Сегодня – День Ракетных войск стратегического назначения (установлен Указом Президента РФ в 1995 г.). В тот же год небесной покровительницей РВСН была объявлена святая великомученица Варвара. На основном вооружении РВСН состоят все российские наземные межконтинентальные баллистические ракеты мобильного и шахтного базирования с ядерными боеголовками. С 1997 по 2001 год Войска Ракетно-космической обороны, где главный редактор интернет-журнала Z-Поэзия Игорь Витюк проходил службу, входили в состав РВСН. Два его давних стихотворения посвящены этой тематике.
КРАСНАЯ КНОПКА
Окружённый мерцаньем экранов
Был я геймером*) «звёздных войн».
Потому ощущение странное
На всю жизнь остаётся со мной.
Ощущение «красной кнопки»,
Той, что хочется сразу нажать,
Чтоб в Лос-Анджелесе иль Нью-Йорке
Всё пылало, скрежа и визжа.
И хотя это только опыт
Имитации страшной войны,
В мирной жизни от красных кнопок
Я шарахаюсь, как от чумы.
Слава Богу, что лишь полигоны
Знали взрывы русских ракет,
Оставлявших на наших погонах
Ослепительный звёздный след.
_________
*) Геймер (game – игра, англ.) – играющий в
компьютерную или иную игру, игрок.
ПРЕДВЕСТЬЕ ЭПОХИ ЛЮБВИ
Потайное облако мечты
Гонит ветер страсти и надежды.
Снова жду мгновений золотых,
Чтобы я обнял тебя, как прежде.
Сохнет в жажде дерево любви,
Песни света обратилась в стоны.
Захлебнулся Новый век в крови,
Вновь придётся надевать погоны.
Мир у Люцифера на курке,
Ядерных грибов плодятся споры,
Но не будем истлевать в тоске, –
Снова к Небу обращаем взоры.
В мраке пепла виден Третий Рим,
Как земной престол для Божьей власти.
И Любовью смерть мы победим,
В неземном найдём земное счастье.
© Игорь Витюк, полковник запаса, ветеран боевых действий
#РВСН #ДеньРВСН #СтихиИгоряВитюка
КРАСНАЯ КНОПКА
Окружённый мерцаньем экранов
Был я геймером*) «звёздных войн».
Потому ощущение странное
На всю жизнь остаётся со мной.
Ощущение «красной кнопки»,
Той, что хочется сразу нажать,
Чтоб в Лос-Анджелесе иль Нью-Йорке
Всё пылало, скрежа и визжа.
И хотя это только опыт
Имитации страшной войны,
В мирной жизни от красных кнопок
Я шарахаюсь, как от чумы.
Слава Богу, что лишь полигоны
Знали взрывы русских ракет,
Оставлявших на наших погонах
Ослепительный звёздный след.
_________
*) Геймер (game – игра, англ.) – играющий в
компьютерную или иную игру, игрок.
ПРЕДВЕСТЬЕ ЭПОХИ ЛЮБВИ
Потайное облако мечты
Гонит ветер страсти и надежды.
Снова жду мгновений золотых,
Чтобы я обнял тебя, как прежде.
Сохнет в жажде дерево любви,
Песни света обратилась в стоны.
Захлебнулся Новый век в крови,
Вновь придётся надевать погоны.
Мир у Люцифера на курке,
Ядерных грибов плодятся споры,
Но не будем истлевать в тоске, –
Снова к Небу обращаем взоры.
В мраке пепла виден Третий Рим,
Как земной престол для Божьей власти.
И Любовью смерть мы победим,
В неземном найдём земное счастье.
© Игорь Витюк, полковник запаса, ветеран боевых действий
#РВСН #ДеньРВСН #СтихиИгоряВитюка
Игорю Панину
Писк в ушах - по всем широтам
Заметает снежным фронтом
Лоск придворных автострад
И траншейный кислый смрад...
Солнечность былого взгляда
В пользу чью и кем изъята,
Деверь кто кому, кто зять,
Можешь мне не объяснять.
Честь по чести, верой-правдой,
Твёрд не твёрд, а твердоватый,
Наметённый в сень тепла,
Я тут снег, и все дела.
То в газон вопьюсь, то в тополь.
Жизнью нахлебавшись вдоволь,
Не первач, зато свежак,
Я тот самый писк в ушах.
Будто пращур мой крылатый,
Если славен, то громадой,
И блещу, как орденок,
Ибо нищ и одинок,
И отмерен срок мне свыше
И чем клясть его бесстыже,
Чем плеваться в красоту,
Как упал, так и сойду.
© Сергей Арутюнов, член Союза писателей России, доцент Литературного института им. А. М. Горького
#ZСтихиСергеяАрутюнова #СтихиСергеяАрутюнова #ZЛирика
Писк в ушах - по всем широтам
Заметает снежным фронтом
Лоск придворных автострад
И траншейный кислый смрад...
Солнечность былого взгляда
В пользу чью и кем изъята,
Деверь кто кому, кто зять,
Можешь мне не объяснять.
Честь по чести, верой-правдой,
Твёрд не твёрд, а твердоватый,
Наметённый в сень тепла,
Я тут снег, и все дела.
То в газон вопьюсь, то в тополь.
Жизнью нахлебавшись вдоволь,
Не первач, зато свежак,
Я тот самый писк в ушах.
Будто пращур мой крылатый,
Если славен, то громадой,
И блещу, как орденок,
Ибо нищ и одинок,
И отмерен срок мне свыше
И чем клясть его бесстыже,
Чем плеваться в красоту,
Как упал, так и сойду.
© Сергей Арутюнов, член Союза писателей России, доцент Литературного института им. А. М. Горького
#ZСтихиСергеяАрутюнова #СтихиСергеяАрутюнова #ZЛирика
Стихи Алексея Харитонова сегодня в рубрике "Поэтические плакаты СВО ":
Мороз ваяет древнерусские узоры,
Мерцает небо, словно ангельская гжель,
Сам Бог за нас, за наши отчие просторы
Идёт с Лукавым на священную дуэль.
© Алексей Харитонов
#ZстихиАлексеяХаритонова #СтихиАлексеяХаритонова #ПоэтическиеПлакатыСВО #ZПлакаты
Мороз ваяет древнерусские узоры,
Мерцает небо, словно ангельская гжель,
Сам Бог за нас, за наши отчие просторы
Идёт с Лукавым на священную дуэль.
© Алексей Харитонов
#ZстихиАлексеяХаритонова #СтихиАлексеяХаритонова #ПоэтическиеПлакатыСВО #ZПлакаты
ПУШКИНО — ФРОНТУ: НОВОГОДНИЕ ОТКРЫТКИ Z-ПОЭЗИИ
Редакция интернет-журнала Z-ПОЭЗИЯ выпустила военные новогодние открытки со стихотворениями Z-поэтов. Сотни открыток были отправлены российским бойцам, выполняющим боевые задачи в зоне проведения Специальной военной операции, через Боголюбский Храм подмосковного Пушкино и волонтерскую организацию "Благодарность Zа Отвагу".
На лицевой стороне открыток опубликованы праздничные Z-рисунки и стихи Игоря Витюка, Оксаны Москаленко, Татьяны Селезнёвой, Сергея Лобанова, Александра Марфунина, Сергея Арутюнова, Олега Прусакова, Софьи Самокиш, Анатолия Сорокина и Алексея Харитонова.
На обороте открытки дети прихожан Боголюбского Храма города Пушкино оставили свои добрые пожелания для наших защитников.
Выражаем благодарность Алексею Ларкину и Издательскому центру "Содействие" (Сергиев Посад) за оперативную печать открыток для наших ребят.
Отправка открыток со стихотворениями Z-поэтов и добрыми пожеланиями детей стало традицией интернет-журнала: в прошлом году бойцы из самых разных подразделений получили тёплый привет от авторов Z-Поэзии под Новый год и Рождество, и в этом году мы счастливы порадовать наших ребят на фронте снова.
#ZПоэзия #ZОткрытки #ZСтихи #Пушкино #ПушкиноСегодня
Редакция интернет-журнала Z-ПОЭЗИЯ выпустила военные новогодние открытки со стихотворениями Z-поэтов. Сотни открыток были отправлены российским бойцам, выполняющим боевые задачи в зоне проведения Специальной военной операции, через Боголюбский Храм подмосковного Пушкино и волонтерскую организацию "Благодарность Zа Отвагу".
На лицевой стороне открыток опубликованы праздничные Z-рисунки и стихи Игоря Витюка, Оксаны Москаленко, Татьяны Селезнёвой, Сергея Лобанова, Александра Марфунина, Сергея Арутюнова, Олега Прусакова, Софьи Самокиш, Анатолия Сорокина и Алексея Харитонова.
На обороте открытки дети прихожан Боголюбского Храма города Пушкино оставили свои добрые пожелания для наших защитников.
