Фрагменты из книги Павла Владимировича Засодимского (1843-1912) "В Крыму".
П.В. Засодимский - русский писатель, с 1900 по 1908 гг жил в Крыму.
В его заметках о Ялте ясно видно отношение "гостя" Крыма к местным жителям, которые, по его мнению, "жаждущимъ наживы" и "позабывъ всякую совестливость, начинаютъ обирать пріезжихъ гостей". Особенно жестко Павел Владимирович проходится по татарам-проводникам....
Впрочем - оцените сами.
Буду публиковать книгу по фрагментам.
Если понравится - пишите в комментариях, продолжу.
См. далее
#Ялта #Литература #Засодимский
П.В. Засодимский - русский писатель, с 1900 по 1908 гг жил в Крыму.
В его заметках о Ялте ясно видно отношение "гостя" Крыма к местным жителям, которые, по его мнению, "жаждущимъ наживы" и "позабывъ всякую совестливость, начинаютъ обирать пріезжихъ гостей". Особенно жестко Павел Владимирович проходится по татарам-проводникам....
Впрочем - оцените сами.
Буду публиковать книгу по фрагментам.
Если понравится - пишите в комментариях, продолжу.
См. далее
#Ялта #Литература #Засодимский
Фрагменты из книги Павла Владимировича Засодимского (1843-1912) "В Крыму".
Я попалъ въ Ялту въ половине сентября, въ самый разгаръ сезона. «Сезономъ» въ Ялте называется время (приблизительно) съ 15 августа и до 15 октября. Пріезжаютъ въ Ялту и въ апреле, и въ мае, но это — первыя ласточки, и оне «сезона не делаютъ». Въ іюне и іюле сюда наезжаютъ учащіеся — студенты, курсистки, также учительницы, учителя, вообще людъ, дорожащій рублемъ, но желающій повидать Крымъ, провести время отдыха въ здоровомъ климате, погреться въ лучахъ южнаго солнца, покупаться въ тепломъ море, полазать по горамъ и полюбоваться на все прелести южнаго берега Крыма. Они также «не делаютъ сезона».
Эти летніе туристы по большей части — молодые люди, неизбалованные, неприхотливые, не нуждающіеся въ особенномъ комфорте для того, чтобы чувствовать себя въ жизнерадостномъ настроеніи. Они нанимаютъ сообща небольшую, дешевую комнатку, въ рестораны не заходятъ, ни шелковыхъ восточныхъ изделій, ни дорогихъ побрякушекъ-безделушекъ не покупаютъ, для прогулокъ въ горы ни татаръ-проводниковъ, ни извозчиковъ не берутъ, но предпочитаютъ странствовать пешкомъ, либо ездятъ на линейкахъ здешняго Горнаго Клуба или на линейкахъ, содержимыхъ частной компаніей.
Ялтинцамъ, жаждущимъ наживы, мало интереса отъ этихъ туристовъ, и ялтинцы, начиная съ чистильщиковъ сапогъ и до дачевладельцевъ, смотрятъ на нихъ довольно равнодушно и въ лучшемъ случае относятся къ нимъ такъ, какъ при безрыбьи относятся къ раку.
Въ это время нравственная атмосфера Ялты чиста и ясна — такъ же, какъ ясны надъ нею сіяющіе голубыя небеса. Въ это время Ялта более, чемъ когда-нибудь, похожа на настоящій курортъ и представляетъ собою спокойное местечко. Люди въ ту пору живутъ въ ней еще — сравнительно — безмятежно. Аппетиты ялтинцевъ еще дремлютъ въ ожиданіи «сезона»; извозчики, развалившись на козлахъ своихъ шикарныхъ колясочекъ, лениво посматриваютъ по сторонамъ; приказчики въ магазинахъ съ дамскими безделушками позевываютъ, смотря на набережную и на лазурную пустыню моря; татары-проводники бездействуютъ...
А туристы той порой сменяютъ другъ друга и поживъ въ Ялте недели три-четыре, побывавъ в Алупке, на скале Айвазовскаго, въ Ласточкином Гнезде, (небольшая дача — съ балкономъ, нависшим надъ моремъ на страшной высоте), осмотревъ Гурзуфъ, Никитскій садъ, Массандры, Ореанду, слазив на Ай-Петри и къ водопаду Учанъ-су, опять улетаютъ на северъ, каждый къ своему делу. Впрочемъ, некоторые изъ нихъ, люди свободные и со средствами остаются и на «сезонъ».
