Трамвайный ишак
Общая проблема африканских городов – неразвитая транспортная инфраструктура в целом и система общественного транспорта в частности. Основным средством перемещения человеческих масс являются моторикши и частные маршрутки, битком набиваемые людьми. Используются и более вместительные автобусы, но только в крупных городах развитых государств. Транспортная инфраструктура Аддис-Абебы почти столь же слаборазвита, как и в других столицах континента, но в этой сфере есть и положительные изменения, надо отдать должное Эфиопии.
В конце 2000-х гг., при участии русского капитала, появились планы открытия первой пассажирской троллейбусной системы в стране и даже строительство собственного завода, на котором предполагалось организовать сборку троллейбусов на месте. В 2007 г. в Аддис-Абебу из России завезли два троллейбуса, которых демонстрировали на центральной площади города. Но этим планам не суждено было воплотиться. Вскоре вместо троллейбусной сети в Аддис-Абебе китайскими компаниями была создана система легкорельсового транспорта, которая начала действовать с 2015 г. Впервые в Африке к югу от Сахары появился скоростной трамвай.
Трамвай двигается по двум выделенным линиям, часть которых проложена над дорогой. Стоимость билета – примерно 10 центов или около 7 рублей, что делает этот вид транспорта очень доступным для людей. Самих трамваев мало и ходят они редко, с большими интервалами в 10-20 минут, поэтому часто они набиты пассажирами до отказа. Люди стадами толпятся возле дверей и никогда не уступают дорогу другим пассажирам, если им надо зайти внутрь или выйти из трамвая. Никто не шелохнется, даже на сантиметр не отодвинется сам или свою ногу не подвинет. Что мешает им хотя бы немного сдвинуть свои драгоценные тела в сторону – неизвестно. Даже если трамвай почти пуст и люди толпятся только у дверей, то никогда в жизни они не выйдут из трамвая, чтобы впустить пассажиров на остановке, а потом вместе с ними зайти внутрь – так, как принято в общественном транспорте любой цивилизованной страны. Культурная практика «дай пройти другому, чтобы он потом дал пройти тебе» здесь неизвестна. Все пассажиры силой протискиваются сквозь стадо на вход и на выход.
Власти планируют расширение существующих и строительство новых трамвайных линий, и это похвальная инициатива. Но также неплохо бы озаботиться и безопасностью пассажиров. На каждой станции перед входом в трамвай людей досматривают полицейские, однако в самих трамваях это вам никак не поможет и не спасет от воровства. Эфиопы к этому привычные и, находясь в общественном транспорте, снимают рюкзаки со спины, вынимают ценные вещи из карманов и держат их в руках – ведь здесь воруют только так. Но для иностранцев местные реалии могут стать сюрпризом – во время моей второй поездки на трамвае внутрь я зашел с телефоном, а вышел уже без него. Наверное, его незаметно и быстро вытащили из кармана, когда я протискивался сквозь стадо на выход. Рассказал об этом случае одному эфиопу, на что он заметил, что «это будет мне уроком». Уроком чего? Того, что все эфиопские общественные места набиты ворьём?
Урок я усвоил и больше в трамвай не садился.
Общая проблема африканских городов – неразвитая транспортная инфраструктура в целом и система общественного транспорта в частности. Основным средством перемещения человеческих масс являются моторикши и частные маршрутки, битком набиваемые людьми. Используются и более вместительные автобусы, но только в крупных городах развитых государств. Транспортная инфраструктура Аддис-Абебы почти столь же слаборазвита, как и в других столицах континента, но в этой сфере есть и положительные изменения, надо отдать должное Эфиопии.
В конце 2000-х гг., при участии русского капитала, появились планы открытия первой пассажирской троллейбусной системы в стране и даже строительство собственного завода, на котором предполагалось организовать сборку троллейбусов на месте. В 2007 г. в Аддис-Абебу из России завезли два троллейбуса, которых демонстрировали на центральной площади города. Но этим планам не суждено было воплотиться. Вскоре вместо троллейбусной сети в Аддис-Абебе китайскими компаниями была создана система легкорельсового транспорта, которая начала действовать с 2015 г. Впервые в Африке к югу от Сахары появился скоростной трамвай.
Трамвай двигается по двум выделенным линиям, часть которых проложена над дорогой. Стоимость билета – примерно 10 центов или около 7 рублей, что делает этот вид транспорта очень доступным для людей. Самих трамваев мало и ходят они редко, с большими интервалами в 10-20 минут, поэтому часто они набиты пассажирами до отказа. Люди стадами толпятся возле дверей и никогда не уступают дорогу другим пассажирам, если им надо зайти внутрь или выйти из трамвая. Никто не шелохнется, даже на сантиметр не отодвинется сам или свою ногу не подвинет. Что мешает им хотя бы немного сдвинуть свои драгоценные тела в сторону – неизвестно. Даже если трамвай почти пуст и люди толпятся только у дверей, то никогда в жизни они не выйдут из трамвая, чтобы впустить пассажиров на остановке, а потом вместе с ними зайти внутрь – так, как принято в общественном транспорте любой цивилизованной страны. Культурная практика «дай пройти другому, чтобы он потом дал пройти тебе» здесь неизвестна. Все пассажиры силой протискиваются сквозь стадо на вход и на выход.
Власти планируют расширение существующих и строительство новых трамвайных линий, и это похвальная инициатива. Но также неплохо бы озаботиться и безопасностью пассажиров. На каждой станции перед входом в трамвай людей досматривают полицейские, однако в самих трамваях это вам никак не поможет и не спасет от воровства. Эфиопы к этому привычные и, находясь в общественном транспорте, снимают рюкзаки со спины, вынимают ценные вещи из карманов и держат их в руках – ведь здесь воруют только так. Но для иностранцев местные реалии могут стать сюрпризом – во время моей второй поездки на трамвае внутрь я зашел с телефоном, а вышел уже без него. Наверное, его незаметно и быстро вытащили из кармана, когда я протискивался сквозь стадо на выход. Рассказал об этом случае одному эфиопу, на что он заметил, что «это будет мне уроком». Уроком чего? Того, что все эфиопские общественные места набиты ворьём?
Урок я усвоил и больше в трамвай не садился.
Православное колдовство
В городе Гондэр познакомился с русским. Это взрослый мужчина двухметрового роста, спортсмен-боксер, поэт, философ, эзотерик, мистик, убеждённый христианин, бывший панк, русский патриот, белый расист с двойным гражданством России и США. Живёт у себя в штатах где придётся (например, в машине) и работает кем придётся, лишь бы появились деньги на главную страсть – путешествия по миру. Он постоянно беспокоился о своём иммунитете, кутался в теплую одежду и ел чеснок, что, учитывая его достаточно свободные взгляды на половой вопрос и вещества разной степени запрещённости, наталкивает на некоторые предположения. Но о своём здоровье он не распространялся, а я и не спрашивал. Интересная личность, в общем.
В Эфиопии он жил несколько месяцев, посещая святые христианские места. В городе Лалибэла, известного христианскими скальными храмами, знакомого сильно возмутило, что иностранцев к ним допускают только за деньги, как к простой туристической достопримечательности. По его мнению, православных русских в такие храмы обязаны пускать бесплатно.
Знакомый приехал в Гондэр для конкретной цели – пройти магический ритуал в местной церкви. По его мнению, Гондэр с окрестностями – один из важнейших христианских центров в Эфиопии с сильной духовной энергетикой. Может и так, но никакой «энергетики» я здесь не почувствовал – возможно, потому что слишком механистичен и рационалистичен.
Гондэр – основанный 400 лет назад город в регионе Амхара на севере Эфиопии. Здесь стоит крепость Фасил-Гебби, несколько веков служившая резиденцией эфиопского императора. Большая часть жителей города – православные христиане, для которых тут есть несколько десятков церквей. Видно, что люди религиозны. Многие мужчины и женщины ходят в национальной одежде – в рубахах и в белых накидках с украшениями. Встречаются люди с татуировками крестов на лбу – в основном, женщины .
Здесь бывшие священники с прихожанами по-тихому практикуют магию. Ритуалы проводят разного рода расстриги, лишённые духовного сана за небогоугодные дела – пьянство, разврат и прочее. Иностранцы тоже могут посетить магический ритуал за небольшую денежку. Его проводят ночью в закрытой церкви, где вызывают то ли простого духа, то ли самого демона – короче, некую потустороннюю мистическую сущность. Магия незаконна и за её проведение можно угодить в тюрьму. Однако в Эфиопии она встречается гораздо чаще, чем можно об этом подумать в стране древнего христианства – вот что самое удивительное.
Казалось бы, магия – прерогатива недавно обращённых в монотеизм культур «чёрной Африки» с невысоким уровнем трансцендентности, где местные культы органично вплелись в ислам и христианство, и где люди часто даже не видят разницы между этими религиями, как бы кощунственно это не звучало для верующего человека со стороны. Но и в стране с христианской историей в полторы тысячи лет магия тоже встречается, хоть и не настолько распространена, как у соседей.
Кто ищет, тот всегда найдёт.
В городе Гондэр познакомился с русским. Это взрослый мужчина двухметрового роста, спортсмен-боксер, поэт, философ, эзотерик, мистик, убеждённый христианин, бывший панк, русский патриот, белый расист с двойным гражданством России и США. Живёт у себя в штатах где придётся (например, в машине) и работает кем придётся, лишь бы появились деньги на главную страсть – путешествия по миру. Он постоянно беспокоился о своём иммунитете, кутался в теплую одежду и ел чеснок, что, учитывая его достаточно свободные взгляды на половой вопрос и вещества разной степени запрещённости, наталкивает на некоторые предположения. Но о своём здоровье он не распространялся, а я и не спрашивал. Интересная личность, в общем.
В Эфиопии он жил несколько месяцев, посещая святые христианские места. В городе Лалибэла, известного христианскими скальными храмами, знакомого сильно возмутило, что иностранцев к ним допускают только за деньги, как к простой туристической достопримечательности. По его мнению, православных русских в такие храмы обязаны пускать бесплатно.
Знакомый приехал в Гондэр для конкретной цели – пройти магический ритуал в местной церкви. По его мнению, Гондэр с окрестностями – один из важнейших христианских центров в Эфиопии с сильной духовной энергетикой. Может и так, но никакой «энергетики» я здесь не почувствовал – возможно, потому что слишком механистичен и рационалистичен.
Гондэр – основанный 400 лет назад город в регионе Амхара на севере Эфиопии. Здесь стоит крепость Фасил-Гебби, несколько веков служившая резиденцией эфиопского императора. Большая часть жителей города – православные христиане, для которых тут есть несколько десятков церквей. Видно, что люди религиозны. Многие мужчины и женщины ходят в национальной одежде – в рубахах и в белых накидках с украшениями. Встречаются люди с татуировками крестов на лбу – в основном, женщины .
Здесь бывшие священники с прихожанами по-тихому практикуют магию. Ритуалы проводят разного рода расстриги, лишённые духовного сана за небогоугодные дела – пьянство, разврат и прочее. Иностранцы тоже могут посетить магический ритуал за небольшую денежку. Его проводят ночью в закрытой церкви, где вызывают то ли простого духа, то ли самого демона – короче, некую потустороннюю мистическую сущность. Магия незаконна и за её проведение можно угодить в тюрьму. Однако в Эфиопии она встречается гораздо чаще, чем можно об этом подумать в стране древнего христианства – вот что самое удивительное.
Казалось бы, магия – прерогатива недавно обращённых в монотеизм культур «чёрной Африки» с невысоким уровнем трансцендентности, где местные культы органично вплелись в ислам и христианство, и где люди часто даже не видят разницы между этими религиями, как бы кощунственно это не звучало для верующего человека со стороны. Но и в стране с христианской историей в полторы тысячи лет магия тоже встречается, хоть и не настолько распространена, как у соседей.
Кто ищет, тот всегда найдёт.
Эфиопская колика
Ранним утром проснулся от сильной боли в пояснице. Предыдущий день был холодным и дождливым, поэтому я подумал, что застудил спину. Раз так, то надо намазать больное место противовоспалительным гелем и укутаться в тёплый плед. Ни геля, ни мази дома не было, а боль становилась всё сильнее – я не мог прямо ходить и хотелось лечь на пол, согнувшись. Решил дойти до ближайшей аптеки.
Обошёл как мог пешком несколько районов. Одна аптека, вторая, третья – все закрыты. Третий мир, ёпт – если вдруг вам срочно понадобились медикаменты, то приходите днём, аптеки не обязаны работать круглосуточно. Вызвал такси, попросил водителя отвезти туда, где можно купить лекарства. Оказалось, что только в больнице. Доехали до больницы, купил там гель, намазал им поясницу прямо в машине, и водитель отвез меня домой. Боль всё не проходила. Начали трястись руки. Я не мог нормально сидеть и начал кувыркаться по полу в позе эмбриона. В туалете стошнило съеденной вчера картошкой. В какой-то момент боль из поясницы переместилась в район левой почки. Если боль двигается туда-сюда по организму, то это точно не застуженная спина, это похоже на почечные колики и надо срочно ехать к врачу.
Снова вызвал такси и попросил водителя скорее доехать до ближайшей больницы. По пути вытошнил в окно оставшуюся часть картошки. Доехал до больницы и водитель на прощание благословил меня – наверное, я выглядел жалко. Охранник на входе потребовал надеть масочку. Без масочки сейчас никуда, а скоро и без QR-кода в больницу не пустят, помирай на пороге. В регистратуре на меня посмотрели и сразу отвели в крыло срочной медицинской помощи. Там у меня взяли анализы крови и отвезли на УЗИ в кресле-каталке, потому что к этому времени я уже не мог ходить. Потом что-то вкололи в руку и через несколько часов боль отступила. Выписали рецепт на медикаменты, которые я купил в ближайшей аптеки. Всё вместе – осмотр врача, уколы, УЗИ и медикаменты, обошлось примерно в 70$.
