Когда нет недостойной правды

Небольшие автофикциональные тексты этой французской преподавательницы филологии, которые сделали её в итоге лауреаткой Нобелевской премии по литературе (2022), одних читателей приводят в недоумение, других будоражат и заставляют проникнуться личной историей, выставленной словно напоказ для публики. Я тоже не могу спокойно читать, как бы ровно не выглядел сам текст, передающий эпизоды из жизни Анни Эрно.

Очередной прочитанный маленький мемуарный роман называется «Событие» (L'Événement). Этот кусок её биографии, изложенный в виде воспоминаний и рефлексий, посвящён нескольким месяцам конца 1963-го года и январю 1964-го, когда и произошло это "событие" — аборт после первой беременности.

«Нет недостойной правды. И если я не расскажу об этом опыте всё до последнего слова, я лишь помогу скрывать ту реальность, в которой жили женщины, и встану на сторону мужского доминирования»

Пятидесятилетняя Эрно сидит в больнице в ожидании результата анализа на ВИЧ и начинает вспоминать. Она начинает рассказывать о себе двадцатитрёхлетней, когда она была студенткой филологического факультета в пед. институте — беззаботной девушкой, которая думает о том, как написать свою дипломную работу по теме женщины в сюрреализме. Она начинает понимать, что месячных нет, что она забеременела, что она — первая в своём роде рабочих и крестьян, получающая высшее образование и желающая выбиться в люди, интеллектуалка и утончённая натура, слушающая в свободно время Баха, — ничем не отличается от тех "залетевших" девушек, тянущих лямку быта и семьи в провинции.

«Я попала в капкан, и то, что теперь росло во мне, было в каком-то смысле социальным провалом»

Мастерски владея словом, желая выразить предельно точно главное из пережитого, Эрно проводит нас по закоулкам памяти, опираясь на личный дневник (буквально фразы или предложения — крупицы тех дней, кадры, мгновения). Мы видим её то разговаривающей с виновником беременности, которому нет дела до её проблем, то с одним приятелем, то с другой подругой... И мы начинаем ощущать ту заполняющую героиню экзистенциальную пустоту, то нежелание мириться со своим положением и стремление что-то сделать, найти выход.

«Мир теперь делился на две части: с одной стороны были девушки с пустыми животами, а с другой — я»

Девушка обращается к врачу, который даёт лекарство, но потом оказывается, что оно действует для предотвращения выкидыша. Никто не хочет помочь, ведь закон направлен против абортов и тех, кто их делает. Девушка обращается к активисту из движения по семейному планированию и легализации абортов, но тот не может ей помочь, даже хочет воспользоваться её положением. Люди вокруг словно становятся сторонними наблюдателями, желающими лично увидеть — что же выйдет из этой истории. Через знакомых она узнаёт о студентке, сделавшей аборт на дому.

«Как водится, непонятно было, запрещены ли аборты, потому что это плохо, или это плохо, потому что запрещено. Все судили по закону, никто не судил закон»

Эрно детально описывает, что происходило до, во время и после аборта, — словно поворотный момент своей автобиографии. Она со свойственной историческому документалисту-исследователю дотошностью переносит на бумагу как само событие, так и мысли и ощущения, его сопровождавшие. Это место, эта квартирка, эта немолодая женщина, вводящая внутрь зонд... Из своего "сегодня" Эрно анализирует "тогда", и понимает, почему она стала писать и зачем она начала это всё писать.

«Это произошло со мной, чтобы я об этом рассказала. И, возможно, в этом истинный смысл моей жизни: чтобы мои тело, мои чувства и мои мысли стали текстом, то есть чем-то понятным и общим; чтобы моё существование полностью растворилось в головах и судьбах других»

В аудиокниге (читает Оксана Васякина) пропущено целых десять страниц печатного издания — как раз описание самого аборта. Удивительно, да? А книги Анни Эрно я продолжу читать, несмотря на то, что издательство @nokiddingpress уже прекратило своё существование.
Прочитал:

Свое место
Женщина
Годы
Память девушки

Приятного чтения и умных вам книг!

