Таити.
Там команда разделилась — 9 членов экипажа во главе с Флетчером Кристианом остались на корабле, а остальные сошли на берег и поселились на острове. Поделив имущество «Баунти» между всеми членами экипажа, 16 человек остались на Таити. Их в конце концов арестовали и отправили на суд в Англию.
Флетчер Кристиан и его окружение 22 сентября 1789 года коварно захватили несколько таитян на корабль и отплыли из Таити в поисках безопасного убежища. После месяцев поисков «Баунти» наконец остановился 15 января 1790 года у острова Питкэрн. Этот остров казался наиболее пригодным для мятежников — он был безлюдным, далёким от известных маршрутов, его расположение было нанесено на карты с ошибкой, и также у него не было подходящего причала для высадки, что защищало от нежелательных посетителей. Высадившись на остров, мятежники сожгли «Баунти» и начали обустраивать там свою жизнь: построили несколько домов и поделили землю на девять частей — на каждого англичанина. Со временем, из-за постоянных конфликтов на острове Питкерн из бывших мятежников остался лишь Джон Адамс, который возглавил колонию, которая продолжала увеличиваться, поскольку было уже несколько детей от браков англичан с таитянками. Судьба мятежников с «Баунти» оставалась тайной в течение многих лет, только в 1808 году Питкэрн посетил американский рыболовный корабль, команда которого была удивлена, когда возле острова их встретили англоязычные туземцы. На то время Джон Адамс ещё был жив, но колонией начал управлять сын Флетчера Кристиана — Четверг Октябрь Кристиан. На о. Питкэрн осталось поселение под названием Адамстаун в честь последнего матроса «Баунти», население которого сейчас состоит из потомков команды восставшего корабля и их женщин-таитянок.
Первым отражением событий на Баунти стала книга капитана корабля Уильяма Блая «Рассказ о мятеже на корабле Его Величества „Баунти“. В течение следующих двух веков история Баунти нашла отражение в более чем 2000 статей, романов, стихов и фильмов. Поэты Байрон, Вордсворт и Кольридж посвятили этому событию стихи и поэмы; о «Баунти» появились также произведения таких известных писателей, как Марк Твен и Жюль Верн.
Первым отражением событий на Баунти стала книга капитана корабля Уильяма Блая «Рассказ о мятеже на корабле Его Величества „Баунти“. В течение следующих двух веков история Баунти нашла отражение в более чем 2000 статей, романов, стихов и фильмов. Поэты Байрон, Вордсворт и Кольридж посвятили этому событию стихи и поэмы; о «Баунти» появились также произведения таких известных писателей, как Марк Твен и Жюль Верн.
6 апреля 1712 года началось восстание чернокожих рабов в Нью-Йорке.
В начале XVIII века в Нью-Йорке было одно из самых больших поселений рабов среди всех английских колоний. Поскольку в городе не было типичных для юга нынешних Соединённых Штатов Америки плантаций, рабское население здесь составляли элементы, работавшие домашней прислугой, ремесленниками, докерами или на других специализированных работах.
При голландском правлении освобождённые рабы пользовались, например, определёнными правами, такими как право владеть землёй и вступать в брак. Но когда британцы захватили Новый Амстердам и превратили его в колонию Нью-Йорк, они приняли законы, которые ограничивали сильно жизнь рабов.
Чтобы контролировать все большое количество рабов (невольничий рынок рядом с сегодняшней Уолл-Стрит), которые в начале XVIII века составляли двадцать процентов населения колонии, колониальное правительство фактически приняло жёсткие меры: раб не мог отойти от дома более чем на милю без специального разрешения, не мог встречаться более чем с двумя другими рабами одновременно, т.е. нельзя было формировать группы более трёх рабов, и он должен был сидеть в отдельной части церкви во время богослужений.
В ночь на 6 апреля 1712 года чуть более двадцати чернокожих рабов собрались и подожгли здание на Мейден-лейн недалеко от Бродвея. Пока белые поселенцы пытались потушить пожар, восставшие рабы, вооружённые пистолетами, топорами и саблями, напали на них и, убив девять человек, бежали.
После восстания колониальные правоохранительные органы арестовали и заключили в тюрьму семьдесят чернокожих. Из них шестеро покончили жизнь самоубийством в тюрьме, а двадцать семь предстали перед судом. По окончании судебного разбирательства двадцать один человек был приговорён к смертной казни; двадцать из них были затем сожжены заживо, а один был убит с помощью колесования.
В начале XVIII века в Нью-Йорке было одно из самых больших поселений рабов среди всех английских колоний. Поскольку в городе не было типичных для юга нынешних Соединённых Штатов Америки плантаций, рабское население здесь составляли элементы, работавшие домашней прислугой, ремесленниками, докерами или на других специализированных работах.
При голландском правлении освобождённые рабы пользовались, например, определёнными правами, такими как право владеть землёй и вступать в брак. Но когда британцы захватили Новый Амстердам и превратили его в колонию Нью-Йорк, они приняли законы, которые ограничивали сильно жизнь рабов.
Чтобы контролировать все большое количество рабов (невольничий рынок рядом с сегодняшней Уолл-Стрит), которые в начале XVIII века составляли двадцать процентов населения колонии, колониальное правительство фактически приняло жёсткие меры: раб не мог отойти от дома более чем на милю без специального разрешения, не мог встречаться более чем с двумя другими рабами одновременно, т.е. нельзя было формировать группы более трёх рабов, и он должен был сидеть в отдельной части церкви во время богослужений.
В ночь на 6 апреля 1712 года чуть более двадцати чернокожих рабов собрались и подожгли здание на Мейден-лейн недалеко от Бродвея. Пока белые поселенцы пытались потушить пожар, восставшие рабы, вооружённые пистолетами, топорами и саблями, напали на них и, убив девять человек, бежали.