Иду по дороге домой, держу в прозрачном пакетике купленные лекарства. Справа роскошное здание Африканского Союза, слева недостроенные дома с живущим там пролетариатом. Вдруг какой-то чёрт перегородил мне дорогу, что-то пробормотал и попытался отобрать лекарства. Наверное, он уже представил, как будет ханку из них варить. Обдолбыш начал размахивать руками перед моим носом – короче, был настроен серьёзно.
К сожалению, шокер, чтобы вжарить током быдлу, я забыл дома – не до него было. Это оказалось ошибкой – в Эфиопии никогда не знаешь где и когда вам предстоит огрести. А то, что в Эфиопии это произойдёт – я гарантирую. Поэтому вместо разряда электричества я прописал быдлу ногой. Он ударил меня в ответ. Сил выяснять отношения с ним не было никаких. Мне предстояло быть избитым и лишиться не только лекарств, но и второго телефона – в дополнение к уже украденному ранее. К счастью, находившиеся в отдалении мужики, увидев драку, начали что-то кричать и побежали в нашу сторону. Наркоша отстал. Хорошо, что всё это происходило днём, потому что ночью пришлось бы гарантированно получить по-полной и в ход пошли бы не только руки, но и камни с ножами.
Уставший, я вернулся домой и заснул спокойно, как младенчик.
Ранним утром проснулся от сильной боли в пояснице. Предыдущий день был холодным и дождливым, поэтому я подумал, что застудил спину. Раз так, то надо намазать больное место противовоспалительным гелем и укутаться в тёплый плед. Ни геля, ни мази дома не было, а боль становилась всё сильнее – я не мог прямо ходить и хотелось лечь на пол, согнувшись. Решил дойти до ближайшей аптеки.
Обошёл как мог пешком несколько районов. Одна аптека, вторая, третья – все закрыты. Третий мир, ёпт – если вдруг вам срочно понадобились медикаменты, то приходите днём, аптеки не обязаны работать круглосуточно. Вызвал такси, попросил водителя отвезти туда, где можно купить лекарства. Оказалось, что только в больнице. Доехали до больницы, купил там гель, намазал им поясницу прямо в машине, и водитель отвез меня домой. Боль всё не проходила. Начали трястись руки. Я не мог нормально сидеть и начал кувыркаться по полу в позе эмбриона. В туалете стошнило съеденной вчера картошкой. В какой-то момент боль из поясницы переместилась в район левой почки. Если боль двигается туда-сюда по организму, то это точно не застуженная спина, это похоже на почечные колики и надо срочно ехать к врачу.
Снова вызвал такси и попросил водителя скорее доехать до ближайшей больницы. По пути вытошнил в окно оставшуюся часть картошки. Доехал до больницы и водитель на прощание благословил меня – наверное, я выглядел жалко. Охранник на входе потребовал надеть масочку. Без масочки сейчас никуда, а скоро и без QR-кода в больницу не пустят, помирай на пороге. В регистратуре на меня посмотрели и сразу отвели в крыло срочной медицинской помощи. Там у меня взяли анализы крови и отвезли на УЗИ в кресле-каталке, потому что к этому времени я уже не мог ходить. Потом что-то вкололи в руку и через несколько часов боль отступила. Выписали рецепт на медикаменты, которые я купил в ближайшей аптеки. Всё вместе – осмотр врача, уколы, УЗИ и медикаменты, обошлось примерно в 70$.
Иду по дороге домой, держу в прозрачном пакетике купленные лекарства. Справа роскошное здание Африканского Союза, слева недостроенные дома с живущим там пролетариатом. Вдруг какой-то чёрт перегородил мне дорогу, что-то пробормотал и попытался отобрать лекарства. Наверное, он уже представил, как будет ханку из них варить. Обдолбыш начал размахивать руками перед моим носом – короче, был настроен серьёзно.
К сожалению, шокер, чтобы вжарить током быдлу, я забыл дома – не до него было. Это оказалось ошибкой – в Эфиопии никогда не знаешь где и когда вам предстоит огрести. А то, что в Эфиопии это произойдёт – я гарантирую. Поэтому вместо разряда электричества я прописал быдлу ногой. Он ударил меня в ответ. Сил выяснять отношения с ним не было никаких. Мне предстояло быть избитым и лишиться не только лекарств, но и второго телефона – в дополнение к уже украденному ранее. К счастью, находившиеся в отдалении мужики, увидев драку, начали что-то кричать и побежали в нашу сторону. Наркоша отстал. Хорошо, что всё это происходило днём, потому что ночью пришлось бы гарантированно получить по-полной и в ход пошли бы не только руки, но и камни с ножами.
Уставший, я вернулся домой и заснул спокойно, как младенчик.
Продажная хабеша
Как и в любой стране планеты, часть местных женщин готова отдаться за деньги. В исламском мире с коммерческим сексом сложнее – многие, быть может, и рады бы заняться этим, но не могут, потому что общество категорически не одобрит. По крайней мере, публично, ведь арабо-мусульманский мир – это мир двойной морали. Из-за общественного порицания, некоторые арабские женщины практикуют «шлюшиный туризм» – уезжают на заработки в другие страны (например, в Ливан), а потом возвращаются домой, благочестие изображать. У себя дома проституция сопряжена с большим риском, на который готовы пойти лишь те, которым близок западный образ жизни, и разного рода нигилистки-феминистки – люди, отвергающие родную культуру, а она отвергает их. Таким людям живётся непросто, но человек сам выбирает собственную судьбу.
Мусульманский мир решает проблему платных отношений путём «импорта» девушек извне – в большей степени из постсоветских стран (этим и платить не надо, ведь русские женщины готовы отдаться бесплатно любому Мухаммеду здесь же у бассейна под пальмами. Кто не верит, может сам приехать в арабские страны и убедиться или спросить у экс-министра экологии Ливана, он расскажет) и, в меньшей степени, из некоторых африканских стран – например, в Ливане ниша проституции, кроме русских, также занята женщинами из Нигерии.
Однако в Эфиопию «завозить» платных женщин не надо – это христианская страна, а значит желающих такого рода работы здесь будет навалом. Как и везде, мотивация у них простая – хотелки быстрого, лёгкого и большого заработка, чтобы достойно жить здесь и сейчас, а не когда-то потом, да и то не факт. Молодость и красота в нашем мире ценятся очень высоко. А женщины-«хабеша» (так называют людей из некоторых этнических групп Эфиопии и Эритреи) очень красивы – вероятно, самые красивые на континенте.
Эти женщины разные и занимаются коммерческим сексом по-разному: кто-то чаще, кто-то реже; кто-то ищет клиентов на улицах, а кто-то встречается с ними исключительно в дорогих отелях. Не возможно никак отличить проститутку от не проститутки. Вот вы видите перед собой скромницу-отличницу, гордость университета. Хотя прошлой ночью наша скромница-отличница вместе с клиентами занюхивала дорожку белой пыли, а потом её долбили в три смычка.
А на следующий день, как ни в чём не бывало, она вернётся к своему любимке, который и знать не знает, чем его ненаглядная промышляет. Такая вот жизнь.
Продолжение
Как и в любой стране планеты, часть местных женщин готова отдаться за деньги. В исламском мире с коммерческим сексом сложнее – многие, быть может, и рады бы заняться этим, но не могут, потому что общество категорически не одобрит. По крайней мере, публично, ведь арабо-мусульманский мир – это мир двойной морали. Из-за общественного порицания, некоторые арабские женщины практикуют «шлюшиный туризм» – уезжают на заработки в другие страны (например, в Ливан), а потом возвращаются домой, благочестие изображать. У себя дома проституция сопряжена с большим риском, на который готовы пойти лишь те, которым близок западный образ жизни, и разного рода нигилистки-феминистки – люди, отвергающие родную культуру, а она отвергает их. Таким людям живётся непросто, но человек сам выбирает собственную судьбу.
Мусульманский мир решает проблему платных отношений путём «импорта» девушек извне – в большей степени из постсоветских стран (этим и платить не надо, ведь русские женщины готовы отдаться бесплатно любому Мухаммеду здесь же у бассейна под пальмами. Кто не верит, может сам приехать в арабские страны и убедиться или спросить у экс-министра экологии Ливана, он расскажет) и, в меньшей степени, из некоторых африканских стран – например, в Ливане ниша проституции, кроме русских, также занята женщинами из Нигерии.
Однако в Эфиопию «завозить» платных женщин не надо – это христианская страна, а значит желающих такого рода работы здесь будет навалом. Как и везде, мотивация у них простая – хотелки быстрого, лёгкого и большого заработка, чтобы достойно жить здесь и сейчас, а не когда-то потом, да и то не факт. Молодость и красота в нашем мире ценятся очень высоко. А женщины-«хабеша» (так называют людей из некоторых этнических групп Эфиопии и Эритреи) очень красивы – вероятно, самые красивые на континенте.
Эти женщины разные и занимаются коммерческим сексом по-разному: кто-то чаще, кто-то реже; кто-то ищет клиентов на улицах, а кто-то встречается с ними исключительно в дорогих отелях. Не возможно никак отличить проститутку от не проститутки. Вот вы видите перед собой скромницу-отличницу, гордость университета. Хотя прошлой ночью наша скромница-отличница вместе с клиентами занюхивала дорожку белой пыли, а потом её долбили в три смычка.
А на следующий день, как ни в чём не бывало, она вернётся к своему любимке, который и знать не знает, чем его ненаглядная промышляет. Такая вот жизнь.
Продолжение
Продажная хабеша
Начало
Самая низкая категория местных проституток – уличные дамы, которых можно пригласить к себе на ночь за 20$. Но оно того не стоит – намного больше придётся потом потратить на венеролога. Близко к этой категории находятся эфиопские «танцовщицы» – это когда к вам на улице подходят шныри и предлагают сходить посмотреть на «танцы». Я ни разу туда не ходил, потому что связываться с эфиопскими шнырями себе дороже, но говорят, что помимо танцев там могут предложить и другие услуги.
Выше идут женщины средней ценовой категории. Здесь может быть кто угодно: и девочки-студенточки, и клубные шалавы-тусовщицы, и понаехавшие из окрестных деревень в столицу за лучшей жизнью. Прийти к успеху не у всех получается, да и сложно это. Проще тянуть деньги из дяди, а для любви у неё свой нищий любимка есть. Всё, как и везде.
Таких девушек специально искать не надо, иностранцев они сами найдут. Познакомиться с подружкой поближе можно через социальные сети и мессенджеры, где вежливый менеджер предложит вам на выбор несколько десятков доступных вариантов с фотографиями. Тина, 22 года; Джуди, 23 года; Бетти, 20 лет – имена и возраст, конечно, вымышленные. Эти услуги называются «службой доставки моделей», и за «модель» нужно будет заплатить по тарифам 50$/2 часа + такси, и 80$/ночь + такси. Цены примерно на уровне российских регионов. Интересно, сколько на руки получает сама «модель». В России если девушка работает не индивидуально, а в салоне, то она получает примерно половину от заявленной стоимости, а также оставляет себе все деньги от «дополнительных услуг». Сколько девушка получает на руки, а сколько отдаёт администрации в Эфиопии – не знаю. Но есть тут и те, кто тоже работает индивидуально, не находясь в штате «моделей». Кроме обозначенного выше, эта «служба» предлагает ещё и услуги персонального охранника – здоровенного качка-эфиопа, который будет сопровождать клиента в дневное или ночное время за 20$. Это очень многое говорит об Эфиопии, стране уличного криминала и беспредельщиков.
И, наконец, высшая категория платных женщин – индивидуальные содержанки и «отельные». В любой хорошей гостинице, при желании, вам предложат каталог с красивыми дамами, готовыми скрасить ваш вечер. Содержанки же, в отличие от потоковых отельных девушек, будут проводить свой досуг исключительно с вами. На словах, по крайней мере, ведь им никто не мешает ещё нескольких папиков иметь. Видел таких в национальном музее Эфиопии, куда два белых мужчины пришли в компании эфиопских подружек содержанковского вида. Хотя зачем им понадобилось смотреть на древние украшения, музыкальные инструменты или на плуг для вола, остаётся для меня загадкой. Просто лол.
Как-то познакомился с девушкой, не зная чем она занимается. Рассказала, что её с собой туда берут, сюда. В Дубай возят. Отели, пляжи, рестораны – вот что значит настоящая жизнь, не то что в своей Эфиопии, где горячую воду по расписанию дают. Заработки на уровне Senior IT Engineer всего лишь в обмен на две сиси и писю. Даже и образования никакого не надо, достаточно глазками хлоп-хлоп. А деньги-то вот они. Разве это не прекрасно? Но я-то не развращённый арабский шейх, купающийся в злате. Я-то простой Вася с дыркой в кармане. Поэтому она готова провести со мной время за какие-то жалкие 150$, да и то, потому что я «красавчик». Я ответил, что раз уж я и впрямь «красавчик», то проводить со мной время должны бесплатно и по любви.
Мы так и не договорились.
Начало
Самая низкая категория местных проституток – уличные дамы, которых можно пригласить к себе на ночь за 20$. Но оно того не стоит – намного больше придётся потом потратить на венеролога. Близко к этой категории находятся эфиопские «танцовщицы» – это когда к вам на улице подходят шныри и предлагают сходить посмотреть на «танцы». Я ни разу туда не ходил, потому что связываться с эфиопскими шнырями себе дороже, но говорят, что помимо танцев там могут предложить и другие услуги.
Выше идут женщины средней ценовой категории. Здесь может быть кто угодно: и девочки-студенточки, и клубные шалавы-тусовщицы, и понаехавшие из окрестных деревень в столицу за лучшей жизнью. Прийти к успеху не у всех получается, да и сложно это. Проще тянуть деньги из дяди, а для любви у неё свой нищий любимка есть. Всё, как и везде.
