This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Празднования с пальбой по случаю освобождения из тюрем теперь перестанут быть трудовымибуднями?
В Кафар-Кара бойцы тактического подразделения Пограничной службы арестовали подозреваемых, когда они стреляли в воздух из оружия на праздновании освобождения из тюрьмы.
Теперь посидят
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
В Кафар-Кара бойцы тактического подразделения Пограничной службы арестовали подозреваемых, когда они стреляли в воздух из оружия на праздновании освобождения из тюрьмы.
Теперь посидят
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
Глава оппозиции Яир Лапид перенес операцию, в ходе которой ему удалили доброкачественную опухоль в плече.
В воскресенье вернется к шуткам в твиттере.
Рефуа шлема
В воскресенье вернется к шуткам в твиттере.
Рефуа шлема
Израильские трудовыебудни
Точечная ликвидация в Бейруте. Кто же там был? ─────────── Подписывайтесь 👇 Израильские трудовыебудни
Ливанские СМИ: Целью атаки в районе Дахия в Бейруте является глава оперативного отдела (фактический новый начальник генштаба) Хизбаллы Мухаммад Хайдар, известный как Абу Али Хайдар, который ранее служил близким советником Насраллы и был членом Совета джихада организации.
Результат ликвидации пока неизвестен. Но шансы хорошие
Результат ликвидации пока неизвестен. Но шансы хорошие
Израильские трудовыебудни
Ливанские СМИ: Целью атаки в районе Дахия в Бейруте является глава оперативного отдела (фактический новый начальник генштаба) Хизбаллы Мухаммад Хайдар, известный как Абу Али Хайдар, который ранее служил близким советником Насраллы и был членом Совета джихада…
Есть подтверждение от армии о цели ликвидации, теперь все ждут подтверждение от патологоанатома.
"Абу Али Хайдар, фактический начальник генштаба Хизбаллы, был целью ликвидации. После предыдущих ликвидаций, он стал номером один в военной структуре, ждём результатов, надеемся на лучшее"
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
"Абу Али Хайдар, фактический начальник генштаба Хизбаллы, был целью ликвидации. После предыдущих ликвидаций, он стал номером один в военной структуре, ждём результатов, надеемся на лучшее"
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
Не брать мужа с собой на стрелку было по итогам самым верным решением, потому что он бы только паниковал и висел на руках, мешая, а я бы чувствовала себя ответственной за него и не смогла бы выразить свои чувства в полной мере.
Говорят, что человеку полезно кричать в океан, но это не сравнится с удовольствием кричать толпе-дуре звонким голосом всё, чем живо моё маленькое сердечко.
Беркли встретил меня небольшим дождиком и приятным молодым охранником в гараже. Загрузив в замшевый любимый рюкзак плакаты, бутылочку воды и израильский флаг, я двинулась в сторону ворот, как и предписывалось. Там я встретилась с Синди и Ликбин.
Синди раньше училась в Беркли, а теперь она адвокат на пенсии и бабушка, а Ликбин — программистка, приехавшая в Америку много лет назад из Филиппин и вышедшая замуж за украинского еврея.
"Эк тебя угораздило," — посочувствовала я ей ещё в прошлый раз, когда мы стояли с ней вдвоём с плакатами на дороге к Стэнфорду и болтали. Самые ответственные, они пришли вовремя. Позже к нам подошёл Итан, завернутый в израильский флаг и с самодельным плакатом, и мы наконец-то познакомились лично. Как я и думала, — высокий красивый студент, выглядел слегка замученным, но не сдавшимся. Я повязала флаг, и мы тронулись внутрь к месту сбора палестинской интифадной дружины.
Нет, не так. Перед тем как мы двинулись, к нам подошёл Грег. Грег - возглавляет в Беркли комитет по борьбе с антисемитизмом, он нашёл меня в сообществе матерей и подошёл познакомиться. Симпатичный, высокий, он смотрел на меня привычным мне взглядом — улыбки в ахуе.
Людям кажется, что с таким гонором я должна была бы быть повыше. Это, кстати, большое заблуждение про нас, маленьких хищников, но да ладно.
— Вы пойдёте туда? — спросил он меня. Рядом со мной стоял Итан.— Я не поняла вопроса, — сказала я Грегу. — Честно говоря, я думала, что и вы пойдёте.— Я не могу, — ответил Грег, — но с удовольствием потом поговорю с вами в зуме.