После восстания колониальные правоохранительные органы арестовали и заключили в тюрьму семьдесят чернокожих. Из них шестеро покончили жизнь самоубийством в тюрьме, а двадцать семь предстали перед судом. По окончании судебного разбирательства двадцать один человек был приговорён к смертной казни; двадцать из них были затем сожжены заживо, а один был убит с помощью колесования.
8 апреля 1271 мамелюкский султан Бейбарс захватывает Крак-де-Шевалье - легендарную крепость госпитальеров, расположенную в Сирии на вершине утёса высотой 650 метров, неподалёку от дороги, ведущей из Антиохии к Бейруту и Средиземному морю.
Изначально крепость принадлежала курдам и называлась Хисн аль-Акрад («Замок курдов»). В 1099 году во время Первого крестового похода она была захвачена Раймундом IV, графом Тулузским. В 1142 году Раймунд II, граф Триполи, передал Крак-де-Шевалье ордену госпитальеров, чтобы они охраняли рубежи от возможных набегов Занги ибн Ак-Сонкура, начальника тюркского гарнизона в Мосуле и Алеппо.
Госпитальеры восстановили крепость и построили множество дополнительных помещений, превратив её в самый большой оплот крестоносцев в Святой земле. Вокруг крепости была выстроена стена толщиной от 3 до 30 метров с дозорными башнями, одну из которых занимал Великий Магистр госпитальеров. Складские помещения были спрятаны внутри скалы, на которой стояла крепость, благодаря чему Крак-де-Шевалье мог выдержать длительные осады.
Крак-де-Шевалье был неприступен. Его не раз осаждали, но всегда безуспешно. В 1188 году у стен крепости стояла армия самого Саладина. Крак-де-Шевалье удалось взять только тюркам обманным путём, когда Бейбарс I, султан Сирии и Египта, направил в крепость фальшивое письмо, в котором граф Триполи якобы приказывал крепости сдаться. В результате 8 апреля 1271 года Крак-де-Шевалье пал.
В 1272 году, во время Девятого крестового похода замок видел английский король Эдуард I и так восхитился им, что использовал Крак как образец для своих замков в Англии и Уэльсе.
Лоуренс Аравийский, впервые увидевший замок в августе 1909 года, описывал его как «пожалуй, самый восхитительный замок в мире».
Изначально крепость принадлежала курдам и называлась Хисн аль-Акрад («Замок курдов»). В 1099 году во время Первого крестового похода она была захвачена Раймундом IV, графом Тулузским. В 1142 году Раймунд II, граф Триполи, передал Крак-де-Шевалье ордену госпитальеров, чтобы они охраняли рубежи от возможных набегов Занги ибн Ак-Сонкура, начальника тюркского гарнизона в Мосуле и Алеппо.
Госпитальеры восстановили крепость и построили множество дополнительных помещений, превратив её в самый большой оплот крестоносцев в Святой земле. Вокруг крепости была выстроена стена толщиной от 3 до 30 метров с дозорными башнями, одну из которых занимал Великий Магистр госпитальеров. Складские помещения были спрятаны внутри скалы, на которой стояла крепость, благодаря чему Крак-де-Шевалье мог выдержать длительные осады.
Крак-де-Шевалье был неприступен. Его не раз осаждали, но всегда безуспешно. В 1188 году у стен крепости стояла армия самого Саладина. Крак-де-Шевалье удалось взять только тюркам обманным путём, когда Бейбарс I, султан Сирии и Египта, направил в крепость фальшивое письмо, в котором граф Триполи якобы приказывал крепости сдаться. В результате 8 апреля 1271 года Крак-де-Шевалье пал.
В 1272 году, во время Девятого крестового похода замок видел английский король Эдуард I и так восхитился им, что использовал Крак как образец для своих замков в Англии и Уэльсе.
Лоуренс Аравийский, впервые увидевший замок в августе 1909 года, описывал его как «пожалуй, самый восхитительный замок в мире».
1241 — В сражении у Лигница монголо-татары под предводительством Байдара, внука Чингис-хана, разбили немецко-польское войско под командованием Генриха II Благочестивого.
После взятия Владимира-Волынского в декабре 1240 года монгольская армия разделилась. Мунке и Гуюк вернулись в Монголию, Бату с братьями и Субэдэй с основными силами направились через Карпаты в Венгрию, Кадан — на юг, через Молдавию в Семиградье, а Байдар вторгся в Польшу. В январе 1241 года они заняли Люблин и Завихост, разгромили малопольское ополчение в битве под Турском и захватили Сандомир. Краковские войска воеводы Владимежа и сандомирские — воеводы Пакослава и кастеляна Якуба Ратиборовича пытались закрыть путь на Краков, но были разбиты соответственно под Хмельником и Торчком. 22 марта монголы заняли Краков. В начале апреля Байдар через Ратибург и Ополе прорвался к Вроцлаву.
В городе собрались войска из разных районов страны. Воинами Великой и Малой Польши командовал Сулислав, брат краковского воеводы, верхнесилезским войском — Мешко, нижнесилезским — сам князь Генрих Благочестивый. Болеслав, сын моравского маркграфа Дипольда, предводительствовал иностранным отрядом, куда входили среди прочих французские тамплиеры, горняки из Злотой Гожи, рыцари Тевтонского ордена. Генрих также надеялся на помощь чешского короля Вацлава I, обещавшего присоединиться к нему. Генрих, решив попытать счастья в полевом сражении, не стал оборонять Вроцлав, но горожанам удалось отбить монгольский приступ. Монголы, оставив город в тылу, 9 апреля атаковали войско князя под Легницей. Чешское войско находилось в дне пути от места сражения.
