АО+НАО: эффект исполнителя
Многие смотрят на попытку объединения Архангельской области и НАО и никак не могут взять в толк: а что, собственно, происходит?
Отвечаем:
1. Тов. Цыбульский заварил кашу с Большим Поморьем не сам по себе. После консультаций в АП он получил осторожное одобрение, что мол попробовать можно, но аккуратно.
2. Разрешение было воспринято буквально и пиарщики тов. Цыбульского решили сделать из этой идеи предвыборную «фишку» для своего заказчика.
3. Команда тов. Цыбульского не учла мощного противостояния этой идее и элит НАО, и лоббистов ТЭК. И тем, и другим это объединение абсолютно не выгодно. Негатива получили гораздо больше, чем предполагалось, и «позитива» из объединительной повестки сделать не получилось.
4. Поскольку негатив получился достаточно сильный, то представители федерального центра заговорили об экономической составляющей объединительного процесса. Негатив нужно снимать, да и задел интеграции на будущее надо сохранять.
Итог: центру и местным предстоит еще какое-то время расхлебывать эту кашу и успокаивать элиты и кураторов внутренней политики.
Многие смотрят на попытку объединения Архангельской области и НАО и никак не могут взять в толк: а что, собственно, происходит?
Отвечаем:
1. Тов. Цыбульский заварил кашу с Большим Поморьем не сам по себе. После консультаций в АП он получил осторожное одобрение, что мол попробовать можно, но аккуратно.
2. Разрешение было воспринято буквально и пиарщики тов. Цыбульского решили сделать из этой идеи предвыборную «фишку» для своего заказчика.
3. Команда тов. Цыбульского не учла мощного противостояния этой идее и элит НАО, и лоббистов ТЭК. И тем, и другим это объединение абсолютно не выгодно. Негатива получили гораздо больше, чем предполагалось, и «позитива» из объединительной повестки сделать не получилось.
4. Поскольку негатив получился достаточно сильный, то представители федерального центра заговорили об экономической составляющей объединительного процесса. Негатив нужно снимать, да и задел интеграции на будущее надо сохранять.
Итог: центру и местным предстоит еще какое-то время расхлебывать эту кашу и успокаивать элиты и кураторов внутренней политики.
Кто стоит за объединительной инициативой? Итоги опроса
Пришло время подвести итоги голосования, проведенного нашим каналом.
С его помощью мы хотели выяснить, какой позиции придерживаются наши читатели в отношении того, кто стоит за идеей слияния Архангельской области и НАО. Для этого мы предложили выбрать из списка основных версий, озвученных к тому моменту в публичной плоскости.
Итак, большинство (но не абсолютное, 35%) голосовавших полагают, что «виновником торжества» является Кремль, желающий продолжить свою политику укрупнения регионов. На уверенном втором месте (21%) — тов. Трутнев, которого подозревают в желании создать под себя арктический мега-регион.
Версии, занявшие третье, четвертое и пятое места финишировали почти «ноздря в ноздрю» — со взаимным отрывом всего в 1%. Примерно равное количество читателей полагают, что всё затеял тов. Цыбульский, чтобы избраться (III место), что за этим стоит Архангельск (IV место), и что нити управления данной историей тянутся к тов. Сечину (V место). А вот в авторство Новатэка и Росатома не верит почти никто.
Спасибо всем, кто генерировал версии, и всем, кто участвовал в голосовании!
https://t.iss.one/caparctic/987
Пришло время подвести итоги голосования, проведенного нашим каналом.
С его помощью мы хотели выяснить, какой позиции придерживаются наши читатели в отношении того, кто стоит за идеей слияния Архангельской области и НАО. Для этого мы предложили выбрать из списка основных версий, озвученных к тому моменту в публичной плоскости.
Итак, большинство (но не абсолютное, 35%) голосовавших полагают, что «виновником торжества» является Кремль, желающий продолжить свою политику укрупнения регионов. На уверенном втором месте (21%) — тов. Трутнев, которого подозревают в желании создать под себя арктический мега-регион.
Версии, занявшие третье, четвертое и пятое места финишировали почти «ноздря в ноздрю» — со взаимным отрывом всего в 1%. Примерно равное количество читателей полагают, что всё затеял тов. Цыбульский, чтобы избраться (III место), что за этим стоит Архангельск (IV место), и что нити управления данной историей тянутся к тов. Сечину (V место). А вот в авторство Новатэка и Росатома не верит почти никто.
Спасибо всем, кто генерировал версии, и всем, кто участвовал в голосовании!
https://t.iss.one/caparctic/987
Telegram
Капитан Арктика
**Кто и зачем продвигает объединение АО и НАО?**
На просторах ТГ-каналов появилась масса версий по поводу мотивов слияния Архангельской области и НАО. Какая из них, по вашему мнению, соответствует действительности?
Кремль, чтобы продолжить курс на укрупнение…
На просторах ТГ-каналов появилась масса версий по поводу мотивов слияния Архангельской области и НАО. Какая из них, по вашему мнению, соответствует действительности?
Кремль, чтобы продолжить курс на укрупнение…
Люди на полюсе: первые шаги (ч. 4)
Итак, на грани XIX и XX веков в деле покорения Северного полюса наметился прорыв. При этом имелись все основания полагать, что сделают его американцы. Именно им принадлежал важный козырь — так называемый «американский путь», сформировавшийся в ходе исследований и географических открытий в течение II половины XIX столетия и проходящий через канадский остров Элсмир и Гренландию.
...Как мы помним, одним из ключевых вопросов всех экспедиций к полюсу был такой: откуда стартовать? Американские первопроходцы нашли свой ответ на этот вопрос. Северная Канада позволяла выстроить оптимальную на тот момент логистику, открывая дорогу к полюсу по короткому маршруту. При этом в распоряжении экспедиций были местные ресурсы: там было несложно запастись мясом и рыбой, разжиться теплой одеждой, а эскимосы были готовы продать ездовых собак, соорудить временное жилье и, собственно, поучаствовать в выходах в качестве сопровождающих. Последнее обстоятельство имело едва ли не большее значение, чем географическая близость к полюсу, поскольку существенно удешевляло мероприятие и снимало многие риски.
Именно на «американский путь» сделал ставку полярник, инженер и командор ВМС США Роберт Пири, вышедший в свою последнюю экспедицию к Северному полюсу 6 июля 1908 года.
Этой экспедиции предшествовали месяцы подготовки, но не будет большим преувеличением сказать, что подготовка к ней заняла всю жизнь Пири. Из своих 63 лет 23 года он посвятил походам в высокие широты, где прожил в целом 18 лет. Перед финальным броском на Север Пири были осуществлены пять полярных походов, три из которых были посвящены конкретно покорению полюса, но по разным причинам не принесли успеха. Несмотря на экономический кризис, Пири сумел привлечь огромные средства: и простые американцы, жертвовавшие по доллару из скудных сбережений, и промышленники, дававшие доллары десятками тысяч, хотели принять участие в его предприятии, сулившем огромный международный престиж. На вырученные деньги Пири укрепил и переоборудовал ранее приобретенное им экспедиционное судно, запасся провиантом, оружием и снаряжением.
По задумке, экспедиция должна была прибыть на судне к крайне северной точке материка, откуда ей предстояло выдвигаться своим ходом, предварительно заготовив мясо, закупив собак и наняв помощников из местных. Стратегия выхода на полюс предполагала использование всех передовых наработок и опыта, полученного на тот момент. Гвоздем программы стало применение системы передовых отрядов, готовивших маршрут для основного, в котором шел Пири, — разведывавших и расчищавших дорогу, строивших иглу и далее передававших основному отряду припасы и лучших собак. Последних взяли с запасом — на 60% больше, чем необходимо. Избыток собак позволял не только чувствовать себя свободнее в плане передвижения, но и купировать возможные пищевые кризисы путем забоя уставших животных.
