Безусловно, мы не можем понимать всех нюансов, но то, что доступно нашему пониманию, говорит об одном: смещайте акцент на оборону. В этом плане мне близка позиция Суровикина, который приходит к тем же выводам. Я об этом твержу давно, как вы знаете, и отталкиваюсь от того, что для победного наступления нужно накопить ресурсы и предварительно измотать противника. Наступательные неудачи - это не только числа прямых потерь, но и отрицательный эффект, который распространяется в войсках. Этот эффект, пожалуй, даже хуже, чем потери, если они завершаются результатом.

Я заметил, что стремление наступать вопреки очевидным противопоказаниям чаще всего возникает там, где отдающие на наступление приказы имеют личную подоплёку. Я, слава Богу, лишён шкурных причин желать результата любой ценой, и когда видел возможность наступать - наступал. Когда мы подошли под стены Мариуполя, я изучил обстановку и поставил подразделению задачу. Я считал её и необходимой, и выполнимой. Мы завязались в штурме города, как вдруг у меня отбирают половину батальона на другой участок, сопроводив это комментарием: вы, дескать, сами себе эти штурмовые задачи нарезали, - у нас тут периодически бывают внутренние "особенности".

Что же, закончили свою задачу уменьшенным составом, после чего у моих кадровиков сверху запросили на меня данные на награждение. Я отнёсся к этому скептически, потому что с четырнадцатого года в силу местной конъюнктуры к вниманию привычки не возымел, и как я и предполагал - награда не нашла своего "героя". Так что в плане наступать, или не наступать я руководствуюсь только рациональным подходом без примеси самолюбия и амбиций.

Я убеждённый проповедник горизонтальных связей между подразделениями - это спасительная практика при нашем положении дел. Мои офицеры и сами это осознают, и от меня что-то почерпнули - впрочем, они и без меня естественным образом к этой практике пришли бы: необходимость выживать и давать результат формируют нужные правила. У нас в подразделении неплохо с подготовкой операторов БПЛА - так у нас уже давно сложились стихийные курсы для смежников, через которые прошло немало парней из разных даже родов войск, перенимая наш опыт...

И на наши передовые позиции у нас заступают сборные группы, состоящие из разных подразделений. К примеру, на одной позиции находятся и морпехи, и приданные мобилизованные, и мои бойцы... Когда-то у нас был даже опыт наступления в составе одних штурмовых групп вместе с десантниками - боевая жизнь не только роднит, но и взывает к кооперации. Например, у нас хорошо выстроена система связи, а у морпехов есть "длинная" артиллерия, и когда мы вместе на одной позиции - пользуемся преимуществами каждой стороны.

Сегодня ещё один из положительных моментов сработал: эвакуационного транспорта обычно не хватает, а при таком подходе не одни, так другие выделят - и такая необходимость возникла. Вечер принес трёх трехсотых, один из которых в сознании, но тяжёлый - он из морпехов. А вот двое других - они из сотрудников полиции, причём гаишники, прикомандированные к нам. Но главная особенность - они из тех, кого привлекли к службе после освобождения оккупированных территорий - из местных, не ушедших с отступающими украинскими войсками. По докладу командира с места - отбивали атаку стойко, бились до последнего, пока противник не отошёл, и только после этого начали эвакуацию. Выпавшие осадки превратили дороги в такое болото, что бедная буханка два раза садилась. Но доставили, капельницу тяжелому поставили - сейчас стабильный.