Битва началась с обоюдного дистанционного обстрела чего рыцари начали атаку смяв монгольский авангард, состоящий из лёгкой конницы. Но при этом оторвались от своей пехоты. Монгольские войска использовали дымовую завесу, и этим самым запутав европейских стрелков, атаковали рыцарей с флангов конными лучниками, а через некоторое время в бой были введены главные силы монголов — тяжеловооружённые всадники, которые нанесли удар с правого фланга.
Объединённые войска поляков, тамплиеров и тевтонцев оказались в замешательстве и начали отступать, а затем и вовсе обратились в паническое бегство.
Войско Генриха было наголову разбито монголами, а сам он пал в битве. Труп Генриха опознали по ноге, на которой было шесть пальцев. Его голову насадили на копьё и принесли к воротам Легницы. Для отчетности о потерях врага монголы отрезали у павших по одному уху, собрав 9 больших мешков этих трофеев.
После победы монголо-татары в течение двух недель оставались возле Отмухува (Силезия), где Байдар и узнал о приказе Батыя как можно скорее двигаться на юг, на соединение с основными силами в Венгрии. Таким образом, будучи почти на границах Германской империи (у Майсена), монголо-татары были вынуждены резко изменить свой маршрут.
https://youtu.be/kF11uwUGZog
После взятия Владимира-Волынского в декабре 1240 года монгольская армия разделилась. Мунке и Гуюк вернулись в Монголию, Бату с братьями и Субэдэй с основными силами направились через Карпаты в Венгрию, Кадан — на юг, через Молдавию в Семиградье, а Байдар вторгся в Польшу. В январе 1241 года они заняли Люблин и Завихост, разгромили малопольское ополчение в битве под Турском и захватили Сандомир. Краковские войска воеводы Владимежа и сандомирские — воеводы Пакослава и кастеляна Якуба Ратиборовича пытались закрыть путь на Краков, но были разбиты соответственно под Хмельником и Торчком. 22 марта монголы заняли Краков. В начале апреля Байдар через Ратибург и Ополе прорвался к Вроцлаву.
В городе собрались войска из разных районов страны. Воинами Великой и Малой Польши командовал Сулислав, брат краковского воеводы, верхнесилезским войском — Мешко, нижнесилезским — сам князь Генрих Благочестивый. Болеслав, сын моравского маркграфа Дипольда, предводительствовал иностранным отрядом, куда входили среди прочих французские тамплиеры, горняки из Злотой Гожи, рыцари Тевтонского ордена. Генрих также надеялся на помощь чешского короля Вацлава I, обещавшего присоединиться к нему. Генрих, решив попытать счастья в полевом сражении, не стал оборонять Вроцлав, но горожанам удалось отбить монгольский приступ. Монголы, оставив город в тылу, 9 апреля атаковали войско князя под Легницей. Чешское войско находилось в дне пути от места сражения.
Битва началась с обоюдного дистанционного обстрела чего рыцари начали атаку смяв монгольский авангард, состоящий из лёгкой конницы. Но при этом оторвались от своей пехоты. Монгольские войска использовали дымовую завесу, и этим самым запутав европейских стрелков, атаковали рыцарей с флангов конными лучниками, а через некоторое время в бой были введены главные силы монголов — тяжеловооружённые всадники, которые нанесли удар с правого фланга.
Объединённые войска поляков, тамплиеров и тевтонцев оказались в замешательстве и начали отступать, а затем и вовсе обратились в паническое бегство.
Войско Генриха было наголову разбито монголами, а сам он пал в битве. Труп Генриха опознали по ноге, на которой было шесть пальцев. Его голову насадили на копьё и принесли к воротам Легницы. Для отчетности о потерях врага монголы отрезали у павших по одному уху, собрав 9 больших мешков этих трофеев.
После победы монголо-татары в течение двух недель оставались возле Отмухува (Силезия), где Байдар и узнал о приказе Батыя как можно скорее двигаться на юг, на соединение с основными силами в Венгрии. Таким образом, будучи почти на границах Германской империи (у Майсена), монголо-татары были вынуждены резко изменить свой маршрут.
https://youtu.be/kF11uwUGZog
YouTube
Mongols: Western Expansion - Battles of Legnica and Mohi 1241 DOCUMENTARY
Signup for your FREE trial to The Great Courses Plus here: https://ow.ly/3MPp30hIuYu
The Great Courses Plus is currently available to watch through a web browser to almost anyone in the world and optimized for the US, UK, and Australian markets. The Great…
The Great Courses Plus is currently available to watch through a web browser to almost anyone in the world and optimized for the US, UK, and Australian markets. The Great…
О шляхте
В средневековой Польше каждый шляхтич обладал иммунитетом, обладал собственностью, освобождался от некоторых повинностей, имел судебную власть над крестьянами. Шляхта получила исключительное право занимать должности воевод, каштелянов, судей, подкомориев и др. У польско-литовской шляхты были гербы.
Рокош — это право шляхтича на законное восстание против короля, нарушившего гарантированные свободы. То есть, если какой то шляхтич (любой!) посчитал, что его право нарушено, то он мог свободно поднимать вооруженную бучу и при этом фактически не нес никакого наказания.
Именно вольница дворян во многом подорвала польскую королевскую власть и повлияла на деградацию властных институтов, что в итоге закончилось потерей независимости.
В средневековой Польше каждый шляхтич обладал иммунитетом, обладал собственностью, освобождался от некоторых повинностей, имел судебную власть над крестьянами. Шляхта получила исключительное право занимать должности воевод, каштелянов, судей, подкомориев и др. У польско-литовской шляхты были гербы.
Рокош — это право шляхтича на законное восстание против короля, нарушившего гарантированные свободы. То есть, если какой то шляхтич (любой!) посчитал, что его право нарушено, то он мог свободно поднимать вооруженную бучу и при этом фактически не нес никакого наказания.
