#adæmyxatt #ævzag #din #alixandzinad
Заключение.
Не будет лишним ещё раз повторить, что всё изложенное тут является не более чем предметом личных наблюдений и размышлений. Даже аргументированно обосновать свою позицию со ссылкой на чей-либо опыт или чье-либо авторитетное мнение было бы весьма затруднительно.
Язык. Самым оптимистичным прогнозом для осетинского языка, как и для ряда языков других т.н. «малых народов», не имеющих своей государственности, я считаю сохранение его в качестве элемента материальной культуры и оформления общественного пространства: молодежная дизайнерская одежда, стрит арт, вывески магазинов, двуязычные дорожные знаки, таблички на учреждениях etc.; а также минимальный уровень владения: приветствие, поговорить о погоде, поздравить с рождением ребенка, выразить соболезнование etc.
Если процесс утраты языком функции коммуникации сегодня можно считать практически завершенным, то задача сохранить его как маркер самоидентификации вполне реальная. Что то меньше этого, то есть нежелание предпринять даже элементарные усилия для поддержания этнической самоидентификации можно считать уже очевидной склонностью к ассимиляции.
При этом, лингва франка и даже языком бытового общения для этнических меньшинств не обязательно может быть русский язык. Как например тут. Парадоксально, но обучить детей разговорному английскому сегодня гораздо проще чем осетинскому. Не в последнюю очередь по причине немалого родительского энтузиазма. Для узкого круга религиозно-образованных людей эту же роль может сыграть арабский язык.
Государственность. Ввиду очевидности тренда на сворачивание государственности республик и ввиду того, что мы чтим Уголовный кодекс, национальное государство будущего у нас скорей всего будет виртуальным. Тут есть разные варианты. От глубинного государства: социальной кооперации путем создания образовательных, инвестиционных, медицинских фондов до компьютерных стратегий с собственной этно-криптовалютой. Когда меняется мир, не стоит сдерживать полет фантазии.
Там где это возможно, необходимо создавать анклавы, покупать недвижимость в одном районе, отдавать детей в одни школы и детсады. Например, как тут. Среду живого общения полноценно не заменить ничем, но нужно быть готовым к тому, что этническая общность будет поддерживаться виртуально, через мобильное приложение, соцсеть, чат компьютерной стратегии или как-то еще.
Ключевой момент тут - общая работа над серьезным мирским проектом, который дает какие-то привилегии его участникам. В этом смысле Россия с её прискорбной социалкой, кидаловом граждан на пенсионные накопления и прочими постсоветскими прелестями - отличная среда для подобных проектов. Этатисты в России всегда в проигрыше, поддержание бондинговых соц связей - выигрышная стратегия.
Главное что нужно выделить: мы живем в эпоху деноминации государственных ценностей: единства, патриотизма, etc, в такую эпоху строить своё государство возможно уже поздно, даже имея возможность.
Национальное единство. Мы подошли к самой болезненной части.
В «западной» национальной традиции, где «каждый гражданин Франции является французом» люди совершенно разных культурных номиналов достаточно долго поддерживали свои национальные проекты. Но даже они сегодня трещат по швам. Самые характерный пример тут США, где фактически идет холодная гражданская война. Не по экономическим или политическим мотивам, заметьте, а по этическим.
Для нас же, привыкших ассоциировать национальность с ожидаемым культурным пакетом, это финал этнической общности. Человек с зелеными волосами и сомнениями в гендерной идентичности не может делить этничность с гасконцем для которого мокасины на босую ногу уже «че-то не то». А люди с зелеными волосами уже на улицах, просто они еще не вошли во взрослую жизнь, когда их ценности выйдут за рамки школьных тусовок и станут общественным достоянием.
В предпосте было заявлено, что у секулярного национализма нет будущего.
Заключение.
Не будет лишним ещё раз повторить, что всё изложенное тут является не более чем предметом личных наблюдений и размышлений. Даже аргументированно обосновать свою позицию со ссылкой на чей-либо опыт или чье-либо авторитетное мнение было бы весьма затруднительно.
Язык. Самым оптимистичным прогнозом для осетинского языка, как и для ряда языков других т.н. «малых народов», не имеющих своей государственности, я считаю сохранение его в качестве элемента материальной культуры и оформления общественного пространства: молодежная дизайнерская одежда, стрит арт, вывески магазинов, двуязычные дорожные знаки, таблички на учреждениях etc.; а также минимальный уровень владения: приветствие, поговорить о погоде, поздравить с рождением ребенка, выразить соболезнование etc.
Если процесс утраты языком функции коммуникации сегодня можно считать практически завершенным, то задача сохранить его как маркер самоидентификации вполне реальная. Что то меньше этого, то есть нежелание предпринять даже элементарные усилия для поддержания этнической самоидентификации можно считать уже очевидной склонностью к ассимиляции.
При этом, лингва франка и даже языком бытового общения для этнических меньшинств не обязательно может быть русский язык. Как например тут. Парадоксально, но обучить детей разговорному английскому сегодня гораздо проще чем осетинскому. Не в последнюю очередь по причине немалого родительского энтузиазма. Для узкого круга религиозно-образованных людей эту же роль может сыграть арабский язык.
Государственность. Ввиду очевидности тренда на сворачивание государственности республик и ввиду того, что мы чтим Уголовный кодекс, национальное государство будущего у нас скорей всего будет виртуальным. Тут есть разные варианты. От глубинного государства: социальной кооперации путем создания образовательных, инвестиционных, медицинских фондов до компьютерных стратегий с собственной этно-криптовалютой. Когда меняется мир, не стоит сдерживать полет фантазии.
Там где это возможно, необходимо создавать анклавы, покупать недвижимость в одном районе, отдавать детей в одни школы и детсады. Например, как тут. Среду живого общения полноценно не заменить ничем, но нужно быть готовым к тому, что этническая общность будет поддерживаться виртуально, через мобильное приложение, соцсеть, чат компьютерной стратегии или как-то еще.
Ключевой момент тут - общая работа над серьезным мирским проектом, который дает какие-то привилегии его участникам. В этом смысле Россия с её прискорбной социалкой, кидаловом граждан на пенсионные накопления и прочими постсоветскими прелестями - отличная среда для подобных проектов. Этатисты в России всегда в проигрыше, поддержание бондинговых соц связей - выигрышная стратегия.
Главное что нужно выделить: мы живем в эпоху деноминации государственных ценностей: единства, патриотизма, etc, в такую эпоху строить своё государство возможно уже поздно, даже имея возможность.
Национальное единство. Мы подошли к самой болезненной части.
В «западной» национальной традиции, где «каждый гражданин Франции является французом» люди совершенно разных культурных номиналов достаточно долго поддерживали свои национальные проекты. Но даже они сегодня трещат по швам. Самые характерный пример тут США, где фактически идет холодная гражданская война. Не по экономическим или политическим мотивам, заметьте, а по этическим.
Для нас же, привыкших ассоциировать национальность с ожидаемым культурным пакетом, это финал этнической общности. Человек с зелеными волосами и сомнениями в гендерной идентичности не может делить этничность с гасконцем для которого мокасины на босую ногу уже «че-то не то». А люди с зелеными волосами уже на улицах, просто они еще не вошли во взрослую жизнь, когда их ценности выйдут за рамки школьных тусовок и станут общественным достоянием.
В предпосте было заявлено, что у секулярного национализма нет будущего.