#книжныйотзыв
#АнниЭрно

Перечитывая «Мёртвые души»

Перечитывал я «Мёртвые души» Николая Васильевича и думал над тем, как невероятно дороги автору всякие мелкие детали, которые, казалось бы, и не имеют большого значения. Вот "молодой человек в белых канифасовых панталонах", который остановился, завидев бричку Чичикова, въезжающего в город N, а потом пошёл своей дорогой. Вот тараканы в комнате гостиницы, где остановился Чичиков, выглядывающие, как чернослив, из своих углов. Вот радужных цветов косынка, которую снимает с шеи приезжий господин, — такую косынку приготовляет обычно своими руками супруга, закутывая и сопровождая наставлениями отъезжающего в дорогу мужа. Но автор не знает, кто такую косынку готовит для холостого, он и сам таких не носил... И мы понимаем, что и Чичиков, и сам автор — люди не семейные, одинокие...

Гоголь словно выглядывает с каждой страницы: то с хитрецой подмигивает нам, то предупреждает о грядущих перипетиях сюжета, то делится самыми душевными своими размышлениями... Лирические отступления в поэме Гоголя выглядят своеобразными разговорами по душам с читателем. И к концу книги ты сам становишься частью описанного мира, ты сам втягиваешься в эту махинацию, задуманную Павлом Ивановичем — человеком не тонким и не толстым, не старым и не молодым, всегда располагающим к себе и не говорящим ничего лишнего...

Не хочу пересказывать сюжет, который нам известен со школьных времён. Кого именно покупал Чичиков? Почему он решил заселить мёртвые души именно в Херсонскую губернию? Существовали ли в реальности такие аферы? Об историческом контексте поэмы можно, например, почитать комментарии филолога Евгении Шраги. Втёршись в доверие всех важных чиновников города N., Чичиков скупает у местных помещиков тех крепостных, которые уже умерли, но ещё не были внесены в государственный реестр умерших. Но поэма, конечно, не столько о затее Чичикова и к какому скандалу она привела в небольшом провинциальном городке. Она о людях, о стране, о вещах гораздо более существенных.

Она о мальчике, отец которого наставляет сына, чтоб он никому не доверял в жизни, только копейке верил и на неё полагался в жизни:

«А больше всего береги и копи копейку: эта вещь надёжнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдаст, в какой бы беде ни был»

Она о разных — со своей внутренней драмой и скрытой от глаз историей — людях, которые из-за разных жизненных обстоятельств превращаются в то, во что превращаются. В мечтателей и романтиков, не способных что-то сделать и претворить свои планы в жизнь (Манилов); в обезумевших скряг, которые не способны чем-то поделиться даже с родными детьми (Плюшкин); в недоверчивых и желающих из всего получить прибыль обывателей (Коробочка), в основательных и крепких хозяев, у которых всё недвижно и добротно сколочено (Собакевич), в кутил и пустобрёхов, чьи слова гроша ломаного на стоят (Ноздрёв)...

Гоголь мастерски и тонко, порой прибегая к чудесным словесным сравнениям и метафорам, выписывает целую галерею персонажей. Но есть там и не столь примечательные герои, которые тоже играю немаловажную роль. Это и кучер Селифан, ведущий разговоры с лошадьми, и лакей Петрушка, приносящий с собой особый запах обжитой комнаты... А чего стоит здесь "повесть о капитане Копейкине", который вернулся с Отечественной войны 1812 года без руки и без ноги! Она так актуально и живо звучит сегодня (после начавшихся в феврале 22-го года событий). Как откликается эта повесть о "маленьком человеке", вступающем в тяжбу с бюрократической машиной, словно не прошло этих двух столетий.

Роман о России, конечно, о русской ментальности, что бы это ни значило. Гениально написанная поэма, которая должна была стать по примеру Дантовой «Божественной комедии» трёхчастной картиной, дошла до нас только в виде первого тома. Но и этого вполне достаточно, чтобы понять и гений Гоголя, и прочувствовать его трепетную чуткую душу, и воспринять его неимоверно тонкий юмор, хотя этот юмор подчас и печален.

Перечитайте «Мёртвые души» в зрелом возрасте! Много нового откроете вы здесь.

#книжныйотзыв #Гоголь
#МертвыеДуши