Именно вольница дворян во многом подорвала польскую королевскую власть и повлияла на деградацию властных институтов, что в итоге закончилось потерей независимости.
Как спартанцы обходились с трусами?
Общество воинов, каким была Древняя Спарта, трусов ненавидело. Тот, кто бросил товарищей в бою, кто покинул место битвы, обрекал не только себя лично, но всю свою семью, все несколько следующих поколений на бесчестье и унижения.
В Спарте был выработан целый ряд наказаний для трусов. Они не могли носить такую одежду, какой пользовались уважаемые воины. Одежда трусов должна быть рваной, грязной. Трусам отрезали половину бороды, что означало высшую степень презрения в спартанском обществе.
Дочери трусов не могли составить приличную партию при выходе замуж. Они должны были с опаской ходить по полису или деревне. Каждый мог бросить как в труса, так ив его детей камень, бранное слово. Если у труса не было детей, то он платил специальный позорный налог в общую казну Спарты.
Общество воинов, каким была Древняя Спарта, трусов ненавидело. Тот, кто бросил товарищей в бою, кто покинул место битвы, обрекал не только себя лично, но всю свою семью, все несколько следующих поколений на бесчестье и унижения.
В Спарте был выработан целый ряд наказаний для трусов. Они не могли носить такую одежду, какой пользовались уважаемые воины. Одежда трусов должна быть рваной, грязной. Трусам отрезали половину бороды, что означало высшую степень презрения в спартанском обществе.
Дочери трусов не могли составить приличную партию при выходе замуж. Они должны были с опаской ходить по полису или деревне. Каждый мог бросить как в труса, так ив его детей камень, бранное слово. Если у труса не было детей, то он платил специальный позорный налог в общую казну Спарты.
11 апреля 1822 произошла Хиосская резня — расправа турок года над жителями острова Хиос за то, что островитяне поддержали борцов за независимость Греции.
Из 120 000 жителей острова около 115 тыс. были православными греками. По приказу турецкого паши убивали детей до 3 лет, мальчиков и мужчин старше 12 лет и женщин старше 40 лет. До 25 000 были убиты, около 45 тыс. проданы в рабство и около 23 тыс. бежали с острова, образовав хиосскую диаспору.. Оставшиеся жители были обращены в ислам. После этого остров потерял своё хозяйственное значение. Население Хиоса так и не восстановило свою былую численность: по переписи 2001 года там проживало 50 388 человек, по оценке на 2005 год — 53 817 человек.
Из 120 000 жителей острова около 115 тыс. были православными греками. По приказу турецкого паши убивали детей до 3 лет, мальчиков и мужчин старше 12 лет и женщин старше 40 лет. До 25 000 были убиты, около 45 тыс. проданы в рабство и около 23 тыс. бежали с острова, образовав хиосскую диаспору.. Оставшиеся жители были обращены в ислам. После этого остров потерял своё хозяйственное значение. Население Хиоса так и не восстановило свою былую численность: по переписи 2001 года там проживало 50 388 человек, по оценке на 2005 год — 53 817 человек.
11 апреля 1986 года в регионе округа Майами-Дейд в Южной Флориде между восемью агентами ФБР и двумя грабителями банков, кровавыми буквами вписанная в историю Бюро. Несмотря на численное превосходство, агенты оказались прижатыми плотным огнём и неспособными эффективно реагировать. Два агента ФБР были убиты и ещё 5 были ранены. Оба преступника также были убиты.
8.45 утра группа агентов ФБР из 14 человек на 11 автомобилях "сели на хвост" подозреваемым. Машины ФБР взяли автомобиль подозреваемых в коробочку и спихнули с дороги. Автомобиль преступников оказался зажат между деревом и машинами ФБР.
Но тут сказался фактор подготовки преступников. Мэйтикс проходил службу в армии США, ранее служил в военной полиции, а Платт был бывшим рейнджером. В итоге, несмотря на ранения Платт, убил двух и ранил пятерых агентов. Даже тяжело раненные Платт и Мэйтикс пытались скрыться на машине ФБР, но один из агентов вплотную расстрелял их сначала из дробовика, а потом добил из револьвера.
Этот инцидент привёл к внедрению более эффективного короткоствольного оружия и созданию .40 S&W для ФБР и многих полицейских департаментов в Соединенных Штатах.
8.45 утра группа агентов ФБР из 14 человек на 11 автомобилях "сели на хвост" подозреваемым. Машины ФБР взяли автомобиль подозреваемых в коробочку и спихнули с дороги. Автомобиль преступников оказался зажат между деревом и машинами ФБР.
Но тут сказался фактор подготовки преступников. Мэйтикс проходил службу в армии США, ранее служил в военной полиции, а Платт был бывшим рейнджером. В итоге, несмотря на ранения Платт, убил двух и ранил пятерых агентов. Даже тяжело раненные Платт и Мэйтикс пытались скрыться на машине ФБР, но один из агентов вплотную расстрелял их сначала из дробовика, а потом добил из револьвера.
Этот инцидент привёл к внедрению более эффективного короткоствольного оружия и созданию .40 S&W для ФБР и многих полицейских департаментов в Соединенных Штатах.
12 апреля 1862 года в штате Джорджия добровольцы из армии Севера под руководством Джеймса Эндрюса угнали у конфедератов паровоз и направили его по Западно-Атлантической железной дороге, которая соединяла Чаттанугу с Атлантой, поджигая при этом за собой мосты (в прямом смысле), повреждая рельсовые пути и срезая телеграфные провода. Тем самым угонщики хотели прервать движение поездов по железной дороге, а следовательно и снабжение армии Юга.