Таких девушек специально искать не надо, иностранцев они сами найдут. Познакомиться с подружкой поближе можно через социальные сети и мессенджеры, где вежливый менеджер предложит вам на выбор несколько десятков доступных вариантов с фотографиями. Тина, 22 года; Джуди, 23 года; Бетти, 20 лет – имена и возраст, конечно, вымышленные. Эти услуги называются «службой доставки моделей», и за «модель» нужно будет заплатить по тарифам 50$/2 часа + такси, и 80$/ночь + такси. Цены примерно на уровне российских регионов. Интересно, сколько на руки получает сама «модель». В России если девушка работает не индивидуально, а в салоне, то она получает примерно половину от заявленной стоимости, а также оставляет себе все деньги от «дополнительных услуг». Сколько девушка получает на руки, а сколько отдаёт администрации в Эфиопии – не знаю. Но есть тут и те, кто тоже работает индивидуально, не находясь в штате «моделей». Кроме обозначенного выше, эта «служба» предлагает ещё и услуги персонального охранника – здоровенного качка-эфиопа, который будет сопровождать клиента в дневное или ночное время за 20$. Это очень многое говорит об Эфиопии, стране уличного криминала и беспредельщиков.
И, наконец, высшая категория платных женщин – индивидуальные содержанки и «отельные». В любой хорошей гостинице, при желании, вам предложат каталог с красивыми дамами, готовыми скрасить ваш вечер. Содержанки же, в отличие от потоковых отельных девушек, будут проводить свой досуг исключительно с вами. На словах, по крайней мере, ведь им никто не мешает ещё нескольких папиков иметь. Видел таких в национальном музее Эфиопии, куда два белых мужчины пришли в компании эфиопских подружек содержанковского вида. Хотя зачем им понадобилось смотреть на древние украшения, музыкальные инструменты или на плуг для вола, остаётся для меня загадкой. Просто лол.
Как-то познакомился с девушкой, не зная чем она занимается. Рассказала, что её с собой туда берут, сюда. В Дубай возят. Отели, пляжи, рестораны – вот что значит настоящая жизнь, не то что в своей Эфиопии, где горячую воду по расписанию дают. Заработки на уровне Senior IT Engineer всего лишь в обмен на две сиси и писю. Даже и образования никакого не надо, достаточно глазками хлоп-хлоп. А деньги-то вот они. Разве это не прекрасно? Но я-то не развращённый арабский шейх, купающийся в злате. Я-то простой Вася с дыркой в кармане. Поэтому она готова провести со мной время за какие-то жалкие 150$, да и то, потому что я «красавчик». Я ответил, что раз уж я и впрямь «красавчик», то проводить со мной время должны бесплатно и по любви.
Мы так и не договорились.
Эфиопский национализм
Похоже, что людям здесь присущ дух национализма, хотя никакой «эфиопской нации» при этом не существует и в помине. Для нации необходимо этническое или политическое единство. Какая-то этническая группа берет в свои руки власть целиком и навязывает свои единственно верные представления о жизни остальным – осуществляет добровольную или насильственную социально-культурную ассимиляцию, депортирует или геноцидит чуждый элемент. Либо разные этносы отказываются от своей узкой групповой лояльности ради более широкой общности – нации. Этносы ганда и ачоли становятся «угандийцами», а хауса и фульбе превращаются в «нигерийцев». В Эфиопии нет ни этнической, ни политической нации, однако эфиопский национализм, кажется, есть.
Во-первых, эфиопы гордятся тем, что в отличие от других народов континента, они не были завоеваны и колонизированы никем из великих держав (всякие исламские султанаты Восточной Африки не считаются, да и давно это было). К концу 19-ого в. Африка уже была поделена и Эфиопия оставалась одной из двух стран, наряду с Либерией, сохранявших независимость. Итальянское вторжение закончилось разгромом и лишь через 40 лет, со второй попытки, итальянцам удалось ненадолго захватить Эфиопию. Для национального самолюбия приятно быть непокоренным, особенно если соседи не могут похвастаться независимостью. Впрочем, Эфиопии в какой-то степени повезло, потому что она столкнулась не с истинными колониалистами-империалистами, а с известным европейским посмешищем, которого никогда не воспринимали всерьез.
Во-вторых, от «черной Африки» Эфиопия веками выгодно отличалась уровнем своего развития, наличием технологических и социальных инноваций, политической системой, культурой, образом жизни, включенностью в региональную торговлю. Большая часть африканских народов обязана белому человеку и колониализму, которые ввели их в современность. Строго говоря, сама история большинства африканских народов началась в 20-м веке. Эфиопы же не обязаны никому кроме себя, а их история началась намного раньше. Эфиопы, скорее, обязаны не «кому», а «чему» - удачной экологической нише, благоприятствующей сельскому хозяйству, и близостью к развитым цивилизациям, что позволило вести культурный и товарный обмен. Здесь рано появились письменность, одомашнивание, плужное земледелие и, наконец, христианство – важнейшая социальная инновация. В то время как у соседей «черной Африки» был первобытный образ жизни и палки-копалки.
В-третьих, эфиопы от африканцев отличаются еще и расово-биологически. Эфиопы – не негроиды, а отдельная восточноафриканская раса. Черные «сожители» по континенту эфиопам не родственники, а никто. Просто соседи. Не стоит забывать и то, что на территории современной Эфиопии когда-то впервые появились и предки современного человека – это тоже знать приятно.
И хотя «эфиопской нации» не существует – существуют отдельные этнические группы оромо, амхара, тиграи и так далее, некий общий национализм все-таки есть. Однако он не столько объединяет этнические группы в единое цело, сколько противопоставляет их окружающему миру. Эфиопский национализм не столько отвечает на вопрос «кто мы как эфиопы?», сколько на вопрос «кем мы не являемся?»
Национализм создает нацию. Противопоставление себя другим - один из шагов к этому. Осталось от лояльности к этносам перейти к лояльности нации. Оромо, амхара, тиграи и все остальные должны стать «эфиопами». Или кто-то кого-то должен загеноцидить, что более вероятно.
Похоже, что людям здесь присущ дух национализма, хотя никакой «эфиопской нации» при этом не существует и в помине. Для нации необходимо этническое или политическое единство. Какая-то этническая группа берет в свои руки власть целиком и навязывает свои единственно верные представления о жизни остальным – осуществляет добровольную или насильственную социально-культурную ассимиляцию, депортирует или геноцидит чуждый элемент. Либо разные этносы отказываются от своей узкой групповой лояльности ради более широкой общности – нации. Этносы ганда и ачоли становятся «угандийцами», а хауса и фульбе превращаются в «нигерийцев». В Эфиопии нет ни этнической, ни политической нации, однако эфиопский национализм, кажется, есть.
Во-первых, эфиопы гордятся тем, что в отличие от других народов континента, они не были завоеваны и колонизированы никем из великих держав (всякие исламские султанаты Восточной Африки не считаются, да и давно это было). К концу 19-ого в. Африка уже была поделена и Эфиопия оставалась одной из двух стран, наряду с Либерией, сохранявших независимость. Итальянское вторжение закончилось разгромом и лишь через 40 лет, со второй попытки, итальянцам удалось ненадолго захватить Эфиопию. Для национального самолюбия приятно быть непокоренным, особенно если соседи не могут похвастаться независимостью. Впрочем, Эфиопии в какой-то степени повезло, потому что она столкнулась не с истинными колониалистами-империалистами, а с известным европейским посмешищем, которого никогда не воспринимали всерьез.
Во-вторых, от «черной Африки» Эфиопия веками выгодно отличалась уровнем своего развития, наличием технологических и социальных инноваций, политической системой, культурой, образом жизни, включенностью в региональную торговлю. Большая часть африканских народов обязана белому человеку и колониализму, которые ввели их в современность. Строго говоря, сама история большинства африканских народов началась в 20-м веке. Эфиопы же не обязаны никому кроме себя, а их история началась намного раньше. Эфиопы, скорее, обязаны не «кому», а «чему» - удачной экологической нише, благоприятствующей сельскому хозяйству, и близостью к развитым цивилизациям, что позволило вести культурный и товарный обмен. Здесь рано появились письменность, одомашнивание, плужное земледелие и, наконец, христианство – важнейшая социальная инновация. В то время как у соседей «черной Африки» был первобытный образ жизни и палки-копалки.
В-третьих, эфиопы от африканцев отличаются еще и расово-биологически. Эфиопы – не негроиды, а отдельная восточноафриканская раса. Черные «сожители» по континенту эфиопам не родственники, а никто. Просто соседи. Не стоит забывать и то, что на территории современной Эфиопии когда-то впервые появились и предки современного человека – это тоже знать приятно.
И хотя «эфиопской нации» не существует – существуют отдельные этнические группы оромо, амхара, тиграи и так далее, некий общий национализм все-таки есть. Однако он не столько объединяет этнические группы в единое цело, сколько противопоставляет их окружающему миру. Эфиопский национализм не столько отвечает на вопрос «кто мы как эфиопы?», сколько на вопрос «кем мы не являемся?»
Национализм создает нацию. Противопоставление себя другим - один из шагов к этому. Осталось от лояльности к этносам перейти к лояльности нации. Оромо, амхара, тиграи и все остальные должны стать «эфиопами». Или кто-то кого-то должен загеноцидить, что более вероятно.
Сяйна-сяйна!
Национализм включает в нацию одних и исключает других. Любит одних и не любит других. Главными объектами обструкции в Эфиопии являются египтяне и китайцы. Первым «прилетает» за гидроэлектростанцию «Хыдасе» или «Плотину великого возрождения Эфиопии», строительство которой вызывает конфликты между Эфиопией, Египтом и Суданом. А вторых не переносят не за что-то конкретное, а за совокупность причин, результатом чего является неприятие китайцев за сам факт их существования. Чтобы сделать такой вывод не нужно никаких опросов общеcтвенного мнения – на бытовом уровне это видно очень хорошо.
Китаец или, в широком смысле, «азиат» - объект уличной критики и оскорблений со стороны эфиопов. Останавливается возле пешеходной дороги машина, из нее высовывается эфиопская физиономия, имитирует воплями китайскую речь «уя-я-я!!!», а затем дает по газам и уезжает. Или идет азиат по улице, а ему кричат «сяйна-сяйна, уя-я-я!!!». И изображают «узкие глаза» пальцами. Оскорблениям подвергаются не только азиаты, но и те, кто на них похож – в сознании эфиопов, по крайней мере. Я неоднократно становился объектом уличных оскорблений, выслушивая вопли «сяйна-сяйна!» и видя не очень дружелюбные и веселящиеся морды, изображающие «узкие глаза». Хотя на азиата или на китайца я ни разу не похож. Тупицы настолько тупы, что не видят разницы между белым человеком и азиатом. Это странно, ведь в других африканских странах люди очень хорошо различают европеоидов, арабов, китайцев и индусов, не путая их между собой.
Выкрики «сяйна-сяйна!!!» и «уя-я-я!!!» - это оскорбления по расовому признаку, а не просто такая своеобразная попытка наладить межкультурный диалог. Когда люди не знают, как именно привлечь внимание человека другой расы, то самое очевидное – сделать акцент именно на его расе, а не на ином признаке. Поэтому, например, белому человеку кричат «мзунгу!». То же слово «сяйна!» могут использовать не как оскорбление, а для привлечения внимания на рынке – «э, сяйна, барана купи!». Но очень хорошо ясно, когда хотят просто привлечь ваше внимание, а когда оскорбляют – в первом случае не кривят морды и не изображают «узкие глаза». Эфиопы позволяют себе так дерзить, наверное, потому что китайцы их еще не поили мочой с тараканами на закуску.
Этот произошедший в Кении случай показывает, что китайцы своим поведением сами создают множество причин негативного к ним отношения. Масштабные инфраструктурные проекты и инвестиции сами по себе не помогают улучшить мнение местных людей о китайцах. Да им это и не надо, потому что китайцы работают с элитами, а не с простым людом. На переговоры с элитами они приходят с котлетами наличных, кланяются, улыбаются, а те и рады. И вот уже многомиллионные контракты подписываются, а потом вдруг раз!, и страна по уши в долгах оказывается. А с «быдлом» китайцам вопросы решать не надо, «быдло» только палкой по хребтине получит. Вот, например, на видео китайский Хозяин учит уму-разуму рабочих в Сьерра-Леоне.
Так что тут обе стороны хороши – та, что «уя-я-я!!!» вопит, и та, что палкой лупит.
Национализм включает в нацию одних и исключает других. Любит одних и не любит других. Главными объектами обструкции в Эфиопии являются египтяне и китайцы. Первым «прилетает» за гидроэлектростанцию «Хыдасе» или «Плотину великого возрождения Эфиопии», строительство которой вызывает конфликты между Эфиопией, Египтом и Суданом. А вторых не переносят не за что-то конкретное, а за совокупность причин, результатом чего является неприятие китайцев за сам факт их существования. Чтобы сделать такой вывод не нужно никаких опросов общеcтвенного мнения – на бытовом уровне это видно очень хорошо.
Китаец или, в широком смысле, «азиат» - объект уличной критики и оскорблений со стороны эфиопов. Останавливается возле пешеходной дороги машина, из нее высовывается эфиопская физиономия, имитирует воплями китайскую речь «уя-я-я!!!», а затем дает по газам и уезжает. Или идет азиат по улице, а ему кричат «сяйна-сяйна, уя-я-я!!!». И изображают «узкие глаза» пальцами. Оскорблениям подвергаются не только азиаты, но и те, кто на них похож – в сознании эфиопов, по крайней мере. Я неоднократно становился объектом уличных оскорблений, выслушивая вопли «сяйна-сяйна!» и видя не очень дружелюбные и веселящиеся морды, изображающие «узкие глаза». Хотя на азиата или на китайца я ни разу не похож. Тупицы настолько тупы, что не видят разницы между белым человеком и азиатом. Это странно, ведь в других африканских странах люди очень хорошо различают европеоидов, арабов, китайцев и индусов, не путая их между собой.
