Когда мозги начинают сбоить - можно выкатиться на берег Азовского моря и полчаса бездумно смотреть на горизонт.

Зарисовки...
Сегодня группа выехала на задачу и попала под обстрел. Нашим повезло, но тяжело пострадали две мирные женщины из тех, кто упорно не желает покидать свои дома даже вблизи передовой. Группа оставила все планы, оказала первую помощь и повезла пострадавших в больницу.

Рано утром, пробираясь по освобождённому району, заметил двух тётушек, едва ковыляющих по улице. Молодой человек, - а вы не поможете нам убрать мину, застрявшую в потолке? А какой ваш адрес? Такой-то. А сколько вас? Пятеро взрослых и четверо детей - четырёх, пяти, шести и девяти лет. Все скучились в подвале частного дома. В очередной раз вызываю сапёров на адрес, а попутно прошу их захватить мешок картошки, воды и хлеба - я никогда не видел такой счастливой реакции на хлеб.

На соседней с ними улице наши бойцы запустили генератор, подключили насос в скважине и дали воду - очередь выросла мгновенно. Вот так фигуральное "хлеба и зрелищ" превращается в жизненное "хлеба и воды". Ещё медикаментов, и чтобы не стреляли, - но это в перспективе.

В общем, солдатам приходится брать на себя всё, а не только войну. Хождение под смертью людей очень сближает. Выхожу из одного адреса, а хозяйка у ворот: а вы не знаете такого-то? Он мой племянник, где-то у вас служит... Спрашиваю позывной - получаю ответ, но развожу руками. Не успел отойти и десяти метров, как слышу сзади шкрябанье покрышек по осколкам. Из-за руля вылез мужчина в форме - хозяйка бросилась ему на шею. Он? - спрашиваю. Он! Маленькое чудо.

Разыскивал вчера штаб стрелкового батальона одного из полков Корпуса, попутно подобрал двух бойцов этого же батальона, возвращавшихся с передовой. Поскольку про дела этого батальона я знаю достаточно, то несколько вопросов по существу показали парням, что везёт их человек, погружённый в ситуацию, и разговор склеился свойский.

- Как обстановка?
- Ползем понемногу - такая чересполосица, что часто накрывают свои. Всех ротных выбило, замкомбата тяжёлый, только вышел из комы... Три дня церковь не пускала - еле выбили их оттуда...
- А что резервисты? Вводите их понемногу?
- Да вводим - куда деваться.. Людей то уже из старого состава почти не осталось...

Доехали до штаба, а у штаба в дачах какие-то пацаны, почти дети, ковыряются по хозяйству.
- Ты мобилизованный?
- Ага..
- А лет сколько?
- Восемнадцать.
Порадовало, что на месте взрослые мужики сами регулируют, кого можно к передовой подпускать, кого нельзя. Дядьки все в основном возрастные, для каждого из них такие пацаны - что дети, - срабатывает отцовский инстинкт.

Там, где решается судьба происходящего, мало проявляют интереса к тому, что прямо не влияет на результат. Можно принимать любые решения, но если они не подкреплены готовностью их исполнять, то цена им известная. Поэтому я не сразу узнал, что наши гражданские власти, состоящие из гражданских людей, недавно реанимировали работу органа, который создавал ещё Захарченко вместо Совета Безопасности - Государственного комитета обороны.

Ранее я не раз поднимал эту тему, предполагая войну и необходимость готовиться к ней, но отклика не находил. Соответственно, не наблюдал и подготовки к войне - так, вяленький простатитный интерес. Как итог: слава Богу, что мы начали первые, иначе, если бы первыми начали они - они бы прошли сквозь нашу оборону, как нож сквозь масло. И странно видеть в комитете обороны весь тот состав, который к обороне отношения не имел и не имеет.

Здесь как в песочнице: хоть ямку выкопай, хоть куличик слепи, хоть горку насыпь, но пока цемента не добавишь - песок останется песком. И, тем не менее, меня не покидает слабая надежда, что новые условия смогут выжать из старого материала больше полезного.