#Ялта #Литература #Засодимский
Я попалъ въ Ялту въ половине сентября, въ самый разгаръ сезона. «Сезономъ» въ Ялте называется время (приблизительно) съ 15 августа и до 15 октября. Пріезжаютъ въ Ялту и въ апреле, и въ мае, но это — первыя ласточки, и оне «сезона не делаютъ». Въ іюне и іюле сюда наезжаютъ учащіеся — студенты, курсистки, также учительницы, учителя, вообще людъ, дорожащій рублемъ, но желающій повидать Крымъ, провести время отдыха въ здоровомъ климате, погреться въ лучахъ южнаго солнца, покупаться въ тепломъ море, полазать по горамъ и полюбоваться на все прелести южнаго берега Крыма. Они также «не делаютъ сезона».
Эти летніе туристы по большей части — молодые люди, неизбалованные, неприхотливые, не нуждающіеся въ особенномъ комфорте для того, чтобы чувствовать себя въ жизнерадостномъ настроеніи. Они нанимаютъ сообща небольшую, дешевую комнатку, въ рестораны не заходятъ, ни шелковыхъ восточныхъ изделій, ни дорогихъ побрякушекъ-безделушекъ не покупаютъ, для прогулокъ въ горы ни татаръ-проводниковъ, ни извозчиковъ не берутъ, но предпочитаютъ странствовать пешкомъ, либо ездятъ на линейкахъ здешняго Горнаго Клуба или на линейкахъ, содержимыхъ частной компаніей.
Ялтинцамъ, жаждущимъ наживы, мало интереса отъ этихъ туристовъ, и ялтинцы, начиная съ чистильщиковъ сапогъ и до дачевладельцевъ, смотрятъ на нихъ довольно равнодушно и въ лучшемъ случае относятся къ нимъ такъ, какъ при безрыбьи относятся къ раку.
Въ это время нравственная атмосфера Ялты чиста и ясна — такъ же, какъ ясны надъ нею сіяющіе голубыя небеса. Въ это время Ялта более, чемъ когда-нибудь, похожа на настоящій курортъ и представляетъ собою спокойное местечко. Люди въ ту пору живутъ въ ней еще — сравнительно — безмятежно. Аппетиты ялтинцевъ еще дремлютъ въ ожиданіи «сезона»; извозчики, развалившись на козлахъ своихъ шикарныхъ колясочекъ, лениво посматриваютъ по сторонамъ; приказчики въ магазинахъ съ дамскими безделушками позевываютъ, смотря на набережную и на лазурную пустыню моря; татары-проводники бездействуютъ...
А туристы той порой сменяютъ другъ друга и поживъ въ Ялте недели три-четыре, побывавъ в Алупке, на скале Айвазовскаго, въ Ласточкином Гнезде, (небольшая дача — съ балкономъ, нависшим надъ моремъ на страшной высоте), осмотревъ Гурзуфъ, Никитскій садъ, Массандры, Ореанду, слазив на Ай-Петри и къ водопаду Учанъ-су, опять улетаютъ на северъ, каждый къ своему делу. Впрочемъ, некоторые изъ нихъ, люди свободные и со средствами остаются и на «сезонъ».
#Ялта #Литература #Засодимский
Фрагменты из книги Павла Владимировича Засодимского (1843-1912) "В Крыму". Часть 2
Съ половины или, вернее, съ конца августа начинается наплывъ иной публики, «сезонной», и тутъ ужъ поднимается музыка совершенно изъ другой оперы, — даже не изъ оперы, а изъ шансонетки — на мотивъ: «Пифъ — пафъ, тру-ля-ля!»
Въ сентябре публики собираются уже тысячи...
Тутъ ялтинцы оживаютъ и, позабывъ всякую совестливость, начинаютъ обирать пріезжихъ гостей. Они оправдываются темъ, что только «сезономъ» и живутъ; поэтому они находятъ себя въ праве вперебой «лупить» съ пріезжихъ, каждый въ сфере своей деятельности: дачевладельцы, квартиросодержатели, лавочники, извозчики, содержатели отелей, ресторановъ, прачки и т. д.
Номеръ въ гостиннице, обыкновенно стоющій въ сутки 2 или 2 руб. съ полтиной, въ сезонъ идетъ за 5 — за 6 р. и дороже, а за 2 р. 50 к. можно получить лишь мансарду, то-есть, попросту говоря, чердакъ, наскоро приспособленный для житья. Въ частномъ доме комнатка, которой красная цена даже и въ Ялте рублей 20 въ месяцъ, часто сырая и холодная, съ плохонькой обстановкой, скудно меблированная, обязательно со сквознымъ ветромъ, а иногда и съ мышами въ придачу, стоитъ въ это время 40 р. Если же при этой комнатенке еще случится — на грехъ — крохотный балкончикъ, тогда цена ей доходитъ до 50 и до 60 руб., хотя бы на балкончике нельзя было съ удобствомъ ни встать, ни сесть и лишь съ трудомъ можно пошевелиться. Если же ошеломленный наниматель заметитъ: «однако, какъ дорого!» то хозяйка сейчасъ же представить ему резонное возраженіе:
— Помилуйте! Что за дорого! Съ балкона такой чудесный видъ! Балконъ прямо — въ садъ... Не выходя изъ дому, вы можете любоваться «видомъ» и дышать чистымъ воздухомъ. Чего жъ еще!