Выражаем благодарность Алексею Ларкину и Издательскому центру "Содействие" (Сергиев Посад) за оперативную печать открыток для наших ребят.
Отправка открыток со стихотворениями Z-поэтов и добрыми пожеланиями детей стало традицией интернет-журнала: в прошлом году бойцы из самых разных подразделений получили тёплый привет от авторов Z-Поэзии под Новый год и Рождество, и в этом году мы счастливы порадовать наших ребят на фронте снова.
#ZПоэзия #ZОткрытки #ZСтихи #Пушкино #ПушкиноСегодня
Это мог бы быть обычный праздник.
А сейчас у всей страны на глазах слезы.
Потому что мы более не разны.
Потому что такие белые наши березы.
Потому что мы, русские, отныне реальность.
А реальность это очень и очень больно...
Лишь Богоматерь способна утолить наши печали
Да и то будем вздрагивать долго невольно.
Потому что из скорлупы выбирается что-то
Что-то серьезное с глазами и крыльями.
Русские взяли путь к своему восходу.
Русские не считаются с потерями и усилиями.
Русские — это всегда на дыхание дальше
Русские — это всегда на мгновение дольше.
Русские — это также как Даша.
Это когда душа на размер больше.
© Александр Дугин,
кандидат философских наук, доктор политических наук, доктор социологических наук, лидер Международного Евразийского движения
Художник – Александр Куц
#ZСтихиАлександраДугина #СтихиАлександраДугина #ZПосвящения
А сейчас у всей страны на глазах слезы.
Потому что мы более не разны.
Потому что такие белые наши березы.
Потому что мы, русские, отныне реальность.
А реальность это очень и очень больно...
Лишь Богоматерь способна утолить наши печали
Да и то будем вздрагивать долго невольно.
Потому что из скорлупы выбирается что-то
Что-то серьезное с глазами и крыльями.
Русские взяли путь к своему восходу.
Русские не считаются с потерями и усилиями.
Русские — это всегда на дыхание дальше
Русские — это всегда на мгновение дольше.
Русские — это также как Даша.
Это когда душа на размер больше.
© Александр Дугин,
кандидат философских наук, доктор политических наук, доктор социологических наук, лидер Международного Евразийского движения
Художник – Александр Куц
#ZСтихиАлександраДугина #СтихиАлександраДугина #ZПосвящения
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Детский флешмоб со стихотворением Игоря Витюка «Победу одержит российский солдат!» . Эти дети - победители конкурса чтецов «ZOV», проведённого Балашовской межпоселенческой центральной библиотекой (г. Балашов Саратовской обл.)
У последней черты
вороньё и кресты,
и сгорают мосты
к чёрту...
Осиянная Русь,
не блажи и не трусь,
я, конечно, вернусь —
твёрдо.
Заучи навсегда:
и беда — не беда,
коль вскипает вода
кровью.
Уж свезло, так свезло.
Ищет ветер крыло,
тянет вниз бремя зло-
словья.
Не иссякнет земля,
не сгорят векселя,
но не дать шенкеля —
поздно.
Нынче, присно и впредь
будут ярко гореть
через стылую мреть
звёзды.
© Владислав Русанов, член Союза писателей России
#ZСтихиВладиславаРусанова #СтихиВладиславаРусанова #ZЛирика
вороньё и кресты,
и сгорают мосты
к чёрту...
Осиянная Русь,
не блажи и не трусь,
я, конечно, вернусь —
твёрдо.
Заучи навсегда:
и беда — не беда,
коль вскипает вода
кровью.
Уж свезло, так свезло.
Ищет ветер крыло,
тянет вниз бремя зло-
словья.
Не иссякнет земля,
не сгорят векселя,
но не дать шенкеля —
поздно.
Нынче, присно и впредь
будут ярко гореть
через стылую мреть
звёзды.
© Владислав Русанов, член Союза писателей России
#ZСтихиВладиславаРусанова #СтихиВладиславаРусанова #ZЛирика
Подборка стихотворений «Место есть для милости Господней» лучшего молодого поэта современной России, участника СВО, члена Союза писателей России, гвардии лейтенанта Сергея Лобанова опубликована на православном интернет-портале «Правчтение» (главный редактор — член Союза писателей России, мастер Литературного института им. А. М. Горького, старший научный сотрудник Издательского Совета Русской Православной Церкви Сергей Арутюнов).
В своём предисловии к подборке Сергей Арутюнов пишет:
По счастью, я знаю этого поэта лично. Нас пару лет назад познакомил его наставник, поэт Игорь Витюк, знавший его с юношеских лет. За свою жизнь я видел поистине неисчислимое множество военнослужащих, и в том числе поэтов, однако более светлой и радостной натуры, чем Сергей Лобанов, назвать не могу.
Завидую тем, кто прошёл вместе с ним и рейды, и «окопное сидение», и передислокации, и обустройства в новых местах: в обстоятельствах тяжелейших он всегда готов пошутить, расхохотаться, окинуть молодым взглядом то, что является предметом его будущих забот.
Сергей – человек армии. Он служит с тех самых пор, как началась украинская драма – от нового взятия русскими войсками Крыма и по наши дни, но внутренне он считает себя не только блестящим военным профессионалом, побывавшим в настоящих переделках, а голосом, рвущимся наружу, будто лесной родник.
По счастью, Сергея слышит уже почти вся страна. Осенью этого года он отмечен Открытым конкурсом изданий «Просвещение через книгу», а два дня назад – Национальной премией «Слово», с чем позвольте поздравить его от лица всех нас, читающих эти строки.
Поэзия Лобанова искрится правдой, вынесенной им из наиболее страшных испытаний последних лет. Она не приучена унывать, поскольку сила молодости поэта несёт его над всем тем ужасом, который пришлось пережить и ему, и его товарищам. Пусть же не истончается эта молодость, и строки эти звучат всё звонче
Сергей Арутюнов
НОЧЬ ПЕРЕД БОЕМ
Над полем, где трупы обжиты мышами,
Где щедро посеяны тысячи гильз,
«Медведицы» черпают небо ковшами,
И звёзды срываются каплями вниз.
Луна освещает разбитые хаты,
Поодаль от них золотятся стога.
На брустверах – иней, в окопах – солдаты
В молчании ждут наступленье врага.
В поднятые плечи упёрты приклады,
Аптечки с гранатами рядом лежат.
Солдаты готовы к любому раскладу –
Им всем не впервой оборону держать.
Всего пять позиций. На каждой – по трое.
Немного от роты осталось ребят.
Но с ними в окопах невидимым строем
Погибшие братья с молитвой стоят.
ТРИ ДНЯ
Луганскому Александру
Ты выжил там, где властвовала смерть.
Она тебя, мой брат, три дня пытала.
Ты мог бы сдаться, мог бы не терпеть,
Но для тебя погибнуть – было мало.
Израненный, средь дыма и огня
Три дня лежал ты в поле у дороги,
Когда твои погибшие друзья
Уже в раю беседовали с Богом.
Ночами, в ожидании зари,
Боролся ты с чужой февральской стужей.
И чтобы жажду как-то усмирить,
Ты ел кровавый снег и пил из лужи.
Бои гремели где-то в стороне:
Рвались снаряды, голосили мины.
Едва дыша, ты думал о жене
И некрещёном годовалом сыне.
На третью ночь тебя нашли свои.
Играло небо звёздною картечью.
И даже громогласные бои
Не заглушали звуков русской речи.
Живи, мой братец, всем смертям назло!
Со временем затянутся все раны.
И знай, тебе не просто повезло –
У Бога на тебя другие планы.
ПАЦАНЫ
Пятнадцать пацанов – пятнадцать судеб –
В одном КамАЗе едут на Донбасс.
Не знают, что же завтра с ними будет,
Какой отдаст им Родина приказ.
Никто из них не смотрит на погоны –
Смеются, курят, «Во́рона» поют
И фляжку с виноградным самогоном
Друг другу не спеша передают.
Пятнадцать пацанов – пятнадцать судеб –
На фронт везёт простреленный КамАЗ.
За то, что пьют, никто их не осудит.
Быть может, вместе пьют в последний раз...
В своём предисловии к подборке Сергей Арутюнов пишет:
По счастью, я знаю этого поэта лично. Нас пару лет назад познакомил его наставник, поэт Игорь Витюк, знавший его с юношеских лет. За свою жизнь я видел поистине неисчислимое множество военнослужащих, и в том числе поэтов, однако более светлой и радостной натуры, чем Сергей Лобанов, назвать не могу.
Завидую тем, кто прошёл вместе с ним и рейды, и «окопное сидение», и передислокации, и обустройства в новых местах: в обстоятельствах тяжелейших он всегда готов пошутить, расхохотаться, окинуть молодым взглядом то, что является предметом его будущих забот.
Сергей – человек армии. Он служит с тех самых пор, как началась украинская драма – от нового взятия русскими войсками Крыма и по наши дни, но внутренне он считает себя не только блестящим военным профессионалом, побывавшим в настоящих переделках, а голосом, рвущимся наружу, будто лесной родник.
