Суд отпустил IT-предпринимателя Юрия Ускова под «запрет определенных действий» (следствие запрашивало домашний арест).

За предпринимателя многие вступались громко и официально – например, с трибуны Государственной Думы. Другие предпочитали действовать в тишине. Например, по нашим данным, письмо-характеристику о большой пользе, которую приносит Усков и его iSpring написал в суд цифровой министр Максут Шадаев.

Основателя EdTech-компании iSpring Юрия Ускова задержали в Мари Эл, где он ведет свой бизнес, в понедельник, в компании прошли обыски. Поводом послужила якобы заниженная стоимость сделок с землей 12 лет назад. Давление на него в компании объясняют тем, что они «пытались привлечь внимание общественности и активно боролись с застройкой рекреационных территорий в нашем городе [Йошкар-Оле]». Что ж, будем надеяться, что эта поддержка избавит Юрия от российской тюрьмы, которая уже давно нуждается гуманизации. Но радующимся хочется напомнить, что ничего не закончилось, пока не закрыто уголовное дело.

Пролетарии всех стран - клепайте полупроводники!

Данг родился в Донгтхапе, вьетнамской провинции на берегах Меконга, где среди рисовых полей и озёр с лотосами гнездятся красноголовые журавли. Он мечтал стать биологом и поступил в престижную программу в Хошимине, но обучение оказалось слишком дорогим. В 18 лет он взял кредит в 80 000 новых тайваньских долларов (около $2450), купил билет в Тайбэй и записался в программу «учёба+работа» на полупроводниковом заводе.

«Здесь дороже, чем во Вьетнаме, но я мог зарабатывать сам и оплачивать всё самостоятельно», — вспоминает он.

Так в Тайвань с 2017 года приехали тысячи подростков из Юго-Восточной Азии. Миниатюрный остров, обеспечивающий 63% мирового производства полупроводников, отчаянно нуждается в рабочих: к концу 2024 года на фабриках оставались 26 000 открытых вакансий. В ответ местные колледжи начали вербовать школьников, превращая их в самую дешёвую часть полупроводниковой цепочки.

«В университете мы, по сути, почти не учились», — признаётся Данг. В первый год он просто осваивал китайский. Во второй его и ещё 31 студента увезли в маленький уезд Мяоли, где на заводе Everlight Electronics их научили работать на пяти станках, нарезающих и упаковывающих чипы для LED-лампочек. На третьем курсе Данг вернулся на лекции. На четвёртом снова встал к станкам.

Официально это было “производственной практикой”. На деле — полноценной шестидневной сменой с оплатой в 23 800 новых тайваньских долларов ($724) в месяц. Чуть выше минималки, но ровно столько, чтобы покрыть обучение.

«Всё, что мы изучали, — это базовые технические задания, — рассказывает он. — Чаще всего уроки сводились к тому, чтобы просто сдать домашку и снова вернуться на смену».

Тем временем компании, работающие на Apple и Nvidia, уже выстроились в очередь за такими кадрами. Местный рынок не справляется с ростом — к 2030 году индустрия полупроводников удвоится до $1 трлн. Государство инвестирует $160 млн, чтобы привлечь 320 000 новых студентов, часть из которых приедут по схеме “3+4” — мальчишки с дипломами средних школ, которым исполнилось 15.

Некоторые, как Данг, поступят в магистратуру. Но большинство останется в цехах.

“Это работа для линейных рабочих. Не для инженеров”, — прямо говорит профессор Фо Гуаньского университета.

Данг повезло — он попал в магистратуру и теперь изучает полупроводниковую инженерию. Его одногруппники до сих пор работают на заводах, некоторые вернулись домой, но немногие.

Тайваньский полупроводниковый сектор выстроил систему, в которой границы между образованием и дешёвым трудом предельно размыты: студенты приезжают учиться, но на деле становятся рабочим классом, восполняющим кадровый дефицит индустрии. Для самих участников эта модель — билет в страну с лучшими перспективами, но едва ли шанс на реальную карьеру в инженерии. В итоге это не столько образовательный лифт, сколько механизм удержания дешёвой рабочей силы, встроенный в глобальную гонку технологий.

Как-то даже прокомментировать сложно. Но отчего-то захотелось посмотреть на красноголовых журавлей.