Вложения, усилия и лишения Пири и его людей окупились сторицей: в 10 утра 6 апреля 1909 года он, в компании четырех эскимосов и еще одного американца, чернокожего Мэтью Хенсона, дошел до Северного полюса. Санный путь туда от мыса Колумбия занял 37 дней.
Это был триумф. Дело, которому Пири посвятил всю жизнь, благополучно завершилось: американский флаг был водружен в высшей точке мира. Впереди было возвращение домой и всемирная слава.
...Гром грянул на острове Элсмир, куда полярный отряд вернулся, чтобы воссоединиться с остальными и перебраться на судно. 8 августа Пири узнал, что на Северном полюсе его опередил другой американец — Фредерик Кук, пришедший туда почти на год раньше.
https://t.iss.one/caparctic/1000
Итак, на грани XIX и XX веков в деле покорения Северного полюса наметился прорыв. При этом имелись все основания полагать, что сделают его американцы. Именно им принадлежал важный козырь — так называемый «американский путь», сформировавшийся в ходе исследований и географических открытий в течение II половины XIX столетия и проходящий через канадский остров Элсмир и Гренландию.
...Как мы помним, одним из ключевых вопросов всех экспедиций к полюсу был такой: откуда стартовать? Американские первопроходцы нашли свой ответ на этот вопрос. Северная Канада позволяла выстроить оптимальную на тот момент логистику, открывая дорогу к полюсу по короткому маршруту. При этом в распоряжении экспедиций были местные ресурсы: там было несложно запастись мясом и рыбой, разжиться теплой одеждой, а эскимосы были готовы продать ездовых собак, соорудить временное жилье и, собственно, поучаствовать в выходах в качестве сопровождающих. Последнее обстоятельство имело едва ли не большее значение, чем географическая близость к полюсу, поскольку существенно удешевляло мероприятие и снимало многие риски.
Именно на «американский путь» сделал ставку полярник, инженер и командор ВМС США Роберт Пири, вышедший в свою последнюю экспедицию к Северному полюсу 6 июля 1908 года.
Этой экспедиции предшествовали месяцы подготовки, но не будет большим преувеличением сказать, что подготовка к ней заняла всю жизнь Пири. Из своих 63 лет 23 года он посвятил походам в высокие широты, где прожил в целом 18 лет. Перед финальным броском на Север Пири были осуществлены пять полярных походов, три из которых были посвящены конкретно покорению полюса, но по разным причинам не принесли успеха. Несмотря на экономический кризис, Пири сумел привлечь огромные средства: и простые американцы, жертвовавшие по доллару из скудных сбережений, и промышленники, дававшие доллары десятками тысяч, хотели принять участие в его предприятии, сулившем огромный международный престиж. На вырученные деньги Пири укрепил и переоборудовал ранее приобретенное им экспедиционное судно, запасся провиантом, оружием и снаряжением.
По задумке, экспедиция должна была прибыть на судне к крайне северной точке материка, откуда ей предстояло выдвигаться своим ходом, предварительно заготовив мясо, закупив собак и наняв помощников из местных. Стратегия выхода на полюс предполагала использование всех передовых наработок и опыта, полученного на тот момент. Гвоздем программы стало применение системы передовых отрядов, готовивших маршрут для основного, в котором шел Пири, — разведывавших и расчищавших дорогу, строивших иглу и далее передававших основному отряду припасы и лучших собак. Последних взяли с запасом — на 60% больше, чем необходимо. Избыток собак позволял не только чувствовать себя свободнее в плане передвижения, но и купировать возможные пищевые кризисы путем забоя уставших животных.
Вложения, усилия и лишения Пири и его людей окупились сторицей: в 10 утра 6 апреля 1909 года он, в компании четырех эскимосов и еще одного американца, чернокожего Мэтью Хенсона, дошел до Северного полюса. Санный путь туда от мыса Колумбия занял 37 дней.
Это был триумф. Дело, которому Пири посвятил всю жизнь, благополучно завершилось: американский флаг был водружен в высшей точке мира. Впереди было возвращение домой и всемирная слава.
...Гром грянул на острове Элсмир, куда полярный отряд вернулся, чтобы воссоединиться с остальными и перебраться на судно. 8 августа Пири узнал, что на Северном полюсе его опередил другой американец — Фредерик Кук, пришедший туда почти на год раньше.
https://t.iss.one/caparctic/1000
Telegram
Капитан Арктика
Люди на полюсе: первые шаги (ч. 3)
Трагическая судьба «Жанетты» подсказала интересную мысль. А что если... просто повторить все, что делал ее экипаж, только вместо неприспособленного к Арктике барка вморозить в лед судно покрепче, а уж трансполярное течение…
Трагическая судьба «Жанетты» подсказала интересную мысль. А что если... просто повторить все, что делал ее экипаж, только вместо неприспособленного к Арктике барка вморозить в лед судно покрепче, а уж трансполярное течение…
Полярный уголь
Пока Востокуголь, некогда бравировавший арктическими проектами, переживает болезненный период внутренних разборок и передела, угольными запасами за полярным кругом занимаются другие.
«Северная звезда», принадлежащая ключевому бенефициару АЕОНа тов. Троценко, получила положительное заключение Государственной экологической экспертизы по объектам Сырадасайского угольного месторождения. Права на это месторождение оказались у «Северной звезды» в 2008 году, а относительно недавно проект разработки Сырасадая вошел в комплексный инвестиционный проект «Енисейская Сибирь».
В отличие от случая Востокугля, госэкологи проблем не обнаружили: «в результате комплексной оценки определено, что планируемые объекты не несут угрозу для экологической безопасности Арктической зоны и спроектированы в соответствии с действующими экологическими нормами». Заключение экспертизы распространяется на угольный разрез в пределах Юго-Западного участка, морской угольный терминал и обогатительную фабрику мощностью до 5 млн тонн в год.
Тов. Троценко — хороший профессионал, у тов. Сечина советником работал. Поэтому и сложностей с арктической угледобычей у него нет.
Пока Востокуголь, некогда бравировавший арктическими проектами, переживает болезненный период внутренних разборок и передела, угольными запасами за полярным кругом занимаются другие.
«Северная звезда», принадлежащая ключевому бенефициару АЕОНа тов. Троценко, получила положительное заключение Государственной экологической экспертизы по объектам Сырадасайского угольного месторождения. Права на это месторождение оказались у «Северной звезды» в 2008 году, а относительно недавно проект разработки Сырасадая вошел в комплексный инвестиционный проект «Енисейская Сибирь».
В отличие от случая Востокугля, госэкологи проблем не обнаружили: «в результате комплексной оценки определено, что планируемые объекты не несут угрозу для экологической безопасности Арктической зоны и спроектированы в соответствии с действующими экологическими нормами». Заключение экспертизы распространяется на угольный разрез в пределах Юго-Западного участка, морской угольный терминал и обогатительную фабрику мощностью до 5 млн тонн в год.
Тов. Троценко — хороший профессионал, у тов. Сечина советником работал. Поэтому и сложностей с арктической угледобычей у него нет.
Норильская проблема
С 29 мая Норильск будоражит: на объекте Норникеля ТЭЦ-3 произошло серьезнейшее ЧП.
Сколько нефтепродуктов вытекло из резервуара, пока не понятно, вокруг чего сейчас идут танцы с бубнами. Его номинальная емкость составляла 30 тыс. кубов, сколько было внутри — не известно, соответственно, экологи в своих заявлениях берут «выше среднего», говоря о выбросе не то 20 тыс. кубов, не то 20 тыс. тонн (это не одно и то же) ДТ. В любом случае, немало — в первые часы собрали 500 тонн, а работы продолжаются.
Почуявший запах славы замглавы региона тов. Цекалов, назначенный разруливать ситуацию, сходу отметился рядом критических заявлений — мол, местные и информировали Красноярск не вовремя, и вообще, могли бы и то сделать лучше, и это. И даже многомиллиардный ущерб от всего этого успел подсчитать.
Адекватно ли отреагировали корпоративные и местные службы? Ну, тут все познается в сравнении.