Задолго до четырнадцатого во Львове я сидел в ресторане с некоей особой - Ириной Верещук. Сейчас она уже на какой-то политической вершинке в Украине, а тогда она была мэром города Рава-Русская, промышляла контрабандой и мечтала о высотах. В то время президентом был Янукович, и Верещук с жаром доказывала, что его нужно сносить, а Порошенко - самый идеальный кандидат на его место, поскольку удобен и России, и Западу. Умная, беспринципная, циничная - она на мои возражения, что любые попытки смены власти закончатся войной, только отмахивалась. Я не считаю себя идиотом, но этой даме я явно проигрывал, потому что взывал к разуму, к осознанию последствий, - а мне противостояла безудержная жажда выбиться наверх любой ценой и любым путем, подкреплённая цепкими тренированными мозгами. Потом Верещук, уже после майдана, ездила в Москву, искала, кто бы её подобрал и проспонсировал в её карьерных устремлениях... Наши ушами прохлопали, а вот поляки ее таки подобрали - она прошла у них трёхмесячные курсы при натовской разведке, и пошла в гору - номинировалась даже на министра обороны.

А есть другой человек - честный, порядочный до педантизма... Он искренний украинофил, всегда только за Украину - он вырос в соответствующей среде и впитал всё очень глубоко. Я - за Россию, он - за Украину, - мы с ним за рюмкой спиртного не раз горячо спорили, но я знал, что в те времена он бы жизнь за меня отдал. Как сейчас - не знаю... Как минимум, не убил бы... Он никогда не пошёл бы, как Верещук, ни на какие сделки, но он понимал, к чему приведёт майдан, и хоть и не выступал за Россию - войны с ней точно не хотел, потому что не хотел беды Украине.

Вот две противоположности: одна за место под солнцем готова служить хоть дьяволу, другой искренне любит, если ещё жив, свою землю так, как понимает и как умеет. Я тоже люблю эту землю, и хоть взгляды у нас разные - любовь одна, и одно желание этой земле счастья и процветания... Пути вот только достижения этой цели не совпадают. Но и вот парадокс: любящими и готовыми с нами рубиться управляют те, кто плевать хотел на эту несчастную Украину. Уровень цинизма там такой, что он густой патокой сочится из властных кабинетов, а на полях сражений толпами погибают те, с кем мы бы и спорили, но без вот тех тварей никогда не подняли бы друг на друга руку.

Да.... Что тут можно сказать??? Макс, был бы ты никем - умер бы "от водки и от простуд". Но ты был им опасен, ты делал своё дело, как никто не мог его делать. Мы за тебя помолимся, брат.

Про Макса. Под Азовсталью в ангаре, который мы превратили в пункт управления, слышу, как кто-то проверяет связь. Проверяют связь все и всегда, но внимание привлекли странные позывные. Осмотрелся, нашёл взглядом Макса, которого вместе с его другом и напарником Виталием мы привлекали к боевым задачам, и понял, что слышал именно их.
- Как-как? Какие у вас там позывные?
- Хот-дог и Невротик, - безмятежно отвечает Макс.

Когда удалось утихомирить смех - потребовал объяснений, - а там всё просто: чувство юмора и полное пренебрежение к "образу".

Посвящено сознанию.
Когда мы говорим про высокую мотивацию - мы говорим о таком состоянии сознания, которое обеспечивает максимальный уровень самоотдачи. На войне, например, пиковая форма самоотдачи - это готовность к самопожертвованию. Солдат и так жертвует собой, разрешая поместить себя в окоп и подвергая себя тем самым объективной опасности , но тут речь об осознанном выборе.

То есть, сознание определяет всё, и когда мистики говорят о том, что войны посылаются человеку по грехам его - они имеют в виду, что сознание человека приходит в такое упадочное состояние, что только сильнейшая встряска может заставить его искать путь наверх. Как это применяется к этой войне? А очень просто: стоят колонны грузовиков в направлении границы. Они привезли важный груз, или забрали важный груз, и выстроились в длинную цепь, ожидая свей очереди, чтобы покинуть территорию. Иногда их ожидание длится днями, иногда на месте их обычного стояния пусто, и вот именно тогда, когда пусто - в глаза лезет, как на десятки километров растянулась безобразная полоса бытового мусора.

