Теория привязанности и осмысление тоталитаризма

Теория привязанности очень важна для понимания диссоциативного (разобщающего) механизма, который лежит в основе тоталитарной системы. Она помогает объяснить, почему пять элементов системы (лидер, структура, идеология, процесс и результаты) рассматриваются вместе и что их связывает: они появляются не случайным образом и воздействуют на человека не случайным образом. Тоталитарные организации строятся на предсказуемых моделях поведения, и посредством теории привязанности мы можем в определенной степени объяснить, почему эти элементы всегда появляются вместе и какую функцию каждый из них выполняет для подержания системы.

Когда я затрагиваю тему теории привязанности в этом контексте, люди зачастую приходят к поспешному заключению, что я имею в виду наличие у последователей некоего расстройства привязанности, из-за чего у них появляется стремление присоединиться к адептам культа или экстремистской группировке. «Ага, — говорит слушатель, — я так и думал, эти "сектанты" — просто люди, которым нужно найти того, кто будет говорить им, что делать». Сразу хочу оговориться: это в корне неверное объяснение. Я считаю, что все члены секты начинают с таким же набором предрасположенностей, имеющих отношение к привязанности, какой мы наблюдаем и у обычных людей: у кого-то все в порядке (надежный тип привязанности), у других — не так хорошо, у третьих — и вовсе плохо. Моя позиция такова: это сами тоталитарные системы давят на своих последователей и вне зависимости от их изначального типа привязанности пытаются навязать им так называемую дезорганизованную привязанность. Кроме того, система стремится заменить людей, к которым последователь был привязан раньше, на лидера и группу, чтобы сформировать новые отношения с дезорганизованной привязанностью. Близких вытесняют из жизни последователя и замещают лидером или группой, которые становятся новым и единственным объектом его эмоциональной привязанности.

Собственно говоря, это и есть главная задача тоталитарной системы: чтобы получить контроль над последователями, ей нужно, по сути, перестроить их модель привязанности и полностью перепрограммировать их эмоционально-доверительные связи. Достаточно это усвоить — и тогда тоталитаризм с его характерными особенностями начнет обретать для нас форму и становиться предсказуемым. Мы сможем разобраться, почему эти системы вводят людей в заблуждение, почему изолируют их от близких, стараясь контролировать даже личные отношения, и почему их идеология зачастую непонятна, противоречива, фальшива (Ханна Арендт называла мир тоталитаризма фиктивным) и в большинстве случаев довольно безумна.
<...>

«Страх, любовь и пропаганда», Александра Стайн