По счастью, Сергея слышит уже почти вся страна. Осенью этого года он отмечен Открытым конкурсом изданий «Просвещение через книгу», а два дня назад – Национальной премией «Слово», с чем позвольте поздравить его от лица всех нас, читающих эти строки.
Поэзия Лобанова искрится правдой, вынесенной им из наиболее страшных испытаний последних лет. Она не приучена унывать, поскольку сила молодости поэта несёт его над всем тем ужасом, который пришлось пережить и ему, и его товарищам. Пусть же не истончается эта молодость, и строки эти звучат всё звонче
Сергей Арутюнов
НОЧЬ ПЕРЕД БОЕМ
Над полем, где трупы обжиты мышами,
Где щедро посеяны тысячи гильз,
«Медведицы» черпают небо ковшами,
И звёзды срываются каплями вниз.
Луна освещает разбитые хаты,
Поодаль от них золотятся стога.
На брустверах – иней, в окопах – солдаты
В молчании ждут наступленье врага.
В поднятые плечи упёрты приклады,
Аптечки с гранатами рядом лежат.
Солдаты готовы к любому раскладу –
Им всем не впервой оборону держать.
Всего пять позиций. На каждой – по трое.
Немного от роты осталось ребят.
Но с ними в окопах невидимым строем
Погибшие братья с молитвой стоят.
ТРИ ДНЯ
Луганскому Александру
Ты выжил там, где властвовала смерть.
Она тебя, мой брат, три дня пытала.
Ты мог бы сдаться, мог бы не терпеть,
Но для тебя погибнуть – было мало.
Израненный, средь дыма и огня
Три дня лежал ты в поле у дороги,
Когда твои погибшие друзья
Уже в раю беседовали с Богом.
Ночами, в ожидании зари,
Боролся ты с чужой февральской стужей.
И чтобы жажду как-то усмирить,
Ты ел кровавый снег и пил из лужи.
Бои гремели где-то в стороне:
Рвались снаряды, голосили мины.
Едва дыша, ты думал о жене
И некрещёном годовалом сыне.
На третью ночь тебя нашли свои.
Играло небо звёздною картечью.
И даже громогласные бои
Не заглушали звуков русской речи.
Живи, мой братец, всем смертям назло!
Со временем затянутся все раны.
И знай, тебе не просто повезло –
У Бога на тебя другие планы.
ПАЦАНЫ
Пятнадцать пацанов – пятнадцать судеб –
В одном КамАЗе едут на Донбасс.
Не знают, что же завтра с ними будет,
Какой отдаст им Родина приказ.
Никто из них не смотрит на погоны –
Смеются, курят, «Во́рона» поют
И фляжку с виноградным самогоном
Друг другу не спеша передают.
Пятнадцать пацанов – пятнадцать судеб –
На фронт везёт простреленный КамАЗ.
За то, что пьют, никто их не осудит.
Быть может, вместе пьют в последний раз...
pravchtenie.ru
Место есть для милости Господней
Правда, вынесенная из наиболее страшных испытаний последних лет
НА НП*
Воробьёву Анатолию
Полыхало осенними красками поле,
Пряча рваные раны невинной земли.
Находясь на НП, я и друг Анатолий
За чужой стороной наблюденье вели.
Ледяная крупа нас хлестала по лицам,
Шлифовала горбы вросших в землю камней.
«Как ты думаешь, брат, неужели случится?» –
Я, задумавшись, тихо спросил о войне.
Улыбнулся Толян, ничего не ответив,
И на небо взглянул, поправляя АК**.
По окопам шнырял обездоленный ветер,
Мир висел на хвосте спускового крючка...
-----------------------------------------—
* НП – наблюдательный пост.
** АК – автомат Калашникова.
РАЗВЕДКА
«Выше нас – только звёзды!»,
Дальше нас – только враг!
Мы матёры и чёрствы.
Мы быстрее собак.
Мы – «летучие мыши»*.
Ночь привычнее дня.
Если надо – не дышим,
Чтоб не выдать себя.
Наши лица закрыты,
А сердца – под бронёй.
Мы кевларом прошиты,
Пахнем свежей стернёй.
Мы идём паршагами**,
«Дуем в тысячу»*** и
Хладнокровно ножами
Завершаем бои.
Все задачи – рулетка,
Ставки сверхвысоки.
Наше дело – разведка,
Наша цель – «языки».
------------------------------—
* Эмблема летучей мыши – символ военной разведки.
** «Паршаг» – расстояние, равное 2 шагам.
*** «Дуть в тысячу» – система расчёта, которая просто и быстро
позволяет рассчитывать угловые расстояния до цели, имея только стрелковое оружие.
ТРЕТИЙ
Были мы пацанами
Без бород и седин.
Закалились боями –
Превратились в мужчин.
Выполняли задачи
В интересах полка.
Не стеснялись удачи
И сто грамм в два глотка.
Повидали немало,
Но об этом молчим.
Многих наших не стало –
Память Вечная им!
РУССКИЕ «ОРКИ»
Сильна Россия, сжатая в кулак!
Такую мощь не знали вы доселе!
Коль «орки» мы – тогда узрите, как
«Орда» сметает ваши цитадели!
Тяжёл и крепок «орочий» топор!
Сияет «Z» на «орочьих» знамёнах!
Вы слышите? Для вас горланит хор
«Тюльпанов», «Гиацинтов» и «Пионов»!
Земля дрожит – то мы идём вперёд!
Сверкает степь – то мы клинки достали!
Народы вновь слились в один народ,
Как лёд и пламя в самой прочной стали.
...Сильна Россия, сжатая в кулак!
Сигнальные костры зажгли деревни.
Коль «орки» мы – тогда узрите, как
Великий ZOV спасает мир от скверны!
НА ФРОНТЕ
О чём ты, брат? Какой одеколон?
Давно пропахли порохом и потом!
Нормальный сон? Какой здесь к чёрту сон,
Когда «старуха» бродит по окопам!
Когда в соседней лесополосе
Таится враг, надёжно окопавшись.
Но скоро он ответит нам за всех:
Пленённых, покалеченных и павших.
Успели мы немного постареть –
Кто был в боях, тому беда знакома.
Раз в день готовим блюдо на костре
Из лука, «тушняка» и «анакома»*.
Живём в землянках. Наш простой уют
Слегка подпорчен наглыми мышами.
Они везде! Туда-сюда снуют,
Хозяйничают, не считаясь с нами.
Ведра воды хватает на двоих,
Чтоб как-никак, но всё-таки помыться.
И знаешь, брат, средь нас не встретить злых,
Пусть грозны и суровы наши лица.
И в радость нам – минуты тишины,
Горячий сладкий чай и сигареты.
...На фронте перед пулей все равны
И в Бога верят чаще, чем в приметы.
----------------------------------------------------------—
* «Анаком» – продукты быстрого приготовления.
ГРОМ
1.
Мне вчера раскаты грома
Вновь напомнили о том,
Как держали оборону,
Окопавшись за Днепром.
Как в боях сгорела осень
И на снег легла золой.
Как стволы «трёхсотых» сосен
Кровоточили смолой.
Как блестели в лунном свете
Гильзы, вмёрзшие в песок.
Как мы прятались от смерти
В колее лесных дорог.
Как въедалась в лица копоть
От буржуек и костров.
Как весной вокруг окопов
Проросла цветами кровь.
2.
Мне вчера раскаты грома
Вдруг напомнили о том,
Как мы встретили Харона
Под Антоновским мостом.
Он в тумане правил лодкой,
Разрезая гладь Днепра.
На корме сидела тётка –
Нашей Родины сестра,
Извращённая Европой
Воробьёву Анатолию
Полыхало осенними красками поле,
Пряча рваные раны невинной земли.
Находясь на НП, я и друг Анатолий
За чужой стороной наблюденье вели.
Ледяная крупа нас хлестала по лицам,
Шлифовала горбы вросших в землю камней.
«Как ты думаешь, брат, неужели случится?» –
Я, задумавшись, тихо спросил о войне.
Улыбнулся Толян, ничего не ответив,
И на небо взглянул, поправляя АК**.
По окопам шнырял обездоленный ветер,
Мир висел на хвосте спускового крючка...
-----------------------------------------—
* НП – наблюдательный пост.
** АК – автомат Калашникова.
РАЗВЕДКА
«Выше нас – только звёзды!»,
Дальше нас – только враг!
Мы матёры и чёрствы.
Мы быстрее собак.
Мы – «летучие мыши»*.
Ночь привычнее дня.
Если надо – не дышим,
Чтоб не выдать себя.
Наши лица закрыты,
А сердца – под бронёй.
Мы кевларом прошиты,
Пахнем свежей стернёй.
Мы идём паршагами**,
«Дуем в тысячу»*** и
Хладнокровно ножами
Завершаем бои.
