Новый год пришёл в Минск под морось дождя. До этого народ несколько дней толпился в очередях в супермаркетах, девушки делали причёски и маникюр, по телевизору показывали неизвестно какой по счету вариант "Ирония судьбы". В преддверии праздника возле подъезда расположилась какая-то весёлая компания, вынесли колонку, и на весь двор, отражаясь от многоэтажек, под морось звучало - "И снова седая ночь...". Старое оказалось живучее нового. В магазинах родители выбирали детям подарки, давно заказанные или спонтанные, заворачивали их в три слоя упаковки, и думали: как бы незаметно пронести в квартиру, чтобы дети не увидели подарки раньше времени, чтобы потом разворачивали их под ёлкой, вместе с пожеланиями расти счастливыми, и в радости.

Царствия Небесного всем, кто погиб в новогоднюю ночь на Донбассе. В одну минуту первого, когда ещё не отзвучали звуки курантов, смерть собрала там богатую жатву. Едем туда после 10 января. Цели - Сватово, Кременная: похоже в ближайшее время ВСУ попытаются прорвать там фронт. Ещё Бахмутовское направление. Лисичанск - попробуем дожать проект с аптеками. Ещё приглашают помочь детскому дому в Ирмино. Там сироты и отказники. Постараемся попасть туда к Крещению. Вообще, в этой поездке многое для детей. Наши друзья задумали масштабное дело - принести немного радости детям у кого папы погибли на войне. Или мамы. Заранее собирали списки - о чём мечтает ребенок, вроде как подарки от их родителей, с неба, по умолчанию. В тех списках много всего - от раскрасок до велосипедов. Постараемся взять часть подарков на себя. Ну и конечно, фронтовая полоса вокруг Донецка, Ясиноватой, Горловки. Мирные, раненые в больницах. Задач много, посмотрим, что получится.

Говорят, слово "Победа" произошло от старославянского - убеждать силой. Но больше сторонников у версии, что "Победа" означает - После беды. После беды - мир.

Белорусская поэзия. Янка Купала и Якуб Колос. Но есть и другие. К примеру - Михаил Шелехов. Когда-то лауреат самых разных премий, а потом почти съеденный за русскую позицию. До 2020 года в Беларуси ключниками многих дверей в науку, образование, искусство, стояли люди прозападных настроений. Без скандалов: незаметно, тихо, но непрерывно и трудолюбиво, как муравьи, они ели поедом всех, кто не молчал, что он за Русь. Михаила затравили, в последнее время он работал сторожем в детском садике, потом и вовсе уехал в глухую деревню, в родительский дом. Сейчас в больнице. Этим пророческим стихам много лет:

Теснят, теснят Россию к бездне
И негасимому огню,
К резне, к чуме, к могиле в плесени
И к смерти бледному коню.
-
Теснят Россию к урагану,
К Китаю, Азии, войне,
К безжалостному океану,
Но прижимают лишь к стене.
-
Спиной к стене своей Победы,
Глядим на мировой закат.
Спиной к спине отцы и деды
Расколотили насмерть ад.
-
Спиной к стене великой воли
Неодолимого вождя
Стоит Россия богомольно,
А стену сокрушить нельзя.

С наступающим Рождеством Господним братья и сестры!

В степях ветер. Промозглый, сырой или морозный. Шелестит на ветру покрытый льдом ковыль. На позициях много обмороженных - лица, руки. Лес под Кременной в белой кисее. Через эти леса непрерывно лезет противник, рассчитывая взять Кременную в клещи. После Соледара им нужен успех. Там непрерывные бои. Артиллерия с обеих сторон, только за пару дней шестеро мирных убиты, в посёлок летит постоянно. Плохо там....
Сами мирные вроде все свои, но.... - дети в Киеве, внуки в Харькове. Самые решительные работают в администрации, кому-то ведь надо брать на себя ответственность, заниматься гуманитаркой, составлять списки больных и раненых.

Крещение...  Окропились сегодня дождиком. Весь Донецк, села, поля, посадки, траншеи окропились с утра моросью с неба. Во имя Отца, Сына и Святого Духа. На крест и победу над смертью.  Окраины города, Первомайское, Водяное крестятся огнём. А потом, когда небо окропило всех, кто не смог попасть в церковь, выглянуло солнышко.

А вот и Крещенская история. В Богородичном, возле Святогорска, жила большая семья. Когда в тех краях начались боевые действия, дом семьи сгорел, и они, как и многие местные, ушли жить в Святогорскую лавру. Лавра оставалась под ВСУ. Но люди там молились, ждали когда придёт Россия. Плакали, когда начался отход наших войск. В саму Лавру ВСУ гуманитарщиков не пропускали, люди голодали, а за речкой стояли российские войска. И вот, мужчины из мирных плавали через реку на ту сторону, чтобы взять продуктов, предупредить россиян, что в Лавре полно гражданских, и сказать, что они все их ждут. Поплыли мужчины и из этой семьи. Плыли обратно с продуктами, запаяными в целлофан, но с украинской стороны открыл огонь снайпер. Один получил пулю и пошёл ко дну, второй, Сергей, раненый в живот, сумел выбраться обратно на берег, и соответственно остался на российской стороне. Его вывезли в больницу в ДНР. Семья оказалась разделенная фронтом.