Выкрики «сяйна-сяйна!!!» и «уя-я-я!!!» - это оскорбления по расовому признаку, а не просто такая своеобразная попытка наладить межкультурный диалог. Когда люди не знают, как именно привлечь внимание человека другой расы, то самое очевидное – сделать акцент именно на его расе, а не на ином признаке. Поэтому, например, белому человеку кричат «мзунгу!». То же слово «сяйна!» могут использовать не как оскорбление, а для привлечения внимания на рынке – «э, сяйна, барана купи!». Но очень хорошо ясно, когда хотят просто привлечь ваше внимание, а когда оскорбляют – в первом случае не кривят морды и не изображают «узкие глаза». Эфиопы позволяют себе так дерзить, наверное, потому что китайцы их еще не поили мочой с тараканами на закуску.
Этот произошедший в Кении случай показывает, что китайцы своим поведением сами создают множество причин негативного к ним отношения. Масштабные инфраструктурные проекты и инвестиции сами по себе не помогают улучшить мнение местных людей о китайцах. Да им это и не надо, потому что китайцы работают с элитами, а не с простым людом. На переговоры с элитами они приходят с котлетами наличных, кланяются, улыбаются, а те и рады. И вот уже многомиллионные контракты подписываются, а потом вдруг раз!, и страна по уши в долгах оказывается. А с «быдлом» китайцам вопросы решать не надо, «быдло» только палкой по хребтине получит. Вот, например, на видео китайский Хозяин учит уму-разуму рабочих в Сьерра-Леоне.
Так что тут обе стороны хороши – та, что «уя-я-я!!!» вопит, и та, что палкой лупит.
Планета обезьян
Много-много лет назад предки современного человека разумного, австралопитеки, появились в Африке – в сравнительно небольшом ареале восточной части континента, на территории современных Эфиопии и Кении.
Эти звероподобные прачеловеческие особи, около 5-7 млн лет назад были отделены от обезьяньих стад, предположительно, геологическим катаклизмом, образовавшим Великую рифтовую долину – огромное рифтовое образование, простирающееся с севера на юг, от долины Бекаа в Ливане до Мозамбика. Благодаря катаклизму в восточной Африке появилась благоприятная для неспсобных к выживанию в условиях тропического леса «зверолюдей» экологическая ниша – савана. В новой экологической среде возникли мутации, способствовавшие эволюции пралюдей и отделившие их от диких обезьян.
Ранние виды австралопитековых появились примерно 4-7 млн лет назад. Одна из женских особей австралопитека афарского была найдена на территории Эфиопии и получила имя «Люси». Скелет этого маленького существа хранится в национальном музее Эфиопии. Первые человекоподобные существа появились позже, около 2,5 млн лет назад, и между ними и ранними австралопитековыми еще не было абсолютно четкой грани.
Конкурентными эволюционными преимуществами пралюдей перед другими гоминидами были:
1. Мясоедение. Пралюди стали питаться не только растительной пищей, но и мясной – сначала как простые падальщики, доедающие остатки дичи, убитой крупными хищниками. Переход к мясному питанию привел к сокращению в размерах нижней челюсти и к увеличению размеров мозга. Время, которое пралюди тратили на монотонное пережевывание растительной еды, впредь можно использовать на более осмысленные вещи. Отсюда гипотеза: наличие прогнатизма (т.е. выступающих вперед челюстей) у большинства современных негроидов (за исключением, например, скотоводческих нилотских народов Южного Судана) связано с незначительной, либо и вовсе с нулевой долей мясной пищи в рационе их далеких предков.
2. Морфологическая перестройка организма в сторону совершенствования поведения на открытых пространствах – развитие способности к бегу и приобретение выносливости. Превосходство современных негроидов над остальными расами в беге на длительные расстояния факт известный. Все потому, что предки нынешних рас развивались по разным эволюционным программам.
3. Начало систематического использования и обработки камня - как орудия и инструмента.
По-видимому, пралюди имели темную кожу, покрытую черными волосами, как у шимпанзе: темный эпидермис защищал организм от воздействия ультрафиолетовых лучей. Дипегментация, благодаря удачным и повышающим адаптивность мутациям, произошла, вероятно, лишь при расселении пралюдей за пределы саван и тропических лесов. Поэтому белый человек и мулаты (потомки от связи негроидов и европеоидов) с эволюционной точки зрения, то есть на длительной временной протяженности, не способны жить в Африке – их потомков буквально выжжет солнце и они умрут от рака кожи и иных заболеваний. Эволюция сама отбракует непригодных для жизни в тех или иных экологических нишах особей.
Чуть позже популяции перволюдей начнут расселение во всех направлениях в Африке, а затем выйдут за ее пределы, начав освоение планеты.
Много-много лет назад предки современного человека разумного, австралопитеки, появились в Африке – в сравнительно небольшом ареале восточной части континента, на территории современных Эфиопии и Кении.
Эти звероподобные прачеловеческие особи, около 5-7 млн лет назад были отделены от обезьяньих стад, предположительно, геологическим катаклизмом, образовавшим Великую рифтовую долину – огромное рифтовое образование, простирающееся с севера на юг, от долины Бекаа в Ливане до Мозамбика. Благодаря катаклизму в восточной Африке появилась благоприятная для неспсобных к выживанию в условиях тропического леса «зверолюдей» экологическая ниша – савана. В новой экологической среде возникли мутации, способствовавшие эволюции пралюдей и отделившие их от диких обезьян.
Ранние виды австралопитековых появились примерно 4-7 млн лет назад. Одна из женских особей австралопитека афарского была найдена на территории Эфиопии и получила имя «Люси». Скелет этого маленького существа хранится в национальном музее Эфиопии. Первые человекоподобные существа появились позже, около 2,5 млн лет назад, и между ними и ранними австралопитековыми еще не было абсолютно четкой грани.
Конкурентными эволюционными преимуществами пралюдей перед другими гоминидами были:
1. Мясоедение. Пралюди стали питаться не только растительной пищей, но и мясной – сначала как простые падальщики, доедающие остатки дичи, убитой крупными хищниками. Переход к мясному питанию привел к сокращению в размерах нижней челюсти и к увеличению размеров мозга. Время, которое пралюди тратили на монотонное пережевывание растительной еды, впредь можно использовать на более осмысленные вещи. Отсюда гипотеза: наличие прогнатизма (т.е. выступающих вперед челюстей) у большинства современных негроидов (за исключением, например, скотоводческих нилотских народов Южного Судана) связано с незначительной, либо и вовсе с нулевой долей мясной пищи в рационе их далеких предков.
2. Морфологическая перестройка организма в сторону совершенствования поведения на открытых пространствах – развитие способности к бегу и приобретение выносливости. Превосходство современных негроидов над остальными расами в беге на длительные расстояния факт известный. Все потому, что предки нынешних рас развивались по разным эволюционным программам.
3. Начало систематического использования и обработки камня - как орудия и инструмента.
По-видимому, пралюди имели темную кожу, покрытую черными волосами, как у шимпанзе: темный эпидермис защищал организм от воздействия ультрафиолетовых лучей. Дипегментация, благодаря удачным и повышающим адаптивность мутациям, произошла, вероятно, лишь при расселении пралюдей за пределы саван и тропических лесов. Поэтому белый человек и мулаты (потомки от связи негроидов и европеоидов) с эволюционной точки зрения, то есть на длительной временной протяженности, не способны жить в Африке – их потомков буквально выжжет солнце и они умрут от рака кожи и иных заболеваний. Эволюция сама отбракует непригодных для жизни в тех или иных экологических нишах особей.
Чуть позже популяции перволюдей начнут расселение во всех направлениях в Африке, а затем выйдут за ее пределы, начав освоение планеты.
Выйти из Африки
Люди появились в Восточной Африке примерно 200 тыс. лет назад благодаря очередной удачной мутации, отделившей их от диких обезьяньих стад, и около 80-60 тыс. лет назад началось их распространение по Евразии и Африке. Они (мы?) не были первыми прямоходящими созданиями, покинувшими континент. Ранние человекоподобные существа волнами уходили из Африку очень давно, задолго до наших предков. Человек прямоходящий, Homo erectus, возникнув в период 2,4-1,8 млн. лет назад, уже на ранней стадии своего существования обошел большую часть территории Африки от северо-запада до юга и затем покинул континент. Отсюда уходили и другие человекоподобные, в далекой перспективе оказавшиеся, впрочем, тупиковыми ветвями эволюции.
Видимо, эти существа разного типа сосуществовали друг с другом и с современным человеком очень длительное время. О соседстве наших прямых предков с человекоподобными говорят древнеиндийские и древнекитайские легенды, в которых фигурируют «обезьяньи армии» и «обезьяньи короли». Но сосуществование оказалось возможным лишь до поры до времени, пока живущие на одной территории существа, исчерпав все ресурсы, не вступили в борьбу за выживание друг с другом. Разнообразие в единой экологической нише возможно лишь до тех пор, пока всем проживающим здесь существам хватает ресурсов для потребления. В ином случае, согласно законам природы, между ними возможна лишь ожесточенная борьба – до изгнания или уничтожения одних другими.
Первым местом выхода древнейших людей и человекоподобных из Африки, предположительно, стала область Баб-эль-Мандебского пролива на юге Красного моря – возле современных Эритреи, Джибути и Йемена. В далекие времена уровень моря был ниже сегодняшнего и азиатский берег был видим с территории Эфиопского нагорья. Первые человекоподобные африканские мигранты, а затем и наши предки, могли доплыть до другого берега, ухватившись за ветку или дерево. Вторым по времени местом «исхода» мог стать Суэцкий перешеек на территории современного Египта. До этого места человекоподобные, а за ними и люди, покинувшие свою «колыбель», могли дойти вдоль побережья Красного моря – тогда здесь была привычная для жизни перволюдей савана, а не испепеляющая пустыня. Оставшиеся на континенте люди стали мутировать по собственным программам.
Человек того времени, видимо, сосуществовал в двух разных формах – Homo sapiens neanderthalensis и Homo sapiens sapiens. Неандертальцы появились и покинули Африку раньше наших предков. И покинули ее по другому маршруту. Если наши предки вышли из Африки с востока, то неандертальцы вышли с запада – через Гибралтарский пролив, возле нынешних Марокко и Испании. 45 тыс. лет назад в Европе они встретились с нашими предками, но уже через 5 тыс. лет после этого вымерли.
На планете остался единственный хозяин.
Люди появились в Восточной Африке примерно 200 тыс. лет назад благодаря очередной удачной мутации, отделившей их от диких обезьяньих стад, и около 80-60 тыс. лет назад началось их распространение по Евразии и Африке. Они (мы?) не были первыми прямоходящими созданиями, покинувшими континент. Ранние человекоподобные существа волнами уходили из Африку очень давно, задолго до наших предков. Человек прямоходящий, Homo erectus, возникнув в период 2,4-1,8 млн. лет назад, уже на ранней стадии своего существования обошел большую часть территории Африки от северо-запада до юга и затем покинул континент. Отсюда уходили и другие человекоподобные, в далекой перспективе оказавшиеся, впрочем, тупиковыми ветвями эволюции.
Видимо, эти существа разного типа сосуществовали друг с другом и с современным человеком очень длительное время. О соседстве наших прямых предков с человекоподобными говорят древнеиндийские и древнекитайские легенды, в которых фигурируют «обезьяньи армии» и «обезьяньи короли». Но сосуществование оказалось возможным лишь до поры до времени, пока живущие на одной территории существа, исчерпав все ресурсы, не вступили в борьбу за выживание друг с другом. Разнообразие в единой экологической нише возможно лишь до тех пор, пока всем проживающим здесь существам хватает ресурсов для потребления. В ином случае, согласно законам природы, между ними возможна лишь ожесточенная борьба – до изгнания или уничтожения одних другими.
Первым местом выхода древнейших людей и человекоподобных из Африки, предположительно, стала область Баб-эль-Мандебского пролива на юге Красного моря – возле современных Эритреи, Джибути и Йемена. В далекие времена уровень моря был ниже сегодняшнего и азиатский берег был видим с территории Эфиопского нагорья. Первые человекоподобные африканские мигранты, а затем и наши предки, могли доплыть до другого берега, ухватившись за ветку или дерево. Вторым по времени местом «исхода» мог стать Суэцкий перешеек на территории современного Египта. До этого места человекоподобные, а за ними и люди, покинувшие свою «колыбель», могли дойти вдоль побережья Красного моря – тогда здесь была привычная для жизни перволюдей савана, а не испепеляющая пустыня. Оставшиеся на континенте люди стали мутировать по собственным программам.
Человек того времени, видимо, сосуществовал в двух разных формах – Homo sapiens neanderthalensis и Homo sapiens sapiens. Неандертальцы появились и покинули Африку раньше наших предков. И покинули ее по другому маршруту. Если наши предки вышли из Африки с востока, то неандертальцы вышли с запада – через Гибралтарский пролив, возле нынешних Марокко и Испании. 45 тыс. лет назад в Европе они встретились с нашими предками, но уже через 5 тыс. лет после этого вымерли.
На планете остался единственный хозяин.
Кожа черная, лицо белое
Хозяин один, но внешность разная. Появившись в Восточной Африке, люди вскоре разошлись на дальние расстояния, исключающие контакты друг с другом – пока еще на африканской территории. Мутируя, каждая изолированная группа людей все больше отличалась от соседней. Так, около 130-170 тыс. лет назад, сложились первые проторасовые образования. Расселяясь по планете, люди останавливались то там, то тут. Одни двигались дальше, другие задерживались на стоянках – так возникали региональные антропологические типы и, впоследствии, малые расы. Десятки тысяч лет путешествий, миграций, изоляции и взаимных контактов – намного чаще вынужденных, чем добровольных – сформировали современный облик человечества из трех больших и нескольких десятков малых рас, с закрепленными в генотипах и фенотипах различиями. Были и другие расы, но до наших дней удалось дожить не всем.