Как-то присутствовал при разговоре умных, патриотичных не на словах, а на деле, людей, чье слово имеет значение в информпространстве: там прозвучало обещание воздерживаться от резкой критики, пока идёт война. Представляю, какому количеству людей сейчас очень хочется высказаться, но понимание момента не позволяет. В приведённом ниже тексте не критика, а глубокая боль русского человека, вздевшего, подобно испанскому герою, копьё на ветряную мельницу.

https://octagon.media/blogi/dmitrij_olshanskij/besy_i_byurokraty.html

Мы впереди, резервисты сзади, - пошли выполнять задачу. Если бы не камуфляж - вот точно деды в Великую Отечественную: железные каски, ремни с советской звездой (не уверен, были ли у дедов ремни со звездой) и трехлинейки. Трехлинейки, правда, снайперские, но трехлинейки. Проходят мимо, а один шутит: воды нет, жратвы нет - населена роботами...

Политическое.
Главная тема всех наших "салонов" - способна ли Россия посмотреть в глаза правде о самой себе, и готова ли она после этого что-либо менять? Мнения, я вам скажу, разделились. При этом все сходятся в одном: без выводов и структурных перемен России не выжить.

Представьте себе, что речь идёт не о тех, кто вечно с пеной у рта призывает к "до основанья, а затем" - это думающие молодые генералы, лидеры общественного мнения из тех, кто всегда готов подпереть власть добровольно из соображения, что эволюция сверху всегда продуктивнее революции снизу, если отталкиваться от исторического опыта.... В целом, этих людей объединяет резко актуализировавшийся тургеневский мотив: "Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу".

Дискуссия проходит примерно по таким лекалам: власть не станет признавать, что имеют место системные проблемы - все спишут на происки врага.
Этому утверждению парируют: но тогда через какое-то время ситуация выйдет из-под контроля - враг внешний и внутренний, плюс природная склонность нашего народа решать проблемы при помощи бунта, сделают своё дело...
В ответ на это: поломают через колено...
И тут же возражение: а будет, кому ломать? Армия и прочие силовики - такая же часть общества. Тем более, - обнаруженные проблемы не разрушают ли самоубеждение, что всё под контролем? Может, и по части "колена" это не более, чем самоуспокоение?...

В этой дискуссии, растянутой во времени и пространстве, всё протекает, как в старой шутке: те, кто говорят, что пить надо меньше, и те, кто говорят, что пить надо больше, правы в одном - пить надо. И верящие в перемены, и сомневающиеся в их возможности - в равной степени хотят этих перемен, но обе стороны при этом прекрасно понимают, что старая формация пойдёт на любые усилия, чтобы ничего не менять и сохранить всё, как было, даже если последствия этого могут быть плачевны для страны.

Однако срабатывает, всё же, вера в мудрого царя, который всё увидел, всё понял, любит нашу Родину и желает ей только процветания. Он готов повернуться лицом к патриотам и сделать на них ставку в будущем устройстве государства. Романтическая иллюзия? Посмотрим. Говорят, что давайте довоюем сначала, а потом поговорим - а я возражаю: Ялтинская конференция рождалась на Тегеранской.

Как ни странно, в Мариуполе иногда пробивается наш Феникс - с трудом, но можно дозвониться. А так только радиостанция и ретранслятор, которых не хватает, к сожалению. Вообще, в этой войне выявились две острых потребности из технической сферы: беспилотники и радиосвязь - и того, и другого много не бывает. Мы начали создавать подразделения БПЛА уже в пятнадцатом году, покупая для них не только летательную технику, но и колёсную - без "проходимцев" работать просто невозможно. К нашему удивлению российские войсковые подразделения очень слабо обеспечены этой опцией - нужно срочно накачиваться.

К вопросу о тактике...
Пехота всегда хочет, чтобы все огневые точки противника были заранее выявлены и подавлены, и ей оставалось только зайти на рубеж и закончить то, что чуть-чуть не доделала артиллерия. Так не бывает.

Есть современные средства обнаружения и объектов, излучающих тепло, и оптических средств, есть даже приборы, которые подают сигнал, когда на тебя наводится что-то, использующее дальномер, есть, в конце концов, беспилотники, которые часами могут летать над головой и изучать передовую, и те, которые могут заглянуть при необходимости в окно - все это помогает обычному биноклю обнаруживать врага и наносить на карточку огня его позиции. Но к сожалению для пехоты - это не даёт нужного результата.

