Нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ – самый пророссийский японский лидер за всю историю отношений. За годы у власти он встречался с Владимиром Путиным 27 раз, а с апреля 2013 года целых 11 раз был в России с визитом, в том числе четырежды ездил на Восточный экономический форум во Владивостоке….Путин за это время посетил Японию всего дважды, причем один раз из-за саммита G20 в Осаке в 2019 году. Абэ никогда не приглашал других глав государств в родной город, даже президента США.. Путин в ответ на такой особый подход опоздал в Ямагути почти на три часа, и это в стране, где очень ценят пунктуальность https://bit.ly/2MzjXMJ

Когда Абэ посещал Россию, то почестей, наоборот, было совсем немного. Например, в сентябре 2019 года, когда он приехал во Владивосток на Восточный экономический форум, Путин решил использовать именно этот момент, чтобы по видеосвязи открыть крупнейший в России рыбоперерабатывающий завод на Шикотане… Для Японии, претендующей на этот курильский остров, это было совершенно неприемлемо..

Абэ предложил масштабный план сотрудничества с Россией из восьми пунктов, создал специальный пост министра по связям с Россией и дал понять, что в споре о Курилах готов ограничиться двумя островами, хотя Япония традиционно претендовала на четыре. Абэ делает все это не из сентиментальности. У него две четкие цели: успеть разрешить территориальный спор с Россией, пока он у власти, и ослабить российские связи с Китаем, который в Токио считают главной угрозой для Японии.

План Абэ по экономическому сотрудничеству не дал впечатляющих результатов, но был далеко не бесполезен. Например, в сентябре 2019 года японский консорциум договорился о покупке 10% акций «Арктик СПГ-2» у «Новатэка»…Япония не поддержала попытки Вашингтона изолировать Россию и не стала вводить серьезные санкции после украинского кризиса 2014 года, а также не выслала российских дипломатов после покушения на Скрипаля в Британии в 2018 году.

Последней каплей для Японии стало решение Кремля внести в Конституцию поправку о недопустимости действий и призывов, связанных с отчуждением части территории РФ. Источники в президентской администрации сообщили японским СМИ, что Японии не о чем беспокоиться, потому что поправка разрешает переговоры о «делимитации, демаркации, редемаркации государственной границы».

В будущем провал Абэ может обернуться для России немалыми сложностями в отношениях с Японией, потому что японский премьер не просто не получил желаемых результатов, но и оказался унижен. Новый премьер учтет успехи и неудачи Абэ, поэтому вряд ли продолжит дружелюбную политику на российском направлении…Япония не поддержала попытки Вашингтона изолировать Россию и не стала вводить серьезные санкции после украинского кризиса 2014 года, а также не выслала российских дипломатов после покушения на Скрипаля в Британии в 2018 году.

Прекрасный японист Джеймс Браун, который прекрасен еще и тем, что отлично пишет по-русски, например процитированную выше статью https://carnegie.ru/commentary/81780

"Если бы в России вдруг наступила демократия, он, скорее всего, писал бы о тех же, вечно сопровождающих русскую жизнь вещах". Ровно год назад началось дело Голунова, пошло в одну сторону, а развернулось в другую. Это совсем недавно и еще продолжается. Статья тех дней https://carnegie.ru/commentary/79292 и английский вариант в Politico https://carnegie.ru/2019/06/13/how-russian-reporter-beat-kremlin-pub-79319

#изношенность миропорядка #новый68

Е.Бунтман― Еще одна новость, но такая, общая, коллективная, собирательная новость последних недель и последних дней — это протесты, которые вспыхнули сразу во многих точках по всему миру

А.Баунов― У каждого из этих протестов разные причины. Мы еще Гонконг не вспомнили, Чили. Но, я думаю, что мир находится в фазе нового 68-го года. Потому что 68-й год тоже был устроен очень неоднородно внутри себя. Протесты «пражской весны» и протесты в Париже, протесты в Испании 68-го, 69-го года…
Е.Бунтман― И в Японии.
А.Баунов― И во Вьетнаме, пожалуйста, в южном. Имеют совершенно разную природу. Если, например те испанские протестующие, та испанская молодежь, которая выходила в Мадриде, Барселоне, они были за буржуазную республику, то французы, по крайней мере , формально были против буржуазной республики, против своего класса, против своего де Голля, который вполне себе демократический буржуазный президент.