В бытность главой Минприроды тов. Донского считалось, что ежегодно в России происходит порядка 25 тысяч разливов, а в природу при этом попадает в районе полутора миллионов (!) тонн нефти и нефтепродуктов (по мнению природоохраны — примерно в три раза больше). Что характерно, по данным компаний эта цифра на порядок меньше. Разлет в числах поясняется тем, что компании не торопятся рассказывать о проблемах и утечках властям, особенно когда эти утечки происходят вдали от цивилизации. Нет информации — нет и проблемы.
Вообще, наши нефтяники — большие профи по части сокрытия своих многочисленных огрехов и косяков. Допуская, в численном выражении, по 15 возейских катастроф (если помните, была такая в 1994 году под Усинском, где вылилось больше 100 тыс. тонн) в год, они хронически выходят сухими из воды, по возможности умалчивая о происшествиях и возмещая определенный судами убыток натурой (т.е. частичной уборкой местности). Основные пострадавшие при этом являются и основными же кормильцами страны — это северные ХМАО, Коми, ЯНАО. Основной загрязнитель — всеми любимая Роснефть (в районе половины всех годовых утечек по стране), хотя Газпромнефть, Лукойл и иже с ними тоже грешны. Да что там, даже маргинальный Красноярскнефтепродукт, принадлежащий краю, регулярно попадает в сводки из-за ЧП с проливом нефтепродуктов на землю и в Ангару.
Безаварийной работы с нефтепродуктами не бывает, это понимают все, поэтому тут главное — скорость и пропорциональность реакции. В большинстве случаев у нефтяников какая-то суета начинается, если происшествие оказалось на виду и/или задевает населенные пункты, системы рек и озер, заповедники (как это было в прошлогодней истории с Пурнефтегазом на Ямале, в 2018 году на Тальниковском у Лукойла и т.д.), а то и только в том случае, если «грязное белье» было извлечено на свет стараниями «доброжелателей» из корпоративного мира (как в случае конфликта Транснефти и Роснефти вокруг разлива в Сентябрьском). Но в целом оперативность их реакции измеряется днями и неделями, а не часами.
И в Норильске с этим оказалось далеко не так плохо, как могло бы быть, если бы источник проблемы принадлежал кому-то из нефтяных «профи». Быстро привезли спецов из Мурманска, подключили морскую спасслужбу. Сложный пожар, который возник сразу же и усугубил ситуацию, быстро локализовали и потушили, к ликвидации последствий приступили не откладывая. Так что зря тов. Цекалов перекладывает с больной головы на здоровую.
С 29 мая Норильск будоражит: на объекте Норникеля ТЭЦ-3 произошло серьезнейшее ЧП.
Сколько нефтепродуктов вытекло из резервуара, пока не понятно, вокруг чего сейчас идут танцы с бубнами. Его номинальная емкость составляла 30 тыс. кубов, сколько было внутри — не известно, соответственно, экологи в своих заявлениях берут «выше среднего», говоря о выбросе не то 20 тыс. кубов, не то 20 тыс. тонн (это не одно и то же) ДТ. В любом случае, немало — в первые часы собрали 500 тонн, а работы продолжаются.
Почуявший запах славы замглавы региона тов. Цекалов, назначенный разруливать ситуацию, сходу отметился рядом критических заявлений — мол, местные и информировали Красноярск не вовремя, и вообще, могли бы и то сделать лучше, и это. И даже многомиллиардный ущерб от всего этого успел подсчитать.
Адекватно ли отреагировали корпоративные и местные службы? Ну, тут все познается в сравнении.
В бытность главой Минприроды тов. Донского считалось, что ежегодно в России происходит порядка 25 тысяч разливов, а в природу при этом попадает в районе полутора миллионов (!) тонн нефти и нефтепродуктов (по мнению природоохраны — примерно в три раза больше). Что характерно, по данным компаний эта цифра на порядок меньше. Разлет в числах поясняется тем, что компании не торопятся рассказывать о проблемах и утечках властям, особенно когда эти утечки происходят вдали от цивилизации. Нет информации — нет и проблемы.
Вообще, наши нефтяники — большие профи по части сокрытия своих многочисленных огрехов и косяков. Допуская, в численном выражении, по 15 возейских катастроф (если помните, была такая в 1994 году под Усинском, где вылилось больше 100 тыс. тонн) в год, они хронически выходят сухими из воды, по возможности умалчивая о происшествиях и возмещая определенный судами убыток натурой (т.е. частичной уборкой местности). Основные пострадавшие при этом являются и основными же кормильцами страны — это северные ХМАО, Коми, ЯНАО. Основной загрязнитель — всеми любимая Роснефть (в районе половины всех годовых утечек по стране), хотя Газпромнефть, Лукойл и иже с ними тоже грешны. Да что там, даже маргинальный Красноярскнефтепродукт, принадлежащий краю, регулярно попадает в сводки из-за ЧП с проливом нефтепродуктов на землю и в Ангару.
Безаварийной работы с нефтепродуктами не бывает, это понимают все, поэтому тут главное — скорость и пропорциональность реакции. В большинстве случаев у нефтяников какая-то суета начинается, если происшествие оказалось на виду и/или задевает населенные пункты, системы рек и озер, заповедники (как это было в прошлогодней истории с Пурнефтегазом на Ямале, в 2018 году на Тальниковском у Лукойла и т.д.), а то и только в том случае, если «грязное белье» было извлечено на свет стараниями «доброжелателей» из корпоративного мира (как в случае конфликта Транснефти и Роснефти вокруг разлива в Сентябрьском). Но в целом оперативность их реакции измеряется днями и неделями, а не часами.
И в Норильске с этим оказалось далеко не так плохо, как могло бы быть, если бы источник проблемы принадлежал кому-то из нефтяных «профи». Быстро привезли спецов из Мурманска, подключили морскую спасслужбу. Сложный пожар, который возник сразу же и усугубил ситуацию, быстро локализовали и потушили, к ликвидации последствий приступили не откладывая. Так что зря тов. Цекалов перекладывает с больной головы на здоровую.
Арктическая столица без дороги
Чем показательна история с рухнувшим мостом в Мурманской области?
Все наши арктические понты, всё наше "планов громадьё", весь пафос "Столицы Арктики", всё это было завязано на ОДНУ (!) железнодорожную ветку, которая проходила по мосту 1930-х годов постройки (!).
Можно сколько угодно пиарить территории опережающего развития и кричать "Арктика наша", но пока мы не озаботимся элементарными вопросами дорог и социальной инфраструктуры в регионе, всем "Столицам" — грош цена.
Ну а мост, конечно, починят. Только сначала в течении месяца построят временный, движение по которому будет сильно ограниченно. А поскольку местность там не самая хорошая для стройки, то порт в Мурманске и ТОР "Столица Арктики" ближайшие несколько лет будут сильно ограничены в транспортной доступности.
Чем показательна история с рухнувшим мостом в Мурманской области?
Все наши арктические понты, всё наше "планов громадьё", весь пафос "Столицы Арктики", всё это было завязано на ОДНУ (!) железнодорожную ветку, которая проходила по мосту 1930-х годов постройки (!).
Можно сколько угодно пиарить территории опережающего развития и кричать "Арктика наша", но пока мы не озаботимся элементарными вопросами дорог и социальной инфраструктуры в регионе, всем "Столицам" — грош цена.
Ну а мост, конечно, починят. Только сначала в течении месяца построят временный, движение по которому будет сильно ограниченно. А поскольку местность там не самая хорошая для стройки, то порт в Мурманске и ТОР "Столица Арктики" ближайшие несколько лет будут сильно ограничены в транспортной доступности.
Мерзлота наносит удар?
Норильская история служит хорошей иллюстрацией одного крайне важного момента. Речь идет о проблеме таяния мерзлоты.
...Вот все, вроде бы, в порядке. Есть регулярно обслуживаемые резервуары, есть сервисная компания, которая контролирует их состояние. Целостность соблюдается, все работает нормально, регламенты проводятся своевременно. И тут раз, и резервуар разламывает из-за того, что грунт поплыл.
Это свойство мерзлоты известно, и на Северах про него давно знают. Однако из-за пока мало понятных климатических изменений риски растут. Нельзя сказать, что про это никто не в курсе: Миндаль по почину тов. Крутикова думает в направлении создания нацплана по мерзлоте, тот же Норникель собирается подмораживать грунты в Норильске, чтобы избежать повторения эпизода с резервуаром в других местах (и в жилой зоне, и в промышленной).
Но достаточно ли этих усилий? Не слишком ли они точечные? География мерзлоты огромна, под прицелом — фактически все Севера. Потребуются системные усилия и огромные финансовые ресурсы, которые должны дать все бенефициары освоения Арктики — и государство, и госкомпании, и большие частники.
Норильская история служит хорошей иллюстрацией одного крайне важного момента. Речь идет о проблеме таяния мерзлоты.
...Вот все, вроде бы, в порядке. Есть регулярно обслуживаемые резервуары, есть сервисная компания, которая контролирует их состояние. Целостность соблюдается, все работает нормально, регламенты проводятся своевременно. И тут раз, и резервуар разламывает из-за того, что грунт поплыл.
Это свойство мерзлоты известно, и на Северах про него давно знают. Однако из-за пока мало понятных климатических изменений риски растут. Нельзя сказать, что про это никто не в курсе: Миндаль по почину тов. Крутикова думает в направлении создания нацплана по мерзлоте, тот же Норникель собирается подмораживать грунты в Норильске, чтобы избежать повторения эпизода с резервуаром в других местах (и в жилой зоне, и в промышленной).
Но достаточно ли этих усилий? Не слишком ли они точечные? География мерзлоты огромна, под прицелом — фактически все Севера. Потребуются системные усилия и огромные финансовые ресурсы, которые должны дать все бенефициары освоения Арктики — и государство, и госкомпании, и большие частники.
Одним из острых вопросов норильского бедствия является извечный вопрос «кто виноват?» В данном случае — в том, что ситуация настолько долго не признавалась крупным ЧС, и что с ней пытались справиться теми силами, которые имелись на местах (с привлечением мурманских ликвидаторов).
Тов. Усс и тов. Цекалов пытались подать дело так, будто бы эту задачу завалили местные — не то компания не сообщила в МЧС, не то норильское управление ГОиЧС двое суток (!) держали Красноярск в полном неведении. Собственно, именно такая информация и ушла на Кремль, именно её и озвучил сегодня тов. Путин во время селектора.
Однако не все так просто. По состоянию на час дня 29 мая, про аварию, пожар и разлив знали местные МЧС-ники, а к двум часам дня — уже и красноярские.
Тов. Усс и тов. Цекалов пытались подать дело так, будто бы эту задачу завалили местные — не то компания не сообщила в МЧС, не то норильское управление ГОиЧС двое суток (!) держали Красноярск в полном неведении. Собственно, именно такая информация и ушла на Кремль, именно её и озвучил сегодня тов. Путин во время селектора.
Однако не все так просто. По состоянию на час дня 29 мая, про аварию, пожар и разлив знали местные МЧС-ники, а к двум часам дня — уже и красноярские.
Миндаль: туризм от безысходности
Миндаль поведал о своих планах наращивания турпотока в Арктику.
Отрасль это изначально «тяжелая». Ее вклад в цифры РВП по арктическим субъектам не превышает 2% (в основном — существенно меньше), а сроки окупаемости вложений в проекты стабильно составляют больше 10 лет. В то же время, это какая-никакая диверсификация региональных экономик, а также — что очень не маловажно — дополнительные рабочие места для северян (та самая социальная функция бизнеса). Поэтому хочешь — не хочешь, а развивать ее как-то надо.
Впрочем, прорывов тут ждать не приходится. Туристические Севера — не резиновые. Поэтому Миндаль в лице тов. Крутикова осторожно поставил себе скромную планочку в 3 миллиона туристов в год. На каковые 3 миллиона надо будет выйти через 15 лет. Обоснование железное — хрупкая экология Арктики большее выдержать не способна.
Зачем Миндалю проявлять себя на поляне туризма? Да ведь больше-то толком и негде: весь «крупняк» под Минтрансом, Минэнерго и Минприроды, Росатом рулит на СМП, а бизнес-мейджоры спокойно решают свои вопросы напрямую с правительством (а то и президентом). Вот и остается Миндалю довольствоваться социалкой и откровенно маргинальными темами.
Миндаль поведал о своих планах наращивания турпотока в Арктику.
Отрасль это изначально «тяжелая». Ее вклад в цифры РВП по арктическим субъектам не превышает 2% (в основном — существенно меньше), а сроки окупаемости вложений в проекты стабильно составляют больше 10 лет. В то же время, это какая-никакая диверсификация региональных экономик, а также — что очень не маловажно — дополнительные рабочие места для северян (та самая социальная функция бизнеса). Поэтому хочешь — не хочешь, а развивать ее как-то надо.
Впрочем, прорывов тут ждать не приходится. Туристические Севера — не резиновые. Поэтому Миндаль в лице тов. Крутикова осторожно поставил себе скромную планочку в 3 миллиона туристов в год. На каковые 3 миллиона надо будет выйти через 15 лет. Обоснование железное — хрупкая экология Арктики большее выдержать не способна.
Зачем Миндалю проявлять себя на поляне туризма? Да ведь больше-то толком и негде: весь «крупняк» под Минтрансом, Минэнерго и Минприроды, Росатом рулит на СМП, а бизнес-мейджоры спокойно решают свои вопросы напрямую с правительством (а то и президентом). Вот и остается Миндалю довольствоваться социалкой и откровенно маргинальными темами.
Экономика или экология?
Какой путь в Арктике нам надо выбрать:
Какой путь в Арктике нам надо выбрать:
Final Results
9%
запрет природпользования и сохранение окружающей среды;
14%
интенсивное экономическое развитие;
3%
ни то, ни другое — главное это КМНС и культурное развитие;
74%
баланс: экономическое развитие + большие расходы на экологию (НДТ, рекультивацию, возмещение ущерба)
Возей — черное пятно нашей истории (часть 1)
На произошедшую в Норильске катастрофу не жалеют эпитетов — некоторые СМИ ее уже называют «самой большой в новейшей истории России». К сожалению, это не так. Если бы она была самой большой, это было бы не так плохо.
В действительности, самой крупной экологической катастрофой, случившейся на территории пост-советской России, стала массовая утечка нефтепродуктов из нефтепровода «Возей — Головные сооружения». Масштаб произошедшего был таков, что авария попала в Книгу рекордов Гинесса, а для ликвидации ее последствий стране пришлось обращаться к международным кредиторам. Впрочем, обо всем по порядку.
...В семидесятых годах в 55 километрах к северо-западу от Усинска, что в Коми, развернулась бурная деятельность. Не так давно там было обнаружено перспективное нефтяное месторождение, получившее название по близлежащему поселку Возей. К Возейскому месторождению была брошена труба, соединившая его с магистральной станцией «Уса» на юге и еще одним месторождением — Харьягинским — на севере. Важный момент: с Харьяги и Возея в трубу подавалась не товарная нефть, а более агрессивный в химическом отношении «сырец», который очищался на установке комплексной подготовки, расположенной на входе в магистральный нефтепровод тогдашней Главтранснефти. При этом сам возейский продуктопровод был как раз-таки магистральным по своему типу, то есть не приспособленным для перекачки сырца. Это сыграло впоследствии важную роль.
Из-за такой вот неправильной эксплуатации нефтепровод, который должен был прослужить 45 лет, начал разрушаться существенно раньше срока. Уже в июне 1988 года произошла разгерметизация, по итогам которой ПечерНИПИнефть вынесла вердикт: без антикоррозийных мероприятий объект протянет только до 1990 года. Как назло, момент для спасения нефтепровода выпал хуже не придумаешь — экономика расползалась по швам, а нефтегазовое хозяйство лихорадило. По этой причине принятые меры оказались половинчатыми и общую тенденцию переломить не смогли. Несмотря на закачку ингибиторов коррозии и сброс давления на наиболее проблемных участках, нефтепровод медленно, но верно приходил в негодность.
Дело серьезно усугубил важный фактор: мерзлота. Известно, что на Северах грунт «гуляет» — подтаивает, потом замерзает и т.д. Но если физически новые продуктопроводы способны сопротивляться движению почвы, то изношенные — нет. Соответственно, с 1989 по середину 1994-го случаев разгерметизации было зафиксировано уже три десятка. Техники едва успевали заделывать новые свищи. За это время на территорию вылилось несколько тысяч тонн нефти: в результате только одной аварии, произошедшей в феврале 94-го, из нефтепровода ушло почти 5 тыс. тонн.
Однако по-настоящему «бахнуло» в конце лета 1994 года. Под воздействием неравномерных термокарстовых просадок земной поверхности нефтепровод начал течь практически по всей своей протяженности. В августе-сентябре экологи и нефтяники насчитали 14 прорывов и 7 крупных разливов нефти, а коэффициент недодачи продуктопровода достиг 12%. Нефть растекалась по поверхности, наполняла низины, проникала в поверхностные водоемы.
На произошедшую в Норильске катастрофу не жалеют эпитетов — некоторые СМИ ее уже называют «самой большой в новейшей истории России». К сожалению, это не так. Если бы она была самой большой, это было бы не так плохо.
В действительности, самой крупной экологической катастрофой, случившейся на территории пост-советской России, стала массовая утечка нефтепродуктов из нефтепровода «Возей — Головные сооружения». Масштаб произошедшего был таков, что авария попала в Книгу рекордов Гинесса, а для ликвидации ее последствий стране пришлось обращаться к международным кредиторам. Впрочем, обо всем по порядку.
...В семидесятых годах в 55 километрах к северо-западу от Усинска, что в Коми, развернулась бурная деятельность. Не так давно там было обнаружено перспективное нефтяное месторождение, получившее название по близлежащему поселку Возей. К Возейскому месторождению была брошена труба, соединившая его с магистральной станцией «Уса» на юге и еще одним месторождением — Харьягинским — на севере. Важный момент: с Харьяги и Возея в трубу подавалась не товарная нефть, а более агрессивный в химическом отношении «сырец», который очищался на установке комплексной подготовки, расположенной на входе в магистральный нефтепровод тогдашней Главтранснефти. При этом сам возейский продуктопровод был как раз-таки магистральным по своему типу, то есть не приспособленным для перекачки сырца. Это сыграло впоследствии важную роль.
Из-за такой вот неправильной эксплуатации нефтепровод, который должен был прослужить 45 лет, начал разрушаться существенно раньше срока. Уже в июне 1988 года произошла разгерметизация, по итогам которой ПечерНИПИнефть вынесла вердикт: без антикоррозийных мероприятий объект протянет только до 1990 года. Как назло, момент для спасения нефтепровода выпал хуже не придумаешь — экономика расползалась по швам, а нефтегазовое хозяйство лихорадило. По этой причине принятые меры оказались половинчатыми и общую тенденцию переломить не смогли. Несмотря на закачку ингибиторов коррозии и сброс давления на наиболее проблемных участках, нефтепровод медленно, но верно приходил в негодность.
Дело серьезно усугубил важный фактор: мерзлота. Известно, что на Северах грунт «гуляет» — подтаивает, потом замерзает и т.д. Но если физически новые продуктопроводы способны сопротивляться движению почвы, то изношенные — нет. Соответственно, с 1989 по середину 1994-го случаев разгерметизации было зафиксировано уже три десятка. Техники едва успевали заделывать новые свищи. За это время на территорию вылилось несколько тысяч тонн нефти: в результате только одной аварии, произошедшей в феврале 94-го, из нефтепровода ушло почти 5 тыс. тонн.
Однако по-настоящему «бахнуло» в конце лета 1994 года. Под воздействием неравномерных термокарстовых просадок земной поверхности нефтепровод начал течь практически по всей своей протяженности. В августе-сентябре экологи и нефтяники насчитали 14 прорывов и 7 крупных разливов нефти, а коэффициент недодачи продуктопровода достиг 12%. Нефть растекалась по поверхности, наполняла низины, проникала в поверхностные водоемы.
Капитан Арктика pinned «Экономика или экология?
Какой путь в Арктике нам надо выбрать:»
Какой путь в Арктике нам надо выбрать:»
Между молотом и наковальней
Над архангельским врио сгущаются тучи. Не успел тов. Цыбульский дать задний ход в крайне неудачной истории с объединением Архангельской области и Ненецкого автономного округа, признав свое поражение, как вылез еще один острый кризис. Пока Цыбульский со товарищи продвигали поглощение НАО, в судостроительном Северодвинске сформировался крупный очаг коронавирусной инфекции.
Поначалу все официально подавалось как вспышка ОРВИ. В общем-то, особых иллюзий по поводу «массовых простуд» в период пандемии никто не питал: за скачком ОРВИ явно просматривались ковидные уши. Это и было подтверждено, когда в городе наконец-то начали делать тесты настоящим образом.
Особо усугубляет ситуацию тот факт, что основной удар пришелся на градообразующие (и вместе с тем важные в кораблестроительной отрасли страны) предприятия. Две трети заболевших в Северодвинске (и один погибший с ковидом) — сотрудники Севмаша и Звездочки. Теперь тов. Цыбульский оказывается между «молотом» коронакризиса и «наковальней» вмешательства в работу оборонных заводов.
А ведь скоро выборы.
Над архангельским врио сгущаются тучи. Не успел тов. Цыбульский дать задний ход в крайне неудачной истории с объединением Архангельской области и Ненецкого автономного округа, признав свое поражение, как вылез еще один острый кризис. Пока Цыбульский со товарищи продвигали поглощение НАО, в судостроительном Северодвинске сформировался крупный очаг коронавирусной инфекции.
Поначалу все официально подавалось как вспышка ОРВИ. В общем-то, особых иллюзий по поводу «массовых простуд» в период пандемии никто не питал: за скачком ОРВИ явно просматривались ковидные уши. Это и было подтверждено, когда в городе наконец-то начали делать тесты настоящим образом.
Особо усугубляет ситуацию тот факт, что основной удар пришелся на градообразующие (и вместе с тем важные в кораблестроительной отрасли страны) предприятия. Две трети заболевших в Северодвинске (и один погибший с ковидом) — сотрудники Севмаша и Звездочки. Теперь тов. Цыбульский оказывается между «молотом» коронакризиса и «наковальней» вмешательства в работу оборонных заводов.
А ведь скоро выборы.
Поздравляем коллег из главного канала региональных новостей России — 16 Негритят — с трехлетием! Три года — это срок! И этот срок вы провели достойно и ярко. Читаем, уважаем, иногда спорим, но всегда — рекомендуем!
Telegram
16 негритят
Главный канал о региональной политике.
Нерушимость границ СМП
СМП в новых границах не будет. Во всяком случае пока. Против были Минтранс, МИД и, как ни странно, Росатом. Миндаль (который лоббировал расширение границ), на текущий момент проиграл. Но вопрос по созданию в будущем Северного морского транспортного коридора отстаётся открытым для обсуждения. Слишком уж интересная тема расширить СМП до Мурманска.
СМП в новых границах не будет. Во всяком случае пока. Против были Минтранс, МИД и, как ни странно, Росатом. Миндаль (который лоббировал расширение границ), на текущий момент проиграл. Но вопрос по созданию в будущем Северного морского транспортного коридора отстаётся открытым для обсуждения. Слишком уж интересная тема расширить СМП до Мурманска.
Назад в будущее: Миндаль помониторит мерзлоту
На трендовой волне мерзлоты, которая «внезапно» обнаружилась под нашими Северами, сполна проявив себя в кейсе ТЭЦ-3, тов. Козлов решил взять курс на воссоздание советской системы наблюдения за процессами в мерзлых грунтах. Проект по ее восстановлению на основе современных технологий должен быть подготовлен к концу года.
...При Союзе и, по инерции, несколько лет после него в Арктике существовала целая сеть наблюдательных термометрических скважин различных профилей, с помощью которых проводились регулярные замеры. Как и многие другие полезные и важные вещи, эта недорогая и информативная система в 90-е «не вписалась в рынок».
За почти два десятилетия нефтегазового благополучия и политической стабильности восстановить ее не удосужились. Зато теперь, когда жареный петух клюнул, надо спешно развивать бурную деятельность по ее запоздалому возрождению.
На трендовой волне мерзлоты, которая «внезапно» обнаружилась под нашими Северами, сполна проявив себя в кейсе ТЭЦ-3, тов. Козлов решил взять курс на воссоздание советской системы наблюдения за процессами в мерзлых грунтах. Проект по ее восстановлению на основе современных технологий должен быть подготовлен к концу года.
...При Союзе и, по инерции, несколько лет после него в Арктике существовала целая сеть наблюдательных термометрических скважин различных профилей, с помощью которых проводились регулярные замеры. Как и многие другие полезные и важные вещи, эта недорогая и информативная система в 90-е «не вписалась в рынок».
За почти два десятилетия нефтегазового благополучия и политической стабильности восстановить ее не удосужились. Зато теперь, когда жареный петух клюнул, надо спешно развивать бурную деятельность по ее запоздалому возрождению.
Полярные звезды и полосы
Трамп обнародовал меморандум о разработке новой программы строительства ледокольного флота до 2029 года. Таким образом в уже существующую программу, реализующуюся с 2012 года, будут внесены некоторые важные коррективы.
Какие новшества предполагает эта программа?
1) США берут курс на агрессивное расширение проекции силы за полярным кругом. Главная цель — осуществление «устойчивого и сильного» присутствия в Арктике (и, в меньшей степени, Антарктике). Четко проговаривается, что будущий ледокольный флот страны будет решать не только и не столько «научно-исследовательские», сколько стратегические задачи. Так, он будет задействован для защиты государственных и экономических интересов, что предполагает, в том числе, участие в управлении войсками, ведение разведдеятельности техническими средствами, участие в разведке и эксплуатации природных ресурсов, прокладку подводных кабелей и т.д. В состав флота войдут минимум 3 тяжелых ледокола и 3 средних, но возможны коррективы в сторону увеличения.
2) Соответственно, происходит пересмотр технических требований к будущему ледокольному флоту. Ледоколы будут вооруженными. Новые суда тяжелого класса, возможно, будут на атомной тяге — меморандум предписывает рассмотреть такой вариант. Если на нем остановятся, то США станут второй после СССР/России страной в мире, использующей атомоходы. Кроме того, они должны быть оснащены всеми современными средствами защищенной (в т.ч. космической) связи и навигации, системами управления войсками (силами), а также беспилотными аппаратами, способными перемещаться под водой, по твердой поверхности и по воздуху.
3) Для обеспечения американского присутствия в Арктике будут созданы четыре базы — две в США и две за их пределами (при этом американцы традиционно планируют переложить часть финансовых обязательств на принимающую сторону). Кандидаты на «донорство» — Гренландия, Канада, европейские младшие партнеры.
4) Ждать 2022 года, когда в строй вступят суда новых проектов, США не намерены. Поэтому меморандум Трампа предполагает покупку, аренду или лизинг уже существующих ледоколов у кого-то из сателлитов на период до развертывания своей новой ледокольной группировки.
О том, что именно это значит для России — далее.
Трамп обнародовал меморандум о разработке новой программы строительства ледокольного флота до 2029 года. Таким образом в уже существующую программу, реализующуюся с 2012 года, будут внесены некоторые важные коррективы.
Какие новшества предполагает эта программа?
1) США берут курс на агрессивное расширение проекции силы за полярным кругом. Главная цель — осуществление «устойчивого и сильного» присутствия в Арктике (и, в меньшей степени, Антарктике). Четко проговаривается, что будущий ледокольный флот страны будет решать не только и не столько «научно-исследовательские», сколько стратегические задачи. Так, он будет задействован для защиты государственных и экономических интересов, что предполагает, в том числе, участие в управлении войсками, ведение разведдеятельности техническими средствами, участие в разведке и эксплуатации природных ресурсов, прокладку подводных кабелей и т.д. В состав флота войдут минимум 3 тяжелых ледокола и 3 средних, но возможны коррективы в сторону увеличения.
2) Соответственно, происходит пересмотр технических требований к будущему ледокольному флоту. Ледоколы будут вооруженными. Новые суда тяжелого класса, возможно, будут на атомной тяге — меморандум предписывает рассмотреть такой вариант. Если на нем остановятся, то США станут второй после СССР/России страной в мире, использующей атомоходы. Кроме того, они должны быть оснащены всеми современными средствами защищенной (в т.ч. космической) связи и навигации, системами управления войсками (силами), а также беспилотными аппаратами, способными перемещаться под водой, по твердой поверхности и по воздуху.
3) Для обеспечения американского присутствия в Арктике будут созданы четыре базы — две в США и две за их пределами (при этом американцы традиционно планируют переложить часть финансовых обязательств на принимающую сторону). Кандидаты на «донорство» — Гренландия, Канада, европейские младшие партнеры.
4) Ждать 2022 года, когда в строй вступят суда новых проектов, США не намерены. Поэтому меморандум Трампа предполагает покупку, аренду или лизинг уже существующих ледоколов у кого-то из сателлитов на период до развертывания своей новой ледокольной группировки.
О том, что именно это значит для России — далее.
Звездно-полосатые на полюсе: вызовы для России
Надо сказать без обиняков: ничего хорошего нам новая американская программа не сулит. Некоторые первоочередные цели и задачи США в Арктике давно озвучены: мешать проникновению Китая (а именно с ним связаны наши ключевые добычные проекты в Заполярье), «сдерживать» Россию, обеспечить «соблюдение международного права» на СМП (то есть, по факту, отменить нашу монополию на этот маршрут, ограничив не только его экспортную, но и внутреннюю инфраструктурно-транспортную роль). Можно не сомневаться, что они приступят к реализации этих своих планов, как только у них появится такая возможность. Ожидаем различных провокаций под всеми возможными предлогами (защита экологии от «русских и китайских хищников», «свобода мореплавания», «обеспечение международной безопасности») на всем протяжении наших арктических тервод.
Практически гарантированы и конфликты за шельфовые месторождения в огромной океанической зоне, опрометчиво отданной Россией «мировому сообществу» в момент присоединения к Конвенции по международному морскому праву. Да, процесс закрепления за нами хотя бы части этой зоны через механизмы ООН идет, но, во-первых, далеко не факт, что он завершится нужным нам результатом, а во-вторых, США все равно не участвуют в конвенции и будут руководствоваться исключительно своими представлениями о том, какими должны быть наши границы (спойлер: 200 миль от берега и «хватит вам»). В этой части наше положение осложняется отсутствием отечественных технологий и оборудования для работы на «дальнем шельфе»: попытки просто не дать американцам развернуть там свои проекты позволят изобразить нас как «собаку на сене».
Когда нам ожидать первых осложнений? Полностью дееспособная группировка вооруженных ледоколов должна появиться у американцев к 2029 году. Сроки они затягивать не будут; более того, есть возможность того, что они получат свои суда с опережением графика (так, Береговая охрана практикует специально поощрять деньгами досрочную сдачу тех кораблей, которые им нужны, а это именно тот случай). То есть на 29-й год надо быть готовыми к активной «толчее». Помимо этого, благодаря закупкам и арендным мероприятиям они смогут сколотить более-менее достаточную группировку уже в ближайшие годы, поэтому нарушить нашу комфортную работу в Арктике они могут попытаться к середине 20-х или даже раньше.
Что делать? Строить ледоколы в срок, развивать импортозамещение настоящим образом (а не как в предыдущую пятилетку), а главное — не пасовать.
https://t.iss.one/caparctic/1022
Надо сказать без обиняков: ничего хорошего нам новая американская программа не сулит. Некоторые первоочередные цели и задачи США в Арктике давно озвучены: мешать проникновению Китая (а именно с ним связаны наши ключевые добычные проекты в Заполярье), «сдерживать» Россию, обеспечить «соблюдение международного права» на СМП (то есть, по факту, отменить нашу монополию на этот маршрут, ограничив не только его экспортную, но и внутреннюю инфраструктурно-транспортную роль). Можно не сомневаться, что они приступят к реализации этих своих планов, как только у них появится такая возможность. Ожидаем различных провокаций под всеми возможными предлогами (защита экологии от «русских и китайских хищников», «свобода мореплавания», «обеспечение международной безопасности») на всем протяжении наших арктических тервод.
Практически гарантированы и конфликты за шельфовые месторождения в огромной океанической зоне, опрометчиво отданной Россией «мировому сообществу» в момент присоединения к Конвенции по международному морскому праву. Да, процесс закрепления за нами хотя бы части этой зоны через механизмы ООН идет, но, во-первых, далеко не факт, что он завершится нужным нам результатом, а во-вторых, США все равно не участвуют в конвенции и будут руководствоваться исключительно своими представлениями о том, какими должны быть наши границы (спойлер: 200 миль от берега и «хватит вам»). В этой части наше положение осложняется отсутствием отечественных технологий и оборудования для работы на «дальнем шельфе»: попытки просто не дать американцам развернуть там свои проекты позволят изобразить нас как «собаку на сене».
Когда нам ожидать первых осложнений? Полностью дееспособная группировка вооруженных ледоколов должна появиться у американцев к 2029 году. Сроки они затягивать не будут; более того, есть возможность того, что они получат свои суда с опережением графика (так, Береговая охрана практикует специально поощрять деньгами досрочную сдачу тех кораблей, которые им нужны, а это именно тот случай). То есть на 29-й год надо быть готовыми к активной «толчее». Помимо этого, благодаря закупкам и арендным мероприятиям они смогут сколотить более-менее достаточную группировку уже в ближайшие годы, поэтому нарушить нашу комфортную работу в Арктике они могут попытаться к середине 20-х или даже раньше.
Что делать? Строить ледоколы в срок, развивать импортозамещение настоящим образом (а не как в предыдущую пятилетку), а главное — не пасовать.
https://t.iss.one/caparctic/1022
Telegram
Капитан Арктика
Полярные звезды и полосы
Трамп обнародовал меморандум о разработке новой программы строительства ледокольного флота до 2029 года. Таким образом в уже существующую программу, реализующуюся с 2012 года, будут внесены некоторые важные коррективы.
Какие новшества…
Трамп обнародовал меморандум о разработке новой программы строительства ледокольного флота до 2029 года. Таким образом в уже существующую программу, реализующуюся с 2012 года, будут внесены некоторые важные коррективы.
Какие новшества…
Возей — черное пятно нашей истории (часть 2)
Коминефть, бывшая на тот момент владельцем проблемного актива, поначалу попыталась разобраться своими силами и «без лишнего шума». Подача нефти была прекращена, для чего были остановлены все нефтепромыслы, загружавшие эту трубу. Началось лихорадочное сооружение нового нефтепровода Возей-Усинск и строительство гидрозатворов на реке Колва, а также сбор нефтепродуктов. Наиболее пострадавший сегмент продуктопровода обошли 4-километровым лупингом.
На этом можно было бы поставить катастрофу «на паузу», но 12 сентября руководство Коминефти приняло решение... возобновить прокачку по продуктопроводу. Это решение до сих пор вызывает у многих оторопь: зачем такой риск? К сожалению, в том случае «экономика» возобладала над здравым смыслом. Компании, не относившейся к числу крупных, не хотелось влазить в убытки из-за возможной консервации скважин-«кормилиц» и неисполнения обязательств по контрактам. Поэтому там решили пойти ва-банк — авось пронесет.
Не пронесло. Разъеденный коррозией и «гуляющий» на мерзлоте нефтепровод снова пошел вразнос, а осенний паводок размыл речные гидрозатворы. Нефть хлынула в Колву и пошла дальше — в Усу, Печору, к Баренцеву морю. Толщина нефтяного «одеяла», плывшего по реке, достигала 10 сантиметров. Словам компании об утечке 14 тыс. тонн веры уже не было: стало ясно, что речь идет о разливе не тысяч, а десятков тысяч тонн нефтепродуктов.
Тревогу забили на всех уровнях, включая международный — шутка ли дело, под угрозой природа Баренц-региона. В ноябре Гостехнадзор выдал нефтяникам предписание о прекращении эксплуатации нефтепровода с 1 декабря 1994 года. Однако выполнено оно было только 24 января 1995-го, за неделю до ввода в эксплуатацию нового нефтепровода.
Северные холода позволили ликвидаторам взять тайм-аут и подойти к делу более основательно. К весне 1995-го НИИ Комимелиоводхозпроект подготовил программу работ, на реализацию которого Всемирный банк и ЕБРР выделили чрезвычайные кредиты общей суммой 124 млн долларов — ни у Коминефти, ни в госбюджете на это денег не было. Но, несмотря на щедрое финансирование и привлечение современной техники, последствия ЧС и близко не были устранены в течение года, как это планировалось вначале: нефти разлилось столько, что на ликвидацию потребовалось без малого 16 лет. Считается, что в целом с катастрофой справились к 2010 году, но ее последствия аукаются региону и его жителям до сих пор.
Сколько всего нефти вылилось из злополучной возейской трубы? Сейчас сказать уже сложно. По оценкам экспертов, подготовленным для администрации НАО на пике кризиса, в октябре на местности находилось порядка 103 тыс. тонн нефти-сырца, а ещё 15 тысяч ушли в Колву. В свою очередь, по мнению спецов МЧС, осматривавших пострадавшую территорию в ноябре-декабре, речь шла о 81-94 тыс. тонн нефти, разлившейся на площади 591 тыс. квадратов. Эксперты ООН, посетившие Коми в декабре, в целом сошлись на цифре до 100 тыс. тонн. В 2000 году экологи, обследовавшие район бедствия, заявили о том, что на поверхности даже на тот момент — спустя пятилетие после начала работ — находилось до 220 тыс. (!) тонн нефти, а площадь загрязнения достигала 7 квадратных километров.
А что же «экономная» Коминефть, гонявшая аварийный нефтепровод и сделавшая все, чтобы скрыть, а далее и преуменьшить масштаб беды? Ее простенькая «бизнес-модель» не сработала: кредитное бремя и штрафные санкции привели ее к банкротству. С 1999 года все активы компании (вместе с аварийными объектами) перешли к Лукойлу.
https://t.iss.one/caparctic/1016
Коминефть, бывшая на тот момент владельцем проблемного актива, поначалу попыталась разобраться своими силами и «без лишнего шума». Подача нефти была прекращена, для чего были остановлены все нефтепромыслы, загружавшие эту трубу. Началось лихорадочное сооружение нового нефтепровода Возей-Усинск и строительство гидрозатворов на реке Колва, а также сбор нефтепродуктов. Наиболее пострадавший сегмент продуктопровода обошли 4-километровым лупингом.
На этом можно было бы поставить катастрофу «на паузу», но 12 сентября руководство Коминефти приняло решение... возобновить прокачку по продуктопроводу. Это решение до сих пор вызывает у многих оторопь: зачем такой риск? К сожалению, в том случае «экономика» возобладала над здравым смыслом. Компании, не относившейся к числу крупных, не хотелось влазить в убытки из-за возможной консервации скважин-«кормилиц» и неисполнения обязательств по контрактам. Поэтому там решили пойти ва-банк — авось пронесет.
Не пронесло. Разъеденный коррозией и «гуляющий» на мерзлоте нефтепровод снова пошел вразнос, а осенний паводок размыл речные гидрозатворы. Нефть хлынула в Колву и пошла дальше — в Усу, Печору, к Баренцеву морю. Толщина нефтяного «одеяла», плывшего по реке, достигала 10 сантиметров. Словам компании об утечке 14 тыс. тонн веры уже не было: стало ясно, что речь идет о разливе не тысяч, а десятков тысяч тонн нефтепродуктов.
Тревогу забили на всех уровнях, включая международный — шутка ли дело, под угрозой природа Баренц-региона. В ноябре Гостехнадзор выдал нефтяникам предписание о прекращении эксплуатации нефтепровода с 1 декабря 1994 года. Однако выполнено оно было только 24 января 1995-го, за неделю до ввода в эксплуатацию нового нефтепровода.
Северные холода позволили ликвидаторам взять тайм-аут и подойти к делу более основательно. К весне 1995-го НИИ Комимелиоводхозпроект подготовил программу работ, на реализацию которого Всемирный банк и ЕБРР выделили чрезвычайные кредиты общей суммой 124 млн долларов — ни у Коминефти, ни в госбюджете на это денег не было. Но, несмотря на щедрое финансирование и привлечение современной техники, последствия ЧС и близко не были устранены в течение года, как это планировалось вначале: нефти разлилось столько, что на ликвидацию потребовалось без малого 16 лет. Считается, что в целом с катастрофой справились к 2010 году, но ее последствия аукаются региону и его жителям до сих пор.
Сколько всего нефти вылилось из злополучной возейской трубы? Сейчас сказать уже сложно. По оценкам экспертов, подготовленным для администрации НАО на пике кризиса, в октябре на местности находилось порядка 103 тыс. тонн нефти-сырца, а ещё 15 тысяч ушли в Колву. В свою очередь, по мнению спецов МЧС, осматривавших пострадавшую территорию в ноябре-декабре, речь шла о 81-94 тыс. тонн нефти, разлившейся на площади 591 тыс. квадратов. Эксперты ООН, посетившие Коми в декабре, в целом сошлись на цифре до 100 тыс. тонн. В 2000 году экологи, обследовавшие район бедствия, заявили о том, что на поверхности даже на тот момент — спустя пятилетие после начала работ — находилось до 220 тыс. (!) тонн нефти, а площадь загрязнения достигала 7 квадратных километров.
А что же «экономная» Коминефть, гонявшая аварийный нефтепровод и сделавшая все, чтобы скрыть, а далее и преуменьшить масштаб беды? Ее простенькая «бизнес-модель» не сработала: кредитное бремя и штрафные санкции привели ее к банкротству. С 1999 года все активы компании (вместе с аварийными объектами) перешли к Лукойлу.
https://t.iss.one/caparctic/1016
Telegram
Капитан Арктика
Возей — черное пятно нашей истории (часть 1)
На произошедшую в Норильске катастрофу не жалеют эпитетов — некоторые СМИ ее уже называют «самой большой в новейшей истории России». К сожалению, это не так. Если бы она была самой большой, это было бы не так…
На произошедшую в Норильске катастрофу не жалеют эпитетов — некоторые СМИ ее уже называют «самой большой в новейшей истории России». К сожалению, это не так. Если бы она была самой большой, это было бы не так…
Яростный стройотряд на Северах — послать нельзя оставить
Продолжаются разговоры на тему отправки студенческих стройотрядов в Арктику.
У руководства в этом вопросе дилемма. С одной стороны, имеется коронавирусный кризис, остро поразивший Севера, а еще точнее — многие из конкретно тех объектов, на которых нужны рабочие руки. Случись новая вспышка, последствий будет много: с медициной там плохо, условий для изоляции больных толком нет, а студенты — не бесправные иностранцы и, если что, молчать не будут.
С другой стороны, из-за все тех же вирусных ограничений импортные рабочие в достаточном количестве не приедут. А это значит, что станут или замедлятся стройки, притормозятся работы по многим новым объектам. Этого тоже никто не хочет — особенно на фоне грядущей рецессии. Поэтому двинуть в Арктику студенческие трудармии соблазн очень велик.
По всему судя, попытаются «пропетлять». Студентов пошлем, но осторожно, «с соблюдением социальной дистанции и масочного режима». Авось и пронесет.
Продолжаются разговоры на тему отправки студенческих стройотрядов в Арктику.
У руководства в этом вопросе дилемма. С одной стороны, имеется коронавирусный кризис, остро поразивший Севера, а еще точнее — многие из конкретно тех объектов, на которых нужны рабочие руки. Случись новая вспышка, последствий будет много: с медициной там плохо, условий для изоляции больных толком нет, а студенты — не бесправные иностранцы и, если что, молчать не будут.
С другой стороны, из-за все тех же вирусных ограничений импортные рабочие в достаточном количестве не приедут. А это значит, что станут или замедлятся стройки, притормозятся работы по многим новым объектам. Этого тоже никто не хочет — особенно на фоне грядущей рецессии. Поэтому двинуть в Арктику студенческие трудармии соблазн очень велик.
По всему судя, попытаются «пропетлять». Студентов пошлем, но осторожно, «с соблюдением социальной дистанции и масочного режима». Авось и пронесет.
Трутнев штурмует шельф
Вот в чем тов. Трутневу не отказать, так это в упорстве.
Главный по Арктике продолжает — не мытьем, так катаньем — проталкивать свой план по шельфу. Напомним, план предполагает осуществить допуск с арктическому и тихоокеанскому шельфу иностранных инвесторов при обязательном участии вэбовского Фонда развития Дальнего Востока и Арктики. Предыдущая версия плана (которая с несостоявшимся Росшельфом) была успешно замотана правительственными недоброжелателями и пошла в утиль.
И вот, значит, с начала июня у нас еще один заход. Минприроды уже сказало свое «нет» (стабильность — признак мастерства), на подходе и другие критические замечания. Но тов. Трутнев не сильно и надеялся на то, что его новую-старую идею встретят овациями на уровне министерств. Поэтому сразу брал выше — вместе с представлением проекта на тов. Белоусова ушло письмо с предложением включить его проект в план пост-коронакризисного восстановления экономики.
Там уже расклад может быть другим. У тов. Трутнева на руках — мартовские основы госполитики в АЗРФ, утвержденные президентом. В которых русским по белому сказано, что одной из главных задач этой политики является «расширение участия частных инвесторов в реализации инвестиционных проектов на арктическом шельфе» (п. б) ст. 12). Рискнет ли тов. Белоусов проигнорировать указ первого лица?
Вот в чем тов. Трутневу не отказать, так это в упорстве.
Главный по Арктике продолжает — не мытьем, так катаньем — проталкивать свой план по шельфу. Напомним, план предполагает осуществить допуск с арктическому и тихоокеанскому шельфу иностранных инвесторов при обязательном участии вэбовского Фонда развития Дальнего Востока и Арктики. Предыдущая версия плана (которая с несостоявшимся Росшельфом) была успешно замотана правительственными недоброжелателями и пошла в утиль.
И вот, значит, с начала июня у нас еще один заход. Минприроды уже сказало свое «нет» (стабильность — признак мастерства), на подходе и другие критические замечания. Но тов. Трутнев не сильно и надеялся на то, что его новую-старую идею встретят овациями на уровне министерств. Поэтому сразу брал выше — вместе с представлением проекта на тов. Белоусова ушло письмо с предложением включить его проект в план пост-коронакризисного восстановления экономики.
Там уже расклад может быть другим. У тов. Трутнева на руках — мартовские основы госполитики в АЗРФ, утвержденные президентом. В которых русским по белому сказано, что одной из главных задач этой политики является «расширение участия частных инвесторов в реализации инвестиционных проектов на арктическом шельфе» (п. б) ст. 12). Рискнет ли тов. Белоусов проигнорировать указ первого лица?