Ебанись ты трус, Грег, — хотела я сказать ему, но вместо этого кивнула Итану: — нас там уже ждут Синди и Ликбин и кто-нибудь ещё из студентов, мне не хотелось бы их оставлять одних.
Я улыбнулась Грегу зубами, мы развернулись и пошли.
Идти было недолго, наскоро мы уткнулись в холм, усеянный кровожадно смеющимися флагами и подростками в униформе: тёмный верх, тёмный низ, шарфики а-ля моджахед, бутсы, фляжка с водичкой.
Я быстро нашла крошечную кучку наших. Рядом стоял чёрный симпатичный парень и в ужасе покачивал головой. Мы начали разворачивать баннер, нас заметили, и перед нами сцепили руки целым дружным ладошачным рядком кучка маминых и папиных крошек.
Дети взялись за руки и глядели на меня с вызовом.
Перед тем как прийти, я сразу дала себе обещание, которое нарушила лишь однажды: никому ничего не доказывать.
Я там не для того, чтобы что-то доказать, а чтобы еврейские студенты видели меня.
— Я и сам еврей, — подошёл ко мне парень, — спасибо, что пришли.— И они говорят, что мы все белые, — покачала я головой, — а мы как геи — всей палитры.Он рассмеялся, но добавил, что пойдёт на занятия и тут оставаться не будет, пожелав нам удачи.
Зато, о радость, пришёл Рабинович, и на душе моей стало хорошо. Обожаю его манеру смотреть на дебилов как на дебилов — очень кьют, ему идёт.
Итого, нас семеро, и процессия двинулась.
Очень скоро стало понятно, что для каждого из нас выделили свою личную интифадочную команду. Мне досталась девочка, замотанная в бежевый шарф и брючки, моя интифадочка-палестиновна, толстенький парень-араб, худенький кареглазый моджахед с декоративным серебряным мечом на шее, какая-то высокая швабра и кругленькая, как колобок, Аня. Русскоговорящая, но родившаяся в Америке, второе поколение.
Ох, она была самая неприятная, потому что маскировалась под искренний интерес. Точнее, пыталась.— Давайте пойдём с вами поговорим, — предложила Анна.— Закрой рот, — посоветовала я дружелюбно, — мне моджахеда не слышно. И процессия двинулась.
Говорят, что человеку полезно кричать в океан, но это не сравнится с удовольствием кричать толпе-дуре звонким голосом всё, чем живо моё маленькое сердечко.
Беркли встретил меня небольшим дождиком и приятным молодым охранником в гараже. Загрузив в замшевый любимый рюкзак плакаты, бутылочку воды и израильский флаг, я двинулась в сторону ворот, как и предписывалось. Там я встретилась с Синди и Ликбин.
Синди раньше училась в Беркли, а теперь она адвокат на пенсии и бабушка, а Ликбин — программистка, приехавшая в Америку много лет назад из Филиппин и вышедшая замуж за украинского еврея.
"Эк тебя угораздило," — посочувствовала я ей ещё в прошлый раз, когда мы стояли с ней вдвоём с плакатами на дороге к Стэнфорду и болтали. Самые ответственные, они пришли вовремя. Позже к нам подошёл Итан, завернутый в израильский флаг и с самодельным плакатом, и мы наконец-то познакомились лично. Как я и думала, — высокий красивый студент, выглядел слегка замученным, но не сдавшимся. Я повязала флаг, и мы тронулись внутрь к месту сбора палестинской интифадной дружины.
Нет, не так. Перед тем как мы двинулись, к нам подошёл Грег. Грег - возглавляет в Беркли комитет по борьбе с антисемитизмом, он нашёл меня в сообществе матерей и подошёл познакомиться. Симпатичный, высокий, он смотрел на меня привычным мне взглядом — улыбки в ахуе.
Людям кажется, что с таким гонором я должна была бы быть повыше. Это, кстати, большое заблуждение про нас, маленьких хищников, но да ладно.
— Вы пойдёте туда? — спросил он меня. Рядом со мной стоял Итан.— Я не поняла вопроса, — сказала я Грегу. — Честно говоря, я думала, что и вы пойдёте.— Я не могу, — ответил Грег, — но с удовольствием потом поговорю с вами в зуме.