Водители, ожидая продвижения, вырабатывают отходы и просто бросают их на обочину. Скажите мне, - это трудно - сложить всё в пакет о довезти до ближайшего мусорника? Абсолютно не трудно, - но почему человек, который считает, что он человек - так поступает? Потому что он частично уже не человек....
А вот другой пример: изготовить бетонную пирамиду для остановки бронетехники стоит энную сумму. Те, кто распределяет на это деньги, сразу тридцать процентов кладут себе в карман, а изготовителю предлагают сумму, которая даже не вписывается в себестоимость, потому что требуется не только отлить пирамиду из бетона, но и довезти на место и установить. И изготовители отказываются, - а фронт не получает необходимого, а потом мы сдаём Херсон и прочее. Это что? Это тоже - оскотинивание человека и погружение его сознания в такое состояние, когда скотское в нём выбивается только сильным ударом по голове. Чаще всего, из таких скотское не выбьешь - тогда должны выбиваться они сами.

Тут возникает резонный вопрос: почему скотство проявляют одни, а платят за него другие? Например, в нашей войне наживаться на ней пытаются одни, а все тяготы и лишения несут другие? Как война выполнит свою миссию и вразумит тех, кто от неё далеко и не чувствует её прямого воздействия? А если до людей война не доходит, то от неё наступают потом последствия - они дотянутся до всех, и до тех, кто мнит себя в безопасности - в первую очередь. Так что прав профессор Преображенский: разруха - она в голове. И тут классовая теория нам не помогает: и водила-пролетарий, и барыга, наживающийся на войне - в равной степени подвержены процессу деградации сознания.

Идут бараны, бьют в барабаны...

Раньше рисовали плакаты, снимали чёрно-белые фильмы и выпускали газеты для себя, и сбрасывали листовки и кричали в громкоговорители для противника. Понятно, что потребляли свой продукт только свои, и потребляли только то, что хотелось, чтобы потребляли. А масштабы охвата листовками и громкоговорителями сами понимаете, какими были... То есть, всё было архаично, для себя - очень эффективно, а против противника самым действенным способом было не кричать про чай и радушие, а готовить удары, прорывать фронт, брать в окружение и физически уничтожать.

То есть, тогда главным объектом было тело, которое нужно было вывести из строя при помощи внешнего воздействия. Сегодня не так. Сегодня мы называем войну гибридной, и главным объектом стал мозг, а не тело, а главным способом стало не внешнее воздействие, а внутреннее, чтобы деактивировать человека изнутри. Потом можно и добить тех, кто ещё не утратил окончательно воли к победе или сопротивлению.

Когда открываешь Ютуб и забиваешь слово "война" - про современную войну лента выдаёт семьдесят процентов вражеского контента. Я сейчас не про то, что мы плохо работаем - если Ютуб вражесткий, то и контент вражеский. Я про то, что сейчас вражеские "листовки и громкоговорители" любезно помещены в каждую квартиру, в каждый планшет, в каждый смартфон.... И если раньше, чтобы физически воздействовать на "тело" извне, нужно было совершенствовать способы его уничтожения, то сейчас акцент сместился на совершенствование способов манипулирования массовым сознанием.

Если раньше мы в режиме величайшей секретности готовили боевые операции, тайно перебрасывали технику и личный состав, для введения противника в заблуждение конструировали муляжи и гоняли туда-сюда составы, чтобы создать видимость подготовки на одном участке, а самим ударить на другом, - то сейчас о наступлении кричат во все "громкоговорители", а вероятных направлений удара ровно столько, что они из вероятных легко переквалифицируются в единственно возможные. То есть, нас заранее оповещают плюс-минус когда, плюс-минус куда - и тем самым удар пытаются нанести ещё до того, как начнут, собственно, уничтожать и уничтожаться физически.