Молодой офицер после выполнения задачи, когда я проводил "разбор полётов", выражает просьбу более качественно изучать передний край. Знал бы он, как тщательно, с использованием всего набора средств, этот край три дня "вынюхивался". Пришлось напомнить, что разведка боем как была, так и остаётся самым эффективным способом вскрытия обороны противника.

К каким ухищрениям мы ни прибегали - и имитировали наступление, и провоцировали на задымление, - всегда оставалось что-то, что начинало вести огонь, когда пехота поднимала голову. И вот тогда и производился реальный "слепок" с передовой с последующим размолотом. Так что природу не обманешь: когда речь о реальной войне, а не о компьютерных стрелялках - всё вполне архаично со всем набором сопутствующих рисков.

Сегодня побывал на проспекте Металлургов в Мариуполе - не был там с четырнадцатого. Некоторые участки приходилось перебегать, пригнувшись, но пообщался с российскими танкистами и морпехами, посмотрел на их работу, уяснил для себя обстановку на соседнем направлении.

Вывод: для стремительной победы сил нужно больше. Давить мы их будем - уже значительная часть города под нашим контролем, - но имеющимися в наличии силами будет это не так быстро, как хотелось бы.

Обратил внимание, что при наличии крупных, не зачищенных от противника пятен в городе, акцент на этом участке, тем не менее, сместился в сторону завода Ильича. Задержка с освобождением жилых кварталов не позволяет в полной мере налаживать мирную жизнь - люди занимаются самовыживанием. Поэтому при некоторой ограниченности ресурса я бы блокировал противника в промзоне, переключив внимание на остальной город, а после бы уже заканчивал с теми, кто укрылся на заводе.

Хорошо быть на той стороне, где всё безоблачно и победоносно, но правильно быть на той, где всё пусть и не так безоблачно, но где свои. Мы с Россией не за её нефть, не за её газ и прочие ресурсы, и поэтому, когда в сложившейся ситуации кто-то позволяет себе погундеть, - реакция только одна: и в горести, и в радости. Мы не просто выбрали сторону - она предопределена нам историей и нашей идентичностью, а потому - вместе до конца.

Небольшая ремарка...
Мариуполь, если не считать промзон, не был укреплён перед нашим приходом, да, собственно, и промзоны не подготавливались к обороне с точки зрения фортификации - они сами по себе то ещё "волчье логово". Тем не менее вы сами видите, в каком состоянии город - выкуривать их приходится почти из каждого здания, и не элегантными методами, а эффективными.

Людей и так выбывает из строя достаточно, а если мы будем выколачивать их, воюя внутри каждого здания, то наши силы закончатся быстро, а точнее - уже закончились бы на первых кварталах. Поэтому закономерно, хоть и драматично, что в ход идет такой метод - авиация и артиллерия. Именно об этом я говорил, когда критиковал стратегию ожидания, когда сначала они нападают, а потом мы их выбиваем и идём дальше.

Я совершенно точно знал, что с Донецком будет то же, что и с Мариуполем: сначала они нас выбьют, разрушая город, потом зайдут и за сутки закрепятся - для этого, как теперь уже очевидно, не главное забетонироваться, а главное грамотно распределить позиции. Потом мы будем выбивать их - и результат можно сейчас посмотреть в любом ракурсе на примере Мариуполя. Пусть это эгоистично, но ещё раз скажу: хорошо, что произошёл отказ от этой стратегии и мы ударили первыми.

Нужно быть осторожнее с желаниями...
Проезжая мимо, заскочил к "подопечным" - группе погорельцев, среди которых и та беременная девушка, что на седьмом месяце. Былое напряжение уже развеялось, разговариваем по-свойски, и тут выясняется, что девушка, её муж, мама и бабушка сами не из этого дома, где я их нашёл, а из дома напротив, от которого остались только стены.

Мама подключилась к разговору: когда делали ремонт, я мечтала, что одну комнату не буду заставлять мебелью, а положу на полу один большой матрац на турецкий манер, чтобы мы всей семьёй собирались и чем-нибудь занимались - главное, чтобы вместе. Теперь вот сидим у соседей в подвале, спим вдевятером фактически на одном матраце - мечта "сбылась"...