Поговорили с НИИ Радио (нынче – НИЦ Телеком) об их стандарте профессиональной связи, о котором мы писали недавно. Вот что вынес из разговора:

Во-первых, вокодер. В моем тексте написано, что его нет, НИЦ Телеком утверждает, что он есть (как мне верно заметила в комментариях Аня Балашова из РБК). Истина где-то рядом – он есть в программном варианте, можно залить его на SDR-микросхемку, но работать он будет медленно, признают в НИЦ Телеком. В виде отдельного чипа его пока нет.

Нужно сделать ТЗ и сдизайнить свою микросхему, которую смогли бы выпускать российские предприятия, но такие работы пока не начаты – у НИЦ Телеком нет под это бюджета. По некоторым расчетам, подготовка чипа к серийному выпуску обойдётся примерно в 250 млн руб. и займет год-полтора, но пока нет ни дизайна микросхемы, ни тем более опытного образца. Я попытался понять, сколько будет стоить хотя бы просто получить материальное подтверждение, что это возможно – какой-то образец вокодера в виде микросхемы, созданной в России. Мне в ответ предположили, что это несколько миллионов рублей, но никто за это платить не хочет, уверяют меня, пока не будет принят стандарт и не будет решения, что все силовики обязаны теперь закупать именно его.

Мы не сошлись в итоге во мнениях. Я пытался убедить, что прежде, чем обязать закупать что-то, нужно сначала показать, что это «что-то» можно сделать, мне в ответ говорили, что никто не берется делать, пока нет гарантий, что на это будет спрос. Хотя, казалось бы, если на опытный образец нужно потратить всего десяток млн руб… Так или иначе, а НИЦ Телеком – это ФГАУ и своих денег в бюджете у них под это нет.

Причем, по словам НИЦ Телеком, вокодер уже обеспечивает совместимость с разными стандартами семейства DMR, и эта совместимость будет реализована на микросхеме. Так что, к примеру, рацию стандарта НИЦ Телеком можно будет без всяких дополнительных устройств использовать с базовой станцией Motorola или другого производителя. Так предполагается преодолеть зоопарк технологий, предполагая, что заказчикам достаточно будет просто закупать оборудование стандарта НИЦ Телеком, и оно будет совместимо с их имеющимся оборудованием. Звучит здорово, да и заказчикам наверняка понравится. Интересно, почему такого не было до сих пор? Впрочем, пока нет реального оборудования, это находится в плоскости обещаний.

Далее разговор зашел про четвертую книгу стандарта и согласование с силовиками. Я писал, что это дело непрогнозируемо долгое, но меня уверяют, что все сертификаты стандартов шифрования в ФСБ будут получены до конца февраля, а IV книга будет утверждена в Росстандарте до конца 2025 года. Вот тут легко будет убедиться – кто окажется прав.

Написание этой IV книги отдельно от первых трех НИЦ Телеком объясняет тем, что до середины прошлого года заказчики уверяли, что отечественное шифрование им ни к чему. Без утверждения этой книги стандарт не будет считаться принятым и никого не будут обязывать на него переходить, уверили меня.

Что же касается перехода профессиональной связи на мобильно/спутниковые технологии, то полный такой переход НИЦ Телеком представляется утопичным – мобильные сети не готовы к нему, а спутниковый ресурс будет дорог и дефицитен. А потому стандарт будет востребован еще долго, считают в Центре. Вот тут я склонен согласиться.

Вообще, если суммировать, главный камень преткновения: реальность обещаний. Потому что, если обещанное будет выполнено, то всё не зря. А если окажется невыполнимым, то нет смысла в принятии стандарта. Мне кажется, необходим какой-то proof of concept, прежде чем принимать не обкатанный на практике стандарт. Возможно профинансировать эту работу должны ведомства, которые наиболее заинтересованы в эффективной профессиональной связи.

Сеть, как экономия ресурсов

Вообще-то Роберт Тейлор (для всех, его знавших, просто Боб) явно намеревался прожить жизнь легко - ухитрился не перегружаться в школе, не переусердствовать в науке. Выучившись на психолога, он преподавал математику в школе, тренировал там баскетбольную команду, словом, как он говорил, «прекрасно проводил время, но был очень беден». Когда родился второй ребенок, это заставило его искать другую работу. И вот Боб каким-то странным образом (сам был удивлен) – уже инженер на авиазаводе, разрабатывающем Першинги.

Дела у него всегда и во всем спорились, пошло дело и на новой работе, не связанной с психологией и баскетболом. Он придумал дисплей для имитации полетов, а уже через год -- Боб в NASA и занимается финансами. Его работа – вложение денег в перспективные проекты. Там он штаны тоже зря не просиживает, например, благодаря его настойчивости создана компьютерная мышь. В итоге еще через пару лет он оказывается на аналогичной должности в DARPA - управлении перспективных проектов Минобороны США.