Поскольку передать сообщение об угоне по повреждённому телеграфу было невозможно, группа железнодорожников отправилась в погоню за рейдерами. Благодаря своей настойчивости, они в ходе длительного преследования угнанного паровоза сумели сорвать планы налётчиков, которые позже были схвачены. Восемь из них, включая Эндрюса, были повешены как шпионы, восемь бежали из-под стражи и ещё шестеро были обменяны на военнопленных-южан. Часть из них впоследствии была награждена медалью почета.
Эпизод вошел в историю под названием Великая паровозная гонка.
Поскольку передать сообщение об угоне по повреждённому телеграфу было невозможно, группа железнодорожников отправилась в погоню за рейдерами. Благодаря своей настойчивости, они в ходе длительного преследования угнанного паровоза сумели сорвать планы налётчиков, которые позже были схвачены. Восемь из них, включая Эндрюса, были повешены как шпионы, восемь бежали из-под стражи и ещё шестеро были обменяны на военнопленных-южан. Часть из них впоследствии была награждена медалью почета.
Эпизод вошел в историю под названием Великая паровозная гонка.
11 апреля 1512 между армиями Франции (в союзе с Феррарском герцогством) и армиями стран Священной лиги (здесь Испании и Папской области) состоялась битва при Равенне — главная битва Войны Камбрейской лиги.
В начале февраля 1512 французские войска под командованием герцога Немурского Гастона де Фуа успешно захватывали северо-итальянские города в регионах Эмилия-Романья и Венеция. В конце марта того же года французский военачальник повёл свои войска на осаду Равенны, находившуюся под протекторатом папы римского.
Юлий II, встревоженный неприятной перспективой потерять свой последний опорный пункт в Эмилии-Романье, потребовал от своих союзников прийти на помощь и снять осаду с города. Испанский военачальник Рамон де Кардона подчинился и повёл армию на Равенну, вслед за ним пошло и войско папы.
К 10 апреля союзники прибыли в Молиначчо; теперь две вражеские армии отделяла лишь река и одна миля расстояния. У французов почти не оставалось припасов, и Гастон де Фуа, также озабоченный скорым уходом его армии из Италии, торопился дать бой врагам. На следующий день он повёл свои войска в генеральное наступление.
Французская армия остановилась примерно в двухстах шагах от позиций неприятеля. Залпы артиллерии, периодически звучавшие с того момента, как французы перешли реку Ронко, превратились в непрерывную канонаду. Артиллерийский бой продолжался более чем два часа.
Гастон де Фуа расставил артиллерию впереди правого французского крыла, направив огонь на укреплённый лагерь противника. Тем временем испанская артиллерия, игнорируя конницу, сконцентрировала огонь по центру неприятельской армии — на гасконской пехоте и ландскнехтах, являвшими собой костяк французского войска. По словам ряда историков «огонь испанских орудий был просто убийственным», потери французов от этой артиллерийской атаки составили более чем 2,000 человек. Гасконцы были столь шокированы, что ландскнехтам, стоявшим позади, был отдан приказ насильно вернуть их в строй с помощью пик.
Видя, что противник занимает лучшую позицию для ведения артиллерийского огня, Гастон де Фуа приказал частям армии обойти противника с флангов и вести по ним анфиладный огонь. Началась интенсивная канонада. Некоторые ядра, пролетая через укреплённый лагерь испанцев, наносили урон французским войскам на противоположном фланге.
Зажатая противником с обоих флангов, несущая потери от артиллерийских обстрелов, армия Священной лиги пошла в контрнаступление. Часть кавалерии ринулась в лобовую атаку, а часть пытался обойти противника с фланга.
В начале февраля 1512 французские войска под командованием герцога Немурского Гастона де Фуа успешно захватывали северо-итальянские города в регионах Эмилия-Романья и Венеция. В конце марта того же года французский военачальник повёл свои войска на осаду Равенны, находившуюся под протекторатом папы римского.
Юлий II, встревоженный неприятной перспективой потерять свой последний опорный пункт в Эмилии-Романье, потребовал от своих союзников прийти на помощь и снять осаду с города. Испанский военачальник Рамон де Кардона подчинился и повёл армию на Равенну, вслед за ним пошло и войско папы.
К 10 апреля союзники прибыли в Молиначчо; теперь две вражеские армии отделяла лишь река и одна миля расстояния. У французов почти не оставалось припасов, и Гастон де Фуа, также озабоченный скорым уходом его армии из Италии, торопился дать бой врагам. На следующий день он повёл свои войска в генеральное наступление.
Французская армия остановилась примерно в двухстах шагах от позиций неприятеля. Залпы артиллерии, периодически звучавшие с того момента, как французы перешли реку Ронко, превратились в непрерывную канонаду. Артиллерийский бой продолжался более чем два часа.
Гастон де Фуа расставил артиллерию впереди правого французского крыла, направив огонь на укреплённый лагерь противника. Тем временем испанская артиллерия, игнорируя конницу, сконцентрировала огонь по центру неприятельской армии — на гасконской пехоте и ландскнехтах, являвшими собой костяк французского войска. По словам ряда историков «огонь испанских орудий был просто убийственным», потери французов от этой артиллерийской атаки составили более чем 2,000 человек. Гасконцы были столь шокированы, что ландскнехтам, стоявшим позади, был отдан приказ насильно вернуть их в строй с помощью пик.
Видя, что противник занимает лучшую позицию для ведения артиллерийского огня, Гастон де Фуа приказал частям армии обойти противника с флангов и вести по ним анфиладный огонь. Началась интенсивная канонада. Некоторые ядра, пролетая через укреплённый лагерь испанцев, наносили урон французским войскам на противоположном фланге.
Зажатая противником с обоих флангов, несущая потери от артиллерийских обстрелов, армия Священной лиги пошла в контрнаступление. Часть кавалерии ринулась в лобовую атаку, а часть пытался обойти противника с фланга.