Ебанись ты трус, Грег, — хотела я сказать ему, но вместо этого кивнула Итану: — нас там уже ждут Синди и Ликбин и кто-нибудь ещё из студентов, мне не хотелось бы их оставлять одних.
Я улыбнулась Грегу зубами, мы развернулись и пошли.
Идти было недолго, наскоро мы уткнулись в холм, усеянный кровожадно смеющимися флагами и подростками в униформе: тёмный верх, тёмный низ, шарфики а-ля моджахед, бутсы, фляжка с водичкой.
Я быстро нашла крошечную кучку наших. Рядом стоял чёрный симпатичный парень и в ужасе покачивал головой. Мы начали разворачивать баннер, нас заметили, и перед нами сцепили руки целым дружным ладошачным рядком кучка маминых и папиных крошек.
Дети взялись за руки и глядели на меня с вызовом.
Перед тем как прийти, я сразу дала себе обещание, которое нарушила лишь однажды: никому ничего не доказывать.
Я там не для того, чтобы что-то доказать, а чтобы еврейские студенты видели меня.
— Я и сам еврей, — подошёл ко мне парень, — спасибо, что пришли.— И они говорят, что мы все белые, — покачала я головой, — а мы как геи — всей палитры.Он рассмеялся, но добавил, что пойдёт на занятия и тут оставаться не будет, пожелав нам удачи.
Зато, о радость, пришёл Рабинович, и на душе моей стало хорошо. Обожаю его манеру смотреть на дебилов как на дебилов — очень кьют, ему идёт.
Итого, нас семеро, и процессия двинулась.
Очень скоро стало понятно, что для каждого из нас выделили свою личную интифадочную команду. Мне досталась девочка, замотанная в бежевый шарф и брючки, моя интифадочка-палестиновна, толстенький парень-араб, худенький кареглазый моджахед с декоративным серебряным мечом на шее, какая-то высокая швабра и кругленькая, как колобок, Аня. Русскоговорящая, но родившаяся в Америке, второе поколение.
Ох, она была самая неприятная, потому что маскировалась под искренний интерес. Точнее, пыталась.— Давайте пойдём с вами поговорим, — предложила Анна.— Закрой рот, — посоветовала я дружелюбно, — мне моджахеда не слышно. И процессия двинулась.
Хз, почему они так удивились, когда я сложила крылья вчетверо, втянула клыки, перехватила покрепче метлу и юркнула между ног, после чего ручейком потекла через край в край, пока не напоролась на воинственную лесбиянку с флагом, пнувшую меня плечом.
Другая бы уползла, а у меня база. Расставив ноги пошире, я встала покрепче защищать свое пространство, как вдруг подлетела Анна, уж дайте пожалуюсь, и пнула меня, отдельно одарив неприятным оскалом.
С двумя будет сложно, успела подумать я, как между нами встали интифадочка и худюк, буквально убаюкивая, мол, не надо, и итс окей.
— А вы энергичная, — сказал толстый арабский мальчик, наконец-то догнав команду вместе со шваброй, — вы знали?— Нет, — ответила я, — вы, придурки, открыли мне глаза.— Если ты ещё кого-нибудь толкнёшь, — наорал на меня невесть откуда взявшийся белый студент повышенной эмпатии и озверелости, — то я...— то ты пойдёшь нахуй, — сказала я и добродушно добавила, — я таких пиздюков, как ты, рожаю. Иди на маму свою ори.
Один из мальчиков решил попробовать поддеть меня локтем.— Ещё раз дотронешься, — предупредила я, — пожалеешь.— А что ты сделаешь? — спросил он. — Позовёшь полицию?
Надо сказать, что последующим приёмом я пользуюсь не первый раз, и он работает безотказно, потому что люди — жертвы стереотипного мышления.— Какая полиция, детка, — сказала я. — Ай эм фром Раша. Кто в России вырос, тот в цирке не смеётся. Мы с тобой не будем звать полицию. Я просто вцеплюсь тебе зубами в горло и буду рвать, пока нас не растащат, или пока ты меня не убьёшь и не поедешь прямо из Беркли в тюрягу лет на пятнадцать. Или сколько там стоит сейчас моя шкура?
После чего добавила, глядя прямо ему в глаза:— У меня дома двухлетка, мне плевать на жизнь.
— Господи, — захихикали девочки, — она нам нравится.