На самом деле в этом есть резон. Податливость современного сознания способам ментального воздействия - это явление, которое нужно изучать отдельно. Профессия идеолога канула в Лету вместе с идеологией, профессия пропагандиста уступила место профессии политтехнолога, задача которого, в отличие от пропагандиста, не убеждать, а заставить поверить, что именно так ты сам и думал. Общество так обработали политтехнологиями, которые вобрали в себя все современные методики манипулирования, что человеческое сознание стало пластилиновым - без стержня, убеждений, веры.

Должен отметить, что нашего полку прибывает. Там, где вторую линию представляли только пустые траншеи - появляются подразделения, а за ними роют и третью линию обороны.. По крайней мере, в полосе действия Востока картина в этом плане обнадёживает. Но как всегда есть одно "но", - а может, и не одно, но пока об одном: взаимодействие предстоит ещё доводить до нужного уровня. Все понимают, что численность - не всегда решающий показатель. Сейчас нужно сконцентрировать внимание на этой задаче, и тогда у нас появятся основания говорить, что время перед наступлением противника мы зря не теряли.

Если наши недавние сетования на нехватку БК отражали одни тенденции, то сейчас не нехватка, а почти полное отсутствие обусловлены, в том числе, и другой причиной: подготовкой к наступлению противника. Да, мы производим какое-то количество боеприпасов в месяц, но суточный расход в режиме позиционного бодания почти полностью съедал поступающие на фронт запасы. Сейчас командование приняло решение на участках, где не ведётся активного наступления, суточную выдачу прекратить почти полностью.

Это решение для передовых частей очень болезненное. Когда твою пехоту обрабатывают, как в тире - хладнокровно воспринимать это невозможно. Но если мы понимаем, что стоит на кону - нам придётся терпеть. Нам остро необходимо встретить противника так, чтобы даже его возможный тактический успех обернулся для него полным истощением, что позволит нам перегруппироваться и в перспективе завладеть инициативой.

Почему ожидаемое наступление становится возможным? Потому что он не выложился на Харьковском направлении, потому что он не истратил сил при овладении оставленным Херсоном.. Он саккумулировал ресурс на тот же Херсон, который остался практически неиспользованным - вот он теперь его и использует, усилив за протекшее время и живой силой, и техникой, полученной на западе. Вся надежда сейчас на наши пушки и ракеты. Если сможем выжать из них максимум эффективности - пехота устоит, а если где и попятится, то победа противнику обойдётся очень дорого.

Я уже делился одним важным для меня наблюдением времён майдана, но тогда аудитория была намного меньше, и я хотел бы повториться. Что я там увидел, а точнее - чего не увидел? У нас как-то естественно сложилось, что в качестве символов нашего сопротивления были выбраны образы, которые были людям наиболее близкими. Причём, советская символика неконфликтно уживалась с православной, и зачастую в одном расположении можно было увидеть и советский флаг, и стяг с ликом Спаса Нерукотворного...

Именно этого я не видел там, на Майдане. И если всё советское они объявили вне закона, - то чем помешало им православие? А помешало. Мы бессознательно выбирали - они бессознательно избегали, - для меня со временем это стало настолько ясным, настольно говорящим, что в голове многое стало на свои места. Я всегда настаивал на красноречивости бессознательного, и тут убедился в этом в очередной раз. Можно много наболтать языком о высоте намерений, но сердце не врёт.

Казалось бы, - что может быть сейчас важнее войны? - Понимание причин войны. Вроде бы, все сейчас в предвкушении развития военных событий и только и ждут, когда земля окончательно высохнет - или ещё чего-нибудь на небе сойдется должным образом, - и понесется... Но нет: вокруг происходит то, по отношению к чему физическая война выступает лишь продолжением, а по совместительству - одной из форм противоборства.

Во времена польского засилья на Украине в позднем средневековье православных угнетали с воодушевлением, ставя перед собой цель истребить веру наших предков во всех пределах, куда дотягивались холёные руки польских панов. Православных ставили в положение людей второго сорта, и даже крестными ходами им было запрещено ходить. А в какой упадок пришла церковь! Богослужебную литературу невозможно было достать, потому что на всю Украину была сохранена только одна православная типография старого князя Вишневецкого, уже сыновья которого "куса ради" окатоличились... Из полемистов в самый сложный период только Андрей Курбский дерзал публично отстаивать позиции православия...