Но это решение было принято спонтанно и необдуманно, а потому атака оказалась неорганизованной. Встретив на своем пути авангард французского войска — тяжеловооруженную конницу под командованием самого генерала Гастона де Фуа две лобовые атаки, организованные испанцами, захлебнулись; прорвать французскую линию обороны не удалось. Испанцы были рассеяны и откатились. Больша́я часть французской кавалерии ринулась в погоню, остальные же вернулись на свои позиции.
Когда испанская кавалерия только начала атаку, Гастон де Фуа отправил головной отряд ландскнехтов под прикрытием гасконских арбалетчиков к лагерю противника. Несмотря на ожесточённое сопротивление и гибель лейтенантов, основным силам ландскнехтов удалось пробиться в лагерь и навязать бой испанской пехоте. Но пики в бою против коротких мечей испанцев сыграли с ландскнехтами злую шутку: испанцы легко прорвали стройные ряды противника, тогда как длинные громоздкие пики ландскнехтов не могли причинить испанской пехоте большого вреда. Ландскнехты вынуждены были отступить, потеряв в бою более тысячи человек.
Эту неудачу гасконцы и ландскнехты попытались компенсировать следующей стремительной атакой, но потеряв еще тысячу человек, вновь отступили. В это время, испанская кавалерия вернулась в лагерь и атаковала движущихся французов с фланга. Позже, в своих мемуарах, он напишет: «Тогда, с двумя сотнями копий, я мог вырвать победу из рук врага». Два отряда испанской пехоты атаковали гасконцев на берегу реки, расстроили их ряды отбросив противника обратно к позициям французской артиллерии. Оставшаяся пехота продолжала сражаться, бой затянулся вдоль линии защитных укреплений.
Но в это время уже французская конница, которая возвратилась из погони, и та, которая оставалась на позициях, объединилась и ударила по испанцам с обоих флангов. Эффект удара был ужасен. В это время французская пехота, смогла перестроится и смокнуть ряды, зажав испанцев с фронта. Испанцы понесли ужасающие потери и были на голову разбиты. Нескольким тысячам человек, удалось бежать, остальных же затоптали и раздавили лошадьми.
Во время преследования испанцев, небольшой отряд французов, не насчитывавший даже двадцати человек, во главе с командующим армией Гастоном де Фуа нарвался на отчаянное сопротивление и был полностью разбит. Де Фуа погиб. В нескольких километрах от места событий беглецов встретил французский отряд под командованием Пьера де Баярда. Не зная, что эти испанцы только что расправились с его командиром, Баярд махнул на беглецов рукой и дал им уйти.
После смерти Гастона де Фуа командование французской армией перешло к Жаку де Ла Палису, который не столько стремился уничтожить оставшиеся силы испано-папской армии, сколько желал скорее вернуться к осаде Равенны. Вскоре город был взят и разграблен французами. Тем не менее, к 1513 большая часть французской армии вскоре вернулась на родину. В августе 1512 под давлением сил армий Священной лиги был вынужден покинуть Италию и сам Ла Палис.
Когда испанская кавалерия только начала атаку, Гастон де Фуа отправил головной отряд ландскнехтов под прикрытием гасконских арбалетчиков к лагерю противника. Несмотря на ожесточённое сопротивление и гибель лейтенантов, основным силам ландскнехтов удалось пробиться в лагерь и навязать бой испанской пехоте. Но пики в бою против коротких мечей испанцев сыграли с ландскнехтами злую шутку: испанцы легко прорвали стройные ряды противника, тогда как длинные громоздкие пики ландскнехтов не могли причинить испанской пехоте большого вреда. Ландскнехты вынуждены были отступить, потеряв в бою более тысячи человек.
Эту неудачу гасконцы и ландскнехты попытались компенсировать следующей стремительной атакой, но потеряв еще тысячу человек, вновь отступили. В это время, испанская кавалерия вернулась в лагерь и атаковала движущихся французов с фланга. Позже, в своих мемуарах, он напишет: «Тогда, с двумя сотнями копий, я мог вырвать победу из рук врага». Два отряда испанской пехоты атаковали гасконцев на берегу реки, расстроили их ряды отбросив противника обратно к позициям французской артиллерии. Оставшаяся пехота продолжала сражаться, бой затянулся вдоль линии защитных укреплений.
Но в это время уже французская конница, которая возвратилась из погони, и та, которая оставалась на позициях, объединилась и ударила по испанцам с обоих флангов. Эффект удара был ужасен. В это время французская пехота, смогла перестроится и смокнуть ряды, зажав испанцев с фронта. Испанцы понесли ужасающие потери и были на голову разбиты. Нескольким тысячам человек, удалось бежать, остальных же затоптали и раздавили лошадьми.
Во время преследования испанцев, небольшой отряд французов, не насчитывавший даже двадцати человек, во главе с командующим армией Гастоном де Фуа нарвался на отчаянное сопротивление и был полностью разбит. Де Фуа погиб. В нескольких километрах от места событий беглецов встретил французский отряд под командованием Пьера де Баярда. Не зная, что эти испанцы только что расправились с его командиром, Баярд махнул на беглецов рукой и дал им уйти.
После смерти Гастона де Фуа командование французской армией перешло к Жаку де Ла Палису, который не столько стремился уничтожить оставшиеся силы испано-папской армии, сколько желал скорее вернуться к осаде Равенны. Вскоре город был взят и разграблен французами. Тем не менее, к 1513 большая часть французской армии вскоре вернулась на родину. В августе 1512 под давлением сил армий Священной лиги был вынужден покинуть Италию и сам Ла Палис.
На реконструкции представлен французский рыцарь начала XIV века.
Прикрытие головы: состоит из малого бацинета и горшковидного шлема.