Жене Сергея Дарье собирали деньги все монахи и жители подвалов Лавры. Собрали нужную сумму, и она поехала с трехлетним сыном через Польшу, Прибалтику и Россию к мужу. Сейчас они живут в городе Кировске Донецкой области. У мужа документов вообще никаких, у жены украинский паспорт. Снимают квартиру. Муж восстанавливается после ранения. Жить не за что.

И вот, пятнадцатилетняя сестра Дарьи, оставаясь в Святогорской Лавре, мечтая им помочь, в интернете читает, что Свято-Елисаветенский монастырь в Минске помогает мирным жителям Донбасса. Из Святогорска пишет в Минск, в монастырь, а монастырь скидывает просьбу о помощи нашей группе, которая как раз в Донецке.

В общем, сегодня приехали, помогли много и щедро, как раз когда они пришли из церкви, помолились Николаю Чудотворцу, чтобы как-то прожить. Хорошая семья. Наши. Ребенок говорит не умолкая, хотя полгода под обстрелами еле разговаривал. Какие невероятные извилистые пути для Чуда.

Субъективный обзор.

Донецк... Город в черно-белых цветах. Выстуженые многоэтажки, пятиэтажки. Где-то есть отопление, где-то нет. В сером небе раскатистые удары артиллерии. Ритм жизни не изменился: каждое утро кто-то едет на работу, кто-то заставляет детей садиться за компьютер - второй год дистанционки, а кто-то приходит в себя в реанимации, на каталке, помня только что шёл в магазинчик за сигаретами, или, если военный, ехал на БТРе по заснеженным окраинам. Донецк не однороден. В детской травматологии, где минно-взрывные ранения, полно приезжающих фондов, журналистов, омбудсменов. Дети закормлены фруктами, постоянные фотосессии, телефоны и умные часы в подарок, а рядом, в областной больнице несколько сотен больных детей, к которым почти никто не приезжает. Это понятно: раненый ребёночек- более  трогательная картинка для зрителя. В армии, по вертикали, чувствуется конфликт, вернее, не конфликт, а взаимное раздражение между верхами и низами. Оно и понятно - многие товарищи генералы никогда не признаются себе, что младшие офицеры на передовой разбираются в этой войне лучше их. Что грязные, небритые капитаны и полковники в полях приобрели опыт полномасштабной, современной, высокотехнологичной войны, которого у генералов просто нет. Подчиненные умнее начальника - это бесит, это неестественно. Как неестественна и картинка по телевизору по отношению к реальной жизни, напрочь оторванная от действительности. А так, Донецк - крепость: ни пяди отсюда не отдадут.

Села вокруг Авдеевки... Старики потихоньку умирают. Но в целом, ситуация лучше, чем ожидалось. Люди привыкли жить в затянувшемся Апокалипсисе. У войны бесконечное количество образов - это и бои, обстрелы, смерть, чьи-то расширенные глаза, это и одинокая согнутая старуха посреди разрушенной улицы, тянущая по снегу за собой коляску с баклажками воды; это запах соляры, грохочущая мимо гусеницами БМП, обветренные лица бойцов, это и ссоры, взаимные обиды в подвалах, где тарахтит генератор и дымит печка. Здесь важны лидеры, командный дух : в Спартаке такие лидеры есть, в Донецке-Северном нет.

Кременная... Тут все бодро. Важно. По военному. Над ухом лупит "Малка", летят "Грады". С треском грохочут прилеты. Местные сбиваются в кучу возле сельсовета, чуть прилёт- сразу внутрь. Дома в одиночку под обстрелом страшно - люди тянутся друг к другу, кроме того, вдруг что-то привезут, а меня нет... ВСУ лезут к железной дороге, что южнее Кременной.

Были и другие города и места. Позже напишем отчёт. С нами в этот раз ездил корреспондент Спутник-Беларусь Александр, по нашей памяти первый журналист в зоне боевых действий,  официально посланый редакцией из РБ. Первый военкор, можно сказать. Вёл себя отлично. А в общем,  - есть стойкое ощущение начала Отечественной войны. Народной войны, как в 1812-ом и 1943-ем. Гуманитарщики что-то постоянно везут в войска, укоплектовывают, в монастырях в тылу вяжут маскировочные сети на танки, люди собирают по копеечке, дети от себя - не от администрации, пишут письма на фронт, люди из разных институтов, по частной инициативе доставляют на испытания в войска какие-то разработки, военкоры формируют общественное мнение, и весь вместе народ заставляет шевелиться разных чиновников и МО, обеспокоенное бритьем бороды у солдат в полях. Народная война. Отечественная. Есть такое ощущение.