Современные расы начали возникать около 10 тыс. лет назад во время неолитической революции. Переход от охоты и собирательства к производящему хозяйству стимулировал быстрый рост населения. Расширяя свое жизненное пространство, первые земледельцы заняли огромные ареалы, поглощая, вытесняя или уничтожая менее развитые человеческие группы. Рабство или принуждение к выплатам податей еще не были известны, поэтому судьба побежденных была незавидной. Сопровождающие сельское хозяйство и миграции новые болезни дополнили интенсивный отбор и расообразование, устраняя всех слабых и неприспособленных. Появляющиеся расы еще не были полным подобием современных. Расово-этнический облик Европы окончательно сложился, видимо, ближе к Железному веку и после перекроивших карту континента нескольких волн арийской миграции (например, основные антропологические черты протославян возникли 3 тыс. лет назад). В это же время на африканском континенте начинается миграция черных земледельцев банту.
Не ясно не только когда, но и как появилась восточно-африканская раса – люди, известные как «эфиопы».
По одной из гипотез, она возникла раньше больших рас сама по себе, как результат случайных мутаций. В дальнейшем в ходе дивергенции из нее произошли и негроиды, и европеоиды. Невероятно приятная сердцу местного самосознания гипотеза, позволяющая объявить Эфиопию родиной человечества не только в географическом отношении, но и в расово-биологическом. Гипотезы расообразования вообще могут интерпретироваться сколь угодно широко. В Китае, например, согласно одному из таких предположений считается, что первой среди всех была монголоидная раса, и затем от нее произошла европеоидная. Негры же на расовом древе изображаются отдельно от остальных, как появившиеся не от кроманьонцев, а от неандертальцев. Получается, что негры и не люди вовсе.
По другой гипотезе, восточно-африканская раса есть результат смешения формировавшихся негроидов и европеоидов. Действительно, факт нахождения на периферии двух расовых ареалов, казалось бы, способствует метисации (эфиопский случай в мире не единичный и в России также живет отдельная уральская раса, занимающая промежуточное положение между двумя другими, европеоидами и монголоидами). Сам внешний облик эфиопов носит узнаваемые нашему взгляду черты. Если «отбелить» эфиопа, то получится почти арабское лицо – то есть, европеоидное.
Допустим, метисная гипотеза верна. Как тогда могла произойти метисация? И не просто между этносами, а между целыми расами? Ведь племенное сознание нетерпимо к любому смешению между разными человеческими группами.
Хозяин один, но внешность разная. Появившись в Восточной Африке, люди вскоре разошлись на дальние расстояния, исключающие контакты друг с другом – пока еще на африканской территории. Мутируя, каждая изолированная группа людей все больше отличалась от соседней. Так, около 130-170 тыс. лет назад, сложились первые проторасовые образования. Расселяясь по планете, люди останавливались то там, то тут. Одни двигались дальше, другие задерживались на стоянках – так возникали региональные антропологические типы и, впоследствии, малые расы. Десятки тысяч лет путешествий, миграций, изоляции и взаимных контактов – намного чаще вынужденных, чем добровольных – сформировали современный облик человечества из трех больших и нескольких десятков малых рас, с закрепленными в генотипах и фенотипах различиями. Были и другие расы, но до наших дней удалось дожить не всем.
Современные расы начали возникать около 10 тыс. лет назад во время неолитической революции. Переход от охоты и собирательства к производящему хозяйству стимулировал быстрый рост населения. Расширяя свое жизненное пространство, первые земледельцы заняли огромные ареалы, поглощая, вытесняя или уничтожая менее развитые человеческие группы. Рабство или принуждение к выплатам податей еще не были известны, поэтому судьба побежденных была незавидной. Сопровождающие сельское хозяйство и миграции новые болезни дополнили интенсивный отбор и расообразование, устраняя всех слабых и неприспособленных. Появляющиеся расы еще не были полным подобием современных. Расово-этнический облик Европы окончательно сложился, видимо, ближе к Железному веку и после перекроивших карту континента нескольких волн арийской миграции (например, основные антропологические черты протославян возникли 3 тыс. лет назад). В это же время на африканском континенте начинается миграция черных земледельцев банту.
Не ясно не только когда, но и как появилась восточно-африканская раса – люди, известные как «эфиопы».
По одной из гипотез, она возникла раньше больших рас сама по себе, как результат случайных мутаций. В дальнейшем в ходе дивергенции из нее произошли и негроиды, и европеоиды. Невероятно приятная сердцу местного самосознания гипотеза, позволяющая объявить Эфиопию родиной человечества не только в географическом отношении, но и в расово-биологическом. Гипотезы расообразования вообще могут интерпретироваться сколь угодно широко. В Китае, например, согласно одному из таких предположений считается, что первой среди всех была монголоидная раса, и затем от нее произошла европеоидная. Негры же на расовом древе изображаются отдельно от остальных, как появившиеся не от кроманьонцев, а от неандертальцев. Получается, что негры и не люди вовсе.
По другой гипотезе, восточно-африканская раса есть результат смешения формировавшихся негроидов и европеоидов. Действительно, факт нахождения на периферии двух расовых ареалов, казалось бы, способствует метисации (эфиопский случай в мире не единичный и в России также живет отдельная уральская раса, занимающая промежуточное положение между двумя другими, европеоидами и монголоидами). Сам внешний облик эфиопов носит узнаваемые нашему взгляду черты. Если «отбелить» эфиопа, то получится почти арабское лицо – то есть, европеоидное.
Допустим, метисная гипотеза верна. Как тогда могла произойти метисация? И не просто между этносами, а между целыми расами? Ведь племенное сознание нетерпимо к любому смешению между разными человеческими группами.
Умереть, чтобы родиться
Врожденным умением людей является отделение «своих» от «других» и «чужих». Особенно это важно для человека древности, которому неумение отделить врага от друга гарантирует смерть. Другие – это радикально не свои, то есть не принадлежащие к тому же роду, даже если они живут в одном поселении. Уже на уровне родов, которых в этносе как минимум два, заложен внутриэтнический конфликт. Его люди решали путем обмена женщинами. Так, через межродовые браки, другой род становится своим другим.
Но что касается чужих – иного этноса – за ними этноплеменная психология не признает человеческих черт. Этническое, то есть, простое – это общество, в котором животное и биологическое начала проявляются максимально, а разумное и социальное минимально. Малейшее культурное отличие для этноса означает попрание сакрального, а сакральное означает человеческое. Чужой – это риск, опасность, враг. Чужой – это выродок, животное, нелюдь. Какие могут быть тесные взаимоотношения с нелюдью? Она даже не говорит на нашем, человеческом, языке, а только каркает и лает, как животное. Нелюдь либо избегают, либо уничтожают. Гуманизм – умозрительная выдумка современных теоретизирующих умов, носителям которых неведома борьба за выживание.
Так людьми воспринимались иные этносы. Иная же раса – и вовсе инфернальное отродье. Абсолютное зло. Этническое и, тем более, расовое смешение, равно как и мирное сосуществование двух биологически или мифологически – этнос здесь не видит разницы – неродственных обществ, следует признать невозможным. В таком состоянии – при маниакальной подозрительности к другому и предельном отторжении чужого – человечество существовало тысячелетиями.
Смешение всегда связано с кризисом, нестабильностью, катастрофой, войной. Этнос слабеет, шаманы утрачивают силы лечить, вожди умирают, злые духи ходят по территории племени. Тогда потерявшийся этнос может принять чужое за свое. Или заканчиваются ресурсы, и воинская группа, отделившись от этноса, отправляясь в поход на чужака за добычей. Но это не просто рейд, это опустошительное истребление, ведь завоеватели не считают чужаков людьми. Всех мужчин истребят до единого, а женщин с детьми (не всех, но некоторых) могут захватить. В обозначенных случаях межэтнические контакты и потомство возможны, но не обязательны, потому что захваченных детей и женщин этнос сначала должен принять к себе через механизмы адопции и очистить от зла – то есть, их выживание не гарантировано. Однако это всегда единичные случаи, не способные кардинально изменить антропологический и генетический облик этноса. Чтобы из нескольких неродственных этносов и, тем более, рас появилась новая общность, должно произойти нечто из ряда вон.
Настоящее смешение, казалось бы, возможно лишь вдали от этнического ядра, на маргинальной периферии, где представление о сакральном размыто, вера в своих богов слаба, а чужак воспринимается за своего. Экономический кризис, экологическая катастрофа, вторжение завоевательных орд – и вот люди спасаются бегством, соединяясь на одной территории в кучу-малу, где больше нет ни своего, ни чужого. Вернуться назад к прежней жизни невозможно. Время идет, сменяются поколения, люди остаются на одном месте. Так формируется новая общность, выживание которой на длительной временной протяженности, впрочем, находится под большим вопросом. Ее жизнеспособность история и биология еще будут проверять. Она может оказаться химерической конструкцией, сгинув под тяжким грузом генетических мутаций. И все равно, даже при благоприятном исходе, появившаяся в результате конвергенции общность – это не «смешение», а принципиально иной, новый организм. Старые организмы должны умереть, чтобы дать жизнь новому.
Возможно, подобным образом возникла и восточно-африканская раса. Очень давно некий катаклизм или что-то (кто-то) иное смешало в одну группу племена неродственных людей, и так уже находившихся недалеко друг от друга – на периферии негроидного и европеоидного расовых ареалов. Возникла новая общность, впоследствии занявшая достойное место на континенте.
Врожденным умением людей является отделение «своих» от «других» и «чужих». Особенно это важно для человека древности, которому неумение отделить врага от друга гарантирует смерть. Другие – это радикально не свои, то есть не принадлежащие к тому же роду, даже если они живут в одном поселении. Уже на уровне родов, которых в этносе как минимум два, заложен внутриэтнический конфликт. Его люди решали путем обмена женщинами. Так, через межродовые браки, другой род становится своим другим.
Но что касается чужих – иного этноса – за ними этноплеменная психология не признает человеческих черт. Этническое, то есть, простое – это общество, в котором животное и биологическое начала проявляются максимально, а разумное и социальное минимально. Малейшее культурное отличие для этноса означает попрание сакрального, а сакральное означает человеческое. Чужой – это риск, опасность, враг. Чужой – это выродок, животное, нелюдь. Какие могут быть тесные взаимоотношения с нелюдью? Она даже не говорит на нашем, человеческом, языке, а только каркает и лает, как животное. Нелюдь либо избегают, либо уничтожают. Гуманизм – умозрительная выдумка современных теоретизирующих умов, носителям которых неведома борьба за выживание.
Так людьми воспринимались иные этносы. Иная же раса – и вовсе инфернальное отродье. Абсолютное зло. Этническое и, тем более, расовое смешение, равно как и мирное сосуществование двух биологически или мифологически – этнос здесь не видит разницы – неродственных обществ, следует признать невозможным. В таком состоянии – при маниакальной подозрительности к другому и предельном отторжении чужого – человечество существовало тысячелетиями.
Смешение всегда связано с кризисом, нестабильностью, катастрофой, войной. Этнос слабеет, шаманы утрачивают силы лечить, вожди умирают, злые духи ходят по территории племени. Тогда потерявшийся этнос может принять чужое за свое. Или заканчиваются ресурсы, и воинская группа, отделившись от этноса, отправляясь в поход на чужака за добычей. Но это не просто рейд, это опустошительное истребление, ведь завоеватели не считают чужаков людьми. Всех мужчин истребят до единого, а женщин с детьми (не всех, но некоторых) могут захватить. В обозначенных случаях межэтнические контакты и потомство возможны, но не обязательны, потому что захваченных детей и женщин этнос сначала должен принять к себе через механизмы адопции и очистить от зла – то есть, их выживание не гарантировано. Однако это всегда единичные случаи, не способные кардинально изменить антропологический и генетический облик этноса. Чтобы из нескольких неродственных этносов и, тем более, рас появилась новая общность, должно произойти нечто из ряда вон.
Настоящее смешение, казалось бы, возможно лишь вдали от этнического ядра, на маргинальной периферии, где представление о сакральном размыто, вера в своих богов слаба, а чужак воспринимается за своего. Экономический кризис, экологическая катастрофа, вторжение завоевательных орд – и вот люди спасаются бегством, соединяясь на одной территории в кучу-малу, где больше нет ни своего, ни чужого. Вернуться назад к прежней жизни невозможно. Время идет, сменяются поколения, люди остаются на одном месте. Так формируется новая общность, выживание которой на длительной временной протяженности, впрочем, находится под большим вопросом. Ее жизнеспособность история и биология еще будут проверять. Она может оказаться химерической конструкцией, сгинув под тяжким грузом генетических мутаций. И все равно, даже при благоприятном исходе, появившаяся в результате конвергенции общность – это не «смешение», а принципиально иной, новый организм. Старые организмы должны умереть, чтобы дать жизнь новому.
Возможно, подобным образом возникла и восточно-африканская раса. Очень давно некий катаклизм или что-то (кто-то) иное смешало в одну группу племена неродственных людей, и так уже находившихся недалеко друг от друга – на периферии негроидного и европеоидного расовых ареалов. Возникла новая общность, впоследствии занявшая достойное место на континенте.
Плевок в спину
Каракас, Сан-Паулу, Йоханнесбург, Аддис-Абеба – что объединяет эти города? Уличная преступность.