Горшковидный шлем конструктивно состоит из глубокого цилиндрического венца, усеченноконической тульи и выпуклой крышки, которые соединены посредством заклепок. Малый бацинет состоит из полусферической тульи монолитной конструкции, снабженной бармицей. (Аналог — три идентичных наголовья, выставленные на аукцион German Histórica 2 мая 2002 г.).
Корпусной доспех: чешуйчатый панцирь с полусферическими латными наплечниками. Доспех дополняют чешуйчатые плечевые щитки.
Наколенники: полусферические, зафиксированы поверх кольчужных чулок посредством крепежных ремней. Прикрытия кисти: чешуйчатые рукавицы. Конструктивно состоят из гибкой основы с пришитыми поверх пластинами, которая, в свою очередь, укреплена на поверхности кожаной или матерчатой рукавицы с широкой и длинной крагой.
Прикрытие головы: состоит из малого бацинета и горшковидного шлема.
Горшковидный шлем конструктивно состоит из глубокого цилиндрического венца, усеченноконической тульи и выпуклой крышки, которые соединены посредством заклепок. Малый бацинет состоит из полусферической тульи монолитной конструкции, снабженной бармицей. (Аналог — три идентичных наголовья, выставленные на аукцион German Histórica 2 мая 2002 г.).
Корпусной доспех: чешуйчатый панцирь с полусферическими латными наплечниками. Доспех дополняют чешуйчатые плечевые щитки.
Наколенники: полусферические, зафиксированы поверх кольчужных чулок посредством крепежных ремней. Прикрытия кисти: чешуйчатые рукавицы. Конструктивно состоят из гибкой основы с пришитыми поверх пластинами, которая, в свою очередь, укреплена на поверхности кожаной или матерчатой рукавицы с широкой и длинной крагой.
15 апреля 1450 года состоялась Битва при Форминьи - решающее сражение Столетней войны завершившееся полной победой французов, английская армия в Нормандии была фактически уничтожена.
Расторгнув Турское перемирие 1444 года, король Франции Карл VII находился в выигрышной позиции: войска были значительно усилены и реорганизованы. Английский король Генрих VI напротив был слишком слабым и безвольным правителем, и его влияние на управление государством постепенно уменьшалось. В Англии ширилось недовольство политикой, проводимой женой Генриха королевой Маргаритой Анжуйской. Углублялись противоречия, которые несколькими годами позднее привели к началу Войны Алой и Белой розы.
Разорвав перемирие Карл VII начал наступление в Нормандии. В августе французы взяли Пон-л’Эвек и Лизьё. 10 ноября англичане сдали Руан, 1 января 1450 года — Арфлёр.
Зимой 1449—1450 годов в Портсмуте была сформирована небольшая английская армия (около 3000 человек) под командованием сэра Томаса Кириелла. 15 марта 1450 года они высадились в Шербуре, где к ним присоединился отряд сэра Мэтью Гофа (около 2000 солдат).
Кириелл направился на юг, а навстречу ему двигались две французские армии; одна — под командованием Карла Бурбона, графа де Клермон (вероятно, около 3000 солдат), вторая — во главе с коннетаблем Франции Артуром де Ришмоном, будущим герцогом Бретани (1500—2000 человек). Продвинувшись на восток от Карентана, 14 апреля Кириелл расположился у деревни Форминьи.
15 апреля армия Клермона вышла на англичан. Армии встали друг напротив друга на дороге Карентан-Байё. Расстояние между ними было равно трём полётам стрелы. Англичане успели окопаться и закрепить в земле колья. Клермон начал атаку, ударив по флангам англичан но британцы выстояли. Тогда Клермон приказал обстреливать англичан из двух кулеврин. Артиллерийский обстрел, очевидно, внёс беспокойство в передовые отряды англичан: они вышли из-за своих укреплений и захватили орудия. Французы устремились навстречу им и отбили кулеврины. Началась рукопашная схватка.
В это время с юга подошла армия де Ришмона. Кириелл попытался перестроить свои войска полукругом, чтобы отбивать атаки с обеих сторон. Но, покинув свои укреплённые позиции, английские силы были разбиты на группы и уничтожены по отдельности в ходе мощного кавалерийского удара. Кириелл попал в плен, а английская армия была разгромлена.
Битва при Форминьи часто признаётся первой, в которой пушки сыграли значительную роль (первым сражением, в котором вклад артиллерии имел решающее значение, считается следующая битва, при Кастийоне). Так или иначе, английское войско было почти полностью уничтожено. Французы, почти не встречая сопротивления, заняли весь регион. 12 августа капитулировал Шербур. Нормандия после долгих десятилетий английского владычества была возвращена Франции. На севере страны в руках англичан оставался только Кале.
Расторгнув Турское перемирие 1444 года, король Франции Карл VII находился в выигрышной позиции: войска были значительно усилены и реорганизованы. Английский король Генрих VI напротив был слишком слабым и безвольным правителем, и его влияние на управление государством постепенно уменьшалось. В Англии ширилось недовольство политикой, проводимой женой Генриха королевой Маргаритой Анжуйской. Углублялись противоречия, которые несколькими годами позднее привели к началу Войны Алой и Белой розы.
Разорвав перемирие Карл VII начал наступление в Нормандии. В августе французы взяли Пон-л’Эвек и Лизьё. 10 ноября англичане сдали Руан, 1 января 1450 года — Арфлёр.
Зимой 1449—1450 годов в Портсмуте была сформирована небольшая английская армия (около 3000 человек) под командованием сэра Томаса Кириелла. 15 марта 1450 года они высадились в Шербуре, где к ним присоединился отряд сэра Мэтью Гофа (около 2000 солдат).