Да, Южный Вьетнам был против марионеточного американского режима. А Чехия, например, которая выступала в тот же момент… по крайней мере , многие из тех чехов, которые выходили в Праге в 68-м году, наверное, были бы не против стать в каком-то смысле марионеточным проамериканским режимом.
То есть целеполагание у них было другое. Целеполагание было у всех разное. Но была общая изношенность миропорядка, ощущение, что, наверное, элиты управляют миром каким-то устаревшим образом, и надо их обновить.

И вот что-то похожее происходит сейчас. Все протесты абсолютно разные. А их масштаб и совпадение по времени указывает на то, что ощущение общей изношенности управленческой глобальной модели есть.

Из эфира в октябре прошлого года https://bit.ly/2MGproY

Все-таки странно выглядит, когда примерно одни и те же люди возмущаются, что не вводят карантин, как на Западе (а это значит и на границе), потом — запретами и пропусками, затем тому, что всё открыли, а случаев заражения не меньше, чем когда они требовали всё закрыть, хотя меньше, чем когда возмущались запретами. Но удивительнее всего, как удается одновременно, в одну и ту же минуту негодовать, что всё слишком быстро открыли, не иначе как к дождю зачеркнуто параду, но до сих пор не открыли границы, а это железный занавес и репрессии. Истинно, если власть носит бороды сбреем, если бреет, отрастим.

Тут начали писать чушь, про то, что надо посреди улиц поставить отбойники, как на автобанах, и тогда все будут живы и здоровы. И чуть ли не ФСО во всем виновато, что не дает этого сделать. А так же КПСС, НКВД и крепостное право. Пишут те же, кто возмущался лужковскими заборчиками вокруг газонов — действительно неприятными, но придуманными для того, чтоб нация, пересевшая на автомобили не превратила любой клочок земли в парковку. Или новыми, более высокими бордюрами и прочими шарами, которые строже отделяют пешеходные пространство от автомобильного.

Барьеров на городских улицах быть не должно. Это улицы, а не шоссе. Если исходить из того, что человека от преступления может удержать только кусок железа, то витрины магазинов надо зашить железными листами. По крайней мере жестяными ставнями на ночь. Потом у что ясно же, что если стеклянные, то сразу разобьют и украдут. Вот будет красота. Есть города, где так и делают, потому что по другому нельзя. И всем велеть на окна поставить решетки. Или за городской счет. А старушкам по одиночке с мобильными телефонами запретить ходить, а девушкам в коротком.

Капитуляция города перед глупостью и преступлением, худший вариант для города. Надо чтобы дураки и хамы сдавали позиции (как это уже происходит с парковкой на тротуарах, или ездой по автобусным полосам), а не город исходил из того, что дураки и хамы непобедимы, и надо подстраиваться под них.

Замечательный портал «Православие и мир», работающий, как религиозно-философские общества в начале XX века на стыке аудиторий церковной, светской и заинтересованной, попросил поговорить об Америке сейчас и на тему «может ли быть у нас так же» https://bit.ly/2XMzEqg.

…Теперь все это пускается по странному и, на мой взгляд, не самому эффективному пути — пускается в прошлое, в историю. Давайте мы возьмемся за историю рабовладения, давайте мы в очередной раз его осудим, давайте мы перенесем дату основания Америки, будем считать не Декларацию о независимости, а первое судно с рабами, это будет настоящий день основания современной Америки. Давайте в очередной раз поделим страну на жертв и эксплуататоров. Но сейчас это что изменит?

Наверное, это кому-то поможет осознать, кто до сих пор не осознал. Но в целом разве после этого станет медицинская страховка доступнее для тех, кто не мог ее получить, или станет образование доступнее, или школы улучшатся? Или районы, эти гетто цветные, станут более безопасны от этого? Ну, полицейские подольше подумают, чем стрелять. И то не в случае угрозы для себя….Образование как социальный лифт не работает, потому что в плохих районах — плохие школы. Из плохих школ трудно поступить в колледж, или это колледж второго сорта. Там не престижно учиться, а престижно заниматься совершенно другими вещами. Это с детства закладывает непреодолимый разрыв.

Один из вариантов, к чему это приведет Америку, — к очередной игре в слова, в переименование, в манипуляции с прошлым. Второй вариант: эта волна протестов — очередное мощное напоминание, что так продолжать нельзя, как у нас говорили в перестройку, «систему пора менять».