Эфиопская столица небезопасна для самих эфиопов, а уж для иностранцев и подавно. Что означает «небезопасна»? Вооруженные банды здесь не будут, угрожая оружием, выкидывать водителя из его автомобиля, как в Каракасе. Да и черные расисты не засадят ножом под ребра. Хотелось бы сказать, что это потому, что в Аддис-Абебе нет ни вооруженных уличных банд, ни черных расистов, но это будет полуправдой – банд действительно нет, но расисты присутствуют, хоть и мирные. Приравнивать буквально Аддис-Абебу к Йоханнесбургу нельзя: здесь нет уличного насилия. Но и жить спокойно вам все равно не дадут, потому что здесь есть мелкая и неорганизованная уличная преступность. Тяжких телесных не будет, но кражи и ограбления будут. Это коснется даже обычного человека, живущего обычной жизнью – не гуляющего в темное время суток по злачным местам и не нарывающегося специально на неприятности. Если же вы любитель ночной жизни с выпивкой, барами и клубами, то следует заранее готовиться к увлекательному взаимодействию с уличным сбродом. Вероятность, что такое взаимодействие произойдет – 100%.
Мой русский знакомый, который христианин, панк, философ, боксер, мистик и так далее – большой любитель ночной жизни. В первые же дни в Эфиопии иностранцы объяснили ему, куда он попал и что ждать от людей. Что дети здесь не как в других странах – безобидные попрошайки или навязчивые, но доброжелательные прилипалы. Дитачка здесь может швырнуть камнем в голову, а потом ограбить. Поэтому знакомый купил бейсбольную биту и нигде с ней не расставался. Чтобы что-то предъявлять спортивному вида мужчине двухметрового роста, в рюкзаке которого торчит бита – нужно быть совсем глупеньким. И тем не менее, он периодически сталкивался с грабителями или с агрессивным быдлом. В большинстве случаев все заканчивалось мирно, так и не начавшись – знакомый доставал из рюкзака биту и демонстрировал ее нападавшим, чтобы даже носители самых бестолковых умов смогли что-то сообразить и отстать. Но в ходе межкультурной коммуникации порой приходится использовать и другие средства.
Грабежи могут случиться хоть днем, хоть ночью, хоть в людном месте, хоть в безлюдном – да где угодно. Когда я днем ехал в машине по центру города, то услышал позади женский крик. Посмотрел в зеркало и увидел, как мужик вырвал из рук женщины сумку и попытался убежать. Ему это не удалось, его поймали прохожие. Что было дальше не знаю, потому что я уехал. В Африке люди обычно решают вопрос на месте, не дожидаясь полиции – то есть, вершат самосуд. Пойманного с поличным преступника раздевают, оскорбляют, избивают – по настроению толпы.
Особый вид эфиопского быдла – «уличный харкатель», который в буквальном смысле плюет в свою жертву. Увидев подходящего «лоха», харкатель подходит к нему со спины и с невероятной меткостью плюет прямо на карман штанов или куртки жертвы, где, по мнению преступника, у «лоха» лежит кошелек или телефон. Плюнув, преступник голосом привлекает внимание жертвы – «ой, смотри, в тебя кто-то харкнул! Давай-ка я вытереть помогу». Подходит к жертве, начинает вытирать рукой свои слюни, а потом резко засовывает руку в карман, хватает ценные вещи и дает деру. Такой дикости я даже в Египте не видел.
Мне тоже пришлось столкнуться с этим методом кражи. Гуляя по улице, я услышал звук плевка и затем оклик со спины: «ууу, брат, посмотри что тут у тебя!». Я обернулся и увидел чучело в нескольких футболках на теле (чтобы быстро сменить одежду) и в больших солнцезащитных очках на пол морды (чтобы не опознали). Оно указало на карман моей куртки, по которому растекалась слюна, и предложило оттереть ее. Пришлось зарядить из шокера скотобыдлу.
Каракас, Сан-Паулу, Йоханнесбург, Аддис-Абеба – что объединяет эти города? Уличная преступность.
Эфиопская столица небезопасна для самих эфиопов, а уж для иностранцев и подавно. Что означает «небезопасна»? Вооруженные банды здесь не будут, угрожая оружием, выкидывать водителя из его автомобиля, как в Каракасе. Да и черные расисты не засадят ножом под ребра. Хотелось бы сказать, что это потому, что в Аддис-Абебе нет ни вооруженных уличных банд, ни черных расистов, но это будет полуправдой – банд действительно нет, но расисты присутствуют, хоть и мирные. Приравнивать буквально Аддис-Абебу к Йоханнесбургу нельзя: здесь нет уличного насилия. Но и жить спокойно вам все равно не дадут, потому что здесь есть мелкая и неорганизованная уличная преступность. Тяжких телесных не будет, но кражи и ограбления будут. Это коснется даже обычного человека, живущего обычной жизнью – не гуляющего в темное время суток по злачным местам и не нарывающегося специально на неприятности. Если же вы любитель ночной жизни с выпивкой, барами и клубами, то следует заранее готовиться к увлекательному взаимодействию с уличным сбродом. Вероятность, что такое взаимодействие произойдет – 100%.
Мой русский знакомый, который христианин, панк, философ, боксер, мистик и так далее – большой любитель ночной жизни. В первые же дни в Эфиопии иностранцы объяснили ему, куда он попал и что ждать от людей. Что дети здесь не как в других странах – безобидные попрошайки или навязчивые, но доброжелательные прилипалы. Дитачка здесь может швырнуть камнем в голову, а потом ограбить. Поэтому знакомый купил бейсбольную биту и нигде с ней не расставался. Чтобы что-то предъявлять спортивному вида мужчине двухметрового роста, в рюкзаке которого торчит бита – нужно быть совсем глупеньким. И тем не менее, он периодически сталкивался с грабителями или с агрессивным быдлом. В большинстве случаев все заканчивалось мирно, так и не начавшись – знакомый доставал из рюкзака биту и демонстрировал ее нападавшим, чтобы даже носители самых бестолковых умов смогли что-то сообразить и отстать. Но в ходе межкультурной коммуникации порой приходится использовать и другие средства.
Грабежи могут случиться хоть днем, хоть ночью, хоть в людном месте, хоть в безлюдном – да где угодно. Когда я днем ехал в машине по центру города, то услышал позади женский крик. Посмотрел в зеркало и увидел, как мужик вырвал из рук женщины сумку и попытался убежать. Ему это не удалось, его поймали прохожие. Что было дальше не знаю, потому что я уехал. В Африке люди обычно решают вопрос на месте, не дожидаясь полиции – то есть, вершат самосуд. Пойманного с поличным преступника раздевают, оскорбляют, избивают – по настроению толпы.
Особый вид эфиопского быдла – «уличный харкатель», который в буквальном смысле плюет в свою жертву. Увидев подходящего «лоха», харкатель подходит к нему со спины и с невероятной меткостью плюет прямо на карман штанов или куртки жертвы, где, по мнению преступника, у «лоха» лежит кошелек или телефон. Плюнув, преступник голосом привлекает внимание жертвы – «ой, смотри, в тебя кто-то харкнул! Давай-ка я вытереть помогу». Подходит к жертве, начинает вытирать рукой свои слюни, а потом резко засовывает руку в карман, хватает ценные вещи и дает деру. Такой дикости я даже в Египте не видел.
Мне тоже пришлось столкнуться с этим методом кражи. Гуляя по улице, я услышал звук плевка и затем оклик со спины: «ууу, брат, посмотри что тут у тебя!». Я обернулся и увидел чучело в нескольких футболках на теле (чтобы быстро сменить одежду) и в больших солнцезащитных очках на пол морды (чтобы не опознали). Оно указало на карман моей куртки, по которому растекалась слюна, и предложило оттереть ее. Пришлось зарядить из шокера скотобыдлу.
Ограбление по-эфиопски
Очередная попытка ограбления средь бела дня. Ходил смотреть на церковь – больше в столице смотреть не на что, и ко мне на улице докопался мужик. Я подумал, что это простой алкаш-попрошайка и проигнорировал его, пройдя мимо. Мужик, однако, не отстал – нацепил на морду медицинскую маску и, следуя за мной, вдруг резко сделал выпад в мою сторону, пытаясь засунуть руку в мой карман. Не получилось – я увернулся.
Аддис-Абеба кишит агрессивными маргиналами, которые делают жизнь здесь некомфортной, неприятной и небезопасной. Какие-то непонятные тела вокруг, какие-то докапывания, какие-то грязные уличные кучи – то ли тряпья, то ли людей. Обычные эфиопы не ходят пешком в темное время суток – улицы пустеют как только начинает темнеть. Люди носят рюкзаки не на спинах, а спереди и могут рассказать множество случаев, как у них или их знакомых крали ценные вещи. Все это признаки нездорового общества.
Откуда в Аддис-Абебе взялись люмпены?
Индустриализация и экономический рост требуют все нового и нового притока дешевой рабочей силы, которая берется из окрестных городов и деревень с более низким уровнем жизни. В сельской местности Эфиопии материальное благополучие оставляет желать лучшего. На автобусе по стране я наездил прилично и за окном постоянно видел бедные деревни чуть ли не полупервобытного типа – с хижинами и пастухами в обносках. Фотографии хижин и пастухов показать не могу, потому что телефон украли.
Массы людей в поисках лучшей доли покидают свои захолустья, перемещаясь в быстро развивающиеся города с рабочими местами и жизненными перспективами. Аддис-Абеба переживала экономический рост, который в какой-то момент прекратился, что хорошо видно по состоянию столицы. Внутренние мигранты остались без дела и пауперизировались. Это не особая проблема Эфиопии и в развивающихся арабских странах тоже полным-полно своей бедноты – взять хотя бы соседний Египет с его монструозным Каиром. Но мусульманское общество построено на благотворительности и взаимопомощи, а христианское – нет. Можешь хоть помирать в вонючей канаве – всем все равно.
Вина в наличии агрессивных маргиналов всецело лежит на местном правительстве, которое, надо отдать ему должное, смогло обеспечить сносный уровень жизни в столице, но не смогло поддержать достаточный уровень занятости и внутренней безопасности. В Советском Союзе проблему «нежелательных элементов» в городах власть решала через паспортизацию и прописку. Эти меры блокировали свободную внутреннюю миграцию людей из сельской местности и тем самым сдерживали рост крупных городов, в которых еще не было пригодной для жизни инфраструктуры в объеме, способном удовлетворить нужды возросшего населения. В Эфиопии, насколько я понимаю, регулирования внутренней миграции не происходит и от «нетрудовых элементов» в столице не избавляются. Это можно сделать и без выселения неблагонадежных за приснопамятный 101-й километр: через создание рабочих мест и повышение уровня жизни в регионах, чтобы у местных жителей не было мотивации перебираться в столицу. Чего, однако, не происходит и в результате мы имеем повсеместные орды нищенствующих бичей.
Блестящая внутренняя политика, так держать.
Очередная попытка ограбления средь бела дня. Ходил смотреть на церковь – больше в столице смотреть не на что, и ко мне на улице докопался мужик. Я подумал, что это простой алкаш-попрошайка и проигнорировал его, пройдя мимо. Мужик, однако, не отстал – нацепил на морду медицинскую маску и, следуя за мной, вдруг резко сделал выпад в мою сторону, пытаясь засунуть руку в мой карман. Не получилось – я увернулся.
Аддис-Абеба кишит агрессивными маргиналами, которые делают жизнь здесь некомфортной, неприятной и небезопасной. Какие-то непонятные тела вокруг, какие-то докапывания, какие-то грязные уличные кучи – то ли тряпья, то ли людей. Обычные эфиопы не ходят пешком в темное время суток – улицы пустеют как только начинает темнеть. Люди носят рюкзаки не на спинах, а спереди и могут рассказать множество случаев, как у них или их знакомых крали ценные вещи. Все это признаки нездорового общества.
Откуда в Аддис-Абебе взялись люмпены?
Индустриализация и экономический рост требуют все нового и нового притока дешевой рабочей силы, которая берется из окрестных городов и деревень с более низким уровнем жизни. В сельской местности Эфиопии материальное благополучие оставляет желать лучшего. На автобусе по стране я наездил прилично и за окном постоянно видел бедные деревни чуть ли не полупервобытного типа – с хижинами и пастухами в обносках. Фотографии хижин и пастухов показать не могу, потому что телефон украли.
Массы людей в поисках лучшей доли покидают свои захолустья, перемещаясь в быстро развивающиеся города с рабочими местами и жизненными перспективами. Аддис-Абеба переживала экономический рост, который в какой-то момент прекратился, что хорошо видно по состоянию столицы. Внутренние мигранты остались без дела и пауперизировались. Это не особая проблема Эфиопии и в развивающихся арабских странах тоже полным-полно своей бедноты – взять хотя бы соседний Египет с его монструозным Каиром. Но мусульманское общество построено на благотворительности и взаимопомощи, а христианское – нет. Можешь хоть помирать в вонючей канаве – всем все равно.
Вина в наличии агрессивных маргиналов всецело лежит на местном правительстве, которое, надо отдать ему должное, смогло обеспечить сносный уровень жизни в столице, но не смогло поддержать достаточный уровень занятости и внутренней безопасности. В Советском Союзе проблему «нежелательных элементов» в городах власть решала через паспортизацию и прописку. Эти меры блокировали свободную внутреннюю миграцию людей из сельской местности и тем самым сдерживали рост крупных городов, в которых еще не было пригодной для жизни инфраструктуры в объеме, способном удовлетворить нужды возросшего населения. В Эфиопии, насколько я понимаю, регулирования внутренней миграции не происходит и от «нетрудовых элементов» в столице не избавляются. Это можно сделать и без выселения неблагонадежных за приснопамятный 101-й километр: через создание рабочих мест и повышение уровня жизни в регионах, чтобы у местных жителей не было мотивации перебираться в столицу. Чего, однако, не происходит и в результате мы имеем повсеместные орды нищенствующих бичей.
Блестящая внутренняя политика, так держать.
Коммунальный вопрос
В Аддис-Абебе нет трущоб. Либо об их существовании мне ничего не известно. Трущобы – большие по площади жилые массивы-самострои с базовой инфраструктурой, где по улицам течет мусор в перемешку с говнищем, в котором плещутся свиньи и иная живность. Как в Сьерра-Леоне и в Уганде. Или даже в египетском Каире, но специфика этого города в том, что не всегда можно определить где здесь трущобы, а где обычное жилье. К около трущобному состоянию отчасти приблизились и районы проживания палестинских беженцев в столице Ливана.
