🇪🇸🇲🇦 Испания становится на сторону Марокко, а Алжир дрейфует к Италии.
На днях Испания совершила дипломатический прорыв в своих отношениях с Марокко. Внушительная делегация из 11 министров во главе с премьер-министром Педро Санчесом приехала в Рабат, где подписала 20+ соглашений о сотрудничестве, пообещала помочь с "зелёным переходом", выделила более $ 850 млн кредита и де-факто признала суверенитет Марокко над Западной Сахарой.
Ещё год-два назад такое было сложно представить. Марокко и Испания сильно поругались в 2021 году, когда Мадрид принял у себя на лечение лидера поддерживаемых Алжиром западно-сахарских сепаратистов из "Фронта ПОЛИСАРИО".
И вот, прошло 2 года, между странами дружба и любовь. Ну, почти.
Основной интерес Испании на марокканском направлении состоит в сдерживании нелегальной иммиграции, усилении своих позиций в Сахеле и выстраивании новой энергетической логистики. Марокканцы играют для Испании такую же роль, какую Турция играет для Германии и ЦВЕ: сдерживание нелегальной миграции из Африки через границу.
И надо сказать, что Рабат активно этим пользуется. В 2021-м, когда у них с Испанией произошел конфликт, королевство специально позволило тисячам мигрантов прорвать кордоны полиции в испанских анклавах Сеута и Мелилья, заставив Мадрид вернуться к сотрудничеству с Марокко.
Со своей стороны, в Рабате заинтересованы в лишних капиталовложениях, в дешевых кредитах, в инвестициях в энергетическую отрасль, а также в поддержке со стороны ЕС их позиции по территориальному конфликту вокруг Западной Сахары.
США встали на сторону Марокко в этом конфликте ещё при Трампе. Сейчас в эту же позицию пытается встать испанское правительство Санчеса. Ещё в прошлом году они поддержали план Марокко предоставить Западной Сахаре автономию в своем составе, против чего выступили сепаратисты из Фронта ПОЛИСАРИО.
Правда, не все в Испании поддерживают этот курс. Половина министров не поехала с Санчесом в Марокко. Против такой политики выступает и консервативная оппозиция. Наконец, на фоне сближения Марокко и Испании, соперник первых - Алжир - взял курс на сближение с Италией, и приостановил торговлю с Мадридом, вместо этого делая ставку на новое энергетическое партнерство с Римом.
К тому же, в самой Испании обострились дискуссии по поводу их африканских анклавов Сеута и Мелилья. Мадрид хочет закрыть вопрос своего суверенитета над ними в обмен на признание Западной Сахары как части Марокко. Однако в Рабате не спешат делать каких-то однозначных заявлений, продолжая считать Сеуту и Мелилью своими территориями, а не испанскими.
Когда в прошлом году Испания и Марокко достигли соглашения открыть в анклавах таможню, в Мадриде это восприняли как де-факто согласие Рабата с тем, что Сеута и Мелилья находятся в управлении Испании. Однако сами марокканцы так не считают.
В более глобальном смысле, обострение конкуренции между африканскими странами за влияние и позиции в Европе, стало следствием попыток ЕС заручиться поддержкой Африки по мере разрыва торгово-экономических и энергетических связей с Россией из-за войны в Украине.
#Марокко #Испания #Алжир
На днях Испания совершила дипломатический прорыв в своих отношениях с Марокко. Внушительная делегация из 11 министров во главе с премьер-министром Педро Санчесом приехала в Рабат, где подписала 20+ соглашений о сотрудничестве, пообещала помочь с "зелёным переходом", выделила более $ 850 млн кредита и де-факто признала суверенитет Марокко над Западной Сахарой.
Ещё год-два назад такое было сложно представить. Марокко и Испания сильно поругались в 2021 году, когда Мадрид принял у себя на лечение лидера поддерживаемых Алжиром западно-сахарских сепаратистов из "Фронта ПОЛИСАРИО".
И вот, прошло 2 года, между странами дружба и любовь. Ну, почти.
Основной интерес Испании на марокканском направлении состоит в сдерживании нелегальной иммиграции, усилении своих позиций в Сахеле и выстраивании новой энергетической логистики. Марокканцы играют для Испании такую же роль, какую Турция играет для Германии и ЦВЕ: сдерживание нелегальной миграции из Африки через границу.
И надо сказать, что Рабат активно этим пользуется. В 2021-м, когда у них с Испанией произошел конфликт, королевство специально позволило тисячам мигрантов прорвать кордоны полиции в испанских анклавах Сеута и Мелилья, заставив Мадрид вернуться к сотрудничеству с Марокко.