Кроме того, для Америки в практическом смысле это может закончиться вынесением Трампа из Белого дома…Трамп очень потерял из-за карантина, из-за эпидемии, он растерял все свои экономические достижения. Но у него есть шанс сказать: «Смотрите, демократы вместе с погромщиками, которые плюют на частную собственность, которые все отнимают и делят. Они против государства и его армии»…. Практическая задача этих протестов — выставить Трампа из Белого дома, а дальше посмотрим. Но еще раз, само по себе вынесение Трампа из Белого дома не решит проблему наследственного неравенства возможностей, которая породила протест https://bit.ly/2XMzEqg

За два месяца до президентских выборов, когда оппозиционные кандидаты, собирая подписи, развели в стране давно не виданную политическую активность, Александр Лукашенко решил сменить премьера и обновить Совет министров. Правительство покинули те, кого считали сторонниками реформ, а представительство силовиков, наоборот, расширилось, показывая, как белорусское руководство собирается преодолевать предвыборную нестабильность и экономический кризис. Белорусское правительство покинули премьер-министр Сергей Румас, первый вице-премьер Дмитрий Крутой и министр финансов Максим Ермолович. Всех троих называли либералами, хотя им больше подходит термин технократы-монетаристы...

Новым белорусским премьером будет 46-летний Роман Головченко, карьерный силовик, поработавший в Совбезе, Генпрокуратуре и администрации президента. Последние десять лет он занимался вооружениями. Новым белорусским премьером будет 46-летний Роман Головченко, карьерный силовик, поработавший в Совбезе, Генпрокуратуре и администрации президента. Последние десять лет он занимался вооружениями…

Люди, которые вели переговоры с Россией по дорожным картам интеграции в 2019 году, почти в полном составе покинули правительство. А значит, в кабинете не осталось никого, кому эти инициативы были бы особенно дороги хотя бы из-за вложенных в них усилий…

Ответ на вопрос «почему сейчас?» дал сам Лукашенко: «Время сегодня не то, чтобы ломать. Даже не время строить. Сегодня надо спасти то, что построено».. Обновление правительства закрепляет контроль силовиков за всеми значимыми институтами белорусской власти. Но это и близко не похоже на хунту, потому что над ними все равно нависает президент. Да и сами белорусские силовики – далеко не сплоченная каста, а скорее конгломерат конкурирующих групп… Тем не менее нетрудно предсказать, что докладные на столе Лукашенко будут становиться все более похожими на военные рапорты, откуда бы эти бумаги ни шли. Это тоже программирует на определенный тип решений...

Теперь надолго, если не навсегда уходят в прошлое мечты либеральных наблюдателей внутри страны и надежды ее западных партнеров на рыночные реформы сверху и авторитарную модернизацию.. Последние годы показали, что правительство в этой системе власти просто не способно проводить собственный курс. Оно – администратор президентских решений. Сейчас форма пришла в гармонию с содержанием...

Из Минска пишут https://carnegie.ru/commentary/81988

Мой подкаст с Андреем Мовчаном и Антоном Табахом, обсуждаем у кого лучше меры по спасению экономики во время эпидемии, как раздавать деньги, что будет с майским указом и ждать ли великой депрессии о https://carnegie.ru/commentary/82048

Я посвятил интервью и два эфира попыткам объяснить, чего мы не понимаем про причины американского протеста, почему их американская перспектива нам не сразу ясна.

Но обратная оптика, которая сходу отвергает российский и шире более сдержанный европейскиз взгляд на эти события как заведомо не имеющий никакой ценности тоже не так уж по умолчанию верна. Мы не понимаем некоторых сторон американского протеста, но мы может знать что-то, чего не знают там, не имея соответствующего опыта.

Россия, и её вольные и невольные последователи, пережила радикальный эгалитаристский эксперимент с целью раз и навсегда уравнять всех и осадить всех традиционно привилегированных. Здесь знают, например, что это кончается не только лишения привилегий старых, но созданием новых привилегированных групп (см «Новый класс» югослава Джиласа про номенклатуру) —обычно из числа тех, кто отвечает за равенство.

Здесь знают что цена таких экспериментов высока, в том числе для обездоленных.

Здесь видели, чем кончается логика не давать слова реакционерам, и вообще попытка не переспорить, а заставить молчать. Здесь уже однажды приняли логику «нет никакой свободы прессы, потому что пресса в руках у имущих классов, поэтому эта свобода слова не имеет никакой ценности, ибо она свобода для привилегированных».