Все задачи – рулетка,
Ставки сверхвысоки.
Наше дело – разведка,
Наша цель – «языки».
------------------------------—
* Эмблема летучей мыши – символ военной разведки.
** «Паршаг» – расстояние, равное 2 шагам.
*** «Дуть в тысячу» – система расчёта, которая просто и быстро
позволяет рассчитывать угловые расстояния до цели, имея только стрелковое оружие.
ТРЕТИЙ
Были мы пацанами
Без бород и седин.
Закалились боями –
Превратились в мужчин.
Выполняли задачи
В интересах полка.
Не стеснялись удачи
И сто грамм в два глотка.
Повидали немало,
Но об этом молчим.
Многих наших не стало –
Память Вечная им!
РУССКИЕ «ОРКИ»
Сильна Россия, сжатая в кулак!
Такую мощь не знали вы доселе!
Коль «орки» мы – тогда узрите, как
«Орда» сметает ваши цитадели!
Тяжёл и крепок «орочий» топор!
Сияет «Z» на «орочьих» знамёнах!
Вы слышите? Для вас горланит хор
«Тюльпанов», «Гиацинтов» и «Пионов»!
Земля дрожит – то мы идём вперёд!
Сверкает степь – то мы клинки достали!
Народы вновь слились в один народ,
Как лёд и пламя в самой прочной стали.
...Сильна Россия, сжатая в кулак!
Сигнальные костры зажгли деревни.
Коль «орки» мы – тогда узрите, как
Великий ZOV спасает мир от скверны!
НА ФРОНТЕ
О чём ты, брат? Какой одеколон?
Давно пропахли порохом и потом!
Нормальный сон? Какой здесь к чёрту сон,
Когда «старуха» бродит по окопам!
Когда в соседней лесополосе
Таится враг, надёжно окопавшись.
Но скоро он ответит нам за всех:
Пленённых, покалеченных и павших.
Успели мы немного постареть –
Кто был в боях, тому беда знакома.
Раз в день готовим блюдо на костре
Из лука, «тушняка» и «анакома»*.
Живём в землянках. Наш простой уют
Слегка подпорчен наглыми мышами.
Они везде! Туда-сюда снуют,
Хозяйничают, не считаясь с нами.
Ведра воды хватает на двоих,
Чтоб как-никак, но всё-таки помыться.
И знаешь, брат, средь нас не встретить злых,
Пусть грозны и суровы наши лица.
И в радость нам – минуты тишины,
Горячий сладкий чай и сигареты.
...На фронте перед пулей все равны
И в Бога верят чаще, чем в приметы.
----------------------------------------------------------—
* «Анаком» – продукты быстрого приготовления.
ГРОМ
1.
Мне вчера раскаты грома
Вновь напомнили о том,
Как держали оборону,
Окопавшись за Днепром.
Как в боях сгорела осень
И на снег легла золой.
Как стволы «трёхсотых» сосен
Кровоточили смолой.
Как блестели в лунном свете
Гильзы, вмёрзшие в песок.
Как мы прятались от смерти
В колее лесных дорог.
Как въедалась в лица копоть
От буржуек и костров.
Как весной вокруг окопов
Проросла цветами кровь.
2.
Мне вчера раскаты грома
Вдруг напомнили о том,
Как мы встретили Харона
Под Антоновским мостом.
Он в тумане правил лодкой,
Разрезая гладь Днепра.
На корме сидела тётка –
Нашей Родины сестра,
Извращённая Европой
И отвергнутая ей.
На лице – пожарищ копоть,
На одежде – кровь детей.
ПЕРВЫЙ ЭШЕЛОН
Кривится, пляшет горизонт –
Безумный враг идёт в атаку.
Кипит, грохочет русский фронт,
Мгновенно ввязываясь в драку.
Комбат кричит – «За пацанов!»,
За них готов порвать любого.
И запах крови нам не нов,
И сокрушать врага – не ново.
Дымится, дыбится земля.
Мы бьёмся насмерть в обороне.
Быть малодушными нельзя
В суровом, первом эшелоне.
ВЕЗУНЧИК
Меня в полку везунчиком прозвали.
Из боя вышел. Сам не знаю как.
Земля дрожала! Землю мины рвали,
Которые на нас обрушил враг.
Из всех стволов по нам прицельно били,
Пытаясь подавить, сковать огнём.
Наёмники к нам с фланга заходили,
Болтая на коверканном своём.
И мы дрались, упрямые, как черти,
Цедя сквозь зубы крепкий русский мат!
Боялись только плена, но не смерти,
Поэтому не пятились назад.
А шли вперёд, чтоб выполнить задачу,
Но всякое бывает на войне...
В тот летний день военная удача
Была, увы, на вражьей стороне.
Последнее, что помню – это вспышку
И небо, придавившее меня,
Вкус крови, чей-то крик и друга Мишку,
Лежащего у хаты на камнях.
Очнулся я среди врачей в подвале.
Достали два осколка из груди.
...Меня в полку везунчиком прозвали –
Из боя вышел... только я. Один.
ЗАКОН ВОЙНЫ
Даже в самых яростных боях
Место есть для милости Господней:
Пуля в бруствер – значит, не твоя,
Жив остался – значит, не сегодня.
ЗАВИСТНИКАМ
Вы нашей чести и погон не троньте.
За нас расскажут ратные дела.
Мы стали лейтенантами на фронте,
У нас война училищем была.
ПОСЛЕ ЗАКАТА
Закат украсил бронзовой каймой
Нависшие над горизонтом тучи
И скрылся за дубовою стеной,
Лучи развесив на корявых сучьях.
Темнело... На листве тускнела медь...
Полоска дня всё становилась уже...
Раскинутую, стынущую степь
Сентябрьский вечер сумраком утюжил.
Из рук Вселенной выпала Луна –
Озябшая, несмелая, глухая.
Росла над капонирами она,
Как яблоко от света, набухая.
Туман ночной курился у земли,
Пытаясь залечить окопы-раны,
И звёзды яркой россыпью цвели,
Как незабудки под окном у мамы...
ВОЙНА
Возможно ль, братцы, позабыть о том,
Как жили месяцами в лесополках?
Как в пыль крошили минами бетон,
Нацистов выбивая из посёлка?
Как ротой первый раз вступили в бой,
Как водку пили молча после боя?
Как пленным мы давали хлеб с водой?
Для нас же плен был худшею бедою.
Как, двигаясь в колонне «на броне»,
В засаду на распутье угодили?
Как раненые братья по весне
На Родине погибших хоронили?
Как многие из нас на дне траншей,
От мин спасаясь, Бога вспоминали?
Как в сумраке холодных блиндажей
Иначе жизнь и смерть воспринимали?
...Возможно, братцы, лишь спустя года
Оправимся душой и всё рассудим,
Но прежними не будем никогда
И никогда войны не позабудем.
МОЯ ЖЕНА
Моя жена сильнее многих женщин,
Она – жена военного, и ей
Обычный мир судьбою не обещан
С его привычным ходом дел и дней.
Смиренно наблюдая за часами,
Но втайне их медлительность кляня,
Неделями, нередко – месяцами
Она, не уставая, ждёт меня.
Моя жена сильнее многих женщин.
Когда в командировке я, она
Замажет на стене узор из трещин,
По комнатам пройдёт, как старшина.
Подвинет шкаф, сама починит дверцу,
Которую сломал проказник-сын.
А по ночам она рисует сердце
Из наших двух сердечных половин.
Даст Бог, меня любить не станет меньше,
Насытившись разлуками сполна.
Моя жена сильнее многих женщин,
Но в этой силе есть моя вина.
ПИСЬМО
Ты прекрасна, как Сикстинская капелла,
Притягательна, как новый горизонт,
Но прости за то, что рано поседела
От того, что я весной ушёл на фронт.
А сейчас уже последний месяц года.
Правда, снега нет, замучили дожди.
Сосны держат перекаты небосвода,
И туман густой лежит на дне ложбин.
Знаю, ждёшь меня, как в симоновских строках,
На лице – пожарищ копоть,
На одежде – кровь детей.
ПЕРВЫЙ ЭШЕЛОН
Кривится, пляшет горизонт –
Безумный враг идёт в атаку.
Кипит, грохочет русский фронт,
Мгновенно ввязываясь в драку.
Комбат кричит – «За пацанов!»,
За них готов порвать любого.
И запах крови нам не нов,
И сокрушать врага – не ново.
Дымится, дыбится земля.
Мы бьёмся насмерть в обороне.
Быть малодушными нельзя
В суровом, первом эшелоне.
ВЕЗУНЧИК
Меня в полку везунчиком прозвали.
Из боя вышел. Сам не знаю как.
Земля дрожала! Землю мины рвали,
Которые на нас обрушил враг.
Из всех стволов по нам прицельно били,
Пытаясь подавить, сковать огнём.