Со своей стороны, в Рабате заинтересованы в лишних капиталовложениях, в дешевых кредитах, в инвестициях в энергетическую отрасль, а также в поддержке со стороны ЕС их позиции по территориальному конфликту вокруг Западной Сахары.
США встали на сторону Марокко в этом конфликте ещё при Трампе. Сейчас в эту же позицию пытается встать испанское правительство Санчеса. Ещё в прошлом году они поддержали план Марокко предоставить Западной Сахаре автономию в своем составе, против чего выступили сепаратисты из Фронта ПОЛИСАРИО.
Правда, не все в Испании поддерживают этот курс. Половина министров не поехала с Санчесом в Марокко. Против такой политики выступает и консервативная оппозиция. Наконец, на фоне сближения Марокко и Испании, соперник первых - Алжир - взял курс на сближение с Италией, и приостановил торговлю с Мадридом, вместо этого делая ставку на новое энергетическое партнерство с Римом.
К тому же, в самой Испании обострились дискуссии по поводу их африканских анклавов Сеута и Мелилья. Мадрид хочет закрыть вопрос своего суверенитета над ними в обмен на признание Западной Сахары как части Марокко. Однако в Рабате не спешат делать каких-то однозначных заявлений, продолжая считать Сеуту и Мелилью своими территориями, а не испанскими.
Когда в прошлом году Испания и Марокко достигли соглашения открыть в анклавах таможню, в Мадриде это восприняли как де-факто согласие Рабата с тем, что Сеута и Мелилья находятся в управлении Испании. Однако сами марокканцы так не считают.
В более глобальном смысле, обострение конкуренции между африканскими странами за влияние и позиции в Европе, стало следствием попыток ЕС заручиться поддержкой Африки по мере разрыва торгово-экономических и энергетических связей с Россией из-за войны в Украине.
#Марокко #Испания #Алжир
🇸🇾 Возвращение Сирии в региональную архитектуру безопасности на Ближнем Востоке напоролось на ожидаемое сопротивление.
Среди главных недовольных этим процессом: Марокко, Кувейт и Катар. Убедив эти страны, можно будет говорить об окончательной нормализации отношений арабских стран с официальным Дамаском.
С Катаром всё сложно. В 2011 году именно газовый эмират сыграл ключевую роль в оказании финансовой, дипломатической, политической и, главное, медийной поддержки антиправительственным группировкам в Сирии, развернувшим войну против центральных властей.
До сегодняшнего момента отношения Дамаска и Дохи остаются плохими. Сирийцы не могут простить катарцам их "нож в спину", а катарцы не могут смириться с возвращением Сирии в лоно арабской "семьи", по крайней мере без политических уступок, которые хотя бы создадут видимость того, что Катар не совсем проиграл, а что-то выбил для антиправительственных сил.
Таким образом, вероятной видится согласие Катара на возвращение Сирии в Лигу арабских государств (ЛАГ) после некой уступки со стороны Дамаска при посредничестве саудитов и эмиратцев, с которыми Доха недавно официально восстановила дипотношения. Ну и Катар будет ждать, пока все остальные арабские страны согласятся на нормализацию, и уже тогда согласится на неё тоже.
Марокко находится под влиянием США и Израиля, которые выступают против нормализации отношений с Сирией. Официальный Рабат не был крупным спонсором антиправительственных сил, поэтому существенных противоречий с Дамаском у них по этому вопросу нет. Впрочем, они тоже торгуются, и хотят каких-то уступок от Сирии, дабы представить это как свою победу. Кроме того, в Рабате будут требовать, чтобы Сирия перестала признавать сепаратистов из Фронта ПОЛИСАРИО, и признала суверенитет Марокко над Западной Сахарой.
В Кувейте та же логика, хотя менее принципиальная. Страна сейчас занята внутренними проблемами, и её позиция во многом будет зависеть от арабского единства. Проще говоря, когда все договорятся, Кувейт не будет блокировать решение вернуть Сирию в ЛАГ и региональную "семью".
Каких же уступок страны требуют от Башара Асада в обмен на его принятие обратно в ЛАГ?
Во-первых, это могут быть уступки в вопросе политического урегулирования: изменение политической системы, разделение власти с оппозиционными структурами, расширение прав регионов, прекращение репрессий и освобождение политзаключенных, либерализация политического и медийного пространства.
Во-вторых, это могут быть некие механизмы по возвращению сирийских беженцев: принятие четкой политики и обязательств, принятие арабского контингента для контроля над этим процессом, создание политически безопасной среды, в которую вернутся люди, в том числе оппозиционных взглядов.