Мы знаем обратную сторону и последствия утверждения о том^ что культура созданная эксплуататорскими классами не имеет ценности. Мы сбросили, разбили и утопили столько статуй врагов прогресса из прошлого, сколько не снилось никаким американцам и британцам. Мы видели столько разрушенных и сожженых церквей, сколько не знала никакая реформация.

Мы знаем, что прогрессивный жест имеет значение если он доброволен, иначе он в лучше случае превращается в пионерский салют. В лучшем.

Мы знаем, что такое требование ставить оценку за происхождение, а не за знания, и европейцы об этом знают, об этом беспокоились еще Честертон и Льюис.

Мы знаем, что можно проклиная эксплуататоров прошлых времен, установить режим самой жестокой эксплуатации, это вполне совместимые вещи.

И главное мы знаем, что всё это может кончиться таким режимом реставрации и реакции, по сравнению с которым отвергнутый покажется пахнущей мхом утренней лесной поляной после летнего дождя в первых лучах восходящего солнца. Наш опыт чужой той ситуации, из него многого не видно, но из него видно, что-то свое, чего не заметят другие.

Рекламную кампанию "Десять баксов-то не лишние" после московских подарочных сертификатов можно смело перезапустить к голосованию по поправкам в Конституцию. И заодно возродить её главный посыл: "Приведи друга, получи сертификат".

Неожиданным образом Британия и, возможно, Америка оказалась там, где Россия была всегда. Сталин и советская армия всегда считались спорными, неоднозначными победителями и освободителями.

В то время как Черчиль всегда был бесспорным, а британская победа однозначной: свобода против несвободы, а не одна несвобода против другой.

И тут за Черчиллем пришли из бывшей империи. Внезапно Черчиль оказался там же, где Сталин — неоднозначный, controversial победитель, который освобождал Европу от нацистов, но репрессировал и преследовал в собственных владениях. И к ответу на эту претензию, там явно не подготовились.

Люди ждали от власти повышения пенсий, зарплат и социальных выплат. И первые предложения Путина об изменении Конституции касались как раз этих вопросов. Поэтому неудивительно, что идею изменить Конституцию поддержало рекордное количество опрошенных – за выступали 80–90% респондентов. Власть говорила именно то, что люди хотели услышат https://bit.ly/30HsC8g

C самого начала граждане относились к происходящему довольно цинично: половина еще в январе были уверены, что власть переписывает Конституцию «в интересах самого Владимира Путина, чтобы расширить его полномочия и позволить ему оставаться у власти после 2024 года». В любом случае большинство соглашалось на предложенный размен: пусть власть меняет политическую часть Конституции, если добавит социальные гарантии.

Идея расколола российское общество на две равные части. Половина поддерживала возможность переизбрания для Путина, половина оказалась против. Более того, предложение о обнулении, похоже, стоило президенту нескольких процентов рейтинга, который опустился с 69% в феврале до 63% в марте.. Ожидаемо против обнуления выступали противники президента. А вот среди симпатизирующих Путину единодушия не наблюдалось: из них только две трети были готовы поддержать эту поправку… Последние два-три года постепенно снижается доля тех, кто хотел бы его переизбрания на новый срок. Сегодня электоральный рейтинг Путина не превышает трети населения – это в два с лишним раза ниже показателей начала 2018 года.

Карантин закрепил сложившееся отношение к поправкам. Их сторонники составляют меньше половины российского общества, но они довольно хорошо мобилизованы и готовы принять участие в голосовании. Власти делают все возможное, чтобы привести этих людей на участки.
Противники поправок, наоборот, деморализованы и в большинстве своем собираются остаться дома. В результате среди всего населения перевес в пользу поправок выглядит не слишком убедительно (44% против 32% на конец мая), зато среди намеренных голосовать он намного более внушителен (55% против 25%).

Денис Волков из «Левады» о том, как карантин изменил общественное мнение о поправках https://carnegie.ru/commentary/82065

Вспоминая первого десятилетия нового века, утверждаюсь в мысли, что идеологией и эстетикой эпохи растущей нефти был гламур. Глядя на князя Владимира, Ивана Грозного и храм министерства обороны прихожу к выводу, что эстетика эпохи падающей нефти — фэнтези.