К тому времени идея создания единой компьютерной сети была уже формализована в проект ARPANET. Идея висела в воздухе, существовало множество разработок, которые подготовили то, о чем раньше могли мечтать фантасты, но что-то не стыковалось.

Боб попал в новый мир, задача ему, человеку со стороны, была совершенно чуждой. В нее надо было вникать (это он здорово умел делать), находить «дыры» и выстраивать стратегию. И Тейлор оказался тем клеем, который собрал воедино массу разнородных идей. Он был человеком сторонним, то есть непредвзятым, и у него в руках были деньги, а значит постановка приоритетов, регулирование скорости решения задач и активности работ.

Доставшийся Бобу кабинет был утыкан телетайпами - каждый из них работал на выделенной линии, и первое, что изрек Тейлор, по его воспоминаниям, было: «Чувак, вместо этого хлама нужен один терминал, который выходил бы туда, куда тебе нужно - это и есть ARPANET».

В своих поздних интервью Тейлор изображает из себя этакого увальня, который смотрит на процесс со стороны, не как ученый, а как человек со здравым смыслом, и якобы именно это дало возможность видеть то, чего не видели другие.

На самом деле финансист Боб анализировал то, что видел. Львиная доля заявок в DARPA были заявками на сверхмощные сервера. Он оценил разнородность софта и харда и понял, что всем научным центрам не хватало того, что уже было у соседей. Идея скоммутировать все это в единую сеть и обмениваться программами и информацией казалась верной (позже похожая идея приведет к рождению облачных вычислений), но состояние дел заставляло впасть в уныние, расчистка Авгиевых конюшен в сравнении с тем, что нужно было сделать, казалась пустяком. А денег на решение проблем не было.

Тейлор идет к директору DARPA Херцфилду, убеждая его в необходимости создания сети. Убедил тем, что нужна сеть, которая не прекращала бы работать даже в условиях ядерной катастрофы. Херцфилд «изымает» один миллион из программы по баллистическим ракетам и передает его на создание ARPANET.

Базовая стратегия проекта менялась несколько раз, но опыт и обаяние Тейлора ни разу не позволили амбициям затмить здравый смысл, а участникам проекта - упорствовать в заблуждениях.

В итоге осенью 1969 года аспирант калифорнийского университета Клейн передал в Стэнфорд (за 300 миль) ученому Дювалю первое сообщение. Оно должно было бы выглядеть как LOGIN, но связь была слаба, монитор Дюваля «поймал» только две первых буквы - L, и, с большой задержкой, O.

Первая компьютерная сеть заработала и быстро выросла, причем обрастала она не только новыми участниками, но и новыми программами и железом. По расчетам Тейлора, вложенный в проект миллион окупился, снизив потребность в избыточном количестве оборудования (в его кабинете остался только один телетайп).

ARPANET вызвал большое смятение в умах тех, кто думал о сетях и их функционале, и дал толчок к новым разработкам, которые позже окажутся более мощными и вынудят ARPANET закрыться, но это уже другая история.

#техноистории от Саши Иванова

Пока беспилотные автомобили не без сложностей осваивают улицы и трассы, эксперты аналитики-футурологи озвучили новый тренд: удаленное управление авто.

Это еще что такое?
Оператор сидя в уютном офисе дистанционно управляет автомобилем: физически жмет педаль тормоза, крутит руль, поддает газу. Авто конечно же должно быть оборудовано камерами и датчиками, чтобы в режиме реального времени передавать картинку на монитор оператору. В общем, целый программно-аппаратный комплекс.

Кому это надо?
Опрос показал, что 70% водителей премиальных автомобилей горячо приветствуют возможность удаленного управления своим транспортным средством третьими лицами. Среди владельцев автомобильного масс-маркета показатель ниже - 55%.

Основные сценарии использования:
🚘 для сервисов аренды - перемещение авто из одной локации в другую
🚛 для логистики - оперативная перепарковка транспорта
🚗 для автосервисов - доставка авто на станцию техобслуживания и обратно к дому или офису владельца
🅿️ для жителей густонаселенных районов - поиск парковочного места, например поздним вечером, когда все вокруг уже зантято. Своеобразный удаленный валет паркинг точно позволит сэкономить кучу времени и нервов. Если конечно справится с непростой парковочной ситуацией как например в некоторых московских дворах, когда мы сами удивляемся своей виртуозности.
🧳 для самых занятых - поездки на заправку, помощь родственникам в плане “отвезти - подождать там - привезти”.