Наёмники к нам с фланга заходили,
Болтая на коверканном своём.
И мы дрались, упрямые, как черти,
Цедя сквозь зубы крепкий русский мат!
Боялись только плена, но не смерти,
Поэтому не пятились назад.
А шли вперёд, чтоб выполнить задачу,
Но всякое бывает на войне...
В тот летний день военная удача
Была, увы, на вражьей стороне.
Последнее, что помню – это вспышку
И небо, придавившее меня,
Вкус крови, чей-то крик и друга Мишку,
Лежащего у хаты на камнях.
Очнулся я среди врачей в подвале.
Достали два осколка из груди.
...Меня в полку везунчиком прозвали –
Из боя вышел... только я. Один.
ЗАКОН ВОЙНЫ
Даже в самых яростных боях
Место есть для милости Господней:
Пуля в бруствер – значит, не твоя,
Жив остался – значит, не сегодня.
ЗАВИСТНИКАМ
Вы нашей чести и погон не троньте.
За нас расскажут ратные дела.
Мы стали лейтенантами на фронте,
У нас война училищем была.
ПОСЛЕ ЗАКАТА
Закат украсил бронзовой каймой
Нависшие над горизонтом тучи
И скрылся за дубовою стеной,
Лучи развесив на корявых сучьях.
Темнело... На листве тускнела медь...
Полоска дня всё становилась уже...
Раскинутую, стынущую степь
Сентябрьский вечер сумраком утюжил.
Из рук Вселенной выпала Луна –
Озябшая, несмелая, глухая.
Росла над капонирами она,
Как яблоко от света, набухая.
Туман ночной курился у земли,
Пытаясь залечить окопы-раны,
И звёзды яркой россыпью цвели,
Как незабудки под окном у мамы...
ВОЙНА
Возможно ль, братцы, позабыть о том,
Как жили месяцами в лесополках?
Как в пыль крошили минами бетон,
Нацистов выбивая из посёлка?
Как ротой первый раз вступили в бой,
Как водку пили молча после боя?
Как пленным мы давали хлеб с водой?
Для нас же плен был худшею бедою.
Как, двигаясь в колонне «на броне»,
В засаду на распутье угодили?
Как раненые братья по весне
На Родине погибших хоронили?
Как многие из нас на дне траншей,
От мин спасаясь, Бога вспоминали?
Как в сумраке холодных блиндажей
Иначе жизнь и смерть воспринимали?
...Возможно, братцы, лишь спустя года
Оправимся душой и всё рассудим,
Но прежними не будем никогда
И никогда войны не позабудем.
МОЯ ЖЕНА
Моя жена сильнее многих женщин,
Она – жена военного, и ей
Обычный мир судьбою не обещан
С его привычным ходом дел и дней.
Смиренно наблюдая за часами,
Но втайне их медлительность кляня,
Неделями, нередко – месяцами
Она, не уставая, ждёт меня.
Моя жена сильнее многих женщин.
Когда в командировке я, она
Замажет на стене узор из трещин,
По комнатам пройдёт, как старшина.
Подвинет шкаф, сама починит дверцу,
Которую сломал проказник-сын.
А по ночам она рисует сердце
Из наших двух сердечных половин.
Даст Бог, меня любить не станет меньше,
Насытившись разлуками сполна.
Моя жена сильнее многих женщин,
Но в этой силе есть моя вина.
ПИСЬМО
Ты прекрасна, как Сикстинская капелла,
Притягательна, как новый горизонт,
Но прости за то, что рано поседела
От того, что я весной ушёл на фронт.
А сейчас уже последний месяц года.
Правда, снега нет, замучили дожди.
Сосны держат перекаты небосвода,
И туман густой лежит на дне ложбин.
Знаю, ждёшь меня, как в симоновских строках,
Знаю, веришь в то, что ангелы со мной.
Только вряд ли я приеду раньше срока,
Отведённого мне Богом и войной.
Но клянусь я перед фронтом и комбатом,
Пред стихами и письмом к тебе клянусь, –
Как закончим «разговор» с нацистским гадом,
Я вернусь, моя любимая, вернусь!
МЫ ЖИВЫ!
Послушайте, мы всё ещё в строю.
Не хороните нас! Нет, мы не пали.
Та жизнь, что ощутили мы в бою,
Сильнее той, которую мы знали.
Ещё стучат тяжёлые сердца,
И жилы напрягаются на шеях.
Мы вновь готовы драться до конца
В холодных окровавленных траншеях.
Оставьте жалость. Горе – не беда.
В нас волю к жизни время не задушит.
Мы живы! Мы сильны как никогда.
Отняты руки, ноги, но не души!
ПТИЦЫ
Угрюмо небо. Тучи крутолобы.
Луна, как пулевой забытый шрам.
Осунул март квадратные сугробы
Вдоль строя обесточенных казарм.
На плац спустились облаком синицы,
Оставив полковой фруктовый сад.
...Быть может, эти маленькие птицы –
Есть души невернувшихся солдат?..
ТАКАЯ ОНА – ВОЙНА
Вы простите, поля, что не вышли крестьяне на жатву,
Что погиб урожай, не познало зерно жернова.
Это снова она! И теперь, помня кровью Непрядву,
Мы стеною стоим на Днепре, засучив рукава.
Вы простите, дубы и красавицы сосны, простите,
Что из ваших стволов мастерим для себя блиндажи.
Луговые цветы, вопреки всем бомбёжкам, цветите!
Как закончим дела – непременно средь вас полежим.
Жаль, вернёмся не все, и за это прости нас, Россия.
С нами Правда и Бог! Ни на шаг не отступим назад!
Коль рубить – то сплеча, ну, а коль помирать – то красиво,
Чтоб весь мир говорил о бесстрашии русских солдат.
МЫ – НЕ ГЕРОИ
Нам в тяжёлых боях приходилось несладко. Порою
Смерть хватала за горло, а мы продолжали дышать.
Но не надо, друзья, восхвалять нас. Нет, мы – не герои.
Мы – России сыны! А сынам должно мать защищать!
Мы не ради наград и внимания, женщин и славы
Шли в атаку, вгрызались в дрожащую землю фронтов.
Мы за русский Донбасс поднялись для кровавой расправы
Над жестоким врагом, не жалея своих животов.
Лишь на смертном одре вспоминали о Боге нацисты.
Мы же – прежде молились, потом начинали дела.
Нам окопная правда отныне важнее всех истин!
Но она не для всех и не каждому будет мила.
И когда мы умрём, эта правда останется с нами,
И никто из живых никогда не узнает о том,
Как на брустверах кровь по весне прорастала цветами,
Как в боях для себя оставляли последний патрон.
Нам вовек не забыть свист снарядов и яростных вспышек,
Пепел хлебных полей, детских писем и радость побед.
Посмотрите на нас – из вчерашних, обычных мальчишек
На фронтах СВО родилось поколение «Z».
Время выбрало нас и связало одною судьбою!
Кто с мечом к нам придёт – будет кровью своей отвечать!
Но не надо, друзья, восхвалять нас. Нет, мы – не герои.
Мы – России сыны! А сынам должно мать защищать.
Продолжение: https://pravchtenie.ru/sovremennaya-poeziya/mesto-est-dlya-milosti-gospodney/
© Сергей Лобанов, гвардии лейтенант, член Союза писателей России
Только вряд ли я приеду раньше срока,
Отведённого мне Богом и войной.
Но клянусь я перед фронтом и комбатом,
Пред стихами и письмом к тебе клянусь, –
Как закончим «разговор» с нацистским гадом,
Я вернусь, моя любимая, вернусь!
МЫ ЖИВЫ!
Послушайте, мы всё ещё в строю.
Не хороните нас! Нет, мы не пали.
Та жизнь, что ощутили мы в бою,
Сильнее той, которую мы знали.
Ещё стучат тяжёлые сердца,
И жилы напрягаются на шеях.
Мы вновь готовы драться до конца
В холодных окровавленных траншеях.
Оставьте жалость. Горе – не беда.
В нас волю к жизни время не задушит.
Мы живы! Мы сильны как никогда.
Отняты руки, ноги, но не души!
ПТИЦЫ
Угрюмо небо. Тучи крутолобы.
Луна, как пулевой забытый шрам.
Осунул март квадратные сугробы
Вдоль строя обесточенных казарм.
На плац спустились облаком синицы,
Оставив полковой фруктовый сад.
...Быть может, эти маленькие птицы –
Есть души невернувшихся солдат?..
ТАКАЯ ОНА – ВОЙНА
Вы простите, поля, что не вышли крестьяне на жатву,
Что погиб урожай, не познало зерно жернова.
Это снова она! И теперь, помня кровью Непрядву,
Мы стеною стоим на Днепре, засучив рукава.
Вы простите, дубы и красавицы сосны, простите,
Что из ваших стволов мастерим для себя блиндажи.
Луговые цветы, вопреки всем бомбёжкам, цветите!