— Я бы хотела, чтоб ты была на нашей стороне, — пропела интифадочка-палестиновна, а я сообщила уклончиво, что тоже бы хотела, конечно, чтоб такая красавица как она была на моей стороне.
— Красавица? — ахнула она.Если вы что-то знаете о женщинах (как я), то грубая лесть is no such thing.— На разрыв аорты, — заверила я, интифадочка палестиновна зарделась от удовольствия.
— А может, ты просто боишься коричневых мужчин? — поддел моджахед, вообще не из нашей команды, но страшно завидовавший движняку. — У меня в спаленке было больше коричневых мужчин, чем у тебя пальчиков на ногах и руках, включая двадцать первый, чего мне вас бояться. Дай мне знать, если у тебя есть ещё вопросы?
Но больше вопросов не было и процессия двинулсь.
Let my people go, — кричала я громко прямо в уши. Раз не хотят пропускать, так пусть слушают.
Противная Анна решила поменять стратегию угроз и вернуться к подлизыванию, потому что было очевидно, что я нравлюсь её дружочкам чуть больше, чем она.— Не хочешь шоколадку? — спросила она.
На что я посоветовала есть меньше сладкого и больше двигаться. Вообще, отмечу отдельно на полях, что дети находятся в плохой физической форме: от них чуть побегаешь, юркнёшь, перепрыгнешь кустик, метнёшься савраской, покружишься напролом, сам согрелся даже, а они, слышу, пыхтят — уже нагрузка им.
Но чуть остановишься, как тут же окружат мои трудолюбивые интифадные пчёлки, и никогда не знаешь, в кого на этот раз уткнёшься лицом. В этот раз — в кареглазого. Он, конечно, не смог не улыбнуться в ответ, а потом и прожурчал что-то на французском.
На французском, сообразила я, вот же он, мой звёздный час и бессонная дуалингва.
— Вы говорите по-французски? — спросила я.— Говорю, да, — не без удовольствия подтвердил кареглазый и спросил, говорю ли по-французски я, после чего попал.
К его чести, он не жмурясь, честно старался разобрать всё, что я попыталась исполнить и держался галантно, я бы проговорила подольше, но процессия двинулась.
— Между прочим, я у вас в первый раз, — сообщила я интифадочке-палестиновне. — Раз уж у меня такой интересный тур, не расскажете, где тут что?— Да вы что, — охнули девочки. — Первый раз, правда?— А вот тут у нас наука, а вот тут у нас биология, а вот тут...— И вы хотите, чтоб у всего этого забрали деньги? — уточнила я.
Другая бы уползла, а у меня база. Расставив ноги пошире, я встала покрепче защищать свое пространство, как вдруг подлетела Анна, уж дайте пожалуюсь, и пнула меня, отдельно одарив неприятным оскалом.
С двумя будет сложно, успела подумать я, как между нами встали интифадочка и худюк, буквально убаюкивая, мол, не надо, и итс окей.
— А вы энергичная, — сказал толстый арабский мальчик, наконец-то догнав команду вместе со шваброй, — вы знали?— Нет, — ответила я, — вы, придурки, открыли мне глаза.— Если ты ещё кого-нибудь толкнёшь, — наорал на меня невесть откуда взявшийся белый студент повышенной эмпатии и озверелости, — то я...— то ты пойдёшь нахуй, — сказала я и добродушно добавила, — я таких пиздюков, как ты, рожаю. Иди на маму свою ори.
Один из мальчиков решил попробовать поддеть меня локтем.— Ещё раз дотронешься, — предупредила я, — пожалеешь.— А что ты сделаешь? — спросил он. — Позовёшь полицию?
Надо сказать, что последующим приёмом я пользуюсь не первый раз, и он работает безотказно, потому что люди — жертвы стереотипного мышления.— Какая полиция, детка, — сказала я. — Ай эм фром Раша. Кто в России вырос, тот в цирке не смеётся. Мы с тобой не будем звать полицию. Я просто вцеплюсь тебе зубами в горло и буду рвать, пока нас не растащат, или пока ты меня не убьёшь и не поедешь прямо из Беркли в тюрягу лет на пятнадцать. Или сколько там стоит сейчас моя шкура?
После чего добавила, глядя прямо ему в глаза:— У меня дома двухлетка, мне плевать на жизнь.
— Господи, — захихикали девочки, — она нам нравится.