И съ балкона, действительно, съ одной стороны, видна часть горы, а съ другой, перегнувшись черезъ перила и повернувъ голову такъ, чтобы только не свихнуть шею, можно увидать и клочокъ моря.
Несколько необходимыхъ коментаріевъ — по поводу «сада» и «чистаго» воздуха:
«Садомъ» въ Ялте иногда называются два-три жалкихъ, запыленныхъ кипариса, два-три заморенныхъ тополя и несколько кустарныхъ растеній. Это небольшое пространство земли передъ домомъ отгорожено отъ соседнихъ владеній каменной стенкой или решеткой, совершенно лишено травы и усыпано мелкимъ каменьемъ. Иногда этотъ «садъ» украшается развешеннымъ для просушки бельемъ; онъ же служитъ местомъ для вытряхиванья юбокъ и другихъ частей женскаго туалета, вообще же для выколачиванія пыли, и этотъ несчастный садъ бываетъ до того загрязненъ, загаженъ кошками и собаками, до того напоминаетъ парголовскія дачи, что, просто, смотреть тошно.
Здешнія хозяйки — хорошіе психологи: при сдаче квартиры или комнаты оне уже знаютъ, чемъ можно подкупитъ нанимателя, и главнымъ образомъ, разглагольствуютъ о чистомъ воздухе, а, между темъ, чистый воздухъ въ Ялте — вещь довольно проблематичная.
Изъ числа весьма разнообразныхъ уличныхъ запаховъ въ Ялте первое место, безспорно, занимаетъ запахъ жжеными перьями. Почему это? я, право, не знаю. Запахъ, конечно, невредный, но нельзя сказать, чтобы особенно пріятный и чтобы онъ способствовалъ чистоте воздуха.
Комната немного получше описанной — побольше, съ более удобной обстановкой, съ балкономъ приличныхъ размеровъ, съ котораго, действительно, открывается прекрасный видъ на море и на горы, но, быть-можетъ, такая же сырая и холодная, со сквознякомъ и съ мышами, стоить въ Ялте отъ 75 до 100 руб. въ месяцъ.
Вообще, побывавшему въ Ялте жизнь въ заграничныхъ отеляхъ, на курортахъ, покажется крайне дешевою.
Въ Карлсбаде, напр., комната въ отеле больше 75-тирублевой ялтинской комнаты, съ лучшей обстановкой, съ большими удобствами, безъ сквозняковъ и безъ непріятныхъ запаховъ стоитъ 50 руб. Въ Виши я могу получить вполне приличную комнату съ полнымъ пансіономъ (чай, кофе, завтракъ, обедъ, съ виномъ и фруктами — даже съ земляникой со сливками!) за 90 руб. Въ Ялте все это стоило бы, по меньшей мере, рублей полтораста и было бы, по меньшей мере, вдвое хуже.
#Ялта #литература #Засодимский
Съ половины или, вернее, съ конца августа начинается наплывъ иной публики, «сезонной», и тутъ ужъ поднимается музыка совершенно изъ другой оперы, — даже не изъ оперы, а изъ шансонетки — на мотивъ: «Пифъ — пафъ, тру-ля-ля!»
Въ сентябре публики собираются уже тысячи...
Тутъ ялтинцы оживаютъ и, позабывъ всякую совестливость, начинаютъ обирать пріезжихъ гостей. Они оправдываются темъ, что только «сезономъ» и живутъ; поэтому они находятъ себя въ праве вперебой «лупить» съ пріезжихъ, каждый въ сфере своей деятельности: дачевладельцы, квартиросодержатели, лавочники, извозчики, содержатели отелей, ресторановъ, прачки и т. д.