Как закончим дела – непременно средь вас полежим.
Жаль, вернёмся не все, и за это прости нас, Россия.
С нами Правда и Бог! Ни на шаг не отступим назад!
Коль рубить – то сплеча, ну, а коль помирать – то красиво,
Чтоб весь мир говорил о бесстрашии русских солдат.
МЫ – НЕ ГЕРОИ
Нам в тяжёлых боях приходилось несладко. Порою
Смерть хватала за горло, а мы продолжали дышать.
Но не надо, друзья, восхвалять нас. Нет, мы – не герои.
Мы – России сыны! А сынам должно мать защищать!
Мы не ради наград и внимания, женщин и славы
Шли в атаку, вгрызались в дрожащую землю фронтов.
Мы за русский Донбасс поднялись для кровавой расправы
Над жестоким врагом, не жалея своих животов.
Лишь на смертном одре вспоминали о Боге нацисты.
Мы же – прежде молились, потом начинали дела.
Нам окопная правда отныне важнее всех истин!
Но она не для всех и не каждому будет мила.
И когда мы умрём, эта правда останется с нами,
И никто из живых никогда не узнает о том,
Как на брустверах кровь по весне прорастала цветами,
Как в боях для себя оставляли последний патрон.
Нам вовек не забыть свист снарядов и яростных вспышек,
Пепел хлебных полей, детских писем и радость побед.
Посмотрите на нас – из вчерашних, обычных мальчишек
На фронтах СВО родилось поколение «Z».
Время выбрало нас и связало одною судьбою!
Кто с мечом к нам придёт – будет кровью своей отвечать!
Но не надо, друзья, восхвалять нас. Нет, мы – не герои.
Мы – России сыны! А сынам должно мать защищать.
Продолжение: https://pravchtenie.ru/sovremennaya-poeziya/mesto-est-dlya-milosti-gospodney/
© Сергей Лобанов, гвардии лейтенант, член Союза писателей России
pravchtenie.ru
Место есть для милости Господней
Правда, вынесенная из наиболее страшных испытаний последних лет
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
ФРОНТОВЫЕ КОТЫ
Там, где взрывы растут
Как из дыма цветы,
Рядом с нами живут
Фронтовые коты!
И откуда они
Где есть горе и боль,
Словно с неба сошли,
Души Ангелов, что ль?
Только в каждый блиндаж,
Где вселялся народ,
Как божественный страж
Заявлялся свой кот.
Черный, серый, рябой
Перепутать нельзя
Есть на выбор любой -
Это наши друзья!
Кот водительский - "Дрон"
На сидении спит
Пока ближний его
Под Камазом лежит,
"Тайсон" - черный, как ночь,
На охоту ползет
И пошли бы все прочь -
Он в разведке живёт!
"Рыжик", хитрый зело,
По тропинке бежит!
Кто хозяин его?
Угадал! - Замполит!
Самый толстый - штабной -
Не боится собак
Светло-серый, стальной
По прозванью "Черпак"!
"Боцман" - страшный на вид,
Разбегайся, народ,
Громче всех он шипит
И при кухне живёт!..
Если долго не спал,
На душе маета,
Если очень устал -
Позови ты кота!
Позови ты кота
И он сразу придет,
Словно скажет тогда
-Ерунда, все пройдёт!
В руку тыкнеся лбом,
Рядом ляжет, урча,
Сразу вспомнишь свой дом
И заснешь, как дитя...
© Олег Прусаков (позывной "Дырокол", отряд "Штурмовой", 24 МСП), действующий участник СВО, ветеран боевых действий)
Музыка и автор клипа Dzslil Salfiev
#СтихиОлегаПрусакова #ZСтихиОлегаПрусакова #ПоэзияZ #ZЛирика
Там, где взрывы растут
Как из дыма цветы,
Рядом с нами живут
Фронтовые коты!
И откуда они
Где есть горе и боль,
Словно с неба сошли,
Души Ангелов, что ль?
Только в каждый блиндаж,
Где вселялся народ,
Как божественный страж
Заявлялся свой кот.
Черный, серый, рябой
Перепутать нельзя
Есть на выбор любой -
Это наши друзья!
Кот водительский - "Дрон"
На сидении спит
Пока ближний его
Под Камазом лежит,
"Тайсон" - черный, как ночь,
На охоту ползет
И пошли бы все прочь -
Он в разведке живёт!
"Рыжик", хитрый зело,
По тропинке бежит!
Кто хозяин его?
Угадал! - Замполит!
Самый толстый - штабной -
Не боится собак
Светло-серый, стальной
По прозванью "Черпак"!
"Боцман" - страшный на вид,
Разбегайся, народ,
Громче всех он шипит
И при кухне живёт!..
Если долго не спал,
На душе маета,
Если очень устал -
Позови ты кота!
Позови ты кота
И он сразу придет,
Словно скажет тогда
-Ерунда, все пройдёт!
В руку тыкнеся лбом,
Рядом ляжет, урча,
Сразу вспомнишь свой дом
И заснешь, как дитя...
© Олег Прусаков (позывной "Дырокол", отряд "Штурмовой", 24 МСП), действующий участник СВО, ветеран боевых действий)
Музыка и автор клипа Dzslil Salfiev
#СтихиОлегаПрусакова #ZСтихиОлегаПрусакова #ПоэзияZ #ZЛирика
Стихи Сергея Арутюнова сегодня в рубрике "Поэтические плакаты СВО":
И хоть участи требуй, судьбы своей, и хоть увиливай,
Опоздать невозможно, какие б часы ни ругнул,
Быть спасённым, но не Семистрельной и не Одигитрией,
А Николой Угодником, не засчитавшим прогул.
© Сергей Арутюнов , доцент Литературного института им. А. М. Горького, член Союза писателей России
#ZСтихиСергеяАрутюнова #ПоэтическиеПлакатыСВО
И хоть участи требуй, судьбы своей, и хоть увиливай,
Опоздать невозможно, какие б часы ни ругнул,
Быть спасённым, но не Семистрельной и не Одигитрией,
А Николой Угодником, не засчитавшим прогул.
© Сергей Арутюнов , доцент Литературного института им. А. М. Горького, член Союза писателей России
#ZСтихиСергеяАрутюнова #ПоэтическиеПлакатыСВО
ЗОИНО СТОЯНИЕ В КУЙБЫШЕВЕ
31 декабря 1955 года в г. Куйбышеве (ныне Самара) комсомолка-богохульница Зоя Карнаухова во время танца с иконой святителя Николая Чудотворца «окаменела» на 128 дней.
Щеки в сполохах румянца:
Как сплясать без Николая?..
Закружилась в грешном танце,
Чудотворца обнимая.
Шаг — и побелела Зоя,
Замолчала исступленно.
И окаменела, стоя
У окна с живой иконой.
Страшно по ночам кричала,
Призывала к покаянью,
Но душа не улетала —
В теле — множились страданья.
В Рождество явился старец,
Отслужил при ней молебен.
И увидел всяк самарец
Лик святого в зимнем небе.
Девушка очнулась к Пасхе,
Рассказала, что с ней было:
Про касанье бездны адской,
О кормильце сизокрылом...
Многие тогда крестились,
Божий промысел прозрели.
К вере в Бога обратились,
Свои души отогрели.
© Оксана Москаленко, член Союза писателей России
#ZСтихиОксаныМоскаленко #СтихиОксаныМоскаленко #ZДуховная
31 декабря 1955 года в г. Куйбышеве (ныне Самара) комсомолка-богохульница Зоя Карнаухова во время танца с иконой святителя Николая Чудотворца «окаменела» на 128 дней.
Щеки в сполохах румянца:
Как сплясать без Николая?..
Закружилась в грешном танце,
Чудотворца обнимая.
Шаг — и побелела Зоя,
Замолчала исступленно.
И окаменела, стоя
У окна с живой иконой.
Страшно по ночам кричала,
Призывала к покаянью,
Но душа не улетала —
В теле — множились страданья.
В Рождество явился старец,
Отслужил при ней молебен.
И увидел всяк самарец
Лик святого в зимнем небе.
Девушка очнулась к Пасхе,
Рассказала, что с ней было:
Про касанье бездны адской,
О кормильце сизокрылом...
Многие тогда крестились,
Божий промысел прозрели.
К вере в Бога обратились,
Свои души отогрели.
© Оксана Москаленко, член Союза писателей России
#ZСтихиОксаныМоскаленко #СтихиОксаныМоскаленко #ZДуховная
В день Николая Чудотворца делимся с вами светлым рассказом главного редактора интернет-журнала Z-ПОЭЗИЯ, полковника запаса, ветерана боевых действий Игоря Витюка.
ВОЙНА, ЛЮБОВЬ И ЧУДОТВОРЕЦ
(из неопубликованного интервью в журнале «Лётчик России»)
Все события и персонажи вымышлены, все совпадения с реальными событиями и личностями абсолютно случайны!
