☦️«Ночь любви, ночь христианской радости, ночь Воскресения была превращена немцами в ночь крови, в ночь разрушения и страданий ни в чем не повинных людей».

Эти слова протоиерей Николай Ломакин произнесет позже, во время Нюрнбергского процесса, на котором он выступит свидетелем, рассказав обо всех злодеяниях. Он расскажет, как отпевал бесчисленное множество погибших от артобстрелов, налетов, умерших от лишений и голода. Окак вокруг храма образовывались громадные очереди из гробов и ящиков, наполненных кусками человеческих тел.

Но в эту минуту ему хотелось расправить руки, чтобы стали они крыльями и защитили дорогую сердцу паству. Ленинград в Великую Субботу и день Святой Пасхи подвергли жестокой бомбардировке, зло несли на своих крыльях больше сотни самолетов. Они не только сбрасывали смертоносный груз, но и на бреющем полете обстреливали мирных людей из крупнокалиберных пулеметов... Да, да! Они хорошо знали о Пасхе и готовились к ней! Все это не было совпадением, а запланированным нацистским актом.

В огромном холодном небе летели и летели, пропарывая воздух, бомбардировщики с крестами на крыльях. Крепко обняв Августу Ивановну, Лена бросилась с ней в траншею. Когда открыла глаза, Любочка тоже лежала рядом.

— Ты ранена?

— Нет, нет! Что это?! Почему?

Вспыхнули огнедымные султаны бомбовых взрывов, собор сотрясло. Лена, оглохнув, только когда все стихло, едва приподнялась. Все у собора тонуло в огне и дыму, полыхали даже вывороченные камни у мостовой. Огоньки плясали и с шипением тухли на чадящем снеге. Лежали тела убитых, многие так и прижали к груди свои милые, дорогие, сокровенные блокадные «куличики».

Леночка не могла поверить глазам, но видела, видела! Женщина… та самая — в красной юбке и зеленой кофточке... Прозрачная и потому едва зримая, была здесь… одна не бросилась в траншею и стояла у закопченной церковной ограды. Прикрывая вытянутое лицо, тихо плакала…

✨Из книги «Свет непокоренных»

📱 @sretensky_books