Номеръ въ гостиннице, обыкновенно стоющій въ сутки 2 или 2 руб. съ полтиной, въ сезонъ идетъ за 5 — за 6 р. и дороже, а за 2 р. 50 к. можно получить лишь мансарду, то-есть, попросту говоря, чердакъ, наскоро приспособленный для житья. Въ частномъ доме комнатка, которой красная цена даже и въ Ялте рублей 20 въ месяцъ, часто сырая и холодная, съ плохонькой обстановкой, скудно меблированная, обязательно со сквознымъ ветромъ, а иногда и съ мышами въ придачу, стоитъ въ это время 40 р. Если же при этой комнатенке еще случится — на грехъ — крохотный балкончикъ, тогда цена ей доходитъ до 50 и до 60 руб., хотя бы на балкончике нельзя было съ удобствомъ ни встать, ни сесть и лишь съ трудомъ можно пошевелиться. Если же ошеломленный наниматель заметитъ: «однако, какъ дорого!» то хозяйка сейчасъ же представить ему резонное возраженіе:
— Помилуйте! Что за дорого! Съ балкона такой чудесный видъ! Балконъ прямо — въ садъ... Не выходя изъ дому, вы можете любоваться «видомъ» и дышать чистымъ воздухомъ. Чего жъ еще!
И съ балкона, действительно, съ одной стороны, видна часть горы, а съ другой, перегнувшись черезъ перила и повернувъ голову такъ, чтобы только не свихнуть шею, можно увидать и клочокъ моря.
Несколько необходимыхъ коментаріевъ — по поводу «сада» и «чистаго» воздуха:
«Садомъ» въ Ялте иногда называются два-три жалкихъ, запыленныхъ кипариса, два-три заморенныхъ тополя и несколько кустарныхъ растеній. Это небольшое пространство земли передъ домомъ отгорожено отъ соседнихъ владеній каменной стенкой или решеткой, совершенно лишено травы и усыпано мелкимъ каменьемъ. Иногда этотъ «садъ» украшается развешеннымъ для просушки бельемъ; онъ же служитъ местомъ для вытряхиванья юбокъ и другихъ частей женскаго туалета, вообще же для выколачиванія пыли, и этотъ несчастный садъ бываетъ до того загрязненъ, загаженъ кошками и собаками, до того напоминаетъ парголовскія дачи, что, просто, смотреть тошно.
Здешнія хозяйки — хорошіе психологи: при сдаче квартиры или комнаты оне уже знаютъ, чемъ можно подкупитъ нанимателя, и главнымъ образомъ, разглагольствуютъ о чистомъ воздухе, а, между темъ, чистый воздухъ въ Ялте — вещь довольно проблематичная.
Изъ числа весьма разнообразныхъ уличныхъ запаховъ въ Ялте первое место, безспорно, занимаетъ запахъ жжеными перьями. Почему это? я, право, не знаю. Запахъ, конечно, невредный, но нельзя сказать, чтобы особенно пріятный и чтобы онъ способствовалъ чистоте воздуха.
Комната немного получше описанной — побольше, съ более удобной обстановкой, съ балкономъ приличныхъ размеровъ, съ котораго, действительно, открывается прекрасный видъ на море и на горы, но, быть-можетъ, такая же сырая и холодная, со сквознякомъ и съ мышами, стоить въ Ялте отъ 75 до 100 руб. въ месяцъ.
Вообще, побывавшему въ Ялте жизнь въ заграничныхъ отеляхъ, на курортахъ, покажется крайне дешевою.
Въ Карлсбаде, напр., комната въ отеле больше 75-тирублевой ялтинской комнаты, съ лучшей обстановкой, съ большими удобствами, безъ сквозняковъ и безъ непріятныхъ запаховъ стоитъ 50 руб. Въ Виши я могу получить вполне приличную комнату съ полнымъ пансіономъ (чай, кофе, завтракъ, обедъ, съ виномъ и фруктами — даже съ земляникой со сливками!) за 90 руб. Въ Ялте все это стоило бы, по меньшей мере, рублей полтораста и было бы, по меньшей мере, вдвое хуже.
#Ялта #литература #Засодимский
О Швейцаріи и говорить нечего... Въ Швейцаріи я могу устроиться еще дешевле: за полтора рубля въ день я могу тамъ получить комнату съ полнымъ содержаніемъ.
А русскихъ людей еще обвиняютъ за то, что они, пренебрегая своими отечественными курортами, тащатся чортъ знаетъ куда — за тридевять земель въ тридесятое какое-нибудь швейцарское или французское государство...
#Ялта #литература #Засодимский
А русскихъ людей еще обвиняютъ за то, что они, пренебрегая своими отечественными курортами, тащатся чортъ знаетъ куда — за тридевять земель въ тридесятое какое-нибудь швейцарское или французское государство...
#Ялта #литература #Засодимский
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму". Ч. 3
Ялта оффиціально — городъ, но въ действительности городомъ по праву могутъ считаться лишь Набережная, да две-три улицы, примыкающія къ ней или по соседству съ нею. Остальная же Ялта, хотя въ ней тамъ и сямъ разбросано немало изящныхъ, кокетливыхъ дачекъ и другихъ красивыхъ зданій, все еще напоминаетъ собою татарскую деревню, какою она была летъ 60 тому назадъ.