Да, говорю, - вот так живёшь, накапливаешь барахло, обрастаешь движимостью и недвижимостью, а потом бах - и в один момент остаёшься в одних трусах... Но главное, что все живы - не всем так повезло.

Вчера прочитал одну статью, в которой отображена техническая часть правды о положении дел на подконтрольных нам бывших (надеюсь) украинских территориях. Там и про несогласованность действий разных структур, и про непродуманность решений, и про неэффективность нашей пропаганды... много замечаний, и все по существу, хоть и гиперболизировано. Но есть в этой статье ключевой момент, которым автор демонстрирует ущербность собственной позиции, а поскольку он политтехнолог и учит власть, как ей говорить, то и позиции официальных властей.

Автор говорит о том, что мы не можем предложить украинцам больше, чем им могла предложить украинская пропаганда. Там был, дескать, европейский выбор, стремление к лучшему, будущее для их детей в цивилизованном мире... А мы что можем предложить, - беспрепятственно отмечать девятое мая?

Всё это напоминает наблюдение за поверхностью пруда, обильно поросшего ряской. Вот вам цветочки, вот вам жучки, водомерки, стрекозы, мухи - видимая картина составляет представление о жизни пруда для тех, кто не имеет возможности или способности заглянуть вглубь, под поверхность, где открывается настоящий подводный мир.

Нам пора прекратить рассуждать в рамках линейной логики: были фашисты, а мы спасители-антифашисты; мы вас освободили - будьте счастливы. Либо же: вам запрещали русский - мы вам разрешим. Либо же - что ещё сомнительнее: ваша экономика загнивала - мы пришли её реанимировать.... Поверьте, то, что кажется нам существенным - им таким не кажется. Они привыкли жить так, как они жили, мало кто из них хотел, чтобы кто-то приходил и от чего-то их спасал. Это в большинстве своём обыватели провинциального типа, которые рассуждают простыми житейскими категориями, и сложные конструкты в их головах и душах не приживаются.

Нам нужно понимать, что мы делаем своё дело для нас самих, для нашего, не их будущего. Они либо могут стать частью этого будущего, либо остаться сбоку, либо покинуть зону нашего влияния. Мы пришли решать свои задачи. Не спасать Донбасс, не спасать Украину от неофашистов, а спасать Россию от печальных глобальных перспектив, попутно спасая Донбасс и зачищая пространство от неофашистов. Мы должны быть добрыми к населению, мы должны сделать всё, чтобы восстановить их уровень жизни, предоставить им условия для развития - но мы не должны их учить, во что им верить и как им думать. Мы должны сами научиться правильно верить и правильно думать, чтобы мы сами не считали, что наша духовность и наша жизнь - это только Бессмертный полк и девятое мая. А когда мы это поймем сами - тогда и они это примут, потому что поверят.

Вот какого барбоса приютили у себя. Много сейчас, конечно, людей без крыши над головой и без копейки за душой... Ну ничего, с Божьей помощью всё наладится.

Противник нанес на технику наши опознавательные знаки, сформировал колонну и ночью попытался вырваться из Мариуполя. В общей сложности порядка тридцати боевых машин, включая самоходки, потянулись нам навстречу, не понимая, что с момента формирования колонны мы уже контролировали с воздуха все ее движения. В итоге техника брошена, противник рассеялся по округе, наши его отлавливают.

Он ещё борется, но его положение все безнадежнее, и такие отчаянные попытки спастись тому явное свидетельство. Видимо, пора забрасывать на пока подконтрольную ему территорию агитки с условиями сдачи - есть информация, что уже многие хотели бы поднять руки, но не знают - как.

Военный натюрморт.
Снимок не постановочный, натолкнулся случайно.
Вообще, удивительно, как меняется восприятие: уже неделю пользуемся дорогой, где на одном участке лежат растащенные по сторонам взведенные противотанковые мины - штук сорок. Из них противник делал минный шлагбаум - есть такое нехитрое средство остановки, - да так и бросил. Дал команду подорвать хотя бы часть, а остальные ждут своего времени.