Кириелл направился на юг, а навстречу ему двигались две французские армии; одна — под командованием Карла Бурбона, графа де Клермон (вероятно, около 3000 солдат), вторая — во главе с коннетаблем Франции Артуром де Ришмоном, будущим герцогом Бретани (1500—2000 человек). Продвинувшись на восток от Карентана, 14 апреля Кириелл расположился у деревни Форминьи.
15 апреля армия Клермона вышла на англичан. Армии встали друг напротив друга на дороге Карентан-Байё. Расстояние между ними было равно трём полётам стрелы. Англичане успели окопаться и закрепить в земле колья. Клермон начал атаку, ударив по флангам англичан но британцы выстояли. Тогда Клермон приказал обстреливать англичан из двух кулеврин. Артиллерийский обстрел, очевидно, внёс беспокойство в передовые отряды англичан: они вышли из-за своих укреплений и захватили орудия. Французы устремились навстречу им и отбили кулеврины. Началась рукопашная схватка.
В это время с юга подошла армия де Ришмона. Кириелл попытался перестроить свои войска полукругом, чтобы отбивать атаки с обеих сторон. Но, покинув свои укреплённые позиции, английские силы были разбиты на группы и уничтожены по отдельности в ходе мощного кавалерийского удара. Кириелл попал в плен, а английская армия была разгромлена.
Битва при Форминьи часто признаётся первой, в которой пушки сыграли значительную роль (первым сражением, в котором вклад артиллерии имел решающее значение, считается следующая битва, при Кастийоне). Так или иначе, английское войско было почти полностью уничтожено. Французы, почти не встречая сопротивления, заняли весь регион. 12 августа капитулировал Шербур. Нормандия после долгих десятилетий английского владычества была возвращена Франции. На севере страны в руках англичан оставался только Кале.
Французский художник Жан-Леон Жером специализировался на картинах, изображающих жизнь древних в мельчайших деталях. Его картина «Pollice vеrso» называлась так по жесту, которым римляне обрекали побежденного гладиатора на смерть. На ней весталки кровожадно тычут большими пальцами вниз, требуя добить лежащего на земле гладиатора. Картина стала широко известна, и в результате на многие десятилетия укрепилось мнение, что сохранить жизнь бойцу римляне требовали, подняв большой палец вверх, а убить его – опустив палец вниз. Современная наука утверждает, что как раз поднятый вверх большой палец и служил окончательным приговором. А сохранить жизнь зрители, скорее всего, требовали, убрав большой палец внутрь кулака.
19 апреля 1648 года состоялась первая битва у холмов Гуарарапис — сражение между голландцами и португальцами в Пернамбуку за контроль над побережьем Бразилии, в рамках голландско-португальской войны. В ходе конфликта Голландская Ост-Индская компания и Голландская Вест-Индская компания воевали по всему миру против Португальской империи.
Война шла параллельно с бушевавшей в Европе Восьмидесятилетней войной, в которой Нидерланды боролись за свою независимость от Испании (в династической унии с которой находилась Португалия), однако не считается ее частью. В ряде случаев голландцам помогали англичане.
В результате войны Португалия оказалась победителем в Южной Америке, а Нидерланды — на Дальнем Востоке. Англия выиграла от долгого противостояния между двумя своими основными торговыми соперниками.
Две битвы у холмов Гуарарапис считаются решающими в разгроме голландских колоний в Бразилии.
Во время первой из них, голландцы неудачно выбрав место сражения, вынуждены были принять бой на влажной, в основном болотистой местности, что не позволяло выстраивать классическую для европейских армий линию. Зажатая в узкой колонне голландская армия утратила преимущество в численности.
Замкнутое пространство также не позволяло применять огнестрельное оружие, поэтому сражение перешло в рукопашную. В этих условиях голландцы довольно скоро дрогнули и побежали, преследуемые португальцами. Разгром голландской армии был полным.
Война шла параллельно с бушевавшей в Европе Восьмидесятилетней войной, в которой Нидерланды боролись за свою независимость от Испании (в династической унии с которой находилась Португалия), однако не считается ее частью. В ряде случаев голландцам помогали англичане.
В результате войны Португалия оказалась победителем в Южной Америке, а Нидерланды — на Дальнем Востоке. Англия выиграла от долгого противостояния между двумя своими основными торговыми соперниками.
Две битвы у холмов Гуарарапис считаются решающими в разгроме голландских колоний в Бразилии.
Во время первой из них, голландцы неудачно выбрав место сражения, вынуждены были принять бой на влажной, в основном болотистой местности, что не позволяло выстраивать классическую для европейских армий линию. Зажатая в узкой колонне голландская армия утратила преимущество в численности.
Замкнутое пространство также не позволяло применять огнестрельное оружие, поэтому сражение перешло в рукопашную. В этих условиях голландцы довольно скоро дрогнули и побежали, преследуемые португальцами. Разгром голландской армии был полным.
Римская дорога возрастом почти в две тысячи лет, обнаруженная археологами на месте строительства автомагистрали A3 в Румынии.
Римляне применяли передовые для своего времени технологии, позволяющий создать очень прочную конструкцию. Нижний слой дороги представлял собой крупные камни, затем шел слой мелких камней, а сверху укладывались крупные плиты. В строительстве использовался особый бетон из пуццолана (вулканического пепла), который отличался повышенной прочностью. Выпуклая поверхность дорог способствовала дренажу и не позволяла влаге скапливаться на поверхности.
Римляне применяли передовые для своего времени технологии, позволяющий создать очень прочную конструкцию. Нижний слой дороги представлял собой крупные камни, затем шел слой мелких камней, а сверху укладывались крупные плиты. В строительстве использовался особый бетон из пуццолана (вулканического пепла), который отличался повышенной прочностью. Выпуклая поверхность дорог способствовала дренажу и не позволяла влаге скапливаться на поверхности.