Путин сделал заявку на смену режима. Это, конечно, другой политический режим. Если у вас глава государства, сманипулировав однажды при помощи возможностей, которые дает ему действующая Конституция, — я имею в виду рокировку и возвращение в 2012 году — и уперевшись в потолок, который ставит ему действующая Конституция, этот потолок пробивает – он, конечно, выходит в пространство нового политического режима. И независимо от того, «за» граждане или «против», — это пространство еще не структурировано. Это еще хаос, его нужно превратить в некоторый политический космос.

Прежде всего, почему этот хаос? Там вакуум легитимности: не очень понятно, на чем держится легитимность этого нового политического пространства, новых двух сроков, которые находятся за потолком или за порогом действующей Конституции. Поэтому нужно написать новую Конституцию.

Есть хаос и вакуум в новом политическом пространстве и его нужно организовать при помощи максимально концентрированного легитимирующего усилия, скажем так. И это усилие оформлено в виде плебисцита. Это не выборы и это не референдум по Конституции. Это всенародная переприсяга населения, граждан, президенту.

Мы и так понимаем, что выборы, на которых нет реальной альтернативы это не столько выборы, сколько подтверждение мандата, пролонгация мандата. Именно так все выборы Путина и были устроены, кроме, может быть самых первых.

Теперь, поскольку конституция перестала действовать в той части, которая касается сроков полномочий президента, начинается новое пространство. И в этом новом пространстве граждане должны переприсягнуть президенту. Так же, как до этого сделала Госдума. То есть по выражению политолога Николая Петрова, чей текст у меня сегодня вышел, как бы повторить всенародно действия Терешковой, которая эту поправку внесла в Госдуму.

Вчерашний эфир на «Эхо» https://echo.msk.ru/programs/personalno/2661285-echo/
и https://www.youtube.com/watch?v=jZ7KmjbE1TY

Григорий Ревзин о постковидном городе (еще и не очень пост) и эпидемической урбанистике https://bit.ly/3hS8oyS

По замыслу ведь этот дружелюбный город был не праздник, который всегда с тобой, а мотор постиндустриальной экономики.. Особенностью постиндустриального города является конкуренция оф- и онлайн-города, и эпидемия создала колоссальные преимущества для онлайн. Кафе для встречи биолога, программиста и дизайнера в 2002 году было гораздо нужнее, чем сегодня; на карантине они еще больше пообвыклись к общению онлайн. … По правде говоря, у нас тут с самого начала было некоторое лукавство. В том смысле, что искусство и культура у нас здорово развивались, среда тоже много совершенствовалась, однако центром IT, технологий, науки и т.д. Москва не стала больше, чем была.

Covid создал новые основания для легитимности власти – заботу о здоровье граждан, об их физической безопасности от болезней, а это требует иной урбанистической парадигмы….

https://carnegie.ru/commentary/82098

Чтобы состоялась война памятников, нужен современный конфликт, опрокинутый участниками в прошлое https://bit.ly/3hJ1CeG

Единственный настоящий конфликт внутри современной России не расовый, не религиозный (тогда бы у нас, не дай бог, громили не памятники, а церкви и мечети), не между Москвой и регионами (трудно пока представить себе памятник, снесенный потому, что это памятник москвичу), а между статус-кво и неопределенным будущим: между Россией, как сейчас, и Россией иначе. Именно этот конфликт опрокидывается в прошлое. Единственная живая война памяти, которая происходит сейчас в России — это война за то, кому от имени жертв будет позволено указывать пальцем на наследников палачей…

В гипотетической московской, питерской, провинциальной войне памятников вряд ли пострадали бы Петр на Сенатской площади, Екатерина в одноименном питерском садике, недовольный маршал Жуков на тонконогом коне на Манежной, хоть к нему применим весь набор эстетических претензий, Пушкин, Толстой, Лермонтов или любой из памятников советским солдатам. А если бы досталось Петру авторства Церетели, то не за то, что Петр, а за то, что Церетели, и то уже вряд ли: и привыкли — для многих это теперь дорогой ландшафт детства, и защитили бы как памятник безумным девяностым. Ведь он представлял ушедший режим, а не нынешний…

Мы привыкли считать себя расколотыми по всем вопросам и вечно недовольными друг другом. Однако у нас есть фигуры и монументы, на которые всерьез не посягает ни одна из сторон бесконечных споров о прошлом и настоящем. Это свидетельствует о единстве национального фундамента, недостижимом, например, для современной Украины и утраченном в современной Америке.