Все вниманіе местныхъ обывателей и городского управленія обращено на Набережную. На этой улице «роскоши, моды, лоретокъ и баръ» — лучшіе отели, самые шикарные рестораны, магазины съ дамскимъ тряпьемъ и съ различными безделушками; на нее выходить Александровскій скверъ съ площадкой для игры въ лаунъ-тенисъ, и городской садъ съ трескучей, бравурной музыкой, такъ и подмывающей горничныхъ и кухарокъ пуститься въ плясъ. На этой же улице стоятъ извозчики, расхаживаютъ татары-проводники, всегда готовые съ предложеніемъ услугъ, и прогуливается и флиртуетъ пріезжій и местный beau monde.
#Ялта #литература #Засодимский
Ялта оффиціально — городъ, но въ действительности городомъ по праву могутъ считаться лишь Набережная, да две-три улицы, примыкающія къ ней или по соседству съ нею. Остальная же Ялта, хотя въ ней тамъ и сямъ разбросано немало изящныхъ, кокетливыхъ дачекъ и другихъ красивыхъ зданій, все еще напоминаетъ собою татарскую деревню, какою она была летъ 60 тому назадъ.
Все вниманіе местныхъ обывателей и городского управленія обращено на Набережную. На этой улице «роскоши, моды, лоретокъ и баръ» — лучшіе отели, самые шикарные рестораны, магазины съ дамскимъ тряпьемъ и съ различными безделушками; на нее выходить Александровскій скверъ съ площадкой для игры въ лаунъ-тенисъ, и городской садъ съ трескучей, бравурной музыкой, такъ и подмывающей горничныхъ и кухарокъ пуститься въ плясъ. На этой же улице стоятъ извозчики, расхаживаютъ татары-проводники, всегда готовые съ предложеніемъ услугъ, и прогуливается и флиртуетъ пріезжій и местный beau monde.
#Ялта #литература #Засодимский
О татарах - проводниках.
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму".
Татары-проводники, безъ сомненія, явленіе нежелательное. Но, ведь, корень-то зла вовсе не въ нихъ. Появленіе ихъ вызвано «спросомъ». Не будь спроса, не было бы и предложенія. Если бы безстыжія искательницы приключеній, наезжающія въ Ялту, не бегали за ними, не обращались къ ихъ услугамъ, то Маметы и безъ всякихъ репрессивныхъ меръ исчезли бы съ Набережной. Но ихъ спрашиваютъ, ихъ ищутъ, въ услугахъ ихъ нуждаются, «услуги» ихъ иногда очень щедро оплачиваются. Почему же мы отъ крымскихъ татаръ можемъ ожидать и требовать героизма, когда мы его не требуемъ отъ нашихъ согражданъ, более обезпеченныхъ матеріально и более развитыхъ умственно!
И случается, что татары-проводники наживаютъ целыя состоянія отъ прогулокъ въ горы съ дамами, накупаютъ земли, заводятъ виноградники и подъ старость живутъ рантьерами — безъ печалей и заботъ, разсказывая пріятелямъ подъ веселый часъ о своихъ подвигахъ, какъ о делахъ «давно минувшихъ дней».
#литература #Засодимский
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму".
Татары-проводники, безъ сомненія, явленіе нежелательное. Но, ведь, корень-то зла вовсе не въ нихъ. Появленіе ихъ вызвано «спросомъ». Не будь спроса, не было бы и предложенія. Если бы безстыжія искательницы приключеній, наезжающія въ Ялту, не бегали за ними, не обращались къ ихъ услугамъ, то Маметы и безъ всякихъ репрессивныхъ меръ исчезли бы съ Набережной. Но ихъ спрашиваютъ, ихъ ищутъ, въ услугахъ ихъ нуждаются, «услуги» ихъ иногда очень щедро оплачиваются. Почему же мы отъ крымскихъ татаръ можемъ ожидать и требовать героизма, когда мы его не требуемъ отъ нашихъ согражданъ, более обезпеченныхъ матеріально и более развитыхъ умственно!
И случается, что татары-проводники наживаютъ целыя состоянія отъ прогулокъ въ горы съ дамами, накупаютъ земли, заводятъ виноградники и подъ старость живутъ рантьерами — безъ печалей и заботъ, разсказывая пріятелямъ подъ веселый часъ о своихъ подвигахъ, какъ о делахъ «давно минувшихъ дней».
#литература #Засодимский
О "легких заработках" местных в Ялте.
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму".