А знаете, кто спасал православие, иерархи которого кинулись в объятия Рима, заключив с ним унию? Львовские цеховики! Они брали на содержание приходы, наполняли взятые под опеку церкви всем необходимым, поддерживали местное духовенство всеми силами - и помогли выстоять. Казалось бы, Львов с его современным образом никак не воспринимается в роли спасителя православия, - но это так. Был не только Львов, но про него - красноречиво. Вот так. История - штука упрямая, как и факты.

Сегодня в кулуарах обсуждают в среднем четыре вероятных направления удара противника: на Курск и Белгород, чтобы в случае успеха торговаться за Крым, на Луганск, в стык Донецка и Мариуполя с перспективой развития, и по южным участкам линии фронта - по этой узкой полосе, соединяющей Крым и остальную Россию сухопутным коридором.

Почему армия Украины, при всех проблемах и недостатках, может обладать сегодня возможностью наступать даже не на одном направлении, понуждая нас гадать, как же проляжет стрелка главного удара? Первое и основное - более высокая степень мотивированности и мобилизованности общества. Второе - более эффективные механизмы мобилизации - Украина восемь лет тренировалась мобилизовывать население и вывела этот процесс на гораздо более качественный уровень. Третье - противник аккумулирует ресурсы в районах, откуда по короткой прямой можно направить их в любом направлении, и они прибудут в плановую точку быстрее, чем мы сможем перебросить свои резервы по длинной окружности. Обеспечивать необходимую концентрацию на всех вероятных направлениях удара (считай, по всей линии фронта) нам не позволяет недостаточная численность армии - если бы мы располагали такой численностью, то не мы бы ожидали наступления, а они.

После перечисленных общих причин помощь запада, некоторое техническое и организационное превосходство идут уже на втором месте, хотя играют далеко не маловажную роль. Что мы можем противопоставить противнику, под которым подразумеваем не Украину, а коллективный запад, в войне, которая подразумевает процесс гораздо более широкий, чем прямые боевые действия? Прежде всего - выдержку и терпение. Это Отечественная война, начало которой положено давно, а спецоперация попыталась выступить в роли скальпеля, вскрывающего гнойник. А в каждой Отечественной войне враг сначала одолевал, а потом мы поили своих лошадей в реках, омывающих их столицы. Но это было возможным только потому, что какими бы ни были наши ошибки, потери и нагрузки - народ только крепче сплачивался. Для этого, конечно, нужны дополнительные факторы, но об этом позже.

Расскажу историю, а потом пару слов о том, почему она стала возможной... Четырнадцатый, бои в разгаре, восполняться толком не успеваем, но и противник несёт значительные потери, - и вдруг Олег Мамиев (Мамай) , который в тот период был у меня в ближнем круге, подает свою телефонную трубку с удивлённым выражением лица: в трубке голос представляется командиром девяносто третьей бригады ВСУ Микацем Олегом... Голос говорит странные слова: может, хватит друг друга убивать? - Мы по сто пятьдесят гробов в неделю отправляем....

Мамай во время очередного обмена пленными общался с "той" стороной, и таким образом номер его телефона попал к противнику, который знал, что Мамай рядом со мной и передаст трубку... Я в ответ на инициативу моего непосредственного "врага", который стоял напротив меня и убивал нас, будучи убиваем сам, ответил, что это вы же атакуете нас по два раза в день - прекратите атаковать, и перестанете нести такие потери....

Тогда такое было возможно - тогда человеческое играло сильную роль. Микац, как и многие, не понимал, как так случилось, что единоверцы и носители одного языка вдруг стали уничтожать друг друга. Прошло с того времени почти девять лет - и никто больше не сомневается, что такое положение вещей не только допустимо, но и единственно возможно Та работа, которую провели над Украиной за это время её "друзья", исключает возврат к старой системе ценностей - нужно привыкать к новой реальности.