— Я бы хотела, чтоб ты была на нашей стороне, — пропела интифадочка-палестиновна, а я сообщила уклончиво, что тоже бы хотела, конечно, чтоб такая красавица как она была на моей стороне.
— Красавица? — ахнула она.Если вы что-то знаете о женщинах (как я), то грубая лесть is no such thing.— На разрыв аорты, — заверила я, интифадочка палестиновна зарделась от удовольствия.
— А может, ты просто боишься коричневых мужчин? — поддел моджахед, вообще не из нашей команды, но страшно завидовавший движняку. — У меня в спаленке было больше коричневых мужчин, чем у тебя пальчиков на ногах и руках, включая двадцать первый, чего мне вас бояться. Дай мне знать, если у тебя есть ещё вопросы?
Но больше вопросов не было и процессия двинулсь.
Let my people go, — кричала я громко прямо в уши. Раз не хотят пропускать, так пусть слушают.
Противная Анна решила поменять стратегию угроз и вернуться к подлизыванию, потому что было очевидно, что я нравлюсь её дружочкам чуть больше, чем она.— Не хочешь шоколадку? — спросила она.
На что я посоветовала есть меньше сладкого и больше двигаться. Вообще, отмечу отдельно на полях, что дети находятся в плохой физической форме: от них чуть побегаешь, юркнёшь, перепрыгнешь кустик, метнёшься савраской, покружишься напролом, сам согрелся даже, а они, слышу, пыхтят — уже нагрузка им.
Но чуть остановишься, как тут же окружат мои трудолюбивые интифадные пчёлки, и никогда не знаешь, в кого на этот раз уткнёшься лицом. В этот раз — в кареглазого. Он, конечно, не смог не улыбнуться в ответ, а потом и прожурчал что-то на французском.
На французском, сообразила я, вот же он, мой звёздный час и бессонная дуалингва.
— Вы говорите по-французски? — спросила я.— Говорю, да, — не без удовольствия подтвердил кареглазый и спросил, говорю ли по-французски я, после чего попал.
К его чести, он не жмурясь, честно старался разобрать всё, что я попыталась исполнить и держался галантно, я бы проговорила подольше, но процессия двинулась.
— Между прочим, я у вас в первый раз, — сообщила я интифадочке-палестиновне. — Раз уж у меня такой интересный тур, не расскажете, где тут что?— Да вы что, — охнули девочки. — Первый раз, правда?— А вот тут у нас наука, а вот тут у нас биология, а вот тут...— И вы хотите, чтоб у всего этого забрали деньги? — уточнила я.
— Ну нет, — снизошла интифадочка-палестиновна. — Мы хотели бы, чтоб деньги забрали откуда бы мы хотели, но оставили там, где бы мы хотели.Я заржала гиеной, объяснив, что, по моему скромному опыту, деньги забирают отовсюду, и на этом всё заканчивается для всех плохо.
— Вообще, — спросила я её, — как по-твоему, вот какое образование ты сейчас получаешь? Что ты будешь делать в офисе, флагом махать?
Но дослушивать объяснения я не стала, ведь спросила только для того, чтобы юркнуть прочь — всегда проще юркнуть, если предварительно озадачил мозг товарища.
LET MY PEOPLE GO, — орала я всем своим сердцем, всей своей грудью, — LET MY PEOPLE GO!!!!
Я старалась держать в голове, где Итан, за него было страшно. Наконец-то я углядела его в самом верхнем краю толпы, вместе со вторым студентом, Джорджем. Джордж не еврей, но он обернулся в израильский флаг и стоял возле Итана, спокойный как гора, я пробралась к ним.
В этот момент спикер рассказывал про "белых чёртовых мужчин-колонизаторов" и я нарушила данное себе обещание никого ничему не учить!— NO SHIT, — заорала я толпе. — Арабы — главные колонизаторы планеты! Вы там все вообще в себе? Але, верните Константинополь!
Надо сказать, что к этому моменту моя интифадная команда кое-как до меня доковыляла и выстроилась в рядок, так что гавкать приходилось привычно через их головы.
— Олга Революшн, — рассмеялся симпатичный бородач с флагом, с щеками как у моего Санька.— Тётя старая для тебя, не теряй времени, улыбнись симпатичной девчуле слева!— Она назвала меня симпатичной, — удивилась девчуля.