«Сезонная» публика развратила не только татаръ, но и вообще низшій слой ялтинскаго населенія (да и не одинъ низшій слой, но всехъ, кому случается приходить въ соприкосновеніе съ нею), — развратила и своимъ дурнымъ примеромъ и швыряньемъ денегъ. Легкій заработокъ пріучаетъ людей не дорожить деньгами... Если, напр., ялтинскому «человеку» дать на чай двугривенный за какую-нибудь ничтожную услугу (ну, хоть за переноску небольшого чемодана изъ экипажа въ подъездъ, на что требуется не более 5 минуть), то онъ, разумеется, возьметъ эту презренную монету, но опустить ее въ карманъ съ явно недовольнымъ, разочарованнымъ видомъ. (Деревенская баба на мойке, при суконной фабрике, получаетъ 18 коп., работая съ 5 ч. утра до 8 вечера).
«Сезонная» же публика вызвала появленіе на ялтинскихъ улицахъ профессіональныхъ маленькихъ попрошаекъ. Одинъ мальчикъ, напр., уже довольно известный въ Ялте, у проходящихъ просить денегъ «на краски». Если бы этотъ «художникъ» на те деньги, какія онъ выманилъ у публики, накупилъ красокъ, то могъ бы торговать ими. Въ некоторомъ разстояніи отъ него, обыкновенно, идутъ или стоятъ въ стороне два-три мальчугана, одетыхъ такъ, что издали или въ сумерки ихъ можно принять за гимназистовъ. Очевидно, они составляютъ одну шайку, а держатся въ сторонке для того, чтобы при неблагопріятномъ обороте делъ можно было улизнуть...
Въ среде «сезонной» толпы, блестящей по внешности, посреди живыхъ, роскошныхъ декорацій, созданныхъ природой — разыгрывается въ Ялте не мало тяжелыхъ драмъ и фарсовъ, но эти драмы и фарсы такъ отвратительно-циничны, такъ грязны, что даже и писать о нихъ не охота.
#литература #Засодимский #Ялта
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму".
«Сезонная» публика развратила не только татаръ, но и вообще низшій слой ялтинскаго населенія (да и не одинъ низшій слой, но всехъ, кому случается приходить въ соприкосновеніе съ нею), — развратила и своимъ дурнымъ примеромъ и швыряньемъ денегъ. Легкій заработокъ пріучаетъ людей не дорожить деньгами... Если, напр., ялтинскому «человеку» дать на чай двугривенный за какую-нибудь ничтожную услугу (ну, хоть за переноску небольшого чемодана изъ экипажа въ подъездъ, на что требуется не более 5 минуть), то онъ, разумеется, возьметъ эту презренную монету, но опустить ее въ карманъ съ явно недовольнымъ, разочарованнымъ видомъ. (Деревенская баба на мойке, при суконной фабрике, получаетъ 18 коп., работая съ 5 ч. утра до 8 вечера).
«Сезонная» же публика вызвала появленіе на ялтинскихъ улицахъ профессіональныхъ маленькихъ попрошаекъ. Одинъ мальчикъ, напр., уже довольно известный въ Ялте, у проходящихъ просить денегъ «на краски». Если бы этотъ «художникъ» на те деньги, какія онъ выманилъ у публики, накупилъ красокъ, то могъ бы торговать ими. Въ некоторомъ разстояніи отъ него, обыкновенно, идутъ или стоятъ въ стороне два-три мальчугана, одетыхъ такъ, что издали или въ сумерки ихъ можно принять за гимназистовъ. Очевидно, они составляютъ одну шайку, а держатся въ сторонке для того, чтобы при неблагопріятномъ обороте делъ можно было улизнуть...
Въ среде «сезонной» толпы, блестящей по внешности, посреди живыхъ, роскошныхъ декорацій, созданныхъ природой — разыгрывается въ Ялте не мало тяжелыхъ драмъ и фарсовъ, но эти драмы и фарсы такъ отвратительно-циничны, такъ грязны, что даже и писать о нихъ не охота.
#литература #Засодимский #Ялта
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму". Ч. 5
Больные иногда на последніе гроши едутъ въ Ялту. Отовсюду, изо всехъ уголковъ земли русской, эти бедняги стремятся сюда въ надежде исцелиться отъ снедающаго ихъ рокового недуга. Денежныя затрудненія, утомленіе дальняго пути, разлука съ родными, съ близкими, — все нипочемъ, все приносится въ жертву, лишь бы добраться до южнаго берега Крыма, лишь бы дохнуть его теплымъ, чудодейственнымъ воздухомъ.
...
И все эти чающіе, ожидающіе исцеленія, мечтающіе о поправленіи своихъ легкихъ, о пріостановке процесса разрушенія — тянутся сюда съ дальняго севера, съ востока и запада, хватаясь за Ялту, какъ утопающій за соломенку.