Не про Пасху, но и про Пасху...

Вчера ещё, когда писал текст, пришла закономерная мысль: вот я обвиняю запад и Украину в том, что у нас теперь братоубийственная война, что это они, дескать, довели ситуацию со своей "антиРоссией", - а что, собственно, сама Россия? Она тут что, - исключительно жертва и ни в чем не виновата? Совершенно же ясно, что после объявления СВО выглядит странным утверждать, что только чужие злые силы во всём виноваты, а мы в положении защиты...

Я же не пропагандист, я же пытаюсь как-то общаться, какие-то там претензии на какую-то там объективность предъявляю... Иногда.... Ну так и вполне естественно, что возникает вопрос: насколько мы сами " акторы " в этой глобальной ситуации? Конечно, мы тут не белые пушистые кролики... И начав внутреннюю полемику, я в итоге пригвоздил себя вот чем: да мы ни одной цветной революции не способны соорудить! Мы когда пытаемся гнаться за этими - всё время выдаем какую-нибудь карикатуру. Мы считаем, что построили чуть ли не идеальную систему, но почти нет ни одной области, где мы бы безоговорочно доминировали.

Мы замучаем себя бесплодными бумагами, но дело не сдвинется, мы заявим кучу намерений, но ничего не доведём до конца... Мы пытаемся гордо задирать голову, но какие-нибудь турки или китайцы нас обязательно обставят.... В общем, что касается Украины, то если в чем и есть наша вина касательно отползания её в сторону Запада и превращения её в антиРоссию - то в нашем бездействии. Бездействие тоже наказуемо, но согласитесь - меньше, чем действие. Ещё со времён Черномырдина наших легатов в Украине больше беспокоили совместные бизнесы с украинскими олигархами, чем интересы России. Там, где надо было давить - мы сами прогибались... Крым стал исключением, но кажется - мы тогда сами испугались своей дерзости.

Теперь про Пасху. Очевидно, что мы проигрываем конкуренцию западу в его методиках, - но только потому, что мы в принципе созданы и существуем не для этого. Мы существуем для света, а когда лезем в низость и подлость - у нас плохо получается. Это они тут чувствуют себя, как рыба в воде, но нам эта стихия по природе чужда. Поэтому наши видимые недостатки, обусловленные отсутствием у нас нужных конкурентных свойств, выступают нашим же адвокатом. Мы не могли быть эффективными в хитростях и играх по Украине, и уверенно брели вторым номером, с опозданием реагируя на шаги противника. И даже СВО - это анекдотичная реакция поклеванного персонажа: а я, а я. . а я вам всем чертей дам...

Пасха в Никольском, 2020 год. Видео из прошлой жизни, нет уже ни храма, ни колокольни...
Но есть надежда!

Киев затапливает.

Просто перечитайте сейчас этот предрождественский пост Андрея Афанасьева о пророчестве старцев, что город утонет после того, как в Лавре будут служить раскольники.

Прочитайте. И поверьте, наконец. Бог поругаем не бывает. А такого поругания Бога, как в эту пасхальную ночь, Киев прежде не знал.

Скажу только одно тем киевлянам, кто меня читает и у кого есть такая возможность:

Бегите! Бегите, пока не поздно.

Не верьте вашей пропаганде, рассказывающей вам об успехах всу на фронте или о грядущем договорняке.

Это ложь.

Исхода этой войны не знает никто. Но прежнего Киева не будет.

Зло, творимое в этом когда-то святом городе, навлекло на него руку Божью. И если не русский солдат, то Сам Господь решит его судьбу.
Уже решает.

И нынешняя стихия может быть началом, а может - лишь предупреждением для тех, кто ещё может открыть глаза.