— Да что с вами всеми такое? — возмутилась я. — Как можно бороться против выдуманного геноцида с такой реально низкой самооценкой!?
Обойдя полный круг, мы снова оказались у ворот, и представление окончилось
.— От реки до реки сдавайте флаги в ящики, — заклинали главные команданты, а я остановилась, чтобы сообразить, в какую сторону машина, и обнять напоследок Итана, который ещё оставался.
— Может, всё-таки сходим в кафе? — спросил какой-то наглец.— Если согласен отсосать мой обрезанный рыжий хуй, — согласилась я.
— Олга, — не выдержала интифадочка-палестиновна, — ну вы же мать.— Хуять, — ответила я ей строго. — Запомни, материнство не меняет людей в лучшую сторону, это же не отцовство. Если бы я верила в переселение душ, то в следующей жизни я хотела бы стать отцом, но я атеист, и никакой другой жизни нет.— Атеист? — ахнула палестиновна. — А на что же ты ориентируешься?— На нравственный закон внутри, разумеется, — ответила я и добавила для кошерности, раз такому в Берклях не учат: — и на инклюзию детей с аутизмом.— Так вы спешл эд, — обрадовалась она, — прямо как моя сестра!
И что же есть, если Бога нет?— Вот это есть, — говорю, — ливинг экспириенс. И, между прочим, хьюман конекшн.— Ладно, — сказала она.
— Прежде чем мы разойдёмся, можно я задам вам один вопрос? Я разрешила.
— Скажите, что питает вашу ярость?
— Бог, которого нет, постоянно говорит со мной устами младенцев.
Это очень хороший вопрос, малышка, — ответила я. — Это очень хороший вопрос, после чего помахала ладошкой да и пошла прочь с развевающимся флагом. Я шла мимо кафе, мимо смеющихся парочек, мимо дам с собачками и детьми, мимо мороженщика — в эту холодину — до самой парковки, и никто не посмел взглянуть на меня косо, а приятный парень парковщик аж выбежал мне навстречу.
— Вообще, — спросила я её, — как по-твоему, вот какое образование ты сейчас получаешь? Что ты будешь делать в офисе, флагом махать?
Но дослушивать объяснения я не стала, ведь спросила только для того, чтобы юркнуть прочь — всегда проще юркнуть, если предварительно озадачил мозг товарища.
LET MY PEOPLE GO, — орала я всем своим сердцем, всей своей грудью, — LET MY PEOPLE GO!!!!
Я старалась держать в голове, где Итан, за него было страшно. Наконец-то я углядела его в самом верхнем краю толпы, вместе со вторым студентом, Джорджем. Джордж не еврей, но он обернулся в израильский флаг и стоял возле Итана, спокойный как гора, я пробралась к ним.
В этот момент спикер рассказывал про "белых чёртовых мужчин-колонизаторов" и я нарушила данное себе обещание никого ничему не учить!— NO SHIT, — заорала я толпе. — Арабы — главные колонизаторы планеты! Вы там все вообще в себе? Але, верните Константинополь!
Надо сказать, что к этому моменту моя интифадная команда кое-как до меня доковыляла и выстроилась в рядок, так что гавкать приходилось привычно через их головы.
— Олга Революшн, — рассмеялся симпатичный бородач с флагом, с щеками как у моего Санька.— Тётя старая для тебя, не теряй времени, улыбнись симпатичной девчуле слева!— Она назвала меня симпатичной, — удивилась девчуля.
— Да что с вами всеми такое? — возмутилась я. — Как можно бороться против выдуманного геноцида с такой реально низкой самооценкой!?
Обойдя полный круг, мы снова оказались у ворот, и представление окончилось
.— От реки до реки сдавайте флаги в ящики, — заклинали главные команданты, а я остановилась, чтобы сообразить, в какую сторону машина, и обнять напоследок Итана, который ещё оставался.
— Может, всё-таки сходим в кафе? — спросил какой-то наглец.— Если согласен отсосать мой обрезанный рыжий хуй, — согласилась я.
— Олга, — не выдержала интифадочка-палестиновна, — ну вы же мать.— Хуять, — ответила я ей строго. — Запомни, материнство не меняет людей в лучшую сторону, это же не отцовство. Если бы я верила в переселение душ, то в следующей жизни я хотела бы стать отцом, но я атеист, и никакой другой жизни нет.— Атеист? — ахнула палестиновна. — А на что же ты ориентируешься?— На нравственный закон внутри, разумеется, — ответила я и добавила для кошерности, раз такому в Берклях не учат: — и на инклюзию детей с аутизмом.— Так вы спешл эд, — обрадовалась она, — прямо как моя сестра!