– Какая сволочь включила мобильник? Погаси сейчас же! Ты что хочешь, чтобы террорист пальнул в нас из «Стингера»? Совсем офицеры охренели!!! Пить надо меньше в полёте! – этой визгливой тирадой солистка поп-группы «Ожерелье» заставила вздрогнуть всех в салоне нашего военно-транспортного борта, начавшего снижение.
Ночная темнота не позволяла увидеть горы, над которыми мы пролетали. Но в этих горах вот уже несколько лет вольготно себя чувствуют террористы, а на вооружении у них есть и переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер». Перед началом снижения командир корабля выключил габаритные и аэронавигационные огни и попросил всех пассажиров (а точнее – вежливо, но непреклонно приказал) отключить мобильные устройства, чтобы не было даже бликов в салоне самолёта, ибо есть риск, что горцы нас засекут и встретят ракетой-гостинцем. Потому-то так и нервничали девчонки-певуньи, летевшие для выступления с концертом перед военнослужащими нашей группировки войск, развёрнутой вдалеке от России среди гор и пустынь.
Все пассажиры нашего борта, кроме артисток и вокально-инструментального ансамбля ветеранов афганской войны, это – солдаты, офицеры и прапорщики, направленные в длительную командировку в зону боевых действий. Один из таких офицеров – это я – штурман фронтового бомбардировщика Су-24М майор Кирилл Макарин. Это – моя третья боевая командировка. Я возвращаюсь в страну, где не только победил смерть и нашёл любовь, но и обрёл гораздо большее.
Мой сосед, полковник из подмосковного Пушкино, недавно стал моим другом, и, несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте, мы общаемся на «ты», ведь он был свидетелем на моей свадьбе и держал надо мной венец при венчании в храме. Он – из числа тех, «кто сам не летает и другим не даёт», то есть офицер противовоздушной и противоракетной обороны, – и у него свои задачи на авиабазе. А ещё он – поэт, выступает и перед персоналом и военнослужащими в госпитале имени Бурденко в родном городе Пушкино, и на нашей авиабазе, когда бывает там в командировках.
А сейчас я прошу своего друга-полковника прочесть стихотворение, которое уже слышал на аэродроме «Чкаловский», когда перед вылетом мы слегка перекусили и даже приняли по сто «фронтовых грамм», ибо в палатках, заменяющих зал ожидания, ночами весьма прохладно.
Полковник читал наизусть своё новое стихотворение «Путь любви», а мне казалось, что он написал эти строки обо мне, о моей прошлой нескладной холостяцкой жизни и о счастливой нынешней:
Я пил без меры, избывая грусть,
И жизнь свою порушил на обломки.
Но я, родная, вновь к тебе вернусь,
Спасая душу от любовной ломки...
И черти пусть идут: «Ко всем чертям!» –
Меня теперь хранят Любовь и Вера.
И я найду свою дорогу в Храм,
Как подвиг ищет сердце офицера.
А может, путь мой сам меня найдёт? –
К тебе одной – и в радости, и в горе…
И воспарит душа, и запоёт, –
Как пела девочка в церковном хоре.
В полной темноте салона самолёта на меня обрушились воспоминания...
Леночка была необыкновенной. Длинная светлая коса. Сама невысокая. Синие-пресиние глаза, кто видел Адриатическое море – поймёт меня.
Первый раз я увидел её в нашем полевом храме на авиабазе. Была Пасха. Мы шли крестным ходом вокруг храма и по аллее Дружбы. «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небеси, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити», – громогласно пел басом протоиерей отец Димитрий и ещё несколько наших ребят из числа воцерковленных прихожан. Возле входа в храм батюшка троекратно провозгласил: «Христос воскресе!» И воины дружно, как на плацу, когда кричат «Ура!», восклицали: «Воистину воскресе!»
ВОЙНА, ЛЮБОВЬ И ЧУДОТВОРЕЦ
(из неопубликованного интервью в журнале «Лётчик России»)
Все события и персонажи вымышлены, все совпадения с реальными событиями и личностями абсолютно случайны!
– Какая сволочь включила мобильник? Погаси сейчас же! Ты что хочешь, чтобы террорист пальнул в нас из «Стингера»? Совсем офицеры охренели!!! Пить надо меньше в полёте! – этой визгливой тирадой солистка поп-группы «Ожерелье» заставила вздрогнуть всех в салоне нашего военно-транспортного борта, начавшего снижение.
Ночная темнота не позволяла увидеть горы, над которыми мы пролетали. Но в этих горах вот уже несколько лет вольготно себя чувствуют террористы, а на вооружении у них есть и переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер». Перед началом снижения командир корабля выключил габаритные и аэронавигационные огни и попросил всех пассажиров (а точнее – вежливо, но непреклонно приказал) отключить мобильные устройства, чтобы не было даже бликов в салоне самолёта, ибо есть риск, что горцы нас засекут и встретят ракетой-гостинцем. Потому-то так и нервничали девчонки-певуньи, летевшие для выступления с концертом перед военнослужащими нашей группировки войск, развёрнутой вдалеке от России среди гор и пустынь.
Все пассажиры нашего борта, кроме артисток и вокально-инструментального ансамбля ветеранов афганской войны, это – солдаты, офицеры и прапорщики, направленные в длительную командировку в зону боевых действий. Один из таких офицеров – это я – штурман фронтового бомбардировщика Су-24М майор Кирилл Макарин. Это – моя третья боевая командировка. Я возвращаюсь в страну, где не только победил смерть и нашёл любовь, но и обрёл гораздо большее.
Мой сосед, полковник из подмосковного Пушкино, недавно стал моим другом, и, несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте, мы общаемся на «ты», ведь он был свидетелем на моей свадьбе и держал надо мной венец при венчании в храме. Он – из числа тех, «кто сам не летает и другим не даёт», то есть офицер противовоздушной и противоракетной обороны, – и у него свои задачи на авиабазе. А ещё он – поэт, выступает и перед персоналом и военнослужащими в госпитале имени Бурденко в родном городе Пушкино, и на нашей авиабазе, когда бывает там в командировках.
А сейчас я прошу своего друга-полковника прочесть стихотворение, которое уже слышал на аэродроме «Чкаловский», когда перед вылетом мы слегка перекусили и даже приняли по сто «фронтовых грамм», ибо в палатках, заменяющих зал ожидания, ночами весьма прохладно.
Полковник читал наизусть своё новое стихотворение «Путь любви», а мне казалось, что он написал эти строки обо мне, о моей прошлой нескладной холостяцкой жизни и о счастливой нынешней:
Я пил без меры, избывая грусть,
И жизнь свою порушил на обломки.
Но я, родная, вновь к тебе вернусь,
Спасая душу от любовной ломки...
И черти пусть идут: «Ко всем чертям!» –
Меня теперь хранят Любовь и Вера.
И я найду свою дорогу в Храм,
Как подвиг ищет сердце офицера.
А может, путь мой сам меня найдёт? –
К тебе одной – и в радости, и в горе…
И воспарит душа, и запоёт, –
Как пела девочка в церковном хоре.
В полной темноте салона самолёта на меня обрушились воспоминания...
Леночка была необыкновенной. Длинная светлая коса. Сама невысокая. Синие-пресиние глаза, кто видел Адриатическое море – поймёт меня.
Первый раз я увидел её в нашем полевом храме на авиабазе. Была Пасха. Мы шли крестным ходом вокруг храма и по аллее Дружбы. «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небеси, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити», – громогласно пел басом протоиерей отец Димитрий и ещё несколько наших ребят из числа воцерковленных прихожан. Возле входа в храм батюшка троекратно провозгласил: «Христос воскресе!» И воины дружно, как на плацу, когда кричат «Ура!», восклицали: «Воистину воскресе!»
Священник пел: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ». И церковный хор во главе с Леночкой радостно и звонко отвечал: «И сущим во гробех живот даровав».
Наверное, в медсестру Лену, а по совместительству – регента церковного хора в полевом храме, были влюблены поголовно все мужчины авиабазы. Но строгие правила запрещали нам какие-либо романы с девчонками из медсанбата. Новоявленную парочку немедленно отправили бы на «большую землю» – в Россию. Исключений не делали даже, когда это была не любовная интрижка, а глубокое чувство двух холостых людей. Езжайте домой – там и любитесь, и плодитесь, а здесь, как и у Господа Бога, нет ни мужчин, ни женщин, а есть воины, выполняющие боевые задачи.
Я, воспитанный родителями-атеистами, сам когда-то был и октябрёнком, и даже немного комсомольцем – причём весьма ярым, ранее никогда не посещал храм, а тем более – Пасхальное богослужение. И смотрел на все церковные ритуалы с сомнением. Но Леночка...
Мне хотелось быть рядом с ней постоянно, слышать её тоненький, но уверенный голос. Так мы и стояли в полевом храме с зажжёнными свечами. И я вдруг почувствовал, как всё вокруг наполнялось радостью ликования перед встречей с Господом здесь, на исстрадавшейся и обожжённой боями земле, где ещё недавно был мир, а сейчас ...