Такъ, одни сюда мчатся за наслажденіемъ, прелестями южной природы или за низменными, скотскими наслажденіями, а другіе стремятся сюда за здоровьемъ, за жизнью...
Но что же эти гоняющіеся за жизнью находятъ въ Ялте?
Более, чемъ равнодушіе и холодность со стороны окружающихъ.
См. далее - в следующем посте
#Ялта #литература #Засодимский
Больные иногда на последніе гроши едутъ въ Ялту. Отовсюду, изо всехъ уголковъ земли русской, эти бедняги стремятся сюда въ надежде исцелиться отъ снедающаго ихъ рокового недуга. Денежныя затрудненія, утомленіе дальняго пути, разлука съ родными, съ близкими, — все нипочемъ, все приносится въ жертву, лишь бы добраться до южнаго берега Крыма, лишь бы дохнуть его теплымъ, чудодейственнымъ воздухомъ.
...
И все эти чающіе, ожидающіе исцеленія, мечтающіе о поправленіи своихъ легкихъ, о пріостановке процесса разрушенія — тянутся сюда съ дальняго севера, съ востока и запада, хватаясь за Ялту, какъ утопающій за соломенку.
Такъ, одни сюда мчатся за наслажденіемъ, прелестями южной природы или за низменными, скотскими наслажденіями, а другіе стремятся сюда за здоровьемъ, за жизнью...
Но что же эти гоняющіеся за жизнью находятъ въ Ялте?
Более, чемъ равнодушіе и холодность со стороны окружающихъ.
См. далее - в следующем посте
#Ялта #литература #Засодимский
Из книги П. В. Засодимского "В Крыму". Ч. 5
Каждый, съ кемъ имъ приходится иметь дело, смотритъ на нихъ, какъ на свою неотъемлемую добычу, какъ на предметъ наживы. Хозяева квартиръ, лавочники, содержатели отелей и ресторановъ, извозчики, прислуга, прачка, дворникъ, — все только и думаютъ о томъ, какъ бы побольше отъ нихъ поживиться, — и все ихъ обираютъ. При такихъ условіяхъ было бы совершенно напрасно взывать о жалости, о состраданіи къ этимъ несчастнымъ, которымъ такъ хочется еще пожить и которые сами видятъ, чувствуютъ, что жизни въ нихъ съ каждымъ днемъ, съ каждымъ часомъ стаетъ все меньше-меньше, что огонекъ догораетъ; въ то же время они ясно сознаютъ, что здесь на нихъ смотрятъ, какъ на предметъ эксплуатаціи, что до ихъ здоровья и жизни нетъ никому дела... Ведь ялтинцы прямо заявляютъ, что они живутъ лишь темъ, что выручатъ въ осенніе месяцы. Ну, и дерутъ они направо и налево, дерутъ со здороваго и съ больного, съ богатаго и беднаго...
Такъ, разсказываютъ, встарину жители некоторыхъ приморскихъ местностей созидали свое благополучіе на несчастьи другихъ, пользуясь для своего обогащенія кораблекрушеніями, происходившими у ихъ береговъ во время бурь, (вылавливали или, попросту, грабили вещи погибшихъ или погибавшихъ пассажировъ), причемъ доходило даже до убійства потерпевшихъ крушеніе и выброшенныхъ на берегъ еще живыми...
Въ Ялте самая тяжкая, горькая участь выпадаетъ на долю чахоточныхъ больныхъ, въ особенности если они люди съ недостаточными средствами. Помещаются они въ скверныхъ комнаткахъ, часто сырыхъ и холодныхъ; питаются плохо. А нравственное ихъ состояніе еще хуже ихъ матеріальнаго положенія.
Сознаніе, что люди сторонятся отъ нихъ, какъ отъ прокаженныхъ, производитъ на нихъ угнетающее впечатленіе; отношеніе хозяевъ къ нимъ, какъ къ предмету эксплуатаціи, возмущаетъ ихъ; постоянно праздничное настроеніе ялтинской публики и вечное шумное веселье, пенье и галденье наводитъ на нихъ тоску; бравурная музыка, марши да мотивы изъ «Гейши» раздражаютъ ихъ больные нервы3. Они мечтали о покое, — его нетъ; они жаждали чистаго воздуха, — а на нихъ изъ открытаго окна потягиваетъ запахомъ кухни, а въ иной разъ и худшимъ запахомъ. За чистымъ воздухомъ надо куда-то ехать, идти... Но взбираться на горы больнымъ не подъ силу; ехать они также не могутъ, потому что — дорого, не по карману.