Кто ещё может.
Бегите.

Самое сложное - изменить мышление. Думать, как привык - комфортнее. Выходя за рамки привычного мышления мы рискуем столкнуться с потребностью в новых знаниях, навыках, подходах, - а чтобы заставить себя меняться - нужна очень сильная мотивация, которой большинству очевидно не хватает. Вот мы и цепляемся за усвоенные шаблоны, сохраняя себя в условной зоне комфорта. Но жизнь не стоит на месте, а обстоятельства не готовы предоставлять нам такую любезность - не меняться. Опыт и знания, приобретённые в одной обстановке, могут совершенно не соответствовать другой - и тогда остаётся либо заставлять себя меняться, либо всё отчётливей будет проступать несоответствие носителя закостенелых привычек изменяющейся реальности.

Есть такое понятие - условия непотопляемости. Современное судно устроено так, что даже при затоплении какого-либо из трюмов оно будет сохранять положительную плавучесть. Оно потеряет в скорости, в маневренности, - но будет на плаву ожидать помощи. Но положительная плавучесть - это физико-математическая величина, - она имеет свой предел. У меня сложилось впечатление, что система сейчас на плаву за счёт положительной плавучести одного человека, и какой бы очень положительной она ни была - разного рода гири и гирьки на ногах тянут вниз, заставляя прилагать больше усилий, чтобы не нырнуть. Китайцы - не спасательный круг. Поддерживать положительную плавучесть нашего судна должны мы сами, а для этого нужно менять мышление на более подходящее современным условиям.

Заметная активизация на многих участках линии соприкосновения, участились случаи вылазок ДРГ, артиллерия извлекает береженные запасы и работает на подавление противника, танки выходят на прямую наводку... В целом такая картина. Проба пера, или рассеивание внимания, или попытка перед более масштабным движением заставить нас истощаться, - сложно сказать. Может, это просто ситуативные всплески, не имеющие чёткой системы. Но, тем не менее, наступления с их стороны ждём и готовимся.

Кто-то не любит царский период, кто-то не любит большевистский, но большинство, в том числе и я, сходятся на том, что не любят ельцинский. Ни носители левых идей, ни носители правых идей не любят тот кусок истории, который породил либеральное, коммерчески мыслящее болото. И тех людей, которые стали проводниками бизнесо-либеральных основ мышления. Ни царь, ни Сталин не додумались бы сказать: нам дорого кормить окраины - забирайте. Эта же слизкая субстанция разбазарила всё, что собиралось неимоверным напряжением сил на протяжении столетий и мало того, что лишила нас нашего достояния, но ещё и оставила нам в наследство барыжный уклад в головах современных элит, утративших в большинстве своём способность к государственному мышлению.

Эта война - суть порождение того, о чем я говорю. И когда я слышу, что противник, якобы, хочет забрать у нас Белгород, чтобы разменять его потом на Крым - я вижу ельцинское наследие. Запад видит нас такими, которые способны пойти на размен: отдать один кусок родной земли взамен на другой, который по каким-то причинам может быть нам менее дорог.... Если вдруг западу, пока он ещё на что-то способен, будет сопутствовать какой-то успех, и он попытается воззвать к нашим барыжным основам - это будет экзаменом всем тем усилиям по возвращению в наше сознание гордости, самоуважения и способности мыслить государственными мерками, которые предпринимались в постельцинское время. Ничего ни на что не менять - бить врага везде, где бы он ни оказался!

Когда южнокорейские военные пропустили на территорию несколько северокорейских дронов - они публично извинились перед страной. В этот момент я мысленно аплодировал людям, не забывшим, что такое честь. Сегодня наше Минобороны взяло ответственность за взрыв в Белгороде на себя - и резко взлетело в моих глазах. Сбои случаются всегда и везде - требовать от техники и людей безукоризненности невозможно. Но честная реакция - это признак здоровья в нашей в целом нездоровой атмосфере.