Правильно говорят: на войне неверующих нет.
Мой четырнадцатый вылет оказался для меня трагичным и радостным одновременно. Нас подбили, когда мы, успешно отработав по позициям боевиков, уходили домой. Вражеский истребитель ударил ракетой в хвост, – исподтишка. Вот они – «союзнички» по борьбе с терроризмом... Прыгая с парашютом, успел осенить себя крестом и прошептать: «Господи, помилуй».
Сашку расстреляли ещё в воздухе, а меня отнесло ветром. Когда я приземлился, пока перерезал стропы, заметил рядом маленького старичка. «Милок, иди скорее за мной. Тебе надо спрятаться». Откуда тут русскоговорящие старички? Об этом я подумал позже. Парашют успел закопать в песок. Ветер сделал своё доброе дело – спрятал следы моего приземления. Отсиживаясь в каких-то колючих кустах, я слышал чужую речь. Но уже ничего не видел. Всё-таки зацепили меня выстрелами. Сквозь наплывающие волнами галлюцинации я отчётливо слышал женский голос. Тихая молитва постоянно звучала надо мной. Поиски длились два дня. Наши морпехи и спецназовцы-персы нашли меня, раненого и истощённого, и доставили в медсанбат. Там меня ждала Леночка... Она, когда узнала о случившемся, два дня непрестанно молилась обо мне. Как я мог слышать её молитву? Душа! Это моя душа слышала через расстояние.
Я шёл на поправку. Но для полнейшего выздоровления, меня отправили долечиваться в филиал госпиталя имени Бурденко в подмосковном Пушкино. А через две недели у Леночки закончился срок боевой командировки, она вернулась домой в Пушкино и вышла на работу в госпиталь. Ни она, ни я не поверили в наше счастье! После командировок в зону боевых действий нам были положены длительные отпуска, и уже через месяц мы поженились. Где мы будем жить: в Воронеже (правда, квартиры у меня там нет – только комната в общежитии) или у неё в Пушкино? – не знаем. Если в Москве или Подмосковье найдётся для меня место службы, то – у Леночки, а если нет, то она переедет ко мне.
А сейчас я летел в самолёте. Это уже третья моя командировка в группировку войск. Но я знал, что теперь мне ничего не страшно. Дома обо мне молится супруга Елена. С ней мы обвенчались в храме Николая Чудотворца в городе Пушкино. Кстати, именно там, я увидел на иконе того самого «дедушку», который помог мне спрятаться после падения самолёта.
И каждый раз перед вылетом, я молюсь Господу, чтоб избавил от бед. А «великому таиннику Божией благодати» Николаю Чудотворцу пою тропарь: «Правило веры и образ кротости, воздержания учителя яви тя стаду твоему яже вещей истина: сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая. Отче священноначальниче Николае, моли Христа Бога спастися душам нашим».
Наверное, в медсестру Лену, а по совместительству – регента церковного хора в полевом храме, были влюблены поголовно все мужчины авиабазы. Но строгие правила запрещали нам какие-либо романы с девчонками из медсанбата. Новоявленную парочку немедленно отправили бы на «большую землю» – в Россию. Исключений не делали даже, когда это была не любовная интрижка, а глубокое чувство двух холостых людей. Езжайте домой – там и любитесь, и плодитесь, а здесь, как и у Господа Бога, нет ни мужчин, ни женщин, а есть воины, выполняющие боевые задачи.
Я, воспитанный родителями-атеистами, сам когда-то был и октябрёнком, и даже немного комсомольцем – причём весьма ярым, ранее никогда не посещал храм, а тем более – Пасхальное богослужение. И смотрел на все церковные ритуалы с сомнением. Но Леночка...
Мне хотелось быть рядом с ней постоянно, слышать её тоненький, но уверенный голос. Так мы и стояли в полевом храме с зажжёнными свечами. И я вдруг почувствовал, как всё вокруг наполнялось радостью ликования перед встречей с Господом здесь, на исстрадавшейся и обожжённой боями земле, где ещё недавно был мир, а сейчас ...
Правильно говорят: на войне неверующих нет.
Мой четырнадцатый вылет оказался для меня трагичным и радостным одновременно. Нас подбили, когда мы, успешно отработав по позициям боевиков, уходили домой. Вражеский истребитель ударил ракетой в хвост, – исподтишка. Вот они – «союзнички» по борьбе с терроризмом... Прыгая с парашютом, успел осенить себя крестом и прошептать: «Господи, помилуй».
Сашку расстреляли ещё в воздухе, а меня отнесло ветром. Когда я приземлился, пока перерезал стропы, заметил рядом маленького старичка. «Милок, иди скорее за мной. Тебе надо спрятаться». Откуда тут русскоговорящие старички? Об этом я подумал позже. Парашют успел закопать в песок. Ветер сделал своё доброе дело – спрятал следы моего приземления. Отсиживаясь в каких-то колючих кустах, я слышал чужую речь. Но уже ничего не видел. Всё-таки зацепили меня выстрелами. Сквозь наплывающие волнами галлюцинации я отчётливо слышал женский голос. Тихая молитва постоянно звучала надо мной. Поиски длились два дня. Наши морпехи и спецназовцы-персы нашли меня, раненого и истощённого, и доставили в медсанбат. Там меня ждала Леночка... Она, когда узнала о случившемся, два дня непрестанно молилась обо мне. Как я мог слышать её молитву? Душа! Это моя душа слышала через расстояние.
Я шёл на поправку. Но для полнейшего выздоровления, меня отправили долечиваться в филиал госпиталя имени Бурденко в подмосковном Пушкино. А через две недели у Леночки закончился срок боевой командировки, она вернулась домой в Пушкино и вышла на работу в госпиталь. Ни она, ни я не поверили в наше счастье! После командировок в зону боевых действий нам были положены длительные отпуска, и уже через месяц мы поженились. Где мы будем жить: в Воронеже (правда, квартиры у меня там нет – только комната в общежитии) или у неё в Пушкино? – не знаем. Если в Москве или Подмосковье найдётся для меня место службы, то – у Леночки, а если нет, то она переедет ко мне.
А сейчас я летел в самолёте. Это уже третья моя командировка в группировку войск. Но я знал, что теперь мне ничего не страшно. Дома обо мне молится супруга Елена. С ней мы обвенчались в храме Николая Чудотворца в городе Пушкино. Кстати, именно там, я увидел на иконе того самого «дедушку», который помог мне спрятаться после падения самолёта.
И каждый раз перед вылетом, я молюсь Господу, чтоб избавил от бед. А «великому таиннику Божией благодати» Николаю Чудотворцу пою тропарь: «Правило веры и образ кротости, воздержания учителя яви тя стаду твоему яже вещей истина: сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая. Отче священноначальниче Николае, моли Христа Бога спастися душам нашим».
© Игорь Витюк, Секретарь Союза писателей России, заслуженный работник культуры Российской Федерации, ветеран боевых действий, полковник запаса
#ZПрозаИгоряВитюка #ПрозаИгоряВитюка #ZДуховная #ZПосвящения #Пушкино #ZПодмосковье
#ZПрозаИгоряВитюка #ПрозаИгоряВитюка #ZДуховная #ZПосвящения #Пушкино #ZПодмосковье
НАД СЕЛОМ НИКОЛЬСКИМ
Над селом Никольским* белая метель,
Смотрят с неба предки на старинный храм,
Был когда-то мальчик тут, жил он в нищете,
Но богатство сердца щедро отдал нам.
Над селом Никольским шёпот облаков,
Здесь не слышен пыльных магистралей рык,
Мальчику над белой ледяной рекой
В небе показался Чудотворца лик.
И расслышал мальчик русских предков зов,
Принял дар от Бога Николай Рубцов.
*Детство русского поэта Николая Рубцова прошло в селе Никольском, а одним из мест его духовной силы навсегда осталась расположенная здесь полуразрушенная церковь Николая Чудотворца.
© Алексей Харитонов
#ZСтихиАлексеяХаритонова #СтихиАлексеяХаритонова
Над селом Никольским* белая метель,
Смотрят с неба предки на старинный храм,
Был когда-то мальчик тут, жил он в нищете,
Но богатство сердца щедро отдал нам.
Над селом Никольским шёпот облаков,
Здесь не слышен пыльных магистралей рык,
Мальчику над белой ледяной рекой
В небе показался Чудотворца лик.
И расслышал мальчик русских предков зов,
Принял дар от Бога Николай Рубцов.
*Детство русского поэта Николая Рубцова прошло в селе Никольском, а одним из мест его духовной силы навсегда осталась расположенная здесь полуразрушенная церковь Николая Чудотворца.
© Алексей Харитонов
#ZСтихиАлексеяХаритонова #СтихиАлексеяХаритонова