Если больной занимаетъ комнатку недорогую (рублей въ 30), да если онъ не можетъ давать много прислуге на чай, то положеніе его становится крайне непріятнымъ. На требованія и просьбы «дешеваго жильца» хозяева не обращаютъ никакого вниманія. «Недоволенъ, такъ убирайся!» вотъ и весь сказъ. Прислуга также околачивается около техъ, отъ кого поминутно получаетъ подачки. Такой жилецъ не можетъ подолгу дозвониться, дозваться прислуги; комнату его убираютъ, когда вздумается; онъ по часу ждетъ самовара; ему «забываютъ» налить воды въ графинъ; нужно послать въ аптеку за лекарствомъ, необходимо нужно, самъ больной не можетъ идти, а послать некого: прислуга заявляетъ, что «не разорваться же ей». И жилецъ молчитъ, вовсе не желая, чтобы изъ-за него человекъ «разорвался...»
#Ялта #литература #Засодимский
Каждый, съ кемъ имъ приходится иметь дело, смотритъ на нихъ, какъ на свою неотъемлемую добычу, какъ на предметъ наживы. Хозяева квартиръ, лавочники, содержатели отелей и ресторановъ, извозчики, прислуга, прачка, дворникъ, — все только и думаютъ о томъ, какъ бы побольше отъ нихъ поживиться, — и все ихъ обираютъ. При такихъ условіяхъ было бы совершенно напрасно взывать о жалости, о состраданіи къ этимъ несчастнымъ, которымъ такъ хочется еще пожить и которые сами видятъ, чувствуютъ, что жизни въ нихъ съ каждымъ днемъ, съ каждымъ часомъ стаетъ все меньше-меньше, что огонекъ догораетъ; въ то же время они ясно сознаютъ, что здесь на нихъ смотрятъ, какъ на предметъ эксплуатаціи, что до ихъ здоровья и жизни нетъ никому дела... Ведь ялтинцы прямо заявляютъ, что они живутъ лишь темъ, что выручатъ въ осенніе месяцы. Ну, и дерутъ они направо и налево, дерутъ со здороваго и съ больного, съ богатаго и беднаго...
Такъ, разсказываютъ, встарину жители некоторыхъ приморскихъ местностей созидали свое благополучіе на несчастьи другихъ, пользуясь для своего обогащенія кораблекрушеніями, происходившими у ихъ береговъ во время бурь, (вылавливали или, попросту, грабили вещи погибшихъ или погибавшихъ пассажировъ), причемъ доходило даже до убійства потерпевшихъ крушеніе и выброшенныхъ на берегъ еще живыми...
Въ Ялте самая тяжкая, горькая участь выпадаетъ на долю чахоточныхъ больныхъ, въ особенности если они люди съ недостаточными средствами. Помещаются они въ скверныхъ комнаткахъ, часто сырыхъ и холодныхъ; питаются плохо. А нравственное ихъ состояніе еще хуже ихъ матеріальнаго положенія.
Сознаніе, что люди сторонятся отъ нихъ, какъ отъ прокаженныхъ, производитъ на нихъ угнетающее впечатленіе; отношеніе хозяевъ къ нимъ, какъ къ предмету эксплуатаціи, возмущаетъ ихъ; постоянно праздничное настроеніе ялтинской публики и вечное шумное веселье, пенье и галденье наводитъ на нихъ тоску; бравурная музыка, марши да мотивы изъ «Гейши» раздражаютъ ихъ больные нервы3. Они мечтали о покое, — его нетъ; они жаждали чистаго воздуха, — а на нихъ изъ открытаго окна потягиваетъ запахомъ кухни, а въ иной разъ и худшимъ запахомъ. За чистымъ воздухомъ надо куда-то ехать, идти... Но взбираться на горы больнымъ не подъ силу; ехать они также не могутъ, потому что — дорого, не по карману.
Если больной занимаетъ комнатку недорогую (рублей въ 30), да если онъ не можетъ давать много прислуге на чай, то положеніе его становится крайне непріятнымъ. На требованія и просьбы «дешеваго жильца» хозяева не обращаютъ никакого вниманія. «Недоволенъ, такъ убирайся!» вотъ и весь сказъ. Прислуга также околачивается около техъ, отъ кого поминутно получаетъ подачки. Такой жилецъ не можетъ подолгу дозвониться, дозваться прислуги; комнату его убираютъ, когда вздумается; онъ по часу ждетъ самовара; ему «забываютъ» налить воды въ графинъ; нужно послать въ аптеку за лекарствомъ, необходимо нужно, самъ больной не можетъ идти, а послать некого: прислуга заявляетъ, что «не разорваться же ей». И жилецъ молчитъ, вовсе не желая, чтобы изъ-за него человекъ «разорвался...»
#Ялта #литература #Засодимский