Были на днях на соседнем направлении, и на отбитой позиции противника нашли бк и каски польского производства. Естественно, по военной нужде всё перекочевало в багажник пикапа и поехало "домой". На следующий день вступаем во взаимодействие с российской частью уже на нашем направлении, представленной парой взводов резервистов из Владикавказа, Новочеркасска, Кабардино-Балкарии... Кто в чем: пропаленные в боях кроссовки, разношерстная, форма, у большей половины нет ни касок, ни бронежилетов - но ребята боевые.

Вот тут и пригодились польские каски - часть штурмовой группы ушла в бой в трофеях. Парень увидел у меня импортный пистолет, подходит и говорит: слушай, мне тут "Ярыгина" выдали, а патронов не дали, - не найдётся лишних? Из запасной обоймы отсыпал, но потом подвезли ещё как раз из тех, что накануне обнаружили на отбитой позиции... Вот так и живем - боевое братство.

Сегодня тоже противник пытался прорваться. Не совсем у него получилось, ну а мы стали на одну полезную единицу техники богаче. Приём тот же: наносит наши опознавательные знаки и на дурака ломится напролом. Одна для него беда - хаммеров у нас нет на балансе.

Если верить источникам - то это Виктор Медведчук, которого... задержало СБУ. Было бы странным предполагать, что наш поход под Киев посвящался именно этому человеку, как упорно твердили слухи... Но все же до последнего времени я считал, что он сидит себе спокойно под Симеизом в своём особняке и смотрит на стихию моря....

Когда информация о сдаче в плен или попытках прорыва приходит разрозненно - общей картины: как, почему, в результате каких и чьих усилий это случается - не складывается. Когда сдалась первая крупная партия - как минимум три структуры присвоили себе этот результат. Это нормально - здоровая конкуренция, когда она здоровая, делу ещё никогда не мешала.

Но как примерно выглядит картина в целом? Вот возьмите, к примеру, завод Ильича... Огромная территория, ненамного меньше Азовстали, насыщенная сконцентрированным противником, - а вокруг на десятки километров растянулись наши подразделения, чья концентрация далеко не такая плотная. Некоторые из них способны штурмовать, некоторые не особо, и на них возлагаются задачи по зачистке прилегающих территорий и блокированию противника. А над этим всем авиация и артиллерия всех мастей, регулярно долбящая противника по головам.

Противник не может вырваться, он зажат, а подливают масла в огонь подразделения, которые пробиваются в промзону и теснят его к центру, куда регулярно прилетают бомбы и снаряды. Работа ведётся с разных направлений, работа тяжёлая, с потерями. С одного направления работает спецназ МВД и МГБ, с другого - морская пехота, с третьего - девятый полк нашего Корпуса... В эфире не перестают звучать позывные командиров: Памятник, Оскар, Гранит, Белый.... Они все на разных направлениях и отстоят друг от друга на многие километры, но динамик станции этого не понимает и выдаёт цельную картину происходящего.

Чтобы противник оказался в безвыходном и невыносимом положении, когда держаться уже просто невозможно, и остаётся либо смерть, либо плен - всеми имеющимися силами, а больше всего рядовым пехотным Ваней разной ведомственной принадлежности проводится трудная военная работа. На юге завода Ильича в БТГэРе Российской армии, штурмовавшей город, а потом замкнувшей кольцо вокруг завода, осталось четыре штурмовые группы по пятнадцать человек, а от танкового батальона, работающего рядом, осталась рота - остальная техника вышла из строя.

Эти потери не удивительны и не чрезмерны - это война в городе. Это не значит, что потери невозвратны - из без малого сорока человек потерь в моём подразделении невозвратных только двое. Но это показывает цену усилий, и показывает, чем на самом деле достигается результат, когда противник начинает сдаваться уже тысячами. Кто потом вступит с ним в контакт и обеспечит выход - армия, ФСБ или МВД, - не так и важно. Важно, что армия, ФСБ и МВД сначала довели состояние противника до безвыходного не оперативными методами, а сугубо военными - тяжёлыми и затратными. И я рад, что они сдаются - нам их смерть не нужна, да и своих потеряем меньше.