Основной тип жилья в Аддис-Абебе – одноэтажные дома, тесно прилегающие друг к другу. Часто они группируются по нескольку единиц без дворов, но с одним общим «двориком» - небольшим свободным пространством между группой домов, доступ к которому осуществляется через одни ворота. То есть, можно сказать, что люди здесь не совсем сами себе хозяева, а вынуждены проживать с соседями. В домах есть электричество, проточная вода, канализация. Все улицы с брусчаткой, а не просто с утрамбованной глиной или землей без мощения, что во время сезона дождей превращает их в непроходимые болота с жижей. Вполне сносное жилье, у соседей по континтету оно намного хуже.
Эти дома периодически сносят, строя на их месте многоэтажные здания, в которых люди получают больше личного пространства. «Личного» в плане проживания в своих квартирах без соседей, а не в плане жилищного метража, которого на одного человека выделяется немного. Однако строительство таких многоэтажных домов в данный момент остановилось и в городе очень много недостроев, торчащих среди одноэтажных массивов. Причина в отсутствии денежных средств для покупки строительных материалов заграницей.
Помимо индивидуального жилья – квартир в многоэтажных домах, которые могут позволить себе немногие, для широких народных масс распространены «кондоминиумы» – группы из нескольких многоэтажных зданий, объединенных между собой общей территорией с охраной. В «кондоминиумах» встречаются как и индивидуальные квартиры небольшого метража, так и жилье коммунального типа, где комнаты принадлежат отдельным людям, а кухня с ванной и туалетом общие. Площадь комнат в таких коммуналках крошечная – часто размером с двуспальную или односпальную кровать. То есть, вы открываете дверь, а в комнате стоит кровать с несколькими полками – вот и все личное пространство. Стоимость аренды такого жилья около 30$ в месяц. Всяко лучше жить так, чем в коробке на улице.
В сфере жилищного строительства Аддис-Абеба пока идёт по советскому пути: от одноэтажных домов к многоэтажным «человейникам», но и без каирской мегаломании в несколько десятков этажей.
В Аддис-Абебе нет трущоб. Либо об их существовании мне ничего не известно. Трущобы – большие по площади жилые массивы-самострои с базовой инфраструктурой, где по улицам течет мусор в перемешку с говнищем, в котором плещутся свиньи и иная живность. Как в Сьерра-Леоне и в Уганде. Или даже в египетском Каире, но специфика этого города в том, что не всегда можно определить где здесь трущобы, а где обычное жилье. К около трущобному состоянию отчасти приблизились и районы проживания палестинских беженцев в столице Ливана.
Основной тип жилья в Аддис-Абебе – одноэтажные дома, тесно прилегающие друг к другу. Часто они группируются по нескольку единиц без дворов, но с одним общим «двориком» - небольшим свободным пространством между группой домов, доступ к которому осуществляется через одни ворота. То есть, можно сказать, что люди здесь не совсем сами себе хозяева, а вынуждены проживать с соседями. В домах есть электричество, проточная вода, канализация. Все улицы с брусчаткой, а не просто с утрамбованной глиной или землей без мощения, что во время сезона дождей превращает их в непроходимые болота с жижей. Вполне сносное жилье, у соседей по континтету оно намного хуже.
Эти дома периодически сносят, строя на их месте многоэтажные здания, в которых люди получают больше личного пространства. «Личного» в плане проживания в своих квартирах без соседей, а не в плане жилищного метража, которого на одного человека выделяется немного. Однако строительство таких многоэтажных домов в данный момент остановилось и в городе очень много недостроев, торчащих среди одноэтажных массивов. Причина в отсутствии денежных средств для покупки строительных материалов заграницей.
Помимо индивидуального жилья – квартир в многоэтажных домах, которые могут позволить себе немногие, для широких народных масс распространены «кондоминиумы» – группы из нескольких многоэтажных зданий, объединенных между собой общей территорией с охраной. В «кондоминиумах» встречаются как и индивидуальные квартиры небольшого метража, так и жилье коммунального типа, где комнаты принадлежат отдельным людям, а кухня с ванной и туалетом общие. Площадь комнат в таких коммуналках крошечная – часто размером с двуспальную или односпальную кровать. То есть, вы открываете дверь, а в комнате стоит кровать с несколькими полками – вот и все личное пространство. Стоимость аренды такого жилья около 30$ в месяц. Всяко лучше жить так, чем в коробке на улице.
В сфере жилищного строительства Аддис-Абеба пока идёт по советскому пути: от одноэтажных домов к многоэтажным «человейникам», но и без каирской мегаломании в несколько десятков этажей.
Запятая вместо точки
Спасибо всем, кто интересовался как у меня дела и все ли в порядке. Жив и здоров. Жизнь продолжается. Из-за обстоятельств непреодолимой силы пришлось уехать из Эфиопии. Дальше то там, то тут и через год оказался в Киргизии.
С Эфиопией подружиться не вышло. Дело не в стране - она красива (природой, насчет остального не уверен. О природе я ничего не рассказал, потому что телефон со всеми фотографиями украли). Не в культуре, истории или религии - они уникальны. Древняя культура древнего народа. Глобально, для всей человеческой цивилизации, Эфиопия значима и имеет ценность. Это большое достижение, ведь многие страны такой ценности не имеют и их единственный смысл существования - просто существовать.
Дело в людях. Но что значит «в людях»? Слишком широкое понятие, а моя проблема с ними слишком узкая. А именно - уличный криминал, которого слишком много. Тогда, еще в Эфиопии, он невероятно бесил и в какой-то момент полностью поглотил все хорошее, что присутствует в стране. Хорошо, что не стал публиковать уже написанный завершающий пост об Эфиопии, потому что в нем было мало что содержательного, кроме ругани на людей. По уровню стресса от людей Эфиопия сравнима с Египтом. Но если египтяне вымораживали перманентно, то эфиопы только в моментах грабежей и диковатого поведения на улице.
В общем, ушел из Эфиопии, не попрощавшись и не поставив точку. Точнее поставил, но только в своей голове, а не публично. Сейчас думаю, что это была не точка, а запятая, потому что про страну я так ничего и не понял. Ну, я не виноват, я старался.
Кидающиеся камнями агрессивные маргиналы - лишь одно из явлений, которые только все вместе, а не по отдельности, формируют страну и людей. Просто маргиналов было слишком много и это явление хоть и одно из, но не последнее по важности. В повседневной жизни вы, скорее всего, с местными религиозными ритуалами и песнями соприкоснетесь всего пару раз, да и то по касательной, не глубоко. Издали посмотрите на церковь, ну может еще внутрь зайдете пару раз. Песни с танцами где-то там. А желающий познакомиться с вами агрессивный люмпен уже здесь, ждёт за углом вашего дома.
Ну и пусть, это уже прошлое. Настоящее теперь - Киргизия.
Зря, кстати, назвал канал «Африканским бегемотом». Надо было глобально мыслить и обозвать себя каким-нибудь «Перелетным голубем» или типа того - то есть, животным, которое везде живет, передвигаясь с место на место. Написал это и задумался, а живут ли голуби в Африке? Что-то не припоминаю, там другие птицы были. В Северной Африке они точно живут - в Египте, например, на крышах домов для птиц делают голубятни и потом их едят. А что насчет тропической Африки?
Ну вообще я не только в Африке жил последние годы и что-то там делал, но еще и в Ливане, Армении, Иордании... И в некоторых других местах, о которых как-нибудь в другой раз. Теперь значит будет Киргизия. Но все равно Африка не отпускает. Даже грустно немного. Я же купался и в Атлантическом океане в Сьерра-Леоне и в Индийском в Кении. Ну океан и океан, скажете вы. Обычная вода солоноватая. А нет, отвечу я - не просто вода, а еще и воспоминания, еще и часть жизни.
Короче хватит пространной болтовни, а то разговорился что-то не по делу. Океан еще будет, а пока придется довольствоваться киргизскими степями.
Спасибо всем, кто интересовался как у меня дела и все ли в порядке. Жив и здоров. Жизнь продолжается. Из-за обстоятельств непреодолимой силы пришлось уехать из Эфиопии. Дальше то там, то тут и через год оказался в Киргизии.
С Эфиопией подружиться не вышло. Дело не в стране - она красива (природой, насчет остального не уверен. О природе я ничего не рассказал, потому что телефон со всеми фотографиями украли). Не в культуре, истории или религии - они уникальны. Древняя культура древнего народа. Глобально, для всей человеческой цивилизации, Эфиопия значима и имеет ценность. Это большое достижение, ведь многие страны такой ценности не имеют и их единственный смысл существования - просто существовать.
Дело в людях. Но что значит «в людях»? Слишком широкое понятие, а моя проблема с ними слишком узкая. А именно - уличный криминал, которого слишком много. Тогда, еще в Эфиопии, он невероятно бесил и в какой-то момент полностью поглотил все хорошее, что присутствует в стране. Хорошо, что не стал публиковать уже написанный завершающий пост об Эфиопии, потому что в нем было мало что содержательного, кроме ругани на людей. По уровню стресса от людей Эфиопия сравнима с Египтом. Но если египтяне вымораживали перманентно, то эфиопы только в моментах грабежей и диковатого поведения на улице.
В общем, ушел из Эфиопии, не попрощавшись и не поставив точку. Точнее поставил, но только в своей голове, а не публично. Сейчас думаю, что это была не точка, а запятая, потому что про страну я так ничего и не понял. Ну, я не виноват, я старался.
Кидающиеся камнями агрессивные маргиналы - лишь одно из явлений, которые только все вместе, а не по отдельности, формируют страну и людей. Просто маргиналов было слишком много и это явление хоть и одно из, но не последнее по важности. В повседневной жизни вы, скорее всего, с местными религиозными ритуалами и песнями соприкоснетесь всего пару раз, да и то по касательной, не глубоко. Издали посмотрите на церковь, ну может еще внутрь зайдете пару раз. Песни с танцами где-то там. А желающий познакомиться с вами агрессивный люмпен уже здесь, ждёт за углом вашего дома.
Ну и пусть, это уже прошлое. Настоящее теперь - Киргизия.
Зря, кстати, назвал канал «Африканским бегемотом». Надо было глобально мыслить и обозвать себя каким-нибудь «Перелетным голубем» или типа того - то есть, животным, которое везде живет, передвигаясь с место на место. Написал это и задумался, а живут ли голуби в Африке? Что-то не припоминаю, там другие птицы были. В Северной Африке они точно живут - в Египте, например, на крышах домов для птиц делают голубятни и потом их едят. А что насчет тропической Африки?
Ну вообще я не только в Африке жил последние годы и что-то там делал, но еще и в Ливане, Армении, Иордании... И в некоторых других местах, о которых как-нибудь в другой раз. Теперь значит будет Киргизия. Но все равно Африка не отпускает. Даже грустно немного. Я же купался и в Атлантическом океане в Сьерра-Леоне и в Индийском в Кении. Ну океан и океан, скажете вы. Обычная вода солоноватая. А нет, отвечу я - не просто вода, а еще и воспоминания, еще и часть жизни.
Короче хватит пространной болтовни, а то разговорился что-то не по делу. Океан еще будет, а пока придется довольствоваться киргизскими степями.
Слишком советский, но...
В Бишкек, столицу Киргизии, вылетал из России. Рядом в очередях на регистрации стояли люди на рейсы в Казахстан и Таджикистан. И какие же разные были эти группы пассажиров. Не только с точки зрения антропометрии, то есть, внешности (хотя в случае казахов и киргизов, люди оттуда, если я правильно понимаю, генетически близки, но различны по фенотипу). А больше с точки зрения материального благосостояния, проявляющегося наиболее очевидным образом - в одежде людей. Казахи кажутся более обеспеченными, киргизы более простыми и бедными. Много семейных людей с детьми, у которых наверняка уже есть российские паспорта. Да и у их родителей тоже.
Пригород Бишкека, если смотреть на него с дороги из аэропорта, никакой. Обычный. Воняет может кониной с баранами, ну так это нормально для животноводства. Домишки тоже самые обычные - как в России, небольшие одноэтажные строения. Что необычно - зеленый цвет крыш и ограждений вдоль дороги. Его не то чтобы очень много, но все же он встречается с той периодичностью, в которой уже можно заподозрить некую закономерность. Киргизы говорят, что это просто зеленый цвет, который ничего не значит. Ага, как же, не значит. Зеленый - цвет ислама.
Еще из необычного - неприятный воздух, которым трудно дышать. Я чуть не блеванул. Или может в самолёте укачало от тряски при посадке. Пусть так, но дышать все равно тяжело. Как будто в ноздри что-то забивается - то ли пыль, то ли еще что. Загрязнение атмосферы в столице действительно серьезная проблема. К грязному воздуху со временем привыкаешь и перестаешь его замечать. Но, наверное, можно привыкнуть и к вони от свалки, только для здоровья она совсем не полезна.
А в остальном... Слишком обычный город, слишком русский. Даже советский. Абсолютно узнаваемый любым жителем России. Те же самые блочные дома, планировка дворов и улиц. Везде надписи на русском языке вместе с киргизским. Если бы не последнее и не слишком отличающиеся внешне от нас люди на улицах, то можно подумать, что мы находимся в российской глубинке. В какой-нибудь Перми или Чите. Бишкек - это уровень не самого экономически развитого регионального центра России. В чём-то даже и того хуже - уже не региональный, а районный уровень какого-то нибудь хорошего города в несколько сотен тысяч человек. Другие города Киргизии тоже слишком советские. Все это когда-то было частью огромной страны, строящейся по единому плану.