И что же есть, если Бога нет?— Вот это есть, — говорю, — ливинг экспириенс. И, между прочим, хьюман конекшн.— Ладно, — сказала она.
— Прежде чем мы разойдёмся, можно я задам вам один вопрос? Я разрешила.
— Скажите, что питает вашу ярость?
— Бог, которого нет, постоянно говорит со мной устами младенцев.
Это очень хороший вопрос, малышка, — ответила я. — Это очень хороший вопрос, после чего помахала ладошкой да и пошла прочь с развевающимся флагом. Я шла мимо кафе, мимо смеющихся парочек, мимо дам с собачками и детьми, мимо мороженщика — в эту холодину — до самой парковки, и никто не посмел взглянуть на меня косо, а приятный парень парковщик аж выбежал мне навстречу.
Я шла и думала про "Повелителя мух", про детей, оставленных без взрослых, потому что взрослые боятся этих диких детей, взрослые покинули их, взрослые потеряли уважение, и предоставленные сами себе, как и все дети, они стремятся повергнуть порядок в хаос, сорвать культурные покровы, слиться с животным миром, разобрать все до основ, в пыль, в труху.
Детей я простить могу — проблема простить остальных.
https://www.facebook.com/zhuravskaya
Детей я простить могу — проблема простить остальных.
https://www.facebook.com/zhuravskaya
Подозрение на похищение посланника Хабада в Абу-Даби: В Израиле и ОАЭ расследуют исчезновение. Его семья сообщила, что в последние дни он, что необычно, не выходил на связь. Есть подозрение, что за ним следили иранские элементы и что речь идет о теракте.
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
Израильские трудовыебудни
Подозрение на похищение посланника Хабада в Абу-Даби: В Израиле и ОАЭ расследуют исчезновение. Его семья сообщила, что в последние дни он, что необычно, не выходил на связь. Есть подозрение, что за ним следили иранские элементы и что речь идет о теракте.…
Канцелярия премьер-министра сообщает от имени Моссада и Совета национальной безопасности:
Цви Коган, гражданин Израиля и Молдовы, посланник Хабада, проживающий в Объединенных Арабских Эмиратах, считается пропавшим с полудня четверга (21 ноября 24').
С момента его исчезновения, на фоне информации о том, что речь идет о теракте, в стране начато интенсивное расследование.
Израильские разведывательные и силовые структуры непрерывно работают, беспокоясь о благополучии и безопасности Цви Когана.
Напомним, что Совет национальной безопасности уже некоторое время назад опубликовал предупреждение о поездках уровня 3 (средний уровень угрозы) для ОАЭ, и рекомендовал воздержаться от несущественных поездок в пункт назначения, а также принять повышенные меры предосторожности для находящихся там.
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
Цви Коган, гражданин Израиля и Молдовы, посланник Хабада, проживающий в Объединенных Арабских Эмиратах, считается пропавшим с полудня четверга (21 ноября 24').
С момента его исчезновения, на фоне информации о том, что речь идет о теракте, в стране начато интенсивное расследование.
Израильские разведывательные и силовые структуры непрерывно работают, беспокоясь о благополучии и безопасности Цви Когана.
Напомним, что Совет национальной безопасности уже некоторое время назад опубликовал предупреждение о поездках уровня 3 (средний уровень угрозы) для ОАЭ, и рекомендовал воздержаться от несущественных поездок в пункт назначения, а также принять повышенные меры предосторожности для находящихся там.
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
Источник в службах безопасности: Иранские агенты следили за Цви Коганом и, по всей видимости, на этой неделе убили его и скрылись (предположительно в Турцию). Неизвестно, где находится его тело и похитили ли террористы его останки.
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
───────────
Подписывайтесь 👇
Израильские трудовыебудни
Израильские трудовыебудни
🚀Шарон, Нетания, центр
6 ракет из Ливана
Израильские трудовыебудни
6 ракет из Ливана
5 ракет, 4 из них перехвачены.
Сообщают о прилете в районе Шфаим
Сообщают о прилете в районе Шфаим