После того как закрылся «Большой город» мне не хватало журнала, адресованного городу, где городские проблемы можно было бы обсуждать как глобальные, а всемирные как городские. Я некоторое время приглядывался к #Москвичмаг и мне кажется, он все уверенней занимает эту нишу. Моя статья там https://moskvichmag.ru/gorod/pochemu-ustoyat-moskovskie-pamyatniki/

Режиссер Константин Богомолов только что публично через фейсбук министру культуры Ольге Любимовой

Уважаемая Ольга Борисовна,

Уже несколько лет мы наблюдаем процесс по делу Платформы. Долгий процесс и его обстоятельства создали отчетливое ощущение, что дело Платформы сейчас существует не ради разбирательства, а ради самого процесса. Его инициаторы понимают: признать, что процесс в тупике означает признать профессиональные ошибки.
Очевидно, что исходя из базовых понятий государства, никто из нас не может требовать ничего, кроме объективности следствия и суда.
Но мы можем выразить отношение к уже давно очевидному факту: будь у следствия неоспоримые доказательства, процесс давно был бы завершён. И даже если в ближайшее время процесс завершится, осуждающее решение не будет объективным, потому что процесс был хаотичным и выявил массу натяжек, свидетельства о давлении на участников, и другие факты, дискредитирующие возможное обвинительное решение. Репутационные потери следствия в этом случае - дело следствия и органов следствия, но очевидные репутационные потери министерства культуры, выступившего в этом процессе как бы инициатором - это дело всего культурного сообщества.
Я призываю Вас как нового министра, не обременённого ошибками прошлого периода, вместе со следствием найти решение, как остановить печальный процесс и сообща выйти из дискредитирующей всех ситуации. Я не хочу произносить громких слов, кричать «позор», «свободу». Мое обращение - не о политике. А о профессионализме. Бывает спектакль неудачен. Нет ничего стыдного в том, чтобы снять этот спектакль с репертуара. Так делал мой Учитель, Олег Табаков. Простота и честность в этом случае искупала все. Так может поступить и Министерство, и, хочется надеяться, следствие.

С уважением,
Константин Богомолов.

Про американские протесты из эфира, про который забыл написать.

Станет ли после протестов Америка обществом с более плавным градиентом между белыми и цветными? Это же поразительно. Как известно, эти любимые противопоставления исторические, что в Лондоне открыли метро, когда у нас отменили крепостное право и тогда же отменили рабство в США. Послушайте, 150 лет назад отменили рабство в США, а в России крепостное право. У нас имеет какое-то значение сейчас, кто был крепостным, а кто был помещиком? Это вызывает какую-то эмоцию, кроме любопытства к тому, что кто-то является потомком дворянского сословия, а иногда это любопытство отсутствует.

Эта память абсолютно бессмысленна. Она ничего не дает. Она не институционализирует никакую коллективную обиду. Она не является никакой общей платформой для идентичности. Это вообще не имеет значения никакого. 150 лет прошло в США после отмены рабства, которое было не везде. Память о нем является платформой для коллективной идентичности, она является до сих пор хребтом коллективного ресентимента. Она, собственно говоря, это абсолютно животворящий такой дух этой афроамериканской комьюнити...

Так почему же за 150 лет не произошло смешения? Это же поразительно… И мы, кстати, заметим, что сейчас чернокожих 13%, а в Америке середины и конца XIX века гораздо больше было. Потому что процент черных был, по-моему, больше, чем 20%.

Вот Бразилия — страна с массовым рабством. Там есть очень белые люди, вот просто мертвенная белизна и синие жилы под кожей. И есть совершенные эфиопы, такие сомалийцы, синие до синевы. Но между ними большая часть населения… Есть эти два полюса, но эти полюсы не искрят, потому что между ними градиент плавнейший. Все просто оттенки кофе с молоком, чая с молоком и какао. И это большинство нации.

И вот вопрос, почему, собственно, этой середины, этого плавного перехода в США так мало? США должны быть гораздо более цветной страной не в силу миграции, а в силу смешения рас, которого там не произошло. И это большой вопрос к этому обществу, почему.

https://echo.msk.ru/programs/personalno/2655963-echo/
https://www.youtube.com/watch?v=r0TZy041Mzs

Обвиненине просит

Пц