Эта «советскость» может ввести в заблуждение наблюдателя. Меня по крайней мере ввела. Слишком советское, слишком. Нет, конечно, есть и различия - люди внешне другие, кухня, одежда, язык. И тем не менее, люди вроде почти как мы, пусть и едят самсу с кониной. И страна вроде почти как наша, пусть и степь да горы кругом. Но ни люди, ни страна не наши. Наверное, как и во всей постсоветской Центральной Азии, здесь тонкий нематериальный мир важнее грубого материального. Центральная Азия - в первую очередь, люди, а не вещи. Люди, отношения, иерархии. И не просто иерархии, а целые системы господства и подчинения, формальные и неформальные.
В Бишкек, столицу Киргизии, вылетал из России. Рядом в очередях на регистрации стояли люди на рейсы в Казахстан и Таджикистан. И какие же разные были эти группы пассажиров. Не только с точки зрения антропометрии, то есть, внешности (хотя в случае казахов и киргизов, люди оттуда, если я правильно понимаю, генетически близки, но различны по фенотипу). А больше с точки зрения материального благосостояния, проявляющегося наиболее очевидным образом - в одежде людей. Казахи кажутся более обеспеченными, киргизы более простыми и бедными. Много семейных людей с детьми, у которых наверняка уже есть российские паспорта. Да и у их родителей тоже.
Пригород Бишкека, если смотреть на него с дороги из аэропорта, никакой. Обычный. Воняет может кониной с баранами, ну так это нормально для животноводства. Домишки тоже самые обычные - как в России, небольшие одноэтажные строения. Что необычно - зеленый цвет крыш и ограждений вдоль дороги. Его не то чтобы очень много, но все же он встречается с той периодичностью, в которой уже можно заподозрить некую закономерность. Киргизы говорят, что это просто зеленый цвет, который ничего не значит. Ага, как же, не значит. Зеленый - цвет ислама.
Еще из необычного - неприятный воздух, которым трудно дышать. Я чуть не блеванул. Или может в самолёте укачало от тряски при посадке. Пусть так, но дышать все равно тяжело. Как будто в ноздри что-то забивается - то ли пыль, то ли еще что. Загрязнение атмосферы в столице действительно серьезная проблема. К грязному воздуху со временем привыкаешь и перестаешь его замечать. Но, наверное, можно привыкнуть и к вони от свалки, только для здоровья она совсем не полезна.
А в остальном... Слишком обычный город, слишком русский. Даже советский. Абсолютно узнаваемый любым жителем России. Те же самые блочные дома, планировка дворов и улиц. Везде надписи на русском языке вместе с киргизским. Если бы не последнее и не слишком отличающиеся внешне от нас люди на улицах, то можно подумать, что мы находимся в российской глубинке. В какой-нибудь Перми или Чите. Бишкек - это уровень не самого экономически развитого регионального центра России. В чём-то даже и того хуже - уже не региональный, а районный уровень какого-то нибудь хорошего города в несколько сотен тысяч человек. Другие города Киргизии тоже слишком советские. Все это когда-то было частью огромной страны, строящейся по единому плану.
Эта «советскость» может ввести в заблуждение наблюдателя. Меня по крайней мере ввела. Слишком советское, слишком. Нет, конечно, есть и различия - люди внешне другие, кухня, одежда, язык. И тем не менее, люди вроде почти как мы, пусть и едят самсу с кониной. И страна вроде почти как наша, пусть и степь да горы кругом. Но ни люди, ни страна не наши. Наверное, как и во всей постсоветской Центральной Азии, здесь тонкий нематериальный мир важнее грубого материального. Центральная Азия - в первую очередь, люди, а не вещи. Люди, отношения, иерархии. И не просто иерархии, а целые системы господства и подчинения, формальные и неформальные.
Forwarded from Круг мнений
Проект «Круг мнений». Эфир № 68. Goodbye France! (переворот в Нигере)
Пост-релиз
При информационной поддержке интернет-издания «РИДУС» на площадке тг-канала «Улыбаемся&Машем» состоялась голосовая конференция, посвященная вооруженному перевороту в Нигере.
✅ 07:39 «События в Нигере стали удачным и знаковым информационным фоном для саммита “Россия-Африка”. Это было максимально использовано нашими медиа и различными придворными политологами. Но по факту это закончилось не очень хорошо. Заявлением МИД России с легитимистских позиций о поддержке официальных властей и необходимости восстановления конституционного порядка».
(Виктор Васильев, политтехнолог, автор тг-канала «Улыбаемся&Машем»)
✅ 12:00 «Плотность двухсторонних стран определяется не только количеством отправленных танков, а еще и языком, на котором люди разговаривают. Такие страны как Буркина-Фасо, Мали и Нигер остаются франкофонными, и уже поэтому интегрированы во французскую культуру, и эти связи так просто не разорвать. Сегодня кстати прошла новость о том, что в Мали французский язык лишили статуса официального. Вот это уже реальное снижение французского влияния, но результат от него наступит не так скоро».
(Редакция тг-канала «Африканский бегемот»)
✅ 17:59 «В Нигере произошел “идеальный переворот”, то есть он произошел без внешнего влияния. Это не был переворот, инспирированный внешними спецслужбами, это именно переворот, который укладывается в ленинскую формулу, — социально-экономическая жизнь людей значительно ухудшилась, а верхи были недовольны. Все что происходит в Нигере это разборки между определенными полюсами власти внутри страны».
(Сергей Елединов, аналитик и консультант из Сенегала)
✅ 35:01 «Франция в лице режима Макрона максимально вражеская страна для России, осуществляется военная помощь киевской хунте, а любая российская активность на Черном континенте вызывает настоящую истерику во французских СМИ. Учитывая все эти факты, логично было бы если не поддержать мятежников, то просто промолчать. Однако, глава МИД С. Лавров заявил о том, что “переворот незаконный”, тем самым повторил основной тезис западной пропаганды».
(Антон Облицов, политтехнолог)
Пост-релиз
При информационной поддержке интернет-издания «РИДУС» на площадке тг-канала «Улыбаемся&Машем» состоялась голосовая конференция, посвященная вооруженному перевороту в Нигере.
✅ 07:39 «События в Нигере стали удачным и знаковым информационным фоном для саммита “Россия-Африка”. Это было максимально использовано нашими медиа и различными придворными политологами. Но по факту это закончилось не очень хорошо. Заявлением МИД России с легитимистских позиций о поддержке официальных властей и необходимости восстановления конституционного порядка».
(Виктор Васильев, политтехнолог, автор тг-канала «Улыбаемся&Машем»)
✅ 12:00 «Плотность двухсторонних стран определяется не только количеством отправленных танков, а еще и языком, на котором люди разговаривают. Такие страны как Буркина-Фасо, Мали и Нигер остаются франкофонными, и уже поэтому интегрированы во французскую культуру, и эти связи так просто не разорвать. Сегодня кстати прошла новость о том, что в Мали французский язык лишили статуса официального. Вот это уже реальное снижение французского влияния, но результат от него наступит не так скоро».
(Редакция тг-канала «Африканский бегемот»)
✅ 17:59 «В Нигере произошел “идеальный переворот”, то есть он произошел без внешнего влияния. Это не был переворот, инспирированный внешними спецслужбами, это именно переворот, который укладывается в ленинскую формулу, — социально-экономическая жизнь людей значительно ухудшилась, а верхи были недовольны. Все что происходит в Нигере это разборки между определенными полюсами власти внутри страны».
(Сергей Елединов, аналитик и консультант из Сенегала)
✅ 35:01 «Франция в лице режима Макрона максимально вражеская страна для России, осуществляется военная помощь киевской хунте, а любая российская активность на Черном континенте вызывает настоящую истерику во французских СМИ. Учитывая все эти факты, логично было бы если не поддержать мятежников, то просто промолчать. Однако, глава МИД С. Лавров заявил о том, что “переворот незаконный”, тем самым повторил основной тезис западной пропаганды».
(Антон Облицов, политтехнолог)
YouTube
Goodbye France! переворот в Нигере
Проект «Круг мнений». Эфир № 68. Пост-релизПри информационной поддержке интернет-издания «РИДУС (https://t.iss.one/ridus_news)» на площадке тг-канала «Улыбаемся&М...
Недавно обсуждали военный переворот в Нигере. Кто слушал - молодец, а кто не слушал - выше ссылка на весь эфир. Мой полный комментаний с эфира о положении Франции в Африке:
О французском присутствии в Африке
«Я не буду говорить о Нигере, потому что я плохо разбираюсь в том, что сейчас там происходит. А буду говорить о каких-то общих соображениях, связанных с французским присутствием в Африке. Я категорически не согласен с распространяемыми в телеграмме утверждениями о том, что «Французская империя» в Африке рушится, и чуть ли не ее последние дни настали.
Насколько болезненны события для Франции в таких странах, как Буркина-Фасо, Мали или Нигер надо судить по прошествии нескольких лет, когда мы увидим или не увидим какие-то изменения между Францией и африканскими странами. Например, в торговле между ними, в сфере культуры, образования, объемах гуманитарной помощи, инфраструктурных проектах, инвестициях и так далее. На данный момент, с моей точки зрения никакой катастрофы для Франции не произошло. Ну да, французы вывели войска из нескольких стран. И новые элиты этих стран плохо говорят о Франции и хорошо о России. Но плотность двусторонних отношений между странами определяется не только количеством отправленных туда танков или размером воинского контингента.
Это еще и язык, на котором люди разговаривают. А такие страны как Буркина-Фасо, Мали, Нигер и другие – франкоговорящие, то есть они уже только из-за этого интегрированы во французскую культуру и связи здесь просто так не разорвать. Вот кстати сегодня новость была о том, что в Мали французский лишили статус официального языка –это уже настоящее снижение французского влияния, но результат от него будет очень не скоро, если вообще будет. Мне кажется, там так и не перестанут на французском языке говорить.
Так вот, кроме того еще важны и неформальные связи между элитами – где они, например, проводят свободное время и в какие страны отправляют на учебу своих детей. Это торговля, когда какая-то страна является рынком сбыта ваших товаров. Тут еще важно каких именно товаров, они разную важность имеют. Одно дело экспортировать вооружение, сырье и злаки – а это то, что Россия в первую очередь в Африку поставляет, а другое экспортировать, допустим, высокотехнологическую продукцию или, допустим, помогать в строительстве средств производства на местах. Ну и так далее. Лишается ли этого всего Франция? С моей точки зрения, пока говорить об этом не приходится.
А вот эти все военные и военные базы... Известно, что Франция завершила операцию «Бархан» в Западной Африке и вывела оттуда войска. Так вот, насколько эти войска вообще сейчас важны? Во-первых, как я уже сказал, свои интересы в других странах можно поддерживать не только военным путем. И, во-вторых, базы не просто так создаются, а для какой-то цели. Цель военного присутствия Франции в Западной Африке, с моей точки зрения – это обеспечение безопасности Средиземноморского региона и интересы французского бизнеса на местах. Ну да, вывели военных из нескольких стран. Возможно, немножко придется Франции придется ужаться. Но пока, еще раз подчеркну, ничего страшного для Франции, с моей точки зрения не случилось. Как-нибудь проживет без военных и выстроит другую систему безопасности в регионе»
«Я не буду говорить о Нигере, потому что я плохо разбираюсь в том, что сейчас там происходит. А буду говорить о каких-то общих соображениях, связанных с французским присутствием в Африке. Я категорически не согласен с распространяемыми в телеграмме утверждениями о том, что «Французская империя» в Африке рушится, и чуть ли не ее последние дни настали.
Насколько болезненны события для Франции в таких странах, как Буркина-Фасо, Мали или Нигер надо судить по прошествии нескольких лет, когда мы увидим или не увидим какие-то изменения между Францией и африканскими странами. Например, в торговле между ними, в сфере культуры, образования, объемах гуманитарной помощи, инфраструктурных проектах, инвестициях и так далее. На данный момент, с моей точки зрения никакой катастрофы для Франции не произошло. Ну да, французы вывели войска из нескольких стран. И новые элиты этих стран плохо говорят о Франции и хорошо о России. Но плотность двусторонних отношений между странами определяется не только количеством отправленных туда танков или размером воинского контингента.
Это еще и язык, на котором люди разговаривают. А такие страны как Буркина-Фасо, Мали, Нигер и другие – франкоговорящие, то есть они уже только из-за этого интегрированы во французскую культуру и связи здесь просто так не разорвать. Вот кстати сегодня новость была о том, что в Мали французский лишили статус официального языка –это уже настоящее снижение французского влияния, но результат от него будет очень не скоро, если вообще будет. Мне кажется, там так и не перестанут на французском языке говорить.
Так вот, кроме того еще важны и неформальные связи между элитами – где они, например, проводят свободное время и в какие страны отправляют на учебу своих детей. Это торговля, когда какая-то страна является рынком сбыта ваших товаров. Тут еще важно каких именно товаров, они разную важность имеют. Одно дело экспортировать вооружение, сырье и злаки – а это то, что Россия в первую очередь в Африку поставляет, а другое экспортировать, допустим, высокотехнологическую продукцию или, допустим, помогать в строительстве средств производства на местах. Ну и так далее. Лишается ли этого всего Франция? С моей точки зрения, пока говорить об этом не приходится.
А вот эти все военные и военные базы... Известно, что Франция завершила операцию «Бархан» в Западной Африке и вывела оттуда войска. Так вот, насколько эти войска вообще сейчас важны? Во-первых, как я уже сказал, свои интересы в других странах можно поддерживать не только военным путем. И, во-вторых, базы не просто так создаются, а для какой-то цели. Цель военного присутствия Франции в Западной Африке, с моей точки зрения – это обеспечение безопасности Средиземноморского региона и интересы французского бизнеса на местах. Ну да, вывели военных из нескольких стран. Возможно, немножко придется Франции придется ужаться. Но пока, еще раз подчеркну, ничего страшного для Франции, с моей точки зрения не случилось. Как-нибудь проживет без военных и выстроит другую систему безопасности в регионе»