В-третьих, уменьшение роли Ирана в Сирии. Вряд ли Сирия пойдет на полный разрыв, и вряд ли кто-то будет этого требовать от Дамаска. Но сирийцы должны восстановить прежнюю политику балансирования между Тегераном и аравийскими монархиями, не допускать монополии Ирана, а значит и его усиления в приграничных областях. Более того, речь также может идти о пересмотре партнерства Сирии с иранскими союзниками в регионе, прежде всего с йеменскими хуситами и ливанской "Хезболлой".
В-четвёртых, прекращение контрабанды наркотиков и оружия. За годы войны и санкций, Сирия стала серым хабом для региональной перевалки грузов, как вооружения, так и наркотиков, в особенности каптагона, на который подсаживаются тысячи людей. От Сирии могут требовать закрыть эту лавочку, что Асад может сделать, учитывая, что на эти потоки сели различные влиятельные люди с разных сторон, часть которых точно связана с правительством.
Что из этого выполнит Сирия, а что останется за скобками — большой вопрос. Но где-то вокруг этих четырех блоков вопросов развернется торг, и вскоре будут достигнуты договорённости. Вряд ли они успеют до саммита ЛАГ 19 мая, но посмотрим.
#Сирия #Марокко #Катар #Кувейт
Среди главных недовольных этим процессом: Марокко, Кувейт и Катар. Убедив эти страны, можно будет говорить об окончательной нормализации отношений арабских стран с официальным Дамаском.
С Катаром всё сложно. В 2011 году именно газовый эмират сыграл ключевую роль в оказании финансовой, дипломатической, политической и, главное, медийной поддержки антиправительственным группировкам в Сирии, развернувшим войну против центральных властей.
До сегодняшнего момента отношения Дамаска и Дохи остаются плохими. Сирийцы не могут простить катарцам их "нож в спину", а катарцы не могут смириться с возвращением Сирии в лоно арабской "семьи", по крайней мере без политических уступок, которые хотя бы создадут видимость того, что Катар не совсем проиграл, а что-то выбил для антиправительственных сил.
Таким образом, вероятной видится согласие Катара на возвращение Сирии в Лигу арабских государств (ЛАГ) после некой уступки со стороны Дамаска при посредничестве саудитов и эмиратцев, с которыми Доха недавно официально восстановила дипотношения. Ну и Катар будет ждать, пока все остальные арабские страны согласятся на нормализацию, и уже тогда согласится на неё тоже.
Марокко находится под влиянием США и Израиля, которые выступают против нормализации отношений с Сирией. Официальный Рабат не был крупным спонсором антиправительственных сил, поэтому существенных противоречий с Дамаском у них по этому вопросу нет. Впрочем, они тоже торгуются, и хотят каких-то уступок от Сирии, дабы представить это как свою победу. Кроме того, в Рабате будут требовать, чтобы Сирия перестала признавать сепаратистов из Фронта ПОЛИСАРИО, и признала суверенитет Марокко над Западной Сахарой.
В Кувейте та же логика, хотя менее принципиальная. Страна сейчас занята внутренними проблемами, и её позиция во многом будет зависеть от арабского единства. Проще говоря, когда все договорятся, Кувейт не будет блокировать решение вернуть Сирию в ЛАГ и региональную "семью".
Каких же уступок страны требуют от Башара Асада в обмен на его принятие обратно в ЛАГ?
Во-первых, это могут быть уступки в вопросе политического урегулирования: изменение политической системы, разделение власти с оппозиционными структурами, расширение прав регионов, прекращение репрессий и освобождение политзаключенных, либерализация политического и медийного пространства.
Во-вторых, это могут быть некие механизмы по возвращению сирийских беженцев: принятие четкой политики и обязательств, принятие арабского контингента для контроля над этим процессом, создание политически безопасной среды, в которую вернутся люди, в том числе оппозиционных взглядов.
В-третьих, уменьшение роли Ирана в Сирии. Вряд ли Сирия пойдет на полный разрыв, и вряд ли кто-то будет этого требовать от Дамаска. Но сирийцы должны восстановить прежнюю политику балансирования между Тегераном и аравийскими монархиями, не допускать монополии Ирана, а значит и его усиления в приграничных областях. Более того, речь также может идти о пересмотре партнерства Сирии с иранскими союзниками в регионе, прежде всего с йеменскими хуситами и ливанской "Хезболлой".
В-четвёртых, прекращение контрабанды наркотиков и оружия. За годы войны и санкций, Сирия стала серым хабом для региональной перевалки грузов, как вооружения, так и наркотиков, в особенности каптагона, на который подсаживаются тысячи людей. От Сирии могут требовать закрыть эту лавочку, что Асад может сделать, учитывая, что на эти потоки сели различные влиятельные люди с разных сторон, часть которых точно связана с правительством.
