Посещение истока Нила платное. И как и во всех туристических объектах Уганды стоимость этого для иностранных граждан на порядок выше, чем для местных. Цена входного билета для граждан Уганды - 90 руб., для граждан Восточноафриканского сообщества - 180 руб., для всех остальных - 535 руб. За эти деньги вы можете только посмотреть на Нил, сидя на берегу, прямо на траве - ведь ни стульев, ни скамеек тут нет. Они есть в нескольких ресторанах и кафе не самого высокого качества, но извольте за это дополнительно заплатить.

Как только вы попадаете внутрь парка, то к вам сразу же начинают подходить добрые люди, предлагающие рассказать о том, как тут все устроено. Это означает, что на самом деле вам расскажут несколько заурядных баек про Нил, а потом запросят за это высокую оплату. Другие люди предлагают доехать на лодке до небольшого острова на Ниле всего за 30 долларов с человека. Хотя на самом деле официальная стоимость таких услуг меньше. В общем, белых посетителей парка тут разводят на деньги только так.

На берегу Нила я встретил несколько птиц, которые совсем не боялись людей. Мой товарищ объяснил, что персонал парка их специально подкармливает, лишь бы турист был доволен.

Честно говоря, это место не произвело какого-то особого впечатления. Ну Нил и Нил. Сюда можно приехать один раз и больше никогда не возвращаться.

​​Завершая тему с истоком Нила стоит отметить, что здесь находится крупная гидростанция "Оуэн-Фолс", снабжающая электричеством как саму Уганду, так и соседние страны. Во время сезона дождей уровень воды в Ниле поднимается настолько высоко, что может залить саму ГЭС. Любое движение транспорта и людей здесь в это время, разумеется, становится невозможным.

ГЭС "Оуэн-Фолс", часть которой вы можете увидеть на фото, является сверх-значимым сооружением, запрещенным к фотографированию. Об этом я узнал уже после того, как сделал это фото. Ко мне подошёл полицейский и попросил пройти с ним в расположенный неподалеку участок. Там меня посадили на стульчик, прямо перед полицейским начальником, и вежливо объяснили, что фотографировать ее нельзя, показав на специальный запрещающий съемку знак. Ну нельзя, так нельзя - я извинился и предложил удалить фотографию. Но разговор на этом как-то не заканчивался - мне начали рассказывать про безопасность, про возможность терактов на ГЭС, хотя я не понял, какую именно угрозу безопасности ГЭС представляет моя фотография, где можно увидеть только небольшой участок плотины, похожий на обычный мост, и пасущееся стадо коров. Технических сооружений на фотографии нет. В общем, мне показалось, что все эти разговоры приведут к предложению поделиться с полицией финансами.

Но в это время в участок подошел мой местный товарищ, который ушел вперед, пока я делал снимок. Он представился, показал свои документы, и почти сразу же мой разговор с полицией был закончен. Разошлись с миром.

Уганда - одна из нескольких стран Африки, в которых отмечается "Международный женский день". И, как и в других странах мира, этот праздник утратил свой изначальный смысл - борьбу женщин за свои права, и отмечается просто, как "день женщин".

В сфере гендерного равенства в Уганде стоит работать над многим. Женщины занимают ведущее положение в сельском хозяйстве (76% трудовой силы в этой сфере составляют женщины) и в обеспечении продовольственной безопасности своих домохозяйств, в то время как мужчина не принимает практически никакого участия в ведении домашнего хозяйства. Воспитанием своих детей мужчина также не занимается. Единственное, чем он занимается - зарабатыванием денег.

Практика домашнего насилия является широко распространенной - около 20% случаев обращения в полицию так или иначе связаны с этой проблемой. Однако не все жители Уганды считают домашнее насилие как то, с чем нужно бороться - 49% женщин и 41% мужчин полагают, что мужчина вправе бить свою жену.

Встречаются случаи и сексуального домогательства со стороны государственных сотрудников - например, полицейские, проводящие досмотр людей во время каких-то общественных мероприятий, не стесняются трогать женщин за грудь.

Тем не менее, государство старается пресекать случаи домашнего насилия и сексуальных домогательств. Международные организации, находящиеся в Уганде, оказывают давление на местные власти в этом вопросе.

В северной части Уганды живут племена с любопытным брачным обычаем, существовашвшим в 80-е гг. - племя Arua, возле границы с Демократической Республикой Конго, и Gulu, недалеко от Южного Судана.

Если мужчина хотел взять в жены женщину, то он должен публично, при других членах общины, кинуть в нее камнем. После этого женщина шла к своим родственникам и говорила им, что вот этот человек хочет взять ее замуж. Родственники возможного жениха и невесты вместе с другими членами общины собирались в людном месте, после чего мужчина и женщина начинали друг друга пихать и толкаться на глазах остальной публики. Если в итоге мужчина сумел повалить женщину на землю, значит теперь он мог брать её в жены. Если не сумел, значит не мог. Не мужик!

Сегодня такой обычай встречается очень редко, в глухих деревнях. Но племена Arua и Gulu известны не только своими традициями, но еще и своим патриархальным укладом. Мужчины в таких общинах вообще ничего не делают, в то время как женщины занимаются всем - домашним хозяйством, воспитанием детей, зарабатыванием денег. Мужчины целыми днями сидят в тени деревьев, курят, пьют, могут избивать свою женщину - а чем еще заняться?

Вообще, в очень многих Африканских домохозяйствах, особенно находящихся в сельской местности, распространен патриархат. Женщина обязана выполнять все, что ей прикажет мужчина. Если она что-то не сделает, то мужик не будет разбираться с причинами этого, а просто сразу ее ударит. Племена Arua и Gulu - очень характерный пример такого поведения в семьях.

Среди какой-то осмысленной мужской активности в этих племенах можно выделить строительство домов своих женам. Поскольку люди тут придерживаются традиционных религиозных верований, то жен у мужчин может быть много - и десять, и двадцать. И все они живут в домах, расположенных в одном месте.

Не стоит думать, что это какие-то совсем отсталые, дикие люди. Вовсе нет, среди этих людей много образованных, знающих английский язык. Только образование они получают в своих общинах, а не в городах.

Такова здесь традиционная культура, люди другой жизни не знают.