А как же беспилотные авто?
Вообще выглядит так, что сначала должны были появиться именно авто с удаленным управлением, а затем уже полностью беспилотные транспортные средства. Однако имеем что имеем: беспилотные авто уже выехали на улицы, но для нормальной работы им необходимы почти рафинированные условия. Дороги с интенсивным движением, плохие погодные условия - все это требует участия человека. Для авто с удаленным управлением как раз здесь будет гораздо больше возможностей. Кстати, один из вариантов развития событий - не конкуренция этих технологий, а их дополнение друг другом.

Какие сложности?
Здесь все те же детские болезни, что и у беспилотных авто - интерес рынка, вопросы страхования, регулирование, безопасность.

Когда можно будет пользоваться?
Пока о коммерческой эксплуатации авто с удаленным управлением говорить еще очень рано. Однако прогнозируется, что к 2030 году рынок составит $12 млрд и будет расти на 5,5% в год.

Чтож, отличные новости! Ну а пока не наступил 2030-й - самое время насладиться моментами, которые вот-вот начнут уходить из нашей жизни: забрать авто из сервиса, заехать на заправку, отвезти бабушку на дачу и вечером потратить 30 минут в поисках парковки.

Анонимный Аналитик, специально для @antidigital

Элизабет Холмс, чей стартап Theranos обещал революцию в диагностике, а в итоге подделывал результаты анализов и ставил под угрозу здоровье тысяч людей, дала первое интервью из тюрьмы, где призналась, что жизнь за решёткой — «ад и пытка». Бывшая звезда Кремниевой долины пожаловалась, что «не думала, что её осудят» и «не ожидала такого большого срока» (ее посадили на нары на 11 лет). Всё это звучит особенно трогательно, учитывая, что пациенты Theranos полагались на её тесты, получали ложные диагнозы, откладывали лечение или, наоборот, принимали ненужные препараты, рискуя жизнью.

Но Холмс не сдается. Теперь она решила менять мир прямо из-за решётки: помогла организовать комнаты для кормящих матерей, преподаёт французский заключённым и консультирует их по юридическим вопросам.

Тем не менее, амбиции никуда не делись. Холмс уверяет, что продолжает работать над новыми инновациями в сфере здравоохранения, потому что «остаётся верна своей мечте сделать медицину доступной». Если учесть, как она это делала раньше — от поддельных анализов до давления на журналистов и сотрудников, пытавшихся раскрыть правду — хочется надеяться, что в этот раз её инновации останутся в пределах тюремного двора.

Российский игровой движок Nau Engine, с ноября прошлого года доступный для разработчиков на GitHub, обрастает поддержкой IT-сообщества, в том числе академического. Сообщается, что развитие движка  будет курировать АПРИОРИ — ассоциация профессионалов индустрии оперирования и разработки игр, а технологический трек доверят ИТМО. Напомним, именно Андрей Карсаков, директор Школы разработки видеоигр ИТМО, стоял у истоков создания Nau Engine в 2023 году.

В кулуарах говорят, что команда Nau Engine за время работы над движком получила большое количество запросов на развитие движка в совершенно разных направлениях — от 2D до виртуальной реальности. Сейчас движок можно использовать для R&D, небольших коммерческих проектов или в качестве кодобазы для создания других движков. К развитию проекта подключились IT-сообщества типа Prototype.Indie, РГ “Технологии и софт”, ИРИ. Полагаем, с таким community-driven подходом больше шансов, что на выходе получится реально полезный продукт для всей отрасли видеоигр.

Масштабный сбой системы быстрых платежей (СБП) в прошедшую пятницу стал довольно показательным. Вечером 14 февраля — в праздник и вообще один из пиковых для многих бизнесов дней — люди не могли перевести друг другу деньги через СБП, оплатить по QR-коду счёт в ресторане или покупки на кассе магазина. На сбои начали жаловаться пользователи Сбера, Альфы и других банков, подключенных к СПБ и QR-коду НСКП. И если в ситуации сбоя в случае переводов у пользователей был альтернативный вариант — стандартный перевод, то к примеру в случае QR-кодов скоро альтернатив может не стать.

Пятничный сбой снова поднимает вопросы об устойчивости платежной системы России, когда есть только один игрок (в данном случае, НСПК). Кажется, с такой позицией соглашаются и в Госдуме: законодатели выразили опасения, что конкуренция в банковском секторе может быть под угрозой. А чем плоха монополия — как раз показал сбой у НСПК в пятницу.