Что из этого выполнит Сирия, а что останется за скобками — большой вопрос. Но где-то вокруг этих четырех блоков вопросов развернется торг, и вскоре будут достигнуты договорённости. Вряд ли они успеют до саммита ЛАГ 19 мая, но посмотрим.
#Сирия #Марокко #Катар #Кувейт
🇺🇸 На Ближнем Востоке смерть Генри Киссинджера встретили со злорадством и облегчением.
Киссинджер, учитывая масштаб его личности и влияния, остается одиозной фигурой, и восприятие его наследия очень разное на Западе и не-Западе. Даже в Штатах он воспринимается по разному: одни говорят о глубоком мыслителе и государственнике, а другие о циничном маккиавелисте и военном преступнике.
На Ближнем Востоке его образ преимущественно негативный, как и во многих не-западных государствах, которые пострадали от решений администраций США, в которых работал Киссинджер, а иногда от решений самого бывшего госсекретаря на пике его карьеры во времена Никсона.
Первое, что вспоминают Киссинджеру — Кэмп-Дэвидские мирные соглашения между Израилем и Египтом 1978 года. "Челночная дипломатия" Киссинджера помогла эти переговоры организовать и вывести их к соглашению, первому в своем роде между Израилем и другим арабским государством. Палестинцы считали, что их в этих договорённостях "кинули", а многие арабы восприняли их как предательство египетского президента Анвара Садата.
Генри Киссинджер также активно поддерживал Турцию во время её военной интервенции на Кипр в 1974 году, а также помог свергнутому шаху Ирана заехать в США на лечение после исламской революции, что затем привело к захвату иранскими студентами посольства США в Тегеране и ухудшению отношений между Вашингтоном и новым иранским режимом.
Киссинджер оставался скептиком относительно перспектив самоопределения народа Западной Сахары, на которую претендуют Марокко. Он считал, что это второстепенный вопрос для Штатов, и страна не будет иметь никакой позиции по этому поводу.
Наконец, во время восстание палестинцев в Иордании в 1970 году, Киссинджер уговаривал Ричарда Никсона позволить Израилю помочь подавить восстание. В итоге, это привело к поражению палестинцев и изгнанию их из Иордании в Ливан, и сохранению монархии в Аммане.
В общем, о Киссинджере и Ближнем Востоке можно много писать. Он остается одиозной личностью для арабов и в целом, для мусульманского мира.
#США #Иордания #Марокко #Палестина #Египет #Израиль
Киссинджер, учитывая масштаб его личности и влияния, остается одиозной фигурой, и восприятие его наследия очень разное на Западе и не-Западе. Даже в Штатах он воспринимается по разному: одни говорят о глубоком мыслителе и государственнике, а другие о циничном маккиавелисте и военном преступнике.
На Ближнем Востоке его образ преимущественно негативный, как и во многих не-западных государствах, которые пострадали от решений администраций США, в которых работал Киссинджер, а иногда от решений самого бывшего госсекретаря на пике его карьеры во времена Никсона.
Первое, что вспоминают Киссинджеру — Кэмп-Дэвидские мирные соглашения между Израилем и Египтом 1978 года. "Челночная дипломатия" Киссинджера помогла эти переговоры организовать и вывести их к соглашению, первому в своем роде между Израилем и другим арабским государством. Палестинцы считали, что их в этих договорённостях "кинули", а многие арабы восприняли их как предательство египетского президента Анвара Садата.
Генри Киссинджер также активно поддерживал Турцию во время её военной интервенции на Кипр в 1974 году, а также помог свергнутому шаху Ирана заехать в США на лечение после исламской революции, что затем привело к захвату иранскими студентами посольства США в Тегеране и ухудшению отношений между Вашингтоном и новым иранским режимом.
Киссинджер оставался скептиком относительно перспектив самоопределения народа Западной Сахары, на которую претендуют Марокко. Он считал, что это второстепенный вопрос для Штатов, и страна не будет иметь никакой позиции по этому поводу.
Наконец, во время восстание палестинцев в Иордании в 1970 году, Киссинджер уговаривал Ричарда Никсона позволить Израилю помочь подавить восстание. В итоге, это привело к поражению палестинцев и изгнанию их из Иордании в Ливан, и сохранению монархии в Аммане.
В общем, о Киссинджере и Ближнем Востоке можно много писать. Он остается одиозной личностью для арабов и в целом, для мусульманского мира.
#США #Иордания #Марокко #Палестина #Египет #Израиль
