Удивительный и не до конца исследованный феномен: как только в Польшу что-то попадает, градус истерии там резко снижается. И даже самая отпетая дуда начинает дудеть вполне вменяемые вещи.

(Не зря меня с утра пробрало о Польше писать. Но, надеюсь, больше сегодня не будет поводов).

#exomnipolska

А это просто браво вятскому мастеру, вот чего.

А вообще среди итогов года —

серьезная заявка на то, что можно назвать звуковым образом Россиюшки. Объясняющий указанную общность изнутри, направленную — и отправленную вовне.

В начале — люли-люли чистоганом. Народные песни, поющиеся народом. Есть хорошие, есть очень хорошие. Отдельные образцы до сих пор дают объединяющую добавочную стоимость. Образцы народной песни. Жанр же народной песни — никакого объединения не даёт: слишком заподлицо с народом, а чтобы объединить что-то — надо бы возвыситься как-то над объединяемыми. Хоть на чуть-чуть.

Далее — люли-люли в качественной обработке, от Верстовского и Глинки начиная. Музыку создаёт народ, а Арон жирует; необходимо как опыт осознания себя, недостаточно для всеобщности.

Советская песня — и сопутствующая ей консерватория. При таком подходе могут получиться — и получались — шедевры, оставшиеся на десятилетия. Самовоспроизводящейся традиции, однако, из этого выйти не могло; оно и не вышло. В целом верно и для романса, в том числе жыстокаго и цыганскаго.

У мегажанра русского рока для того, чтобы стать вековой звуковой общностью для Россиюшки, было слишком мало времени между выходом из уютного — госбезопасного — подполья и коммерческим скурвливанием им. Айзеншписа & C°. Даже не десять лет. Так-то поклонники жанра, команд — были и остались, да и Цой жив. Он-то как раз в одного прошел весь путь из подвала под продюсера, но по дороге вошёл в русский запас, и звуками, и буквами. Олицетворяя самого себя, но едва ли какую-нибудь общность типа русский рок. Кроме той, что была и воспроизводится вокруг него самого. Цой — не вся музыка, как Пушкин — не вся поэзия. А мы, все же, о всеобщности жанра. В конце концов, не может чумазый, давший ещё и нынешнего Шевчука — в режиме "ашотакоэ, так и надо" — на рояле всеобщности сыграть.

Шансон, кстати. Под маркой "полстраны сидело, полстраны охраняло" — воспарил однажды над безднами народными, на какой-то момент подмяв под себя остальное, запретендовав на всеобщее. Как в любом жанре, были шедевры, из жанра выбивающиеся. Но весь поток из серии "Зильбертруд* коронки плавил — любо-дорого смотреть" — увольте; не настолько, как оказалось, и половина.

Нынче же "Слово пацана", чтоб его, предлагает в качестве звука Россиюшки "Ласковый май" — и, соответственно, всю жанровую палитру сиротской песни, тщательно спродюсированной профессионалами. Детдомовское и околодетдомовское диско — тотальное в проникновении. Юра Май, разумеется, без папи рос, без мами рос — но вот вам "Мираж" с куда более благополучными Гулькиными и Суханкиными, а интонации те же: а-а, связала, подайте, сколько можете. Женя Белоусов, извините, с жалостливым выпрашиванием поебаться завернуть — в тех же интонационных контурах тотального аска. Имя — легион, жанр — терминатор, потому что сирота на углу самим стоянием обеспечивает к себе отношение, отстраивание от себя: сочувствие, брезгливость, расположение, активное равнодушие, остановиться, быстрее пройти, ворчание богатея либо радость меломана...

И главное: в любом случае с пением сироты к слушающему приходит экшн, недоступный другим жанрам. Поскольку даже выключая распевшегося сиротку, мы точно знаем — за что. Не где-то, а в себе самих, желающих отгородиться, откинуть этот вариант собственной судьбы подальше — и тем самым участвуя в объединении вокруг подачи Христа ради червонца золотого. С любой стороны.

Вполне возможно, что путь поиска звукового коллективного себя у Россиюшки продолжится, и нынешняя итерация не задержится надолго. Но предпосылок для того, чтобы остаться — больше, чем у всех перечисленных до. И если же мы всё-таки застрянем в ближайшее время на "сиротскай жалисливай", на городской улице, с готовностью ко всему

— а ножик-то в голенище, а бритвочка-то в рукаве, и горсть-то песку всегда в кулаке под расчет, и если барин при цепочке — значит, барин без часов, но нас не нужно жалеть, ведь и мы никого не жалеем, просто дайте напиться, потому что есть хочется и переночевать негде, —

— то начинайте нас бояться. Всерьез.

Это я остальному миру. Все равно же не прочитает. Но предупредить — хороший тон.

*не тот

Слов нет, кроме уже давно известных:

— Так убей же хоть одного, так убей же его скорей. Сколько раз увидишь его, столько раз его и убей.

Есть только одна надежда, белгородцы — что наша месть перекроет даже вашу скорбь, хоть это и невозможно.

Теперь точно все.

Это невозможно, но это случилось. Прощайте, Максим Юрьевич.

Смотрите, какая штука.

Земфира, БГ, Покровский, Макаревич etc. — вы вписались за Украину.

Смольянинов, Назаров, Хаматова etc. — вы вписались за Украину.

Быков, Акунин, Глуховский etc. — вы вписались за Украину.

За ее борьбу против нас. За ее победу над нами. За хорошее — Украину. Против плохого — России.

Согласно сознательно выбранной вами стороне, на каждом из вас теперь — двадцать два специально убитых Украиной мирных жителя Белгорода.

В связи с этим

— расскажите, пожалуйста, каково это — жить с кровью соотечественников на себе. Не торопитесь, просто при случае как-нибудь.

Наверняка же интересное ощущение.

Я люблю такое, как по ссылке от Юрия Васильева.
С тезисами любимого специалиста не спорю
1. Потому что специалист
2. Потому что тезисы
Но от себя добавлю малое соображение социолога и личный опыт.
Соображение то, что не просто «быть общим и объединять» не одно, это уже сказано, а вообще маячащая как бы идея хоровой общности — ёк. Кто видел вообще немцев, а особенно когда-то совсем старших немцев в биргартене схвативших камерад камерада за плечи и всем гемайншафтом распевающих народное, тот знает, что и этому пожалуй пришел или вот-вот придет крантец. Малые народы Прибалтики по ряду причин не упоминаю. Но подозреваю, что процесс всемирно-исторический.
Жалосливая песня поется без ансамбля.
И наоборот, личный опыт.
Дело было скорее лет десять назад, и у нас лесопарке соорудили в амфитеатре какое-то подобие праздника пестни. Там для певческого поля места мало, но сравнительно пришла тьма народу Да, тьма. Со сцены пелось разное, но ширнармассами с дитями подхватывалось только и исключительно песни военных лет. Независимо от жанра, то есть зависимо в том смысле, что «вставай страна огромная» не пели, а «цыганку-молдованку» или «едут по Берлину» пели, причем судя по возрасту те, кто не только сам, но папа-мама по Берлину ездили в лучшем случае в шоппинг-туры.
Такого хорового единства, продолжавшегося в небольших кружках семей и компаний, покидавших место, я не видел никогда.
В объединении вокруг войны песни, в тч лирические сыграли огромную роль.
https://t.iss.one/burrowingowl/12081

ну что - открытка моим любимым каналам, которые в этом году и давно стали моими друзьями : великолепного Мордора @golosmordora , искрометную Хурму @expensive_hurma, вдумчивого Сашу @viveconesto, банду Караульного @karaulny, брата в музоне Юру @burrowingowl, занудного Димона @radlekukh, моего берлинского Димочку @Ivorytowers, величественную Сашу @frankalexandra, и всех девочек RT @rt_russian, пусть помолятся Богу, что не попались мне лет десять назад. Ну, и конечно Кристину Андреевну - мечту поэта @krispotupchik . Кстати о поэтах Игорь – лучший @karaulovnews. Ненавижу поэзию. (фото как обычно - мое)

Чем могу проводить вас в следующий год?

Последней заметкой года уходящего, под ёлочку.

Шоб у вас, невзирая на профессию, что-то подобное было в вашем труде: посмотрели прямую линию президента, заинтересовались каким-то сюжетом, упёрлись поплотнее

— а там сияющая перспектива, великолепная церковь близ Нерли (не Покров, но не хуже), глубинная Россиюшка в полный рост —

и ещё Александр Дюма-отец впридачу. Натуральный, не метафорический.

Вот этого вам желаю: хороших неожиданностей. Ну и, если не наскучил вам — то чтобы мои заметки вас не разочаровывали. Тут могу постараться со всей ответственностью.

С Новым годом, дорогие. И —

https://vz.ru/society/2023/12/31/1246866.html

Кандинский™, сыч и скрич —

поздравляют вас с наступающим, а кого-то уже и с наступившим.

Праздничный вдруууг. У нас уже двадцать минут как 2024-й, пока что полет нормальный, поздравляем всех с наступающим.

Во Львове русские разбомбили музей. Но есть нюанс.

Сергей Бондарчук как ситуативный Альфред Хичкок. Я в Белгороде и пытаюсь заснуть под оскароносное полотно. Иногда получается. Берегите себя.

Где-то в центре Белгорода. Что-то там неспокойно наверху, всех постояльцев перевели в подвал от греха подальше. Что именно неспокойно — в комменты накидайте, плиз, а то тут интернет не того. В убежище-то.

Проснулся в центре Белгорода от сирены и вот чего забыл сказать.

Есть у Сорокина трилогия: "Метель", "Доктор Гарин" и вот теперь "Наследие".

В "Метели" есть персонаж — доктор по фамилии Зильберштейн.

В "Гарине" он превращается в доктора Зильбермана.

Так я теперь боюсь читать "Наследие". Потому что вариантов не вагон, а Зильбертруд ни разу не доктор.

Не доктор, но сын доктора.

Трёхнутый Радек, он же старик Яблынька — поскольку Нюрки Эпплбаум муженёк — исполняет всё ту же извечную арию попугая. С одной стороны, последователен. С другой же — это Россия, где подобную папугу